– Ну и как ваша жизнь сельских аристократов?
Тимоти изящно промокнул губы платком с монограммой и взглянул на Дану, явно ожидая ее ответа.
– Тимоти избрали председателем местной комиссии по планированию. Очень важная должность, потому что ты не поверишь, какие только идеи застройки не приходят людям в головы… Это просто какая-то пародия.
«Вроде поддельного шотландского замка в двадцать тысяч квадратных футов посреди сельскохозяйственных земель? У ваших соседей-фермеров налог на недвижимость разом взлетел в десять раз», – подумала Мейс. Однако вслух она произнесла:
– Поздравляю, Тимоти. Это замечательно.
Тимоти дожевал остатки сэндвича и надул грудь. Когда он заговорил, казалось, что он обращается к невидимой аудитории в тысячи человек:
– Я постараюсь как можно лучше выполнять свои обязанности. Я собираюсь очень серьезно отнестись к врученным мне браздам правления.
«Господи, какой же ты придурок…»
– Ни минуты не сомневаюсь, – любезно заверила его Мейс.
– Так каковы же твои планы, Мейсон? – спросила Дана.
Мейс медленно поставила кофейную чашку.
– Честно говоря, я уже раздумывала, не заняться ли стриптизом перед веб-камерой за еду, но тут мне подвернулась одна работа.
– Какого рода?
– Ассистент профессора из колледжа.
– Зачем профессору колледжа такой ассистент, как ты?
– Он слепой и с ограниченным бюджетом, а я выйду дешевле, чем собака-поводырь.
– Мейсон, ты хоть раз в жизни можешь быть серьезной?
«Ладно, я пыталась поиграть в ладушки, и мне не понравилось».
– Разве для тебя важно, чем я занимаюсь? Мы обе прекрасно знаем, что с играми в мамочку ты опоздала лет на двадцать.
– Да как ты смеешь…
Мейс чувствовала, как у нее загорелись уши. Она не хотела приходить сюда. Действительно не хотела.
– О, я всегда смею. Так что сбавь обороты, мамуля.
– Тогда позволь, я объясню, почему это мое дело. Если ты не можешь содержать себя, угадай, кому придется тебя поддерживать?
Мейс с такой силой сжала кулаки, что костяшки побелели. Она наклонялась к Дане, пока между их носами не остался едва ли дюйм.
– Я скорее отгрызу себе руку, чем приду к тебе или этому Мальчику-в-Килте хоть за одним гребаным даймом[145].
Побагровевший Тимоти поспешно встал.
– Думаю, мне пора заняться йогой. Мое душевное равновесие нарушено.
Дана немедленно протянула ему руку:
– Конечно, дорогой. Но не забудь, у нас сегодня ужин с мэром и его женой во «Френч Хаунд».
Едва мужчина вышел из комнаты, Дана набросилась на свою младшую дочь:
– Поверить не могу, но, похоже, тюрьма тебя окончательно испортила.
Укол был таким слабым, что Мейс просто проигнорировала его и какое-то время молча смотрела на мать.
– Почему ты до сих пор его так облизываешь? У тебя есть кольцо. Ты законно прикована к Лорду Килту.
– Он шотландский эрл, а не лорд, – чопорно ответила Дана.
И тут до Мейс внезапно дошло.
– Твой Килт выкатил хитрожопый контракт, да?
– Мейсон, заткнись! Немедленно!
– И как оно работает? Ты получаешь пару бриллиантовых браслетов, немного наличных и пачку акций за каждый год супружеского счастья?
– Сама не понимаю, зачем я тебя сюда пригласила, – огрызнулась ее мать.
Мейс встала.
– Это как раз понятно. Ты просто хотела, чтобы я увидела, какая у тебя изумительная жизнь. Ладно, я потрясена, все как положено. Я счастлива, что ты так очевидно счастлива.
– Ты никудышная лгунья. И всегда ею была.
– Наверное, поэтому я и стала копом. Всегда могу вытащить значок и разобраться, кто пытается со мной шутки шутить.
– Но ты больше не можешь быть копом, верно?
Это прозвучало явной издевкой.
– Пока не выясню, кто меня подставил.
Дана закатила накрашенные глаза.
– Ты правда думаешь, что у тебя это выйдет?
– Я не думаю. Я точно знаю.
– Что ж, на твоем месте я бы как следует трудилась на твоего профессора. Потому что «ассистент» – именно то, что тебе подобает.
– Спасибо за поддержку. Провожать не нужно.
Но мать последовала за ней до входной двери. Когда Мейс застегивала шлем, Дана сказала:
– Ты знаешь, сколько неприятностей доставила сестре?
– Ага, отлично знаю.
– И тебя это, разумеется, ничуть не беспокоит?
– Как будто ты поверишь, если я скажу иное…
– Меня тошнит от твоего эгоизма.
– Ну я училась у мастера.
– Я потратила лучшие годы жизни на твоего отца. У нас никогда не было денег. Мы нигде не бывали. Ничего не делали. Ничего.
– Ну да, карать зло и делать мир лучше для всех – ужасное занятие.
– Ты была ребенком. Ты просто не понимаешь.
– Я отлично все понимаю. Говоришь обо мне? Тебе никогда не будет так хорошо, как было, даже близко. И плевать, сколько еще богатых Тимоти ты окрутишь.
– Ты так думаешь?
Мейс подняла щиток.
– Да, потому что папа был единственным мужчиной, которого ты по-настоящему любила.
