Избранные детективы Компиляция кн. 1-17 — страница 145 из 206

Свердловск — Екатеринбург. Месть Молоху.

1

Прилетев в Екатеринбург, Кравцов устроился в гостинице и сразу же направился в студенческое общежитие. Время было вечернее, Валя со своими двумя сокурсницами-подругами находилась в комнате. Увидев оперативника, она испуганно зыркнула глазами, но, узнав в нем милиционера, осторожно осведомилась:

— Это точно был тот маньяк? Мама по телефону сказала, что он убежал из тюрьмы. Это правда?

— Да, Валя, убежал. Но это было два года назад.

— А почему его обратно не можете поймать? — недоуменно спросила она.

— Укор справедливый, — улыбнулся сыщик. — Не можем поймать, потому что плохо работаем. Поэтому и приехал сюда, чтобы исправить ошибку. А был ли тот мужчина, которого ты видела, сбежавшим маньяком, я пока не знаю.

С этими словами Кравцов вручил Вале увесистую посылку:

— Вот мама тебе отправила гостинцы. Думаю, что сегодня перед сном побалуете себя чем-то вкусненьким.

Радостно блеснув глазами, девушка взяла посылку и приказала подруге:

— Зин, человек издалека, налей ему чай, а я посмотрю, что отправила мама.

Зина, пригласив оперативника за стол, воткнула в кружку с водой маленький кипятильник:

— Подождите, сейчас быстро вскипит.

В это время Валя вскрыла посылку и стала раскладывать ее содержимое на свою кровать, восхищаясь увиденным:

— Ой, моя любимая гречка! Смотрите, девочки, сгущенка и тушенка! Шоколадные конфеты «Ласточка»! Вафли «Ягодные» и печеньки! Живем, девочки!

— Валя, это правда, что в Свердловске нет гречки? — спросил ее сыщик.

— Наш город сейчас называется Екатеринбургом, — ответила зардевшая от счастья девушка. — А гречки действительно нет в магазинах, а я без нее не могу.

— Постоянно путаюсь — то Свердловск, то Екатеринбург, — засмеялся опер. — Мне как-то привычно называть этот город Свердловском. А гречка, оказывается, в дефиците даже в Москве, а в Якутске ее полно.

— Заняться бы коммерцией — отсюда отправлять вам того, чего нет у вас, стиральный порошок, например, а оттуда гнать нам гречку — мечтательно цокнула языком Зина. — Вот бы разбогатели!

— У тебя, Зина, оказывается, коммерческая хватка, — похвалил ее сыщик. — Раньше это называлась спекуляцией, а теперь — торгуй не хочу, так что думай, как все это осуществить, и начинай с маленькой партии. Глядишь, лет через пять раскрутишься и станешь бизнесвуменом.

— Да какая из меня бизнесвумен, — смущенно отмахнулась девушка. — Это я так, просто мечтаю.

Когда вскипела вода, Кравцов убрал кипятильник и, насыпав в кружку щепотку заварки, спросил:

— Девочки, а сахара у вас нету?

— Кончился сахар… — начала было Валя, но вспомнив о посылке матери, воскликнула:

— А есть же конфеты, которые привезли вы! Угощайтесь, пожалуйста!

Отпив обжигающий чай и надкусив конфету, Кравцов предложил:

— Теперь, Валя, расскажи, как ты увидела человека, похожего на сбежавшего маньяка.

Воспоминание о преступнике омрачило веселый настрой девушки, и она с посерьезневшим лицом стала рассказывать:

— Седьмого октября мы отдыхали, поэтому с утра решили походить по магазинам, чтобы присмотреть для меня зимние сапожки…

Заметив вопрошающий взгляд сыщика, Валя указала на подруг:

— «Мы» — это я, Зина и Влада, учимся в одной группе, живем вместе. Итак, к открытию магазина в десять часов пришли в Центральный универмаг, походили по обувному отделу, но, не найдя подходящих сапожек, решили идти в другой магазин. Когда выходили из универмага, я увидела этого маньяка. Он прошел мимо нас и ушел куда-то влево, где продают мужскую одежду. Выйдя из универмага, я рассказала подругам, что видела маньяка, о котором ранее им рассказывала. Подруги не поверили, и мы решили вернуться в магазин, чтобы постараться найти мужчину и еще раз убедиться, что перед нами именно тот преступник, который нападал на меня в Якутске. Заходим в универмаг и видим: тот мужчина уже идет нам навстречу, а в руках у него бумажный сверток. Я еще раз пригляделась к нему — это был точно тот маньяк! Мы вышли за ним на улицу, в это время подошел троллейбус, и он сел в него и уехал.

— Валя, насколько ты уверена, что увиденный тобой человек является тем маньяком?

— На все сто процентов, — уверенно ответила девушка. — Когда у вас в милиции мне показали маньяка, я запомнила его на всю жизнь.

— Какого размера был сверток? — спросил сыщик.

— Довольно большой, он держал его обеими руками. Возможно, это был костюм.

— Валя, сейчас постарайся ответить мне точно — через какое время вы вернулись обратно в универмаг.

Девушка обратилась к своим подругам:

— Девчонки, сколько времени мы постояли на улице, а потом вернулись в магазин?

— Думаю, что не более пяти минут, — ответила Влада.

— От силы семь минут, — добавила Зина.

— Да, примерно так, — согласилась с подругами Валя. — Не больше десяти минут.

— А теперь скажите мне все — за такое время человек мог примерить на себя костюм, оплатить товар и выйти из магазина?

— Нет, конечно, — ответила Зина. — Мы тоже удивились, как он так быстро сделал покупку и вышел из магазина.

— И что из всего этого выходит? Выскажите свое мнение, — предложил опер.

Влада подняла руку и ответила:

— Я думаю так: человек заранее примерил костюм и оставил его в магазине, чтобы прийти за ним попозже.

— Молодец, правильно мыслишь, — похвалил девушку оперативник. — Человек примерил костюм, но денег не хватило, и он, оставив товар у продавца, поехал за недостающей суммой. Поэтому он так быстро вышел из магазина.

— Гениально! — похлопали в ладоши студентки. — Так и было!

Сыщик, посмотрев на часы, засобирался в гостиницу:

— Девчонки, время позднее, я поеду в гостиницу. Завтра с утра начну искать маньяка по всему городу и в первую очередь наведаюсь в Центральный универмаг.

— Ой, как интересно! — загорелись глаза у Зины. — А можно нам с вами вместе вести его поиски?

