– Привет, Биндер, – крикнула Мейс мужчине, стоящему в глубине магазина, у кассы. – По-прежнему торгуешь кустарными переделками из AR-пятнадцать без разрешения АТО[146], да еще и налоги с них не платишь?
Биндер одевался в камуфляжные штаны и черную обтягивающую майку, позволяющую любоваться его раскачанными мышцами груди, бицепсами и дельтами. На ногах были армейские ботинки. Сильно потрепанные, они выглядели вполне настоящими. Мейс знала, что это впечатление не обманывает. Биндер провел немало лет в униформе от Дяди Сэма; правда, потом посидел на гауптвахте и был уволен по приговору суда. Маленькая подработка на стороне, партия неудачного метамфетамина, которая едва не отправила на тот свет двоих пехотинцев, только что пришедших из учебки. Биндер заплетал волосы в огромную копну афрокосичек, и его прическа напоминала ей молодого Майкла Джексона. Все вместе создавало своеобразное впечатление, поскольку мужчина был белокожим, с веснушчатым лицом и ярко-рыжими волосами, тронутыми сединой у корней.
– Впускайте клоунов, – пропела себе под нос Мейс[147].
Биндер резко обернулся. В одном здоровенном кулаке он сжимал портативный металлоискатель, в другом – армейский складной нож.
– Ничего себе, как ты рад меня видеть, – заметила Мейс.
– Когда, блин, тебя выпустили? – скорее выплюнул, чем произнес Биндер.
– Меня не выпускали. Я сбежала. Хочешь сдать меня и получить награду?
Торговец положил нож на полку в груду других лезвий с прикрепленными ценниками.
– Я занят! – прорычал он. – Знаю, ты больше не коп, так что время запугивать меня прошло.
Мейс невозмутимо порылась в куче ножей на полке и вытащила клинок с двойной деревянной рукояткой. Дернув кистью, выщелкнула шестидюймовое лезвие.
– Эгей, да это же ручная работа, филиппинский балисонг с ударопрочным подшипником… Классная штука. Но вот печалька: их импорт в Штаты запрещен с восьмидесятых.
Биндера не слишком встревожило это сообщение.
– Что, правда?
– И балисонг технически можно считать гравитационным, выкидным или «бабочкой». А все они нелегальны на территории округов Колумбия и Мэриленд, и в Вирджинии продавать их нельзя.
– Кто-то забыл прислать мне меморандум. Скажу своему юристу.
– Ладно, займись. А я пока позвоню начальнику Пятого управления, пусть пришлет кого-нибудь пробежаться по твоему ассортименту. Если ты не против закосить под тетку, могу порекомендовать симпатичное заведение в Западной Вирджинии на ближайшую пару лет… – Она обозрела его лохматую рыжину. – И главное, есть отличная новость – там тебе даже не придется стричься.
Биндер подался к ней.
– Женщина, какого хрена тебе нужно?
– Кое-какое снаряжение. И я заплачу, только не полную цену, потому что я бедная и жадная. – Мейс подняла балисонг и со щелчком закрыла нож. – И в следующий раз, Бин, прячь незаконный хлам в подсобку. Ну чтобы парням из уголовки пришлось хоть немного потрудиться. А то они совсем обленятся.
– Какое снаряжение?
– Мой список начинается с синей УФ-лампы, флуоресцентной краски и контрастных очков. Кстати, дешевое китайское дерьмо меня не порадует. После тюремной еды у меня и так хватает свинца в организме.
– У меня есть хороший комплект за три сотни плюс налоги, – пробурчал Биндер.
– Отлично, беру за пятьдесят.
Широкое лицо мужчины раздулось от гнева, превращая веснушки в гигантские амебы:
– Это обдираловка. Ты знаешь, сколько я плачу за гребаную аренду?
– В тюрьме аренду платить не придется. Но я точно знаю, что козлы из «Арийского братства» неравнодушны к рыжим.
Биндер сдулся так же быстро, как и раздулся.
– Что еще? – угрюмо спросил он.
– Давай-ка посмотрим на все вкусняшки, – мило ответила Перри.
Закончив осмотр, она загрузила свои покупки в большой рюкзак, который Биндеру пришлось выдать ей бесплатно. На ее талии уже был затянут пояс с прочими радостями. Мейс расплатилась и уже шла к двери, когда Биндер крикнул ей вслед:
– Ставлю двадцатку, что через шесть месяцев ты опять будешь в тюрьме.
Она обернулась.
– Ставлю полтинник, что все незаконное барахло в твоем магазине в ближайшие сорок восемь часов конфискует полиция.
Биндер врезал кулаком по прилавку.
– Я думал, мы договорились!
– Не припомню никаких договоров. Я просто упомянула выкидные ножи, и ты дал мне отличную скидку. Я думала, это вроде кодового слова для особых клиентов.
– Ах ты… ты… сука!
– Ты только сейчас это понял, придурок?
Он посмотрел на рюкзак.
– За каким хреном тебе понадобилась вся эта снаряга?
– Знаешь, Бин, я не сижу на скамейке запасных.
– И что это должно значить?
– Два года в аду – и синий[148] вырван из моего сердца, вот что это значит.