– Пожалуйста, уезжай отсюда!
Мейс заметила, как правая рука матери вздрогнула.
– Ты понимаешь, какое тебе выпало счастье – иметь рядом хорошего и любящего человека? Бет такого не досталось. И, боюсь, не достанется.
Ей показалось, что взгляд матери стал безжизненным, и дверь захлопнулась.
В приступе внезапной паники Мейс резко переключила скорость, желая как можно скорее убраться подальше. Может, мать права. Может, она больше никогда не будет копом. Может, лучшего она и не заслуживает…
Глава 25
Бет прочитала отчет с экрана компьютера трижды. Этому научил ее отец. Читай первый раз, чтобы получить общее представление, – и сразу второй, выхватывая все детали. Потом выжди не меньше часа и прочти в последний раз, но не по порядку, чтобы вывести взгляд и разум из зоны комфорта.
Бет задумалась. Они прочесали оба компьютера Дианы Толливер, рабочий и домашний, но не обнаружили никаких сюрпризов. На рабочем компьютере хранилась масса юридических документов, исследований и переписок по десяткам сложных сделок. Таунхаус Толливер, расположенный в старом городе Александрии, не выдал им ни улик, ни следов. Теперь они будут работать с внешними связями, отталкиваясь от ее работы и личной жизни. Убийства редко бывают случайными. Семья, друзья, знакомые, соперники, отвергнутые любовники – из этих групп чаще всего и появлялись люди, отнимающие жизнь.
Бет посмотрела на единственный интересный объект из рабочего компьютера Толливер. Электронное письмо, которое она отправила в пятницу вечером Рою Кингману. Послание было загадочным, и Бет надеялась, что Кингман сможет его объяснить, но в телефонном разговоре с детективами он заявил, что не представляет, о чем идет речь и почему это письмо было отправлено ему.
Показания электронной системы гаража свидетельствовали, что Толливер в пятницу вечером ушла из офиса без двух минут семь, потом вернулась за несколько минут до десяти и снова ушла в десять сорок. Уборщики пришли в семь тридцать и ушли около девяти тридцати. Ничего необычного они не видели.
Чем занимаются люди вечером в пятницу? Обычно ужинают… Раз она взяла машину, идти пешком было слишком далеко. Полицейские запросили движение по кредитной карте Толливер, чтобы выяснить, в какой ресторан она отправилась. Сработает, разумеется, только если она оплатила счет, но след все равно перспективный.
«Нам необходимо переключить себя на А-».
Бет отправила это Кингману, но тот утверждал, что не понимает смысла послания. Целое ли это сообщение или только его часть? Возможно, ее прервали. Предположим. Но кто мог это сделать так поздно? И в понедельник утром она еще была жива… Бет нахмурилась при мысли, что ее сестра суетится вокруг этого Кингмана. Способен ли тот сломать ближнему ствол мозга? Да, скорее всего.
Были и другие письма, которые Диана посылала на выходных, но из дома. Обычная переписка с несколькими друзьями, заказы нескольких вещей для дома у двух продавцов. Ее «БМВ 735» стоял в гараже на обычном месте, и, судя по записям ворот, она заходила туда ровно в шесть утра. Машину обыскали, но не нашли ничего полезного.
Сумочку Толливер не обнаружили, так что грабеж исключать нельзя. Однако ее изнасиловали; и это может быть основным мотивом. А потом убили, чтобы не дать указать на насильника. Никто из «Шиллинг и Мердок» не появлялся в офисе в выходные, включая саму Диану.
Насколько Бет удалось выяснить, Толливер обычно появлялась там около девяти. Тогда зачем она приехала в понедельник так рано? Они допросили всех сотрудников этой фирмы, выясняя, где те были утром в понедельник. Однако всерьез Бет рассчитывала лишь на отправленную на анализ сперму и совпадение в базе данных.
Им не удалось найти ни одного человека, говорившего с Дианой в выходные. Один из соседей сообщил, что видел, как она быстро уезжает около девяти утра в воскресенье, но не разговаривал с ней. Толливер жила в таунхаусе с гаражом, дом был крайним в блоке. Она могла уходить и возвращаться, ни с кем не встречаясь, оба выходных дня.
Грязные тарелки в посудомоечной машине свидетельствовали, что в выходные она ела дома. Люди из службы уборки приходили к ней три раза в неделю, но не в выходные дни. На домашнем телефоне не было ни одного исходящего звонка, а входящие на автоответчике оказались звонками исключительно от коммивояжеров. Очевидно, Толливер, как и многие люди, в основном использовала для связи мобильный телефон.
Полицейские не нашли ее «Айфон», поскольку, предположительно, тот находился в пропавшей сумочке. Но они запросили у оператора сведения о телефонных разговорах. В выходные Толливер много говорила по мобильному. Правда, ее абоненты не были ни друзьями, ни коллегами. В общем, ничего особенного – обычная жизнь человека в выходные дни. Разумеется, Толливер не знала, что это последние выходные в ее жизни…
В прошлую пятницу, ее последний полный день в офисе, она встречалась с разными клиентами. Трое были местными; их уже опросили, но ничего интересного не узнали. По их словам, Толливер выглядела абсолютно нормально. Еще два клиента оказались иностранцами. Оба мужчины улетели вечером в пятницу и сейчас уже вернулись на Ближний Восток. Ни один из них, очевидно, не мог быть убийцей.