— Нет, нельзя, это сопряжено с риском, — улыбнулся ей сыщик. — Но я буду иметь это в виду и, если вы понадобитесь, обязательно обращусь к вам за помощью.

— А как мне быть? — растерянно развела руками Валя. — Моей жизни что-нибудь угрожает? Маньяк не выследит меня?

— Я думаю, что он тебя не узнал, — успокоил ее Кравцов. — Ему нет никакого резона преследовать тебя, тем более убивать. Поэтому спокойно учись, а я, как все разузнаю, обязательно приду сюда вновь и расскажу, насколько ты была права, опознав в этом человеке разыскиваемого нами Молоха.

— Какого Молоха? — недоуменно спросила Валя. — По-моему, его фамилия Криворучко.

— Валя, мама твоя тоже удивилась, когда я назвал преступника Молохом. Мы нарекли его этим именем, потому что Молох — олицетворение жестокости и абсолютного зла, он этакий Черный демон.

— Правильно назвали, — прерывисто вздохнула девушка. — Быстрее найдите его, буду ждать от вас хороших вестей.

Кравцов ощущал в себе остаток болезни, поэтому по совету своего друга решил добить его народным средством, по пути заглянув в магазин, где купил чекушку водки и черный молотый перец. В гостиничном номере он налил полный граненый стакан водки, всыпал туда почти половину пачки перца и, размешав эту адскую смесь пальцем, выпил ее разом. Затем лег в постель, укрывшись одеялом, сверху добавив еще и покрывало. Ночью он проснулся от того, что весь мокрый. Сильнее укутавшись, сыщик продолжил сон, а утром чувствовал себя вполне бодро и был полон сил. Позавтракав в буфете, к открытию Центрального универмага Кравцов был уже там и беседовал с заведующей отделом мужской одежды:

— Клавдия Кимовна, скажите пожалуйста, во что вы оборачиваете купленный у вас товар?

— Смотря, что купили.

— Костюм, например.

— Обычно в оберточную бумагу. Покупатели неохотно берут у нас целлофановые пакеты, ведь бумажная обертка бесплатная.

— Значит, в бумагу, — погрузился в раздумье оперативник. — Покажите, пожалуйста, какая она из себя.

Когда заведующая вынесла из подсобного помещения большой лист коричневой бумаги, Кравцов попросил ее:

— Будьте добры, заверните, пожалуйста, в эту бумагу мужской костюм.

— А зачем это вам? — недовольно спросила женщина. — Вы с ОБХСС* (отдел борьбы с хищениями социалистической собственности)?

— Нет, я с уголовного розыска, — ответил Кравцов и постращал ее, чтобы та была покладистей и не задавала лишних вопросов: — В одном месте нашли два разрубленных трупа женщин, а убийца переоделся в костюм, который купил в вашем универмаге.

— Кошмар! — побледнела женщина и стала исполнять просьбу сыщика.

Когда сверток был готов, опер взял его в руки и констатировал:

— Если держать только одной рукой, то сверток может рассыпаться. Так, Клавдия Кимовна?

— Да, может раскрыться, — согласилась заведующая. — Двумя руками надежнее…

— У меня к вам следующий вопрос, — продолжил Кравцов. — Если в магазин за покупкой костюма пришел человек, то через сколько минут он выйдет отсюда с товаром?

— Не менее получаса: пока примерит несколько костюмов, пока простоит в очереди, пока оплатит товар.

— Тогда у меня еще один вопрос — кто из продавцов работал седьмого октября, в день Конституции.

— В День Конституции… — задумалась заведующая. — Мне надо посмотреть табель.

— Посмотрите, пожалуйста, а я подожду.

Женщина вновь удалилась в подсобное помещение и вскоре появилась со списком.

— Работали пять продавцов, все они сегодня на рабочем месте, — сообщила она. — Вызвать их?

— Будьте добры, — с благодарностью кивнул оперативник.

— Разом всех не могу вызвать, поэтому буду приглашать по очереди, — заявила заведующая. — А вы идите в подсобное помещение, там спокойно и переговорите с ними.

Когда в подсобку пришли первые три продавца, Кравцов обратился к ним:

— Товарищи женщины, приглядитесь, пожалуйста, к фотографии разыскиваемого нами преступника, убившего и разрубившего на куски двух женщин. Он седьмого октября, в День Конституции, с десяти до одиннадцати часов приходил к вам покупать костюм. Вы узнаете его?

Женщины испуганно ахнули и склонили головы над фотографией, вполголоса переговорили между собой, и одна из них, самая старшая по возрасту, сообщила:

— Нет, мы этого человека не помним. Народу ходит много, тем более был выходной день, так что может и был, но мы его не запомнили.

— Но есть один нюанс, — продолжил сыщик. — Этот мужчина, возможно, оставил товар на хранение, а заплатил за него позже. Такой случай обычно запоминается.

— Ну-ка, покажите мне еще раз фотографию, — вздрогнувшим голосом попросила та же женщина.

Она долго рассматривала фотографию, а потом взволнованно сообщила:

— Я вспомнила его. Он пришел в универмаг вечером шестого, в воскресенье. Долго примерял костюмы и выбрал себе коричневый московской швейной фабрики «Большевичка». Когда дело дошло до оплаты, то у него не хватило денег, поэтому он попросил сохранить товар до следующего утра, что я и сделала. Утром он пришел и, оплатив покупку, забрал свой костюм.

— Вы точно узнали его? — спросил ее Кравцов. — Это был именно тот человек, который на фотографии?

— Да, это точно он, — тяжело вздохнула женщина. — У него характерная внешность: неприятная, отталкивающая, и глаза злые.

Облегченно вздохнув, сыщик поблагодарил продавцов:

— Спасибо вам, дорогие женщины! Вы оказали неоценимую услугу в изобличении опаснейшего преступника, который коллекционирует пальцы убитых им женщин. Его поимка теперь только дело времени, он предстанет перед судом и ответит по всей строгости закона.

— Лучше уж сразу его пристрелить, — хмуро заметила одна из продавцов. — Как только земля носит такого кровопийцу?!

— Абсолютно с вами согласен, — улыбнулся ей сыщик. — При случае постараюсь исполнить ваше пожелание.

Будучи полностью уверенным, что Валя не ошиблась, узнав в неизвестном человеке Молоха, Кравцов направился в областное Управление внутренних дел.

2

Начальник уголовного розыска Свердловской области — полковник в годах, послушав рассказ Кравцова, досадливо развел руками:

— И что ты от меня хочешь? Чтобы мы все бросили и занялись поисками этого ублюдочного маньяка? Ты хотя бы представляешь, что творится в нашей области?