Глава 30
Рой тихонько прикрыл за собой дверь. Играть в шпионов, когда детективы из убойного отдела все еще работают в офисе, – не самая умная мысль. Однако было нечто в Мейс Перри, из-за чего ему не хотелось разочаровывать эту женщину. Возможно, просто тот факт, что она в любой момент может без труда надрать ему задницу.
Кабинет Честера Акермана выглядел так, будто его хозяин даже краем глаза не видел никакой работы, а поскольку в компании не велся учет рабочего времени, трудно было сказать, работает Акерман на самом деле или нет. Тем не менее он принес в фирму больше контрактов, чем любой другой партнер, а в мире бизнеса только это и имело значение. В общем, потому он и был управляющим партнером. Рой быстро и эффективно – насколько мог – осматривал папки и ящики стола, проверил карманы пиджака, висящего на вешалке у двери, и даже попытался, но неудачно, получить доступ к данным на компьютере.
Он услышал приближающиеся шаги и успел запаниковать, но человек прошел мимо. Рой постоял у двери, прислушиваясь, и выскользнул наружу. Он обошел свой кабинет и направился в почтовую комнату. Там еще раз поговорил с Дейвом, не выяснил ничего полезного, потом расспросил другого парня из доставки, но тот знал ничуть не больше. Рой подождал, пока оба парня не выйдут с очередными пакетами, и быстро обыскал комнату, но ничего не нашел.
Было здесь одно необычное устройство – большой подъемник, спроектированный специально для почтовой комнаты. На пятом этаже у «Шиллинг и Мердок» было еще одно офисное пространство, и механизированный подъемник ездил прямиком в хранилище, созданное там для архивов фирмы. Гораздо удобнее хранить все материалы в порядке и под рукой. И намного эффективнее опускать тяжелые коробки прямо на место, чем тащить их на тележке через весь офис, а потом спускать на пассажирском лифте.
Пока Рой смотрел на подъемник, ему в голову пришла странная мысль.
Он спустился на лифте на четвертый этаж. Когда двери открылись, в уши ему ударил стук молотков и визг электропил. Едва Рой вышел, как столкнулся с жилистым парнем с предплечьями моряка Попая, покрытыми разноцветными татуировками, и в желтой каске.
– Могу помочь, приятель?
– Я работаю в юридической фирме на шестом этаже.
– Поздравляю, но вам здесь быть не положено.
– Я также член надзорного комитета этого здания. Нам сообщили, что из вашего рабочего пространства были украдены некие предметы, и председатель комитета попросил меня спуститься к вам и уточнить подробности. Это связано с требованиями к отчетности нашего имущественного страхования, а также допусловий к «ди-энд-оу»[149], понимаете?
Похоже, в ту минуту, когда Рой вышел на этом этаже, его способности нести псевдоюридическую чушь поднялись на новый уровень. А может, они были врожденными, и именно поэтому он и пошел учиться на юриста.
По болезненному выражению лица Каски было очевидно, что он не понял ни слова.
– И что это значит?
Рой терпеливо сказал:
– Это значит, что мне нужно тут осмотреться, потом отчитаться – и, возможно, ваша компания получит какие-то деньги из нашего страхового покрытия в качестве частичной компенсации.
Мужчина вручил Рою каску.
– Не вопрос, я-то простой плотник. Только смотри, куда ступаешь, чувак. Если свалишься и будет бо-бо, мне подумать страшно, во что это нам обойдется.
Рой надел каску и прошел на этаж. Один из пассажирских лифтов изнутри прикрыли щитами, чтобы строители могли возить в нем материалы, поскольку грузовых лифтов в здании не было.
Кингман не знал, сколько строителей располагает карточками доступа. Он отыскал плотника и спросил его. Парень вкручивал шурупы в металлическую стойку.
– У бригадира есть. Он меня впускает, если я прихожу раньше, чем откроется здание. Большинство парней начинают в восемь тридцать, так что они просто проходят внутрь.
– А когда все уходят?
– Ровно в пять тридцать. Правила работы.
– И никаких сверхурочных? Работа по выходным?
– Не для меня. Мне это ни к чему. Я люблю свой отдых. Насчет остальных нужно спросить бригадира.
– А где он?
– Обедает.
Мужчина отложил шуруповерт и постучал пальцем по каске.
– Вот кем я хочу быть, когда пойду вверх. Бригадиром.
Рой продолжил бродить по этажу. Он услышал характерное жужжание – и с удивлением увидел здесь их дневного разнорабочего. Тот стоял перед микроволновкой в маленькой загородке, устроенной вне основной рабочей зоны. Здесь же виднелся холодильник.
– Эй, Дэн, что ты тут делаешь?
Дэн, подтянутый седовласый мужчина, носил простую синюю рабочую одежду.
– Обед пропустил, Рой. Решил вот супцу подогреть.
– Ты часто сюда заходишь?
Микроволновка звякнула, Дэн вытащил тарелку с томатным супом и принялся за еду.
– Они немного доплачивают мне, чтобы я тут прибирался.
– Кто? Бригадир?
– Ага. Я работал у него пару лет назад, пока не получил эту халтурку. Он меня вспомнил. Пара лишних долларов не повредит. Ну ты понимаешь, Рой, сначала я делаю всю работу по зданию, – быстро добавил он.