Когда прозвучал выстрел, Фиске ошеломленно уставился на падающего вперед Делласандро — тот рухнул на землю и остался лежать неподвижно.
Джон повернул голову. То, что он увидел, заставило его пожалеть, что Делласандро не успел выстрелить. На него смотрел Маккенна, и Фиске сумел лишь покачать головой. Почему это не Чандлер? Почему хотя бы однажды ему не улыбнется удача? Затем Джон заметил, что пистолет Делласандро упал на землю рядом с телом.
— Даже не думай, Фиске, — резко сказал Маккенна.
— Ах ты сукин сын!
— На самом деле я думал, что ты захочешь меня поблагодарить.
— За что? За то, что ты убил своего сообщника перед тем, как прикончить меня?
В ответ Маккенна вытащил из кармана другой пистолет.
— Вот твой пистолет. Я нашел его только что.
— Конечно. Каким-то образом всегда наступает день, когда ты получаешь свое.
Маккенна посмотрел на Делласандро.
— На самом деле со мной это произошло лишь сейчас.
То, что он сделал в следующий момент, поразило Джона до глубины души. Фэбээровец развернул пистолет и протянул его Фиске рукоятью вперед.
— Только не нужно в меня стрелять. — Он помог Фиске встать. — Чандлер уже едет. Я сумел перехватить его в доме Эванс. Я оказался там в тот момент, когда Перкинс и Делласандро уезжали с Сарой. Я понял, что они попытаются заставить ее заманить тебя в ловушку, и последовал за ними, как твое неофициальное прикрытие. На этот раз получилось немного лучше, чем в прошлый. Я постоянно был начеку.
Фиске смотрел на него, не в силах произнести ни слова.
— Перкинс сбежал. Именно он стрелял в тебя. Я попытался достать его, но он находился слишком далеко. И я выстрелил еще раз, чтобы отвлечь Лео. Я понял, что Руфус где-то рядом.
— Я думал, ты один из парней, что были на гауптвахте в ту ночь.
— Ты не ошибся.
— И что же ты тогда делаешь? Пытаешься очистить совесть? В таком случае, ты единственный из всей пятерки, кто решил это сделать.
— Я не из той пятерки.
— Но ты же сам сказал, что находился тогда на гауптвахте.
— Там было шесть человек, кроме Руфуса.
На лице Фиске появилось недоумение.
— Я не понимаю.
— В тот вечер я был часовым, Джон. Мне потребовалось двадцать пять лет, чтобы понять, что произошло, но я не сумел бы сделать это без тебя и Сары. Наверное, я сообразил про «Пи-си-пи» сразу после того, как ты понял это в своем офисе. Я даже не слышал, что в Форт-Плесси в то время тестировали наркотик, — впрочем, подобные вещи никто не склонен афишировать.
— Знал об этом кто-нибудь или нет, но я не думаю, что в то время кого-то волновало случившееся с Руфусом Хармсом.
— На самом деле меня волновало. — Маккенна опустил глаза. — Просто мне не хватило смелости что-то предпринять, пока не стало слишком поздно. Я мог их остановить. — Его плечи поникли, а мысли отправились в прошлое. — Но ничего не сделал.
Джон несколько секунд смотрел на агента ФБР, все еще пытаясь прийти в себя после такого неожиданного развития событий.
— Ну, теперь ты кое-что сделал.
— С опозданием на двадцать пять лет.
— Руфус выйдет на свободу, верно? А его сейчас волнует только это.
Маккенна поднял голову.
— Руфус уже свободен, Джон. Его больше не посадят в тюрьму. А если кто-то попытается, ему придется иметь дело со мной.
Фиске посмотрел в сторону дороги.
— А что будет с Перкинсом?
Маккенна улыбнулся.
— Я точно знаю, куда он направился. Мы можем позвонить Саре в машину и все ей рассказать. Как только Чандлер появится, мы уедем.
— Уедем? Куда?
— Перкинс намерен встретиться с пятым человеком, который находился на гауптвахте в тот вечер.
— С кем? Кто это был?
— Ты узнаешь. Скоро ты узнаешь все.
Глава 60
Когда женщина открыла дверь, Ричард Перкинс влетел в дом и промчался мимо нее.
— Где он?
— В кабинете.
Перкинс пробежал по коридору и распахнул дверь. Высокий мужчина спокойно посмотрел на него.
Перкинс закрыл за собой дверь.
— Все катится к чертям, и я намерен уносить отсюда ноги.
Джордан Найт откинулся на спинку кресла и покачал головой.
— Если ты побежишь, они поймут, что ты виновен.
— Они уже знают, что я виновен. Я похитил Сару Эванс. Вероятно, Лео мертв.
— Ты следил за ней с того момента, как она сегодня покинула суд. Я надеялся, что к тому моменту, когда мы с тобой свяжемся, все будет решено. Но и сейчас это всего лишь ее слово против твоего.
— И зачем ей выдумывать такие вещи?
Джордан потер подбородок.
— Подумай хорошенько. Сегодня ее уволили. Ты проводил ее до дверей. Она начала швырять в тебя дикие обвинения… Возможно, ты сможешь придумать что-нибудь еще, чтобы сделать свою позицию более убедительной.
— Руфус Хармс жив. Я его видел.
Джордан помрачнел.
— О, знаменитый мистер Хармс…
— Он убил Фрэнка и Вика.
— Значит, мы можем о них больше не беспокоиться.
— Проклятье, вы слишком хладнокровны. Именно вы приказали им убить Майкла Фиске. Вы всё это начали.
