"...Пламя, которое озаряет наши сердца и наполняет наш дух, как яркий светоч, ведет нас по полям битвы нашей жизни". Эрнст Тельман, тюрьма Баутцен, 1944 год.
"...Я верю в жизнь... бесконечно люблю людей... Об этой-то любви к людям я и говорила в своем последнем слове. Никогда до этого мне не было так ясно, насколько я люблю Германию. Я ведь далеко не политик, и я хочу быть только одним - Человеком". Это голос молодой работницы Като Бонтьес Ван-Беек, приговоренной к смерти имперским военным судом за сотрудничество с коммунистическим подпольем.
"...Сегодня моя голова... скатится в песок и пребывание мое на этой земле будет закончено. Как и многие другие, я буду "вписан в сердца людей", на долю которых выпало так много страданий!.. "Все люди станут братьями!" Да, ради этого я, собственно, жил, за это я боролся с юных лет. И хотя моя жизнь кончается таким вот образом, я все же благодарю судьбу за то, что прожил свою жизнь именно так..." Коммунист Вильгельм Бейтель, 27 июля 1944 года.
Разве д-р Бер не заглядывал в книгу "Воспрянет род людской" - краткие биографии и последние письма борцов антифашистского сопротивления", изданную в Германской Демократической Республике за три года до выхода его сборника? В этой книге он мог бы найти ответ на многие "проклятые вопросы", которые томили его флейтистов и философов. Он прочел бы точное определение "мирового зла".
"...До тех пор пока существует капиталистический общественный строй, будут и войны, подавляющие всякого рода гуманные устремления человеческого общества и приводящие к чудовищным разрушениям материальных ценностей".
Так говорил перед гамбургскими судьями немецкий механик Бернгард Бестлейн, гильотинированный 18 сентября 1944 года в Бранденбургской каторжной тюрьме.
За семь дней до Бестлейна в той же тюрьме был казнен электросварщик Георг Шредер. В последнее мгновение он успел написать короткую записку, завет живущим: "Бойтесь стать бесхарактерными людьми!"
Эти слова не дошли до Генриха Линднера, Себастиана Мендельсона-Бартольди, Альфреда Рабофски, но почему д-р Бер не захотел, чтобы их услыхали живые, нынешние?
Бесхарактерность - сестра трусости и предательства, - обывательская пассивность привели ко множеству бед, дорого обошлись человечеству. В сборнике д-ра Бера, однако, эта бесхарактерность (когда речь идет о немцах) возводится подчас в добродетель, в средство "внутреннего сопротивления" злу.
Линднер, Гуттенберг, Хинтерлейтнер и другие глубоко ошибались, полагая, что находятся "над" схваткой, "вне" схватки. Самая их гибель на войне опровергает это убеждение, и оппонентами тут выступают осколок и пуля, которые не пожелали считаться с "внутренней позицией" авторов. Впрочем, "политика" так или иначе проступает сквозь самые, казалось бы, абстрактные строки, и, когда, укрывшись в окопе на берегу Донца, немец Гюнтер фон Шевен, верный своему "интимному началу", пишет на родину о доме, о "милом Рейне" и вдруг восклицает, что ведет войну "против чудовищного явления материализма", мы начинаем понимать, с кем имеем дело, и недоумеваем, зачем потребовалось д-ру Беру такое письмо в книге, призванной раскрывать людям глаза на роковые ошибки минувших лет.
Мертвые не ушли из жизни бесследно, у каждого из них есть наследники: у Гюнтера фон Шевена, убитого на Донце, и у Бернгарда Бестлейна, казненного в Бранденбургской каторжной тюрьме. Мы знаем, как живут и что делают сегодня наследники Бернгарда Бестлейна, Вильгельма Бейтеля, Георга Шредера в Германской Демократической Республике, знаем также о делах и настроениях наследников Шевена в Западной Германии.
Какое же наследство предпочел д-р Бер? Кого ставит он в пример современникам? От повторения чьих ошибок предостерегает?..
Я остановился так подробно на "немецкой части" книги "Голос человека" потому, что именно здесь наиболее отчетливо видна тенденция составителя объединить "род человеческий" на весьма шаткой основе.
И все же большой труд д-ра Бера заслуживает признательности. Мы не можем не оценить того, что д-р Бер впервые познакомил западногерманского читателя с фронтовыми письмами и дневниками Петра Лидова, Бориса Лапина и Захара Хацревина, Юрия Крымова, Евгения Петрова, Джека Алтаузена, Веньямина Ивантера, со стихами Мусы Джалиля и Семена Гудзенко.
В этих документах, так же как в материалах вышедшей у нас в Москве книги "Говорят погибшие герои", встает образ человека-борца, человека-победителя, знавшего, против кого он воюет и за что отдает жизнь.
Воспитанные ленинской партией и ленинским комсомолом, в роковое для человечества мгновение пошли эти наши люди в бой для того, чтобы выручить из беды свой народ и отстоять завоевания своей революции, пошли, не мудрствуя лукаво, не предаваясь мучительному самоанализу, но в их простых письмах, написанных на тетрадных листках, на обрывке газеты, на платке, на косынке, "суть философии всей" и "основа основ" человеческой совести, правоты и добра.
