— Эх, знаешь, беда-то какая! — и всхлипнула.
— Постой, ты про что это? Ты о ком?!
Фразы то рвутся, то бьют как копыта:
— Сначала шутила все сгоряча…
Нелепо! От глупого аппендицита…
Сама ведь доктор… И дочь врача…
Слетая с деревьев, остатки лета
Кружатся, кружатся в безутешности…
Ну вот и окончилась повесть эта
О детстве моем и о первой нежности.
Все будет: и песня, и новые люди,
И солнце, и мартовская вода,
Но третьей встречи уже не будет,
Ни нынче, ни завтра и никогда…
Дома, как гигантские корабли,
Плывут за окошком, горя неярко,
Да ветер чуть слышно из дальней дали
Доносит оркестр из летнего парка…
Промчалось детство, ручьём прозвенев…
Но из ручьёв рождаются реки.
И первая нежность — это запев
Всего хорошего в человеке.
И памятью долго ещё сберегаются:
Улыбки, обрывки наивных фраз.
Ведь если песня не продолжается —
Она все равно остаётся в нас!
Нет, не гремели для нас соловьи.
Никто не познал и уколов ревности.
Ведь это не строки о первой любви,
А строки о первой и робкой нежности.
Лишь где-то плывут, различимые еле:
В далёком, прощальном жесте рука
Да два голубых-голубых огонька
В белесой, клубящейся мгле метели…