Разыгралась мелодрама.
И теперь свою картинку
Доедаем мы в углу.
Совсем замучил брата Икс
(Ему — не привыкать!):
Он целый вечер ищет Икс,
Не может отыскать.
Мне брата жаль — во двор иду,
Собаку в комнату веду.
Ну, Икс противный, трепещи,
Твой номер не пройдёт:
Сейчас я крикну: "Рекс, ищи!"
И Рекс тебя найдёт!
Отыщет всех твоих дружков
По кличке Игрек-Зет.
Раз мучил ты учеников,
Тебе пощады нет.
— А ну-ка, Рекс, гони его,
Ату его, кусай!
Брат говорит:
— Шумишь чего,
Откуда этот лай?
— Да Икса этого ищу,
Сейчас по следу пса пущу!
Смеётся брат:
— Ты — молодец,
Так впредь и поступай.
Икс отыскался, наконец,
Заслышав этот лай.
Веди-ка Рекса в конуру,
А сам ложись в кровать:
Я вас обоих поутру
Приду на помощь звать.
Бегу, безропотно ложусь:
Ведь завтра снова пригожусь!
Мы концерт вчера давали,
Вот плясали так плясали:
Как ногами топнули -
Половицы лопнули,
Как "Подгорную" пошли -
После туфель не нашли!
Детвора кричала в зале:
— Ну-ка снова да ладом!
Но мы зрителям сказали,
Что на сцену не пойдём:
Мы умаялись, устали,
Ноги слушаться не стали -
Вы в ладоши хлопали,
Мы — ногами топали.
Хоть милицию зовите,
Мы вам не потопаем.
Лучше сами попляшите,
А мы вам похлопаем!
Доктора, профессора
Очень озабочены:
Пионеры в третьем "А"
Ходят скосорочены.
Ссадин нет ни у кого,
Руки-ноги в целости,
Но у всех до одного
Вывихнуты челюсти!
Пионеры скрючены,
Доктора измучены,
В Академию наук
Пишут письма в сорок рук:
"Доктора, профессора
Очень озабочены -
Пионеры в третьем "А"
Ходят скосорочены.
Ссадин нет ни у кого,
Руки-ноги в целости,
Но у всех до одного
Вывихнуты челюсти!".
Через день пришел ответ:
"Никакой тут тайны нет.
Это дядька Скукомор
Сделал скуки ради:
Видно, очень скучный сбор
Проходил в отряде.
Встать, уйти
Ни у кого
Не хватило смелости,
Все зевали,
Оттого
Вывихнулись челюсти".
Ради шутки, просто так
Иванов надел парик.
Поглядишь со стороны
И подумаешь — старик.
Все сказали:
— Молодец!
Но даём тебе совет:
Ты сутулься посильней,
Словно ты столетний дед.
Стал сутулым Иванов,
Еле ноги волочит.
Аплодируют ему,
Кто-то "бис" ему кричит.
— Молодчина, Иванов!
Ты ещё слегка хромай,
Посильнее морщи лоб,
Скорбно губы поджимай.
Всё исполнил Иванов.
Даже сшил себе суму,
Чтобы милостыню класть,
Что давали мы ему.
Всё-то лето, дурачок,
Притворялся стариком.
В старых валенках ходил
И ни разу — босиком.
Пятиклассник Иванов
Снял недавно свой парик.
Но повадкой и лицом
Он по- прежнему старик.
Лоб морщинистый, а сам
Еле ноги волочит
И пучками седина
Из волос его торчит.
Мать вздыхает, чуть не плача,
Папа курит без конца:
Лене задана задача
И примеров три столбца.
А ещё дано заданье
Срисовать с натуры зданье,
Заучить стихотворенье,
Подготовить сочиненье
И вдобавок по труду
Поработать час в саду.
Папа курит, брови хмурит:
— Да, придётся приналечь!
Мать глаза устало щурит:
— Может, бабушку привлечь?
Хоть бы раз мне,
Хоть чуть-чуть
От уроков отдохнуть!
Не заданье — наказанье!
Трудно бабушке в саду.
Отложив своё вязанье,
Рвёт полынь и лебеду.
Мама за три остановки
Едет делать зарисовки.
Папа бьётся над задачей -
Не решается, хоть плачь!
Ну, а Лена, ну, а дочка
На лужайке рвёт цветочки,
Во дворе играет в мяч.
К лету строгий педагог
Вывел в табеле итог:
Папе — 5.
Маме — 4.
Бабушке — 3.
Лене -2.
Принесли ребята новость:
Потерял Валерка совесть!
Вот растяпа, так растяпа,
Как же он такое мог?
Это ж совесть. а не шляпа,
Не портфель, не кошелёк!
Пусть она не ощутима,
Не бросается в глаза,
Но всегда необходима,
Как машине тормоза.
