Инаго не только без всякого труда нашла путь к сердцу Дзина, но и безбоязненно пошла на сближение с Исана. Она выразила желание спуститься в бункер и с интересом разглядывала его устройство — это ли был не лучший способ завладеть сердцем Исана? Когда она залезла в бункер, а Исана, разрешив ей это, остался у открытого люка, Инаго почтительно, но голосом, от которого кружилась голова, задавала ему вопросы. Заглядывая в бункер, чтобы ответить ей, он встретился с горящими в темноте глазами девушки. И испытал стыд, будто залучил в ловушку мелкого зверька, и в то же время вспыхнувшее огнем желание. Хотя сидевшая в бункере девчонка была наполовину поглощена тьмой, в глубоком вырезе куртки из джинсового материала выглядывали не только плечи, но и маленькая грудь, и цилиндрики сосков. Но Инаго не придавала этому никакого значения. Все ее внимание было приковано к четырехугольному отверстию в бетонном полу, где была настоящая земля.
— Раньше я думала, как это противно не пострадать и остаться жить в этом бункере нам одним, даже если сбросят атомную или водородную бомбу и весь Токио будет разрушен, но оказывается, что это такое место, где можно держать ноги в земле, пока снаружи по той же земле мечутся люди. Выходит как бы наоборот — мы не останемся в одиночестве. Я не могу как следует выразить это, но…
Прошла неделя, и от Такаки через Инаго поступило сообщение, что он хочет встретиться с Исана у лодочной станции рядом с парком. Такаки, наверно, потому не пришел сам встретить его к убежищу, что больной с третьего этажа был против того, чтобы показывать постороннему человеку тайник. Теперь уже без всякого страха поручив Дзина заботам девушки, Исана отправился в условленное место. Широкая река под облачным пасмурным небом — глядя от лодочной станции на ее сверкающую гладь, изрезанную естественными островками, невозможно было определить, в какую сторону она течет. Такаки сидел спиной к реке, опершись на локти с видом скучающего чудака, пришедшего на лодочную станцию не в сезон, и ждал Исана. Приближаясь к нему, Исана смотрел на реку, на неясные очертания того, что было на противоположном берегу. Там, вдали, должно быть, находился промышленный район, центральное место в котором занимал металлургический завод, но ясно рассмотреть все это отсюда, разумеется, было невозможно. А еще дальше первобытным лесом высились огромные заводские трубы, хотя и их очертания тоже были расплывчатыми. Над этим багряно-серым промышленным районом нависло хмурое, темное небо, воздух был густым от насытившей его пыли. Такаки поднял глаза на Исана, некоторое время наблюдавшего этот пейзаж, и поднялся к нему по сухому песчаному склону, мягко раздвигая полегший тростник. Рядом с Такаки стоял подросток, самый крепкий из всей их компании, на котором, как будто наступило уже лето, была открытая рубаха, джинсовые шорты и легкие туфли, и в упор смотрел на Исана, вперив взгляд в одну точку. Вместо того чтобы спуститься прямо к лодочной станции, они перевалили через песчаный гребень, подступающий к самой реке по эту сторону дамбы, и спустились к берегу уже дальше, метрах в четырех-пяти, и звуки радио, доносившиеся раньше с лодочной станции, теперь пролетали над их головами, и слышался только скрип песка. На дне воронкообразной впадины, куда они спустились, подросток, стоя в воде, вытащил из зарослей тростника белую металлическую лодку. Место было какое-то удивительное. Заросший тростником островок прямо перед ними и другие островки, расположенные рядом, не позволяли людям, стоявшим на дамбе, видеть, как Исана и Такаки, грохоча, залезали в лодку, которую удерживал подросток.
Так и не произнеся ни слова и не подняв головы, он оттолкнул лодку, а сам остался стоять в мутной мелкой воде. Бросив последний взгляд на него и тростник, покрывающий остров, Исана повернулся к Такаки, взявшемуся за весла. Хотя он еще не начал грести, лодка плыла вниз по течению, получив ускорение от толчка.
Лодочная станция находилась на участке реки за дамбой, который был намного шире узкой протоки между дамбой и берегом, сплошь усеянной островками сухого тростника, где сейчас плыла их лодка. Протока напоминала пруд, отделенный от основного русла реки. Однажды Исана вместе с Дзином ловил здесь карасей, хотя и ловить-то их не хотел, да по-настоящему и не ловил. Лодка их постепенно набирала скорость, значит, течение здесь такое же сильное, как и в основной части реки, наверное, оно несет мельчайшие частицы краснозема. С момента встречи ни Исана, ни Такаки не обмолвились ни словом, и Исана это казалось обязательным правилом игры в секретность, затеянной подростками. Но и заработав веслами, Такаки по-прежнему молчал, стараясь не смотреть на Исана; эта детская игра начала его беспокоить.
— Разве ваш больной товарищ не был против того, чтобы ты приводил меня в тайник? Удалось его уговорить? — спросил Исана.
— Бой, что ли? Да я думал, он ко вчерашнему дню умрет. Вот и решил, пусть противится, если ему от этого легче, — как ни в чем не бывало сказал Такаки.
Лицо Исана, обдуваемое легким речным ветерком, казалось, вспыхнуло. Он даже заикаться начал:
— Думал, ко вчерашнему дню умрет? Значит, вы решили в мое с сыном убежище подбросить труп?
— Совершенно верно, — спокойно согласился Такаки. — Нам было бы трудно избавиться от трупа Боя. Даже если бы он умер от столбняка, его раны любому врачу показались бы подозрительными. И он из любопытства или профессионального долга, но обязательно постарался бы заинтересовать полицию.