"...Когда защищаешь дорогую, родную землю и свою семью (у меня нет родной семьи, и поэтому весь народ - моя семья), тогда делаешься очень храброй и не понимаешь, что такое трусость".
Жила-была в Одессе девушка Нина Онилова, работала на трикотажной фабрике... Нину Онилову убили при обороне Севастополя. Бойцы называли ее "пулеметчицей Анкой"...
Учителя Степана Васильевича Скоблова немецкие фашисты расстреляли в Донбассе. Из тюрьмы в Авдотьино переслал Степан Скоблов письмецо:
"...Я хочу быть самым счастливым человеком в мире, ибо моя жизнь окончилась в борьбе за общечеловеческое счастье..."
И уже в самом конце войны, весной сорок пятого года, погиб в боях в Восточной Пруссии колхозник из села Якшино Павел Яблочкин. На груди, в кармане гимнастерки, носил он письмо, адресованное матери:
"...Я не умер, а ушел от вас, мама, как многие ушли, такие же, как я. Ушли мы в борьбе за народ, сметая с земли варварство, рабство. Ушли за будущее светлое не только нашего, но и всех народов земли...
Бесчеловечно, стыдно будет тем, кто поможет опять разнуздать таких, как вот эти. Весь мир не допустит, чтобы гунны вторично на землю сошли".
Вот оно - прямое и непосредственное выражение чувства принадлежности к роду человеческому, действенное чувство личной ответственности за судьбу "рода".
Не хилым порождением бездарного века, а борцом и героем, "центром космической действительности" видим мы "дитя человеческое", преодолевшее столько страданий, бед, трудностей...
В одном из предсмертных писем немецкого коммуниста-подпольщика Бруно Рюффера хорошо сказано: "Жизнь неуклонно идет дальше, через судьбы людей, их радости и горести".
Жизнь идет дальше, и в своем стремлении вперед к миру, к свободе, к братству нынешнее поколение чутко прислушивается к голосу тех, кого уже нет среди нас, чтобы на их подвигах, на их прозрениях и ошибках научиться жить, оправдывая простое и высокое звание : Человек.
Бездна
ПОВЕСТВОВАНИЕ, ОСНОВАННОЕ НА ДОКУМЕНТАХ
НЕСКОЛЬКО РАЗРОЗНЕННЫХ ДОКУМЕНТОВ
I
...Большевизм является смертельным врагом национал-социалистской Германии. Это враг не только военный, но и политический, в смысле разрушительного влияния на народы.
Поэтому большевистский солдат потерял всякое право на обращение с ним как с честным солдатом, согласно Женевскому договору.
Особые условия Восточного похода требуют беспощадных и энергичных действий при малейшем намеке на сопротивление, в особенности по отношению к большевистским активистам, политрукам и пр. ...
Особые мероприятия должны быть свободны от бюрократических и административных влияний, и их нужно проводить с чувством ответственности и долга.
Ранее всего нужно выявлять:
1. Всех известных служащих государственного аппарата и партии. В особенности профессиональных революционеров.
2. Сотрудников коминтерна.
3. Всех руководящих работников коммунистической партии Советского Союза и родственных ей организаций, ЦК, областных и районных комитетов.
4. Всех наркомов и их заместителей.
5. Всех бывших политкомиссаров красной армии.
6. Руководителей центральных и промежуточных инстанций государственных органов.
7. Руководящих лиц хозяйственной отрасли.
8. Советско-русских интеллигентов и евреев...
9. Всех лиц, которые установлены как подстрекатели или фанатичные коммунисты...
Экзекуции должны проводиться так, чтобы это не бросалось в глаза. Их нужно осуществлять в уединенных местах... Нужно заботиться о немедленном и аккуратном погребении трупов.
(Из инструкции для зондеркоманд)
II
...Чтобы в корне подавить недовольство, необходимо по первому же поводу незамедлительно предпринимать наиболее жестокие меры... При этом следует иметь в виду, что человеческая жизнь в оккупированных странах абсолютно ничего не стоит и что устрашающее воздействие возможно лишь путем применения необычной жестокости...
(Из инструкции верховного командования германской армии)
III
ОБЪЯВЛЕНИЕ
Заявляйте о партизанах и их сотрудниках! За своевременные уведомления назначены высокие премии. В деревнях крестьяне получат участок земли, в городе - до 1000 рублей. Помните, что награды следуют тотчас же.
IV
...Немцы должны выступать против русских дружно. Даже ошибку немца нужно повернуть против русского... Не разговаривайте, но действуйте. Русских вы никогда не переговорите и разговорами не убедите. Говорить они могут лучше вас, ибо они прирожденные диалектики и унаследовали "философские наклонности"...
Вы должны действовать. Русским импонирует только действие, ибо сами они женственны и сентиментальны... Сохраняйте необходимую дистанцию от русских: они не немцы, а славяне...
(Из "12 заповедей поведения немцев на востоке и обращения с русскими")
V
...Докладываю, что города Мариуполь и Таганрог от евреев очищены полностью...
В Таганроге установлено, что русским населением предпринималась попытка установить связь с красными посредством почтовых голубей. В Таганроге ликвидировано 20 коммунистических функционеров, из них десять подвергнуты публичной казни. Деятельность команды сосредоточена сейчас на контрразведывательной работе и вскрытии партизанских групп.