Атмосфера, где властвуют божаны, отравляет все честное и красивое. В семье Гераковых гибнет нежная и любящая Элка, жена Павла. Писатель с величайшим сочувствием описывает ее жизненную драму.
В повести есть удивительно меткая характеристика мира хищников, — старый Герак сравнивает их души с лавками, торгующими добром и злом. В беспощадном осуждении этого мира и состоит основной пафос произведения.
В годы первой мировой войны Елин Пелин был военным корреспондентом. Писал он в это время мало, ибо многое из того, что происходило вокруг, не только не вдохновляло, но скорее тяготило его. Были у Елина Пелина и моменты серьезных заблуждений, когда он, как и некоторые другие писатели, поддался влиянию ложно-патриотической, шовинистической пропаганды. Это нашло отражение в его сборнике рассказов «Венок герою» (1917). Характеризуя эти годы, Елин Пелин заявил в одной из своих статей в 1921 году, что писатели вынуждены были тогда писать «со связанными руками и запечатанным мозгом».
В 1922 году Елин Пелин создает повесть «Земля», идейно и тематически близкую повести «Гераковы».
Центральный образ «Земли» — образ Энё Кунчина. Это крупный кулак в новой исторической обстановке. В его характере проявляются типичные черты собственника — алчность, жестокость, бесчеловечность. Он сам говорит о себе: «У меня нет друзей, нет братьев, нет близких; все мне враги, все село меня ненавидит, но я не боюсь! Всех поставлю на место». Из жадности к богатству он отказывается от любимой им бедной девушки Цветы и женится на горбунье Станке; из-за земли он покушается на жизнь родного брата.
Образ Энё Кунчина раскрывается по контрасту с другими образами. Следует заметить, что в этой повести Елин Пелин не делает упора на социальные противоречия и борьбу. Отношения героев часто даются в плане моральном. Брат Энё Иван — добрый, уступчивый, трудолюбивый человек, и именно в плане моральном его образ выполняет важную обличительную функцию как антипод образу Энё. Чертами народной добродетели наделена Цвета — девушка из бедной крестьянской семьи. Ее образ — воплощение красоты, честности и сердечного уважения к людям. Возникающее по ходу повествования контрастное сопоставление Энё и Цветы, данное крупным планом, обнажает отвратительный облик Энё, его душу, обезображенную страстью к наживе.
Образ самого Энё дан в развитии. Читатель видит процесс опустошения личности. После покушения на брата Энё терзается чувством виновности, его мучает совесть, он спивается и умирает. Переключение образа исключительно в плоскость нравственную, стремление выдвинуть на первый план во второй части повести душевный перелом героя осуществляется Елином Пелином так, что Энё, в сущности, оказывается вне социальной сферы. Его поступками движет отвлеченная мораль покаяния. Энё отказывается от всего, раздает свои земли, пьет, ища в этом спасения от преследующих его кошмаров.
Тяга к морально-абстрактному у Елина Пелина связана с общим ослаблением социальной остроты в его творчестве во время первой мировой войны и после нее. Писатель был далек от непосредственного участия в революционных событиях эпохи. Он не понял исторического смысла Октябрьской революции и Сентябрьского восстания 1923 года в Болгарии. Ему трудно было ориентироваться в сложных условиях новой обстановки. Однако он сохранял позиции демократа.
Длительный период после установления фашистской диктатуры в Болгарии в 1923 году Елин Пелин не берется за художественную разработку больших социальных тем. Но гуманистическая линия его творчества, пусть иногда в отвлеченно-символических формах, не прерывалась и в этот период. В изданном им сборнике стихотворений в прозе «Черные розы» (1928) звучат мотивы грусти и вместе с тем — мечты о возвышенном, прекрасном, о свободе и счастье.
Основное место в творчестве Елина Пелина 30-х годов занимают его сборники «Под монастырскими лозами» (1934) и «Я, ты, он» (1938). В сборнике легенд «Под монастырскими лозами» повествование ведется от имени монаха отца Сысоя, и это служит Елину Пелину приемом раскрытия несостоятельности религиозной морали как бы изнутри.
В поэтических легендах, воспевающих радость любви, красоту жизни, показана пропасть между религиозной моралью и естественной жизнью человека. Отрицание догм религии, ее проповеди аскетизма заключено в изображении реального поведения самих «святых отцов», которым вовсе не чужды «грешные земные дела».
В тяжелых условиях фашистской реакции Елин Пелин оставался демократически настроенным художником. Сборник фельетонов «Я, ты, он» передает и гражданскую скорбь писателя в связи с нищенскими условиями жизни народных масс, и его отрицательное отношение к буржуазным партиям. В фельетонах зло высмеяны карьеристы и демагоги, политические спекулянты и тупицы, обладающие властью. Хотя сборник в целом и не достигает той глубины реализма, какая была присуща более ранним произведениям Елина Пелина, он представляет собою серьезный вклад в прогрессивную литературу эпохи.