— В общем, вы собирались повесить на меня с Дзином покойника! — зло бросил возмущенный Исана, прерывая беспечную болтовню Такаки, который точно пытался разозлить его еще больше. — Но почему? Почему вы решили притащить труп именно ко мне? Почему? Вы подумали о том, что вы делаете?
— Не кипятитесь! Я надеюсь, вы не наброситесь сейчас на меня? Мы ведь в лодке, не забывайте, — сказал Такаки, отпустив весла и вытянув перед собой руки, точно готовясь отбить атаку.
Исана увидел, что глаза юноши, которые тот все время отводил в сторону, налились кровью, лицо посерело и пошло пятнами, и на нем появилось злое и в то же время странно заискивающее выражение.
— Видите ли, мы, Союз свободных мореплавателей, выбрали именно вас, — сказал Такаки, не меняя позы.
Лодка плыла, набирая скорость, между островками. Ветер стал резким и порывистым, в нос ударил кислый запах, похожий на запах серы. Даже по эту сторону дамбы течение делалось все стремительнее, и Такаки пришлось теперь грести изо всех сил, чтобы уйти со стремнины. Исана молчал. Снова подойдя к островку, лодка через еще один проход в дамбе заплыла по узкой протоке в камыши. В воде, по обеим берегам протоки, где торчали сухой тростник и мискант, начали зеленеть молодые побеги. Когда, набравшись летних сил, пышная зелень превратится в густые заросли, эта протока станет для плывущей здесь лодки таинственным лабиринтом.
— Мы выбрали именно вас, — продолжал Такаки, — потому что, долгое время наблюдая за вами, убедились, что вы отличаетесь от остальных жителей этих мест. Мы сразу поняли, что вы человек необычный, но в чем состоит ваша необычность, не представляли себе, пока я не услышал, что вы говорите о китах и деревьях. Тогда я подумал, что если вы и стоите между нами и всеми остальными людьми на свете, то все-таки вы ближе к нам. Вот я и решил установить с вами контакт. Потому, когда Бой оказался при смерти, мы выбрали ваше убежище в качестве приюта для умирающего. В общем, если говорить о Бое, то он, как известно, не умер, и никаких осложнений, связанных с тем, чтобы отделаться от его трупа, не возникло, так что теперь его можно спокойно забрать из вашего убежища, и все же я собираюсь показать вам тайник Союза свободных мореплавателей. Разве вам не ясно, что мы хотим установить с вами контакт? Во всяком случае, ни с кем другим завязывать отношений мы не намерены.
— Это-то я понимаю, но…
Лодка доплыла до конца протоки, и им пришлось вылезти из нее и пролезть под аркой водостока. Миновав арку, они оказались в самом центре огромной свалки. Чего только здесь не было — она являла собой выставку множества пришедших в негодность и выброшенных предметов, связанных с жизнью человека. Доказательством того, что мусор сваливали сюда не один год, были прорезавшие его слои сухой травы. В этой горе мусора был вырыт проход в ширину плеч человека. Следуя за Такаки, Исана шел по проходу, стараясь не касаться мусорных стен, чтобы они не обвалились, потом свернул за угол — поворот был сделан, видимо, для того, чтобы проход не просматривался, — и оказался у киносъемочного павильона.
Пока юноша возился с замком, Исана впервые поднял голову к начавшему темнеть небу и глубоко вздохнул. Загипнотизированный детской одержимостью, с которой, видимо, проделывался этот проход, Исана чувствовал себя человеком, который долго пребывал в глубокой шахте и которому только теперь представилась возможность взглянуть на небо.
Глава 7БОЙ ПРОТИВИТСЯ
Когда ворота кинопавильона открылись, перед глазами Исана возник громадный бульдозер, раскрашенный желтыми и черными полосами. Поскольку бульдозер не работал, было бы естественно, чтобы его огромный нож лежал на земле, но нож был поднят выше кабины водителя. Между двумя штангами, держащими его, были видны не только дизельный мотор и кабина водителя, но и еще одна, расположенная над ней кабина, повернутая в противоположную сторону. По бокам желто-черного полосатого корпуса выпирали широченные гусеницы.
— Прекрасное пугало для незваных гостей.
— Не только пугало. Это же настоящий танк, — сказал Такаки. — Если на нас, как на незваных гостей, пойдет сейчас этот бульдозер и мы начнем отступать по узкому проходу, он обрушит на нас гору сваленной здесь рухляди. Погребенные под ней, мы будем смяты ножом и утрамбованы гусеницами. Конечно, бульдозер был предназначен для разрушения временных построек киностудии и расчистки участка. Мы нанялись в компанию, которая занимается расчисткой участков, и работали на нем. Здесь предполагалось сделать площадку для игры в шары. Но из-за протеста местных жителей от этого плана пришлось отказаться. Ребята лишились работы, а бульдозер так и остался. Вот мы и придумали, как использовать его. Перво-наперво сгребли в одну кучу обломки уже разрушенного павильона, который стоял между этой постройкой и строениями напротив, и, устроив свалку, по которой мы сейчас проходили, укрыли за ней наш павильон. Во всяком случае, теперь никому и в голову не придет перебираться через гору мусора. Перед окончанием работы мы затащили в павильон бульдозер, а колею засыпали мусором, чтобы его нельзя было отыскать. Компания получила страховку. И не стала поднимать шума по поводу пропажи какого-то бульдозера.