— Знаю, что у вас тут с преступностью завал, — ответил ему опер. — Но наш маньяк представляет опасность прежде всего для лиц женского пола именно вашей области, поэтому помогите мне.

— Чем? Людьми?

— Дайте мне хотя бы одного оперативника, чтобы держать связь с местной милицией. Без подмоги ваших сотрудников мне не представляется возможным задержание особо опасного преступника.

Начальник уголовного розыска, хмуря брови, набрал по громкой связи кого-то из подчиненных и приказал:

— Петр, сейчас к тебе подойдет командированный из Якутии. Он разыскивает преступника, выдели ему человека на подмогу.

— Товарищ полковник, все мои заняты, — недовольно поворчали на том конце связи. — Даже в засады некого садить.

— Давай, не артачься, — повысил голос полковник. — У командированного из Якутии преступник представляет опасность и для жителей нашей области, поэтому изыщи возможность.

— Как прикажете, — вздохнул Петр. — Пусть подойдет ко мне этот товарищ из Якутии.

Кравцова встретил угрюмый мужчина чуть старше его по возрасту, который, поздоровавшись, представился:

— Ермилов Петр Константинович, начальник отдела по борьбе с бандитизмом. Кого ты там потерял?

— Маньяка, который убил и расчленил двух женщин. Мы его поймали и отправили в изолятор, но он оттуда сбежал.

— И что?

— Петр Константинович, мне бы одного сыщика на подмогу. Город не знаю, не имею представления, к кому обращаться, если назреет необходимость, где находятся территориальные органы — для меня загадка, поэтому нужен сотрудник, разбирающийся в этом.

— Так тебе нужен поводырь? — усмехнулся Ермилов.

— Можно сказать, что да.

Руководитель вышел в коридор и кому-то крикнул:

— Позовите сюда Бравину!

Вскоре в дверь заглянула молодая девушка, увидев которую Ермилов поманил рукой, чтобы та зашла в кабинет, и познакомил с Кравцовым:

— Заходи, Света. Познакомься — прикомандированный из Якутии, зовут его Виктор. С сегодняшнего дня поступаешь в его распоряжение, а свои текущие дела передай Литвиновой.

— А что надо делать? — поинтересовалась девушка.

— Искать маньяка, — ответил Ермилов и приказал: — Обеспечьте товарища рабочим местом — потеснитесь и предоставьте для него в своем кабинете стол и стул.

— Хорошо, сделаем, — ответила Бравина и кивнула в сторону Кравцова:

— Пойдемте в наш кабинет.

Оказалось, что Бравина служит в аналитической группе уголовного розыска. В ее кабинете находились еще две оперативницы зрелого возраста — Литвинова и Касаткина. Последняя была старшей группы, которой Бравина доложила:

— Петр Константинович приказал мне работать с командированным из Якутии, который ищет в нашем городе маньяка. Его зовут Кравцов Виктор Васильевич.

— Очень приятно, — кивком головы поприветствовала она опера. — Что за маньяка ищете?

Когда Кравцов кратко изложил о разыскиваемом преступнике, женщина озадаченно поохала:

— Ох, Света, будь осторожна. Оказывается, тип-то опасный.

— Не беспокойтесь, — утешил ее сыщик. — Вашу Свету я в обиду не дам.

— Ну, дай-то Бог, — вздохнула Касаткина. — Садитесь за Светиным столом и начинайте работать.

— Засиживаться в кабинете не будем, — с улыбкой ответил оперативник. — Сейчас со Светой определимся с фронтом работы и разойдемся по городу.

— Ну, как хотите, — повела плечами женщина. — Занимайтесь, мы вам мешать не будем.

Пригласив Свету расположиться за своим столом, Кравцов взял единственно свободный стул и, сев напротив девушки, попросил:

— Возьми лист бумаги или блокнот и записывай: улица Чкалова, пятиэтажный каменный дом. Там проживает мать разыскиваемого Криворучко Василина Митрофановна. Была и дочь — Чонкина Евгения Брониславовна, но в прошлом году она умерла. Твоя задача: провести разведопрос с соседями Криворучко, попытаться узнать, кто посещает ее, обратить особое внимание на лиц мужского пола, хотя это лишнее, поскольку разыскиваемый может переодеться и в женскую одежду. Тем временем я съезжу в ЗАГС и узнаю, выдавалась ли справка о смерти на имя нашего фигуранта, а также загляну в морг.

— У меня имеется документ прикрытия — удостоверение газовой службы, — сообщила Бравина. — Я буду заходить в квартиры под видом проверки плит на предмет утечки газа. Жильцы почти всегда охотно разговаривают с девушкой-инспектором, я, например, не вызываю у них подозрение. Вот и поговорю с ними о соседях.

— Молодец, — похвалил ее Кравцов за сообразительность. — Раньше проводила такие мероприятия?

— Она у нас действительно молодец, — забыв обещание, в разговор вмешалась Касаткина. — Там, где нельзя мелькать мужчинам, Свету иногда отправляют на такое задание.

— Вот мне повезло с помощницей! — обрадованно воскликнул сыщик. — С такой храброй девушкой мы обязательно поймаем маньяка!

— Да не хвалите меня раньше времени, — засмущалась Бравина. — Вот поймаем преступника, тогда и восславите, хотя мне этого не надо, ведь я выполняю свою работу.

Кравцов посмотрел на часы и объявил:

— Света, сейчас двенадцать часов. Работаем до трех, после чего встречаемся здесь же в кабинете и сразу поедем на кладбище.

На улице девушка предложила:

— Я провожу вас до ЗАГСа, а потом на автобусе поеду к дому этой Криворучко.

Идти надо было чуть более полукилометра, и Кравцов решил узнать поближе о своей помощнице:

— Света, если тебе удобно, расскажи немного о себе, ведь мы же с тобой с сегодняшнего дня как бы напарники и должны знать друг о друге.

— Никакого секрета в моей личной жизни нет, — засмеялась она. — Мне двадцать три года, не замужем, два года назад окончила юридический факультет и поступила работать в милицию. Мой папа заместитель начальника областного Управления в звании полковника милиции, но я не из блатных, стараюсь достичь всего своим умом, поэтому запретила ему вмешиваться в мои служебные дела. В принципе, биография моя еще впереди.