Всё теперь с Валеркой ясно:
Он начнёт хамить ужасно,
Будет с ним одно мученье
Всем, кто рядом с ним живёт:
Чай посадят пить — он сразу
Загребёт к себе всю вазу,
И конфеты, и печенье
По карманам рассуёт.
Про долги свои забудет
Навсегда.
Никогда краснеть не будет
От стыда!
О такой большой потере
Сокрушались долго мы:
Разве кто-нибудь Валере
Свою совесть даст взаймы?
Стоит совесть потерять -
Перестанут доверять…
Пусть школьники учатся
В разные смены,
Но все одинаково
Ждут перемены.
Я первым выскакивал
На перемены,
Всё время какой-нибудь
Ждал перемены.
Да только у нас
Ничего не менялось -
Мы после звонка
В коридорах слонялись,
Смотрели на нас
Те же окна и стены
И не было даже в друзьях
Перемены.
И вдруг — перемена!
Во мне перемена!
Я начал меняться
Во всём постепенно.
В театр и в кино
Не хожу больше с классом.
Слежу за собой,
Говорю только басом.
Пленяют Ромео меня
И Джульетта.
Я книги читаю
Почти до рассвета.
Но все же прилежно
Готовлю уроки,
Снося терпеливо
Насмешки, упрёки.
И что мне намёки,
И что разговоры,
Когда я свернуть
Могу скалы и горы.
Мне море любое
Теперь по колено-
Я весь изменился,
Во мне — перемена!
…А в том, что случилась
Во мне перемена,
Не школа совсем виновата,
А Лена.
В молодой листве бродили соки,
И трамваи бегали, звеня.
Как я ни цеплялся за уроки,
Выманила улица меня.
Я бегу, а солнце тучи плавит,
Омывает душем тополя.
Двойку пусть дождю они поставят,
Строгие мои учителя.
Пусть они с реки задачу спросят,
Пусть деревья вызовут к доске:
В парк войти меня деревья просят,
Берег хочет вывалять в песке!
От дорожной пыли стал я пегим.
Мостовые шумные любя,
Я еще бы, улица, побегал,
Только жаль мне, улица, тебя.
Мама скажет
(Это модным стало -
Улицу винить за все дела):
— Улица мальчишку засосала,
Улица до двоек довела!
Ты уже наслушалась упрёков,
Гордое молчание храня.
Я пойду и сяду за уроки,
Чтобы не попало за меня.
Спросили Лежебокина:
— А ну-ка, расскажи,
За что так ненавидишь ты,
Не любишь падежи?
Давным-давно все школьники
Их знают назубок,
Их за три года выучить
Лишь ты один не смог.
Ответил он рассерженно:
— В том не моя вина!
Пусть им сперва учёные
Изменят имена.
Да я падеж творительный
Нарочно не учу:
Трудиться,
А тем более
Творить
Я не хочу.
Такой падеж, как дательный,
Я с детства не терплю:
Давать,
Делиться чем-нибудь
С друзьями
Не люблю.
Предложный ненавижу я:
Чтоб не учить урок,
Приходится выдумывать
Какой-нибудь предлог.
А на падеж винительный
И вовсе я сердит:
Отец во всякой шалости
Всегда меня винит.
— Да, переделка, кажется,
Серьёзная нужна.
А сам ты смог бы новые
Придумать имена?
— Давно придумал:
Взятельный,
Грязнительный,
Лежательный,
Грубительный,
Ленительный,
И, наконец,
Простительный!
В нашем классе
Много двоек и колов.
А причёсок даже больше,
Чем голов.
В наших модах
Разобрался бы не вдруг
Даже доктор
Парикмахерских наук.
У Петровой
Так коса заплетена,
Что не может распустить её
Она.
Разбирает третий год
По волоску
И вгоняет окружающих
В тоску.
У Молчановой
Причёска — монолит:
Ни одна расчёска
Не расшевелит.
У Степановой
Такие завитки,
Что давно не влазят
В шапки и платки.
В дебри моды
Так Синцову
Завело,
Что похожа голова
На помело.
О ее подружках
Лучше умолчу:
Про себя наедине
Похохочу.
У мальчишек чаще гривы,
Чем чубы,
Закрывают подбородки,
А не лбы.
А иные собирают их
В пучок,
Подстригаются под ёжик
И торчок.
В нашей школе
Академик побывал.
Пылесборниками
Головы назвал.
И сказал, что будь причёски
Поскромней,
Были б головы
Светлее и умней.
Генку вызвали к доске.
Генка маялся в тоске.
То невнятное мычал.
То усиленно молчал.
Говорит математичка:
— Кол за твой немой ответ.
А теперь реши задачу
С иксом, игреком и зет.
Ну, пиши!
Она диктует,
Генка даже в ус не дует.