Писатель-демократ, Елин Пелин во всем своем творчестве осуждал капиталистический строй, всегда желал народу лучшей участи. Поэтому он с открытой душой принял народно-демократическую революцию 9 сентября 1944 года и внимательно следил за ходом социалистических преобразований в стране. Естественно, особенно интересовала его жизнь болгарского крестьянина в новых общественных условиях.
Писатель собирал материал о трудовых земледельческих кооперативах, вынашивал идею написания повести или романа. Большой знаток детской психологии, автор интересных произведений для детей в прошлом, он и после 1944 года продолжал работать в этой области. Им была задумана книга «Знаю и могу», для которой написано лишь несколько рассказов.
Елин Пелин встретил новое на закате своей жизни. У него было много планов, но исполнить их ему не довелось. 3 декабря 1949 года писатель скончался.
Наследие Елина Пелина принадлежит народу.
Георгий Димитров, приветствуя писателя по случаю его семидесятилетия, говорил о самой искренней признательности болгарских трудящихся Елину Пелину за его «прогрессивное, полезное народу художественное творчество».[2] Выдающийся писатель-реалист, классик болгарской литературы, Елин Пелин известен сегодня далеко за пределами своей страны. Советский читатель высоко ценит талант художника-гуманиста, его вклад в демократическую литературу мира.
Д. Марков
ГЕРАКОВЫПовесть
I
Богаче всех на селе был дедушка Йордан Герак. Деятельный и трудолюбивый, он работал всю жизнь и добился того, что удвоил, а то и утроил оставшееся от отца наследство. Наделенный практическим умом и коммерческими способностями, он сумел и капитал приобрести, и первым на селе человеком стать. Сердце у него было мягкое, доброе. При всей своей скуповатости он не прижимал народ, а даже помогал ему, интересовался общественными делами. За это все его любили и почитали.
Большой белый дом, где жило все его многочисленное семейство, стоял посреди села на самом видном месте. Заметный издали, он всем своим обликом показывал, что принадлежит богатею. Среди широкого двора, по размерам своим равного целому кварталу и окруженного со всех сторон, словно крепость, белыми стенами, вздымалась стройная, прямая как стрела, одинокая развесистая сосна — единственная во всей округе. В незапамятные времена, еще маленькой сосенкой, ее принесли со святых Рильских гор и посадили здесь прадеды Гераковых. Это было их семейное знамя, которым они гордились. Под ее святой сенью выросло несколько поколений. Немало стариков в этом роду провело под ней свои последние дни.
У дедушки Йордана было три сына, все трое погодки: старший — Божан, средний — Петр, младший — Павел. У каждого — жена, дети. Все жили вместе, в одном доме со стариками, большом, красивом и достаточно просторном, чтобы вместить еще столько же народу.
Сыновья и снохи Герака, под его верховным надзором, вели домашнее хозяйство и работали в поле; им помогали два молодых батрака да Матей Маргалак — старый бобыль, которого дедушка Йордан взял к себе в дом из милости. А сам дедушка Герак держал корчму в низком и длинном старом здании у дороги, выделявшемся, как крупный камень, в кольце из стен, окружающих двор.
Дедушка Йордан не допускал сыновей к работе в корчме, управляясь с нею один. Они уже привыкли к этому и, когда им все же случалось заменять в корчме отца или просто зайти туда по какому-нибудь делу, чувствовали себя там не хозяевами, а слугами. Зато в поле, на пашне, на лугу они были сами себе господа, особенно старший — Божан. Работа в поле была его стихией. Все его помыслы и заботы были связаны с ней. Даже лицо его имело цвет перегоревшей пшеницы, а душа взирала на небо, тучи и солнце, испытывая те же надежды и тревоги, что и плодородная земля.
С началом жатвы в доме Гераковых закипала работа. Рано утром, еще до рассвета, на дворе уже громко раздавался бодрый голос старого Герака, заглядывавшего в конюшню и под навес, где спали батраки:
— Вставайте, ребята! На работу пора.
Рядом с ним, радостно махая хвостом и весело прыгая у его колен, бежала большая желтая собака. Стая белых гусей, лежавших на дворе, разбегалась, испуганно гогоча. С крыши сарая подымалась туча голубей и летела на жнивье. Молодые воробышки дрались в ветвях сосны. Работники — мужчины, женщины, дети, — окончив сборы, группами шли в поле. Дедушка Йордан провожал их до ворот и, поглядев на восток, уже светлый, побледневший в ожидании зари, восхищенно говорил:
— И денек же нынче погожий будет! Опять умоется земля-матушка человеческим потом…
Потом он ненадолго отпирал корчму, сам поливал и подметал пол, варил себе кофе и садился у двери пить его на чистом воздухе.
Проходившие по дороге крестьяне и крестьянки почтительно кланялись ему. Он всем приветливо отвечал, всем говорил: «Бог в помощь!» — и желал хорошего урожая. А когда время подходило к обеду, садился на свою лошадку и ехал, как выражались крестьяне, погонять по полю, то есть навестить работников.