— Это очень хорошо, что ты пытаешься избегать чрезмерной опеки со стороны отца, — заметил Кравцов. — В твоем случае это называется трудовая династия, когда ты пошла по стопам родителя и не требуешь от него покровительства. Рано или поздно он уйдет на пенсию, тогда никто на тебя косо не посмотрит, а ведь многие этого не понимают и доводят своих детей до трагедии.

— Я это понимаю и знаю случаи, когда отпрыск какого-нибудь начальника слетал с работы вместе с отцом, — грустно вздохнула она. — А теперь вы расскажите о себе.

— Мне тридцать четыре года, женат, жену зовут Марина, имеем общего ребенка. Ранее раскрывал убийства, а сейчас служу начальником криминальной милиции городского отдела. Что еще сказать о себе? А сказать-то больше нечего — вся жизнь прошла в раскрытиях убийств.

— А много у вас преступлений? — спросила она.

— Хватает. На душу населения по убийствам мы занимаем в России лидирующее положение.

— А у нас тут вообще кранты, — безнадежно махнула девушка рукой. — Слышали про «Уралмашевских»?

— Саша с «Уралмаша», — улыбнулся сыщик. — Краешком уха приходилось слышать.

— Нет, нет, я не про фильм «Два бойца», а про бандитов, — поправила она опера. — Их так называют здесь.

— Света, я это понял. Просто в голову пришло воспоминание о легендарном фильме с участием Бориса Андреева.

— Так вот, «Уралмашевские» сейчас схватились с «Центровыми»* (преступная группировка) — каждый день трупы.

— Я представляю, — кивнул Кравцов. — Масштабы здесь несравнимы с нашими, ведь Свердловск — промышленное сердце России…

За разговором пара не заметила, как подошла к зданию ЗАГСа. Расставшись с девушкой, сыщик зашел в контору и направился к заведующему, которая оказалась женщиной солидного возраста в строгом костюме по фамилии Журавлева. Она, долго изучив удостоверение и командировочные документы Кравцова, осведомилась:

— Что вас интересует, молодой человек?

Оперативник протянул ей фотокопию справки о смерти и попросил:

— Будьте добры, скажите мне пожалуйста, такая справка вами выдавалась?

— Почему фотокопия? — спросила она, глянув на снимок. — Где оригинал справки?

— Оригинал в уголовном деле, — ответил сыщик, поневоле вскипая на Куприна. — Следователь прокуратуры счел нужным выдать мне копию.

Еще раз глянув на фотографию, она недоверчиво хмыкнула и по селектору вызвала некую Агафонову. Когда в кабинет зашла женщина средних лет, заведующая приказала:

— Таисия Леонидовна, посмотрите по реестру, выдавалась ли нами такая справка.

Беглого взгляда Агафоновой на фотокопию было достаточно, чтобы уверенно заявить:

— Евгения Николаевна, это не наша справка.

— Я тоже смотрю — что-то не то, — недовольно высказалась заведующая. — Фамилия моя, но подпись другая.

— Евгения Николаевна, тогда у меня к вам просьба, — облегченно вздохнул опер от осознания того, что его версия еще более приобретает черты реальности. — Дайте мне, пожалуйста, справку о том, что такая справка вами не выдавалась.

— Справку о справке… — поворчала Журавлева и повелела Агафоновой:

— Выдайте молодому человеку такой документ.

В своем кабинете Агафонова посетовала:

— Сейчас все продается и покупается. Недавно с такой справкой один бандюган пытался скрыться, даже свои похороны устроил, но его быстро скрутили. Тоже пришли милиционеры и терзали нас, подозревали, что мы продали ему фиктивную справку о смерти.

— И наш разыскиваемый, по-моему, провернул такую же аферу, — высказал свою догадку сыщик. — Но сколько веревочке ни виться, а конец будет.

После ЗАГСа сыщик направился в морг.

Заведующий бюро судебно-медицинской экспертизы, полистав журнал, уверенно заявил:

— Труп с такими данными к нам не поступал.

Получив у него следующую справку, сыщик заглянул в пельменную, расположенную недалеко от Управления милиции — до встречи со своей помощницей оставалось минут сорок, и он решил посвятить это время обеду.

3

Ровно в три часа Кравцов был в Управлении милиции. Света уже дожидалась его и рассказала следующее:

— Дом пятиэтажный, каменный. Фигурантка живет на втором этаже в двухкомнатной квартире. В момент проверки она находилась на месте. Я представилась инспектором газовой службы и спросила ее, сколько человек в квартире пользуются газом. Она ответила, что живет одна, детей она похоронила. На вопрос, сколько у нее было детей, ответила, что сын и дочь. Соседи говорят, что Криворучко проживает одиноко, но один из соседей, который живет на первом этаже под нею, слышал, как иногда ночью к ней кто-то приходит — до него доносились приглушенные разговоры и ходьба минимум двух человек.

— Скорее всего, это он и приходит к матери под покровом ночи, — предположил сыщик.

— А может быть, сядем к ней в засаду? — предложила Света.

— А если он не придет к ней в течение недели или месяца? Все это время будем сидеть у нее в засаде? — высказал сомнение Кравцов. — Тем более через три дня все равно всем соседям станет известно, что в квартире находятся сотрудники милиции.

— Тогда какой у нас выход? — непонимающе развела руками девушка.

— Съездим на Широкореченское кладбище, переговорим с администрацией, а затем решим, как нам поступить далее, — предложил Кравцов. — Света, как далеко находится это кладбище?

— Недалеко, туда хорошо ходят автобусы.

Уже следуя на автобусе в сторону кладбища, сыщик выложил свой план:

— Мы уже знаем, что Молох не похоронен на этом кладбище. Но нам нужно найти тот могильный памятник, где написано его имя и постараться узнать, кто там похоронен вместо него.

— Будем делать эксгумацию* (извлечение останков из могилы)? — взволнованно выдохнула девушка.

— Возможно, придется это сделать, — кивнул опер. — Все зависит от того, что мы найдем на месте ложной могилы разыскиваемого.

В администрации кладбища, повозившись со списками захороненных за август месяц и не обнаружив там фамилии Криворучко, сыщик показал директору фотографию могилы с фамилией разыскиваемого:

— Посмотрите пожалуйста, где это может быть?

Руководитель погоста, посмотрев снимок, помотал головой:

— Вы уверены, что это фотографировано у нас? Тут нет привязки к местности и определить точно, что снимок сделан именно на нашем кладбище, не представляется возможным, тем более человек с таким именем в августе не похоронен у нас.

— А если попробовать поискать? — спросил опер.

