Началось отовсюду стечение народа, толкотня, жертвоприношения, дары и подарки в двойном количестве — пророку и ученику бога. Ведь оракул изрек:
Я почитать моего толкователя повелеваю;
Я о богатстве не слишком забочусь: пекусь о пророке.
25. Многие из тех, кто имел разум, придя в себя, как будто от глубокого опьянения, восстали против него, в особенности друзья Эпикура. Их оказалось много, и они в разных городах постепенно раскрыли весь обман его пустых представлений. Тогда Александр устроил для них пугало, говоря, что Понт наполнился безбожниками и христианами, которые дерзают о нем гнусно богохульствовать, и приказывал гнать их камнями, если кто захотел заслужить милость бога.
В ответ на чей-то вопрос, что делает в Аиде Эпикур, последовало такое изречение:
В свинцовых узах враг богов сидит в грязи и смраде.
Слыша эти умные вопросы столь образованных людей, неужели ты станешь удивляться, что слава оракула чрезвычайно возросла? У Александра с Эпикуром велась война непримиримая и ожесточенная, и это вполне естественно. С кем же другим с большим основанием мог вести войну обманщик, друг всяких басен о чудесах, ненавистник правды, как не с Эпикуром, исследовавшим природу вещей, — единственным человеком, знавшим о ней истину?
Последователи же Платона, Хрисиппа и Пифагора были друзьями Александра, и с ними он пребывал в мире и согласии. Но неприступный Эпикур — так Александр его называл — по справедливости был его злейшим врагом, так как Эпикур над всеми подобными вещами смеялся и шутил. По этой же причине Александр из всех понтийских городов особенно ненавидел Амастриду, так как знал, что в этом городе много сторонников Лепида и им подобных. И он ни разу не изрек оракула для жителя Амастриды. А когда он решился дать предсказание брату одного сенатора, то потерпел смехотворную неудачу: он не был в состоянии сам сочинить подходящее изречение и не мог найти кого-нибудь, кто бы своевременно это сделал; больной жаловался на резь в желудке, и Александр, желая предписать ему поесть свиной ноги, приготовленной с просвирняком, выразился так:
Тмином в священной квашне пересыпь просвирняк поросенка.
26. Часто, как я говорил раньше, Александр позволял желающим посмотреть на змею, не целиком выставляя ее напоказ, но лишь туловище и хвост, голову же скрывая от взоров за пазухой. Желая еще более поразить толпу, Александр обещал, что она услышит самого бога говорящим и изрекающим оракулы без помощи толкователя. Для этого он связал высушенные глотки журавлей и очень ловко, без всякого труда, пропустил их сквозь искусственную змеиную голову: на вопросы отвечал человек, который из другого помещения кричал через эти трубки, и голос, таким образом, исходил из матерчатого Асклепия. Подобные ответы назывались самоизреченными и давались не всем без разбора, но лишь людям знатным, богатым и щедрым.
27. Ответ Севериану106 относительно его похода в Армению был из числа самоизреченных. Побуждая Севериана к нападению, оракул гласил следующее:
Быстрым копьем покорив парфян и армян, ты вернешься
В Рим и над Тибра водой прозрачной пройдешь — победитель,
Кудри свои увенчав лавровым венком лучезарным.
А когда этот глупый кельт, повинуясь оракулу, предпринял нападение и погиб вместе со своим войском, разбитый Отриадом, Александр изъял предсказание из записей и поместил вместо него следующее:
Севериан, воевать не пытайся с армянами, как бы
Враг твой, одетый, как женщина, в длинное платье, из лука
Гибельный рок не метнул и лишил тебя жизни и света.
28. Александр очень умно придумал давать предсказания задним числом для исправления плохих и ошибочных оракулов. Часто он предрекал больным перед смертью здоровье, а когда они умирали, была уже наготове совсем другая песня:
Помощи более ты не ищи в своей тяжкой болезни,
Ныне погибель твоя очевидна, ее не избегнешь.
29. Зная, что прорицатели в Кларе, Дидимах и Малле были славны в искусстве предсказания, он старался сделать их своими друзьями, многих из приходивших к нему отсылая к ним с такими словами:
В Клар ты теперь поспеши и отца моего там послушай.
Или так:
К храму святому Бранхидов приблизься, внемли изреченью.
Или иногда:
В Малл Амфилохов оракул иди вопросить поскорее.
30. Все это происходило в пределах Ионии, Киликии, Пафлагонии и Галатии. Когда же слова оракула перешли в Италию и достигли города римлян, все пришло в движение. Одни отправлялись сами, другие посылали доверенных людей, в особенности наиболее могущественные и имевшие большое значение в государстве.