На лице Джордана появилось задумчивое выражение.
— Я все еще не понимаю, как Руфус Хармс мог назвать мое имя в апелляции. Он знал о вас все, но я даже не служил в армии.
— Он не называл вашего имени.
Сначала Найт сильно удивился, но уже в следующее мгновение в его глазах появилась надежда.
— Я говорил с Тремейном, — объяснил Перкинс. — Рэйфилд вам солгал. В апелляции не было вашего имени. Упоминались только мы четверо.
— Значит, я остаюсь единственной неизвестной величиной.
Джордан встал и посмотрел на Перкинса. Господи, значит, у него все еще есть шанс выпутаться из этой истории. Нужно только решить одну проблему — разобраться с Перкинсом, — и кошмар закончится… Он едва не задрожал от столь обнадеживающей мысли.
— Никто не знает, как долго это продолжалось. Господи, и все из-за какой-то ерунды! Мы сделали ублюдку инъекцию, и вот чем закончилось…
— Ну, инъекцию сделал ты, Ричард.
— Только не надо вести себя так надменно. Использовать наркотик предложили вы, мистер ЦРУ.
— Ну естественно, — я проводил тестирование. И слушал ваши бесконечные жалобы на Хармса. Я просто пытался сделать вам одолжение. — Джордан бросил на Перкинса холодный, уверенный взгляд. — Естественно, я категорический противник наркотиков.
— Продолжаете предвыборную кампанию? Вы ведь противник любых насильственных методов…
— Я никого не убивал.
— А как же та маленькая девочка, Джордан? Как она?
— Руфус Хармс признал себя виновным. И, насколько мне известно, с тех пор ситуация не изменилась.
— Если мы ничего не предпримем, очень скоро она изменится.
— Ты уверен, что хочешь сбежать?
— Я не собираюсь сидеть и ждать, когда на мою шею обрушится топор.
— Полагаю, тебе нужны деньги?
Перкинс кивнул.
— Я ничего не отложил на черный день, как Вик и Фрэнк. Я всегда жил не по средствам.
Джордан вытащил из кармана ключ и отпер ящик письменного стола.
— Здесь у меня немного наличных. Остальное будет в виде чека. Для начала я могу дать тебе пятьдесят тысяч.
— Звучит неплохо. Для начала.
Найт повернулся и навел на Перкинса пистолет.
— Проклятье, что вы делаете, Джордан?
— Ты ворвался сюда, у тебя явно поехала крыша, ты стал рассказывать о совершенных тобой жутких преступлениях, в том числе о похищении Сары Эванс — уж не знаю, что на тебя нашло… Ты угрожал мне. Я сумел достать пистолет и пристрелить тебя.
— Вы сошли с ума. Никто вам не поверит.
— О нет, Ричард, мне поверят.
Джордан нажал на спусковой крючок, и Перкинс упал на пол. Из коридора послышался крик. Найт склонился над телом, быстро обыскал Перкинса, нашел пистолет, вложил ему в руку и выстрелил в стену.
— Всё в порядке, — позвал он, положив пистолет на пол и поднимаясь на ноги. — Я жив.
Он распахнул дверь — и застыл на месте, глядя на Руфуса Хармса, за спиной которого стояли Чандлер, Маккенна, Фиске и Сара.
Джордан сумел отвести взгляд от Руфуса и посмотрел на Чандлера.
— Ко мне ворвался Ричард Перкинс и стал угрожать пистолетом. К счастью, оказалось, что я стреляю лучше.
Маккенна шагнул вперед.
— Сенатор, вы меня не помните? Я имею в виду вне моей работы в ФБР? — Джордан смотрел на него, не узнавая. Маккенна приблизился к Найту. — Перкинс и Делласандро также меня не помнили. Прошло много лет, и все мы почти неузнаваемо изменились. К тому же в тот вечер все сильно напились… Кроме вас.
— Я не понимаю, о чем вы говорите.
— Я был часовым в тот вечер, когда вы и ваши друзья приехали навестить Руфуса в Форт-Плесси. Тогда я в первый и последний раз стоял на посту около гауптвахты. Именно по этой причине меня никто не запомнил.
Джордана Найта передернуло.
— И я должен понимать, о чем вы говорите?
— Я впустил вас к Руфусу, потому что был неопытным и напуганным рядовым, и мне отдавал приказы капитан. Потом Руфус вырвался из своей камеры, сбил меня с ног — и навсегда изменил жизнь каждого из нас. В течение проклятых двадцати пяти лет я пытался понять, что на самом деле произошло в камере Руфуса. И молчал про всех вас — из-за того, что боялся. Рэйфилд был самым старшим по званию. Скорее всего, он мог меня запомнить. Но, наверное, никто не назвал ему мое имя. Мне повезло. Рэйфилд все устроил так, чтобы у меня не возникло неприятностей, но ясно дал понять, чтобы я держал язык за зубами и никому не рассказывал, что ваша компания побывала на гауптвахте. К тому же я не знал, что там произошло на самом деле. Но когда я набрался мужества, чтобы рассказать правду, Руфус уже находился в тюрьме. Все прошедшие годы я жил с чувством вины. Но я легко отделался. — Маккенна посмотрел на гиганта. — Мне очень жаль, Руфус. Я был слабым человеком. Должно быть, для тебя это не имеет значения, но не проходило и дня, чтобы я не проклинал себя за трусость.
Джордан откашлялся.
— Все это очень трогательно, агент Маккенна. Однако если вы полагаете, что видели меня там в тот день, вы ошибаетесь.