— Вы знаете, сколько захоронений здесь? — усмехнулся директор. — Несколько десятков тысяч, и найти среди них вашу могилу практически невозможно. Да и могильный памятник стандартный деревянный, такие обычно ставят временно.

— Тогда пойдем другим путем, — проговорил Кравцов, думая о чем-то своем. — Напрямую спросим маму этого Криворучко, где она сфотографировалась.

— Надо было сразу так и поступить, — пожал плечами директор. — Чего вы сможете найти среди тысячи могил без ее подсказки?

— Хотелось бы, чтобы она пока не знала нашу заинтересованность, но придется раскрыться перед ней, — сожалеюще изрек сыщик. — Она прячет сына, а могила либо пустая, либо там похоронен другой человек.

— Ну и дела! — покачал головой руководитель администрации кладбища. — В теперешнее время все может быть.

На обратном пути Кравцов попросил оперативницу:

— Света, поедем в прокуратуру Ленинского района. Это где находится?

— Недалеко от УВД, — ответила она. — Сойдем с автобуса, и она рядом — дойдем пешком.

Вскоре они оказались возле здания, на стене которого была прикреплена табличка «Прокуратура Ленинского района гор. Свердловска».

— Ого, еще не поменяли вывеску, — заметил сыщик.

— Свердловск в Екатеринбург переименовали же совсем недавно, — ответила девушка. — У нас в УВД висит тоже старая табличка.

— Не обратил внимания. Идем, найдем Хромова.

Заместитель прокурора района Сергей Михайлович Хромов, выслушав Кравцова, вызвал секретаря и поручил:

— Виктория, найди исполнителя запроса из Якутии и познакомь с командированным товарищем. У него к нему имеется несколько вопросов.

Исполнителем оказался молодой следователь прокуратуры по фамилии Козинцев. Он, изучив фотокопию ответа на запрос, рассказал следующее:

— Помню этот случай. С прокуратуры Якутии поступило отдельное поручение о допросе некой Криворучко, проживающей по улице Чкалова на предмет возможного местонахождения ее сына. Она дала показания, что сын покончил жизнь самоубийством и предоставила справку о его смерти. Также показала мне фотографию, где она стоит возле могилы сына. Я попросил у нее этот снимок и вместе с остальными документами отправил в прокуратуру Якутска.

— Значит, вы поверили ей на слово и не стали запрашивать ЗАГС, морг, кладбище? — спросил его сыщик.

— Нет, никакие запросы я не делал, так как в то время я полагал, что все чисто, а теперь подозреваю, что она меня ввела в заблуждение.

— Да, она вас обвела вокруг пальца, и только по счастливой случайности мы узнали, что преступник жив и скрывается в вашем городе.

— И кто же похоронен вместо него? — недоуменно спросил прокурорский работник.

— Вот по этому поводу я и приехал в Свердловск… Екатеринбург, — ответил сыщик. — Завтра буду повторно допрашивать эту женщину и надеюсь, что она скажет всю правду.

— Поймите, у меня в производстве двенадцать убийств, — стал виновато оправдываться Козинцев. — Совершенно разрываюсь и, конечно же, не совсем качественно исполнил запрос с прокуратуры Якутска.

— Ничего страшного, дело осталось за малым — поимкой преступника, — успокоил его опер. — До свидания, если мне что-то будет нужно в вашей прокуратуре, я уже знаю, к кому обращаться.

— Всегда пожалуйста, — тяжело вздохнул следователь. — Заходите в любое время.

Выйдя на улицу, сыщик посмотрел на часы, которые показывали половину седьмого и попрощался со своей помощницей:

— Света, мы поработали на славу, поэтому на сегодня хватит. Завтра с утра встречаемся в Управлении — я поеду к матери разыскиваемого, а ты будешь готовить ориентировку о розыске нашего фигуранта. У меня аж руки чешутся, чтобы поговорить с нею.

— Вас проводить до гостиницы? — спросила оперативница.

— Нет, не стоит, — улыбнулся он ей. — Я уже освоился в Сведлов…в Екатеринбурге, сам дойду.

— Хорошо, — улыбнулась она в ответ. — Я живу тут рядом.

Она повернулась и стала уходить, Кравцов, потоптавшись в нерешительности, окликнул ее:

— Света, не желаешь посидеть в каком-нибудь кафешке?

Девушка обернулась и удивленно спросила:

— Вы меня приглашаете?

— Да, приглашаю. Я хотел тебе рассказать всю историю, связанную с разыскиваемым нами преступником и о его жертвах. Поверь мне, это очень интересный случай, с которым я сталкиваюсь впервые в жизни.

— С удовольствием! — звонко ответила она. — Куда идем?

— Света, ты хозяйка — ты и веди меня куда надо.

— Тут недалеко имеется хорошее кафе, где мы иногда собираемся с коллегами, — сообщила девушка. — Идемте туда.

— Идем! — радостно отозвался сыщик.

Кафе оказалось действительно хорошим. Блюда были отменными, играла тихая музыка, обстановка располагала к душевной беседе. Наполнив бокал девушки шампанским, Кравцов налил себе в рюмку водки и произнес тост:

— Света, давай выпьем за знакомство и за то, чтобы мы с тобой быстрее поймали опасного маньяка.

Опустошив рюмку, он приступил к своему рассказу: там присутствовала и охота, и шаманка, и отрезанная голова с шевелящимися губами, «дамские пальчики», вещие сны…

Выслушав полный трагизма рассказ сыщика, девушка впечатленно покачала головой:

— Я верю в существование высших сил. Бабушка мне рассказывала, что у нас на Урале в древности жила шаманка Айра, что в переводе с тюркского означает Луна. Она, говорят, творила чудеса и лечила людей от всяких болезней.

— Повтори, как звали шаманку? — заинтересованно попросил Кравцов.

— Айра.

— Какое созвучие имен: Кыйаара и Айра! — потрясенно произнес опер. — Кыйаара — это солнечный свет, и получается Солнце и Луна!

— Действительно! — удивленно расширила глаза девушка. — Как будто две сестры!

— А знаешь, Света, удаганки, то есть женщины-шаманки гораздо могущественнее шаманов-мужчин. После того, как приключилось со мной это дело, я немного изучил литературу по шаманизму и узнал, что власть шаманов-мужчин распространяется лишь в пределах Серединного мира, где, в том числе, живем мы с тобой. А вот женщины-шаманки свободно посещают и Верхние и Нижние миры, сражаются с их обитателями, выручают героев, вершат суд и прорицают будущее, а для этого они могут перевоплотиться в любого зверя или в другое неземное существо. Вот поэтому у меня забрезжила надежда, что Кыйаара сможет установить незримую связь со здешней шаманкой, допустим, с той Айрой, и помочь нам.