Из этих людей самым значительным оказался Рутиллиан, человек во всех отношениях благородный и честный, занимавший многие государственные должности, но невероятно суеверный: о богах он имел самые чудовищные представления. Увидев камень, помазанный маслом и покрытый венками, он готов был тотчас же пасть ниц и надолго остановиться, молясь о благополучии.
И вот, едва он услышал об оракуле, как чуть не бросил вверенную ему должность, чтобы полететь в Абонотих. Он посылал одних доверенных за другими. Посланные же, глупые слуги, легко поддались обману и, возвращаясь, рассказывали о том, что действительно видели, и о том, что якобы видели и слышали, прибавляя еще больше от себя, чтобы угодить своему господину. Они воспламенили воображение несчастного старца и ввергли его в сильнейшее безумие.
31. Будучи другом большинства самых знатных лиц, Рутиллиан часто приходил к ним, передавая донесения своих посланцев, прибавляя кое-что и от себя. Таким образом он привел в смятение весь город, наполнил его разговорами об оракуле и смутил большинство придворных, которые тотчас, в свою очередь, заторопились узнать что-нибудь и про свою судьбу.
Александр принимал приходивших к нему дружелюбно, располагал к себе гостинцами и всякими богатыми подарками. Возвращаясь от него, они были готовы не только возвещать ответ оракула, но и восхвалять бога и рассказывать про оракул и про самого Александра ложные чудеса.
32. Проклятый обманщик выдумал очень умный, достойный незаурядного разбойника прием. Распечатывая и прочитывая присылаемые таблички и находя что-нибудь опасное и рискованное в вопросах, он не торопился отсылать их обратно, чтобы при помощи страха держать в своей власти отправителей, делая их чуть ли не своими рабами, так как они помнили, о чем спрашивали. Ты понимаешь, какие вопросы, вероятно, задавали ему эти богачи и вельможи. Таким образом он получал от них много подарков, ибо они знали, что находятся в его сетях.
33. Я хочу привести тебе некоторые изречения оракула, данные Рутиллиану. На его вопрос, какого наставника в науках дать его сыну от первой жены, достигшему школьного возраста, Александр ответил:
Браней глашатая, дивного песнями, и Пифагора.
Когда через несколько дней мальчик умер, Александр оказался в безвыходном положении и ничего не мог возразить на обвинения, так как его оракул явно опозорился. Но благородный Рутиллиан предупредил его и сам стал на защиту прорицателя, говоря, что бог предсказал именно это, повелев взять в учителя мальчику не кого-либо из живых, но давно умерших Пифагора и Гомера; с ними, несомненно, мальчик пребывает теперь в Аиде. За что же, в самом деле, упрекать Александра, если он счел позволительным глумиться над такими людишками?
34. Затем на вопрос Рутиллиана, чьей душой он обладает, Александр ответил:
Знай, ты родился Пелидом впервые, а после Менандром.
В образе ныне своем, а затем ты лучом будешь солнца.
Целых сто лет проживешь ты на свете и восемь десятков.
А Рутиллиан умер семидесяти лет от роду от разлития желчи, не дождавшись исполнения божественного обещания.
Этот оракул был из числа самоизреченных.
35. Однажды Рутиллиан спросил относительно брака, Александр ответил вполне определенно:
Дочь Александра и ясной Луны тебе будет супругой.
Дело в том, что Александр уже давно распространил молву, будто дочь была рождена ему Луной. Увидав Александра спящим, Луна будто бы была объята страстью к нему, так как имела обыкновение влюбляться в спящих красавцев. И вот умный Рутиллиан, нимало не колеблясь, посылает прямо за дочерью обманщика, и жених в шестьдесят лет заключает брак и живет с женой, умилостивив тещу Луну целыми гекатомбами; он думал, что и сам сделался одним из небожителей.
36. Утвердившись в Италии, Александр задумал еще большие предприятия: он стал отправлять во все концы римской державы слуг с предсказаниями, возвещая городам моровые язвы, предписывая остерегаться пожаров и землетрясений, обещая явиться надежной помощью от предсказанных им бед. Одно из таких прорицаний, тоже самоизреченное, он разослал во время моровой язвы по всем народам. Обещание состояло из одного стиха:
Тучу заразы от вас отражает сам Феб длиннокудрый.
Этот стих можно было видеть на всех дверях: его писали, видя в этом средство отвратить заразу. Вышло же для большинства обратное обещанному: по какой-то случайности наибольшее опустошение произошло в тех домах, на которых был написан этот стих. Не думай, будто я хочу сказать, что их погубили эти слова. Виновником оказался случай; возможно и то, что многие, надеясь на изречение, вели слишком беззаботный и легкомысленный образ жизни. Они ни в чем не помогали оракулу избавить их от болезни, так как имели своими защитниками только слова и длинноволосого Феба, стрелами отгоняющего заразу.