— Страсти-то какие! — засмеялась она. — Вы серьезно верите во все это?

— Не верил бы, если бы у нас не родился ребенок. Потомок шаманки подарил нам с женой счастье, в этом я усматриваю ее соучастие.

— Тут не поспоришь, — кивнула она, — в вашем случае налицо чудодейство, трудно поддающееся пониманию.

В рабочие дни кафе работало до девяти часов, и в конце вечера Света, зардевшая от шампанского, смущенно предложила:

— Может быть, потанцуем?

— С удовольствием! — вскочил он на ноги и протянул девушке руку. — Света, приглашаю тебя на танец.

Они танцевали одни в полупустом зале кафе. Кружа в танце, Кравцов поневоле мысленно обратился к своей жене:

«Марина, надеюсь, не обидишься на меня. Ты бы сама презирала мужчину, отказавшему девушке в танце…»

Оказавшись на улице, Кравцов предложил:

— Света, я провожу тебя до дома.

— Да не надо, — отказалась она, — живу совсем рядом.

— Нет, все-таки провожу, — настоял на своем сыщик и в шутку припугнул ее: — Не дай Бог, попадется навстречу хулиган или того хуже наш маньяк, тогда беды не оберешься.

— Ужас! — вздрогнула она и схватила его за руку. — Лучше проводите.

Вернувшись в гостиницу, сыщик долго лежал с открытыми глазами и думал о своей жене Марине, о сынишке Сенюшке и о лекаре Семене, о Кыйааре и Лиде, о Свете и Айре, пока сон не одолел его.

4

В девять утра Кравцов пришел в Управление милиции. Света была на месте, она сообщила:

— Начинаю готовить ориентировку на маньяка. Еще расклеим на стенде «Их разыскивает милиция».

— Со стендом не торопись, — попросил ее сыщик. — Преступник не должен знать, что мы его разыскиваем, поэтому ориентировку пока раздадим только оперативным службам. А если дело затянется, то расклеим его физиономию везде, где только можно.

— Поняла, — кивнула она и поделилась с сыщиком своими сновидениями: — Вчера вы нарассказали такую жуть, что плохо спалось — ко мне во сне пришла бабушка, а ведь она скончалась четыре года назад. Понимаю, что она умерла, поэтому сама стою чуть живая от страха. Она подходит ко мне, гладит как в детстве по голове и спрашивает: «Что внученька, убивца ищешь, да не можешь найти?» У меня с испугу слова не выходят из груди, молча киваю головой. Тогда она говорит: «А мы это спросим у Айры, она все знает». Тут откуда-то появляется женщина в платье из сыромятной кожи, украшенном хвостами горностая и говорит: «Спроси астанешьу сестры убийцы, где прячется брат». Тут я в ужасе проснулась и долго не могла уснуть.

— Впечатлил я тебя!.. — засмеялся было сыщик и резко смолк, задумчиво уставившись в окно, а затем тихо проговорил: — А ведь сестра разыскиваемого тоже похоронена на Широкореченском кладбище… Света, оставь все свои дела, поехали вновь на кладбище!

— Может быть, ее могила нам что-то подскажет, — рассуждал Кравцов в автобусе. — Света, не зря тебе приснился этот сон, все, что происходит вокруг этого дела, связано со множеством мистических тайн и загадок, которые преследуют меня даже в Свердловске. Это объясняется тем, что власть шаманки Кыйаары распространяется не только в Якутии — она безгранична.

— Но говорить об этом рано, — помотала головой девушка. — Мы же еще не знаем, подскажет ли могила Чонкиной путь к преступнику.

— Света, я уже знаю, что подскажет, — уверенно изрек сыщик. — Когда ты рассказала про свой сон, внутри меня все перевернулось, я каким-то наитием понял, что надо начать искать преступника с могилы его сестры.

— Мне уже становится страшно, — передернула плечами Света. — Когда поручили участвовать в этом деле, я даже не представляла, что меня ждет впереди. Теперь я понимаю, что ввязалась в непростую историю и даже остерегаюсь, как бы она не нанесла мне вреда.

— Не бойся, Кыйаара является белой шаманкой, и она плохого тебе не пожелает, а вот с темными силами она ведет беспощадную борьбу, — успокоил ее сыщик. — Света, все духи на нашей стороне, мы победим.

Установив в администрации кладбища по журналу номер и место захоронения Чонкиной, оперативники вместе с работником учреждения, нанятым в качестве проводника, направились к ее могиле. У сестры разыскиваемого могильный памятник был изготовлен из мраморной крошки, обнесенный небольшой черной оградкой, на четырех углах которых на стойках сверху были приварены золотистые металлические шары размером с биллиардных. Кравцов судорожно вытащил из папки фотографию матери Криворучко на фоне могилы сына и ткнул пальцем:

— Света, смотри, на снимке запечатлелась часть оградки Чонкиной!

Девушка, осмотревшись вокруг на местности, уверенно указала на соседнюю могилу без оградки:

— Она сфотографировалась рядом с этим памятником! Но там же имя совсем другого человека, и это — женщина, а не мужчина!

На деревянном временном памятнике была прикреплена жестяная табличка с надписью:

«Широкова Агнесса Митрофановна, 20.04.1948 г. — 12.07.1991 г.»

Опешивший Кравцов обратился к работнику кладбища:

— Могила соответствует имени похороненной?

— Да, по документам здесь похоронена гражданка Широкова, — ответил тот.

Могила Широковой вокруг была пустой, и тут Света заметила за могилой Чонкиной жестяной лист. Перевернув его, она прочла:

— Криворучко Тимофей Брониславович, двенадцатого ноль шестого сорок девятого, второго ноль восьмого девяносто первого.

Кравцов, трудно веря в происходящее, от переизбытка чувств крепко обнял девушку и проговорил:

— Света, твои сны действительно вещие — Айра подсказала нам путь к преступнику!

— А, может быть, это подсказки твоей шаманки, или же простое оперское везение? — засомневалась она.

— Все может быть! — воскликнул опер. — Поехали в город и установим, кто такая Широкова!

В Управлении, установив бывшее местожительство Широковой, которая, оказывается, жила по улице Репина, оперативники на автобусе выехали по адресу. Их встретил порядком изношенный двухэтажный дом на несколько семей, построенный, очевидно, во времена индустриализации страны для рабочих фабрик и заводов молодой тогда советской республики.

Прежде чем зайти в подъезд, сыщик поинтересовался:

— Света, у тебя пистолет с собой?

— Да, — с придыханием ответила она, чувствуя, что опасность, возможно, где-то рядом.

— А где он у тебя?

— В сумочке.

— Когда — нибудь стреляла из него?

— В тире постоянно.

— Отлично. Сейчас достань пистолет и дошли патрон в патронник. Знаешь, как это делается?

— Да, знаю.

Она с лязгом передернула затвор пистолета.

— А теперь аккуратно спусти курок. Этому тебя учили?

— Да, знаю, — с дрожью в голосе выдохнула она.

Когда дело было сделано, сыщик приказал:

— Оружие не ставь на предохранитель, если что, сразу нажимай на спусковой крючок. Это я к тому, что в случае непредвиденности ты не успеешь ни передернуть затвор, ни снять его с предохранителя.

— А что может случиться? — испуганно спросила она. — И почему вы то же самое не проделываете со своим пистолетом?

— Я пойду в дом и постучусь в дверь, а ты встанешь под окном и проследишь, чтобы он не спрыгнул со второго этажа и не убежал. А насчет моего пистолета: у меня девятый патрон всегда в патроннике.

— Как так? — удивленно спросила она. — В обойме же восемь патронов.

— Потом расскажу, — ободряюще улыбнулся он девушке. — Иди и найди удобное место под окном. Не бойся — вероятность того, что он спрыгнет с окна, равна нулю или почти нулю. И пистолет не держи на виду, а спрячь в карман куртки.

Поднявшись на второй этаж, Кравцов тихо подошел к двенадцатой квартире, где проживала Широкова, и приложил ухо к двери в надежде услышать какой-нибудь шум или голоса, но была звенящая тишина. Распахнув куртку и нащупав под боком пистолет в кобуре, сыщик постучался в дверь. На той стороне послышалось шевеление, и Кравцов, вытащив пистолет, крикнул:

— Открывайте, это из жилищной конторы, вы топите соседей снизу!

Шевеление продолжилось, затем что-то хлопнуло и раздались звуки выстрела.

С криком: «Черт побери!», сыщик всем своим весом навалился на дверь, и она распахнулась настежь — на его счастье, замок оказался хлипким. Когда он ворвался в квартиру, в глаза бросилось растворенное окно.

«Убежал через окно! — подумал он. — Как там Света?!»

Выглянув, он заметил ее под окном с пистолетом в руке. Увидев сыщика, она отчаянно помахала рукой в противоположную от дома сторону:

— Он побежал в том направлении!

Выдохнув с облегчением, сыщик устремился на улицу и, приблизившись к оперативнице, заметил, что ее левая рука в крови. Забрав у нее пистолет, он спросил ее криком:

— Ты ранена?! Что случилось?!

— Нет, не ранена, — еле выговорила она. — Затвором поцарапало руку.

Приказав девушке остаться на месте, сыщик побежал по направлению, куда скрылся преступник, но вскоре вернулся обратно:

— Все, убежал! — крикнул он и, взяв девушку за окровавленную руку, изучил рану и спросил: — Как же тебя угораздило-то?

— Затвором… — виновато повторила она.

Кравцов укорил ее:

— А говорила, что стреляла в тире. Не знаешь, как держать пистолет при стрельбе?

Девушка насупленно промолчала, в это время сыщик заметил, как из форточек с любопытством выглядывают соседи. Сыщик, сделав рупор из ладоней, громко крикнул:

— Уважаемые жильцы, это не бандитская разборка, к которой вы, видимо, уже привыкли. Мы из милиции, применили оружие при попытке задержания опасного преступника, поэтому прошу всех успокоиться и закрыть окна. Позже мы зайдем к каждому из вас.

Кивнув девушке, чтобы она следовала за ним, сыщик направился в квартиру Широковой.

Рана оказалась пустяковой — на тыльной стороне кисти левой руки наличествовал довольно глубокий линейный порез. Быстро обнаружив в шкафу йод, сыщик обработал и перевязал рану носовым платком.

Закончив с врачеванием, он разрядил пистолет оперативницы и спросил:

— Вижу, что стреляла дважды. Целилась в него? И вообще, расскажи быстро, как все случилось, чтобы дуть в одну дуду, когда приедет начальство. Будем говорить вразнобой — могут возникнуть проблемы.

— Выбрала себе место и стою под деревом, — стала рассказывать она. — Вдруг вижу, как открывается окно, и оттуда выглянул мужчина. Достала из кармана пистолет, а он меня еще не видит. Мужчина стал спускаться по водостоку вниз, а я ему крикнула: «Стой, стрелять буду!» Он спрыгнул на землю и поднял руки вверх, но, увидев меня, то есть молодую девушку, которая не представляет опасности, со зловещим оскалом направился в мою сторону. Выстрелила вверх, он сразу шарахнулся в сторону и стал убегать, а я вдогонку пальнула уже в него, но не попала. От того, что затвором поранила руку, третий раз не смогла выстрелить, и он исчез за поворотом. Виктор Васильевич, я же правильно действовала? Не нарушила инструкцию?

— Не переживай, все правильно, — приободрил ее Кравцов и приказал: — Теперь позвони и доложи своему руководству о происшествии. Случай надо зафиксировать и задокументировать. Вдруг Молох ранен и умрет где-то в своем лежбище, тогда прокуратура начнет нас таскать, а мы нигде не отразили, что применили оружие — так и убийство могут натянуть, и поедем мы с тобой этапом до солнечного Магадана.

— Ой, серьезно?! — испуганно зыркнула она на опера. — Такое разве бывает?!

— Шучу, шучу, но перестраховаться не помешает, — засмеялся Кравцов. — А пока едет твое начальство, осмотрим жилище преступника.

Квартира оказалась однокомнатной с отдельной кухней. Осматривая шкаф в спальне, Света воскликнула:

— А вот его паспорт!

Кравцов, приняв документ у девушки, прочитал вслух:

— Федотов Василий Поликарпович, тысяча девятьсот пятьдесят первого года рождения, уроженец города Бердска Новосибирской области, прописан в Свердловске по улице Советской.

Приглядевшись к фотографии, сыщик констатировал:

— Есть признаки подделки — фотография нашего разыскиваемого вклеена на место старой. Интересно, жив ли этот Федотов?..

Вдруг послышались тяжелые шаги в коридоре, и в квартиру ввалился Ермилов, который сразу же задал вопросы:

— Что за стрельбу вы тут устроили? Бравина, с тобой все в порядке? Тебя не задело? Мне надо твоему отцу доложить…

— Петр Константинович, не докладывайте ему, я сама все расскажу ему вечером, — тоном, не терпящим возражений, заявила девушка. — А со мной все в порядке — царапина на руке.

— Ну-ка, покажи свою царапину, — приказал руководитель. — Где тебя поранило?

Убедившись, что рана небольшая, он обратился к Кравцову:

— Изложи все по порядку, мне надо доложить начальнику уголовного розыска.

Послушав рассказ опера, Ермилов вынес свое решение:

— Дам тебе двух оперативников для засады, а Бравину забираю обратно. Не дай Бог, что-то с ней случится, головы мне не снести.

— Нет, я останусь с Виктором Васильевичем, — резко бросила Света. — Мы обязаны найти этого маньяка.

— Да, да, пусть Света остается со мной, — стал на сторону девушки Кравцов. — Сажать засаду по этому адресу нет смысла, он сюда больше не придет. Да и к матери он не ходок.

— Смотрю я, вы тут спелись, — осуждающе покачал головой Ермилов и указал пальцем на опера: — Оставляю Бравину под твою личную ответственность — если что-то случится с ней, ответишь ты.

— Отвечу, — решительно качнул головой оперативник. — Но она сама может за себя постоять, так что за нее спокоен.

— Ну, смотри, — предостерег Ермилов, покидая квартиру Широковой. — Быстрее поймайте вашего маньяка.

Как только за Ермиловым закрылась дверь, Света досадно вздохнула:

— Вот видите, как меня опекают из-за моего папы. Иногда хочется бросить все и перевестись в другой регион, чтобы никто не знал мою родословную.

— Ничего страшного, родителям свойственно переживать за своих детей, — успокоил ее Кравцов и распорядился: — Езжай в Управление и составь ориентировку на преступника. Необходимо оповести все службы о его поиске. И на стенде надо вклеить его физиономию, чтобы каждый горожанин знал — рядом с ними разгуливает опасный преступник. А я тут останусь и поговорю с соседями, а потом попробую найти Федотова и спрошу, как его паспорт оказался у убийцы, если, конечно, застану его живым. Вечером встретимся у тебя в кабинете.

5

Оперативник решил начать с одиннадцатой квартиры. Дверь ему открыл одутловатый мужчина средних лет, который, дыхнув на сыщика перегаром, поинтересовался:

— Это вы стреляли в соседа? Жаль, что не попали!

— Донимал? — спросил его Кравцов. — Плохой сосед?

— Хуже некуда, — досадливо мотнул головой сосед. — Это он довел Агу до смерти.

— Расскажите про все это, — попросил его сыщик. — Мне нужно знать их взаимоотношения.

— Этот появился у Аги год или чуть более тому назад. Откуда он свалился на ее голову, никто толком не знает. Постоянно бил и истязал ее. Ага, конечно, тоже не подарок, часто выпивала, но никогда не давала повода, чтобы ее так мучить. Однажды летом соседке стало плохо, ее увезли в больницу, где она благополучно скончалась. Больше мне рассказывать нечего, я ее знал плохо, не общался.

— Как зовут «этого»?

— Я не знакомился с ним. Слышал через стену, как он начнет ее бить, а она кричит: «Вася, не надо!», «Вася, прекрати!», вот поэтому думаю, что его зовут Василий.

— С кем в доме можно поговорить о ней? — спросил опер. — С кем она общалась, кто ее знал более-менее близко?

— С четвертой квартиры Клава. Они вместе работали, еще до знакомства с этим Васей Ага часто зависала у нее.

— Пили?

— Да, выпивали.

Кравчук Клавдия Дмитриевна, грубовато сложенная женщина средних лет с нездоровым красным лицом, рассказала следующее:

— С Агой мы работали дубильшицами на кожевенной фабрике. Работа, конечно, тяжелая, мужская, но как-то приноровились и план выполняли. Ага была замужем за рабочим нашей фабрики, но они развелись, детей у них не было. Ближе к осени девяностого года она познакомилась с этим Василием. А дело было так: Василий подрабатывал на фабрике в качестве грузчика и познакомился с Агой. Однажды она пригласила его к себе домой, с тех пор он здесь и живет. Бил он ее, конечно, очень сильно. Сам Василий шибко не пьет и, когда она возвращалась домой выпившей, то очень тщательно ее лупил. На этой почве она в последнее время перестала ко мне даже заглядывать — настолько сильно боялась своего сожителя. Весной Ага ушла с фабрики, поскольку здоровье уже не позволяло работать там, и устроилась уборщицей в трех конторах. Как-то летом она заходит ко мне и рассказывает, что недавно с сожителем выпили, потом он стал ее бить, раздел догола и помадой изрисовал тело, мол, буду тебя так рубить топором, и мне не привыкать этого делать. Через неделю она вновь зашла ко мне и рассказывает, что приходила мать этого Василия и угрожала, мол, если что случится с сыном, то ей несдобровать. Через два или три дня я видела эту женщину, когда она с Василием поднималась на второй этаж в квартиру Аги. Через несколько дней после этого Аги не стало.

— Клавдия Дмитриевна, вспомните, пожалуйста, через сколько дней после посещения этой женщины умерла Широкова? — попросил ее сыщик.

— Как бы не соврать, — призадумалась Кравчук. — Думаю, что прошло три или четыре дня. День или два она лежала и болела дома, потом ее увезли в больницу, где она и умерла.

— После ее смерти Василий постоянно жил здесь? — спросил ее опер.

— Да, постоянно жил здесь.

— Дом чей?

— Был фабричный. Сейчас передали городу, можно приватизировать, я уже подала документы на приватизацию.

— Вы не чувствовали, что она что-то скрывает? Не говорила, что Василий не тот, за кого себя выдает?

— Она что-то недоговаривала — это однозначно. Но касались ли ее недомолвки насчет Василия, я не могу сказать.

Поговорив еще с тремя соседями, Кравцов направился по месту жительства Федотова.

Его встретил горбатый мужчина с редкими с проседью волосами, и на вопрос, терял ли он свой паспорт, ответил:

— У меня его украли в автобусе два года назад. Я уже получил новый паспорт.

На обратном пути сыщик зашел на кожевенную фабрику, где в отделе кадров поговорил с инспектором-женщиной:

— У вас грузчиком подрабатывал некто Федотов Василий Поликарпович. Скажите пожалуйста, какие документы он предоставил для устройства на работу.

Покопавшись в журналах, она сообщила:

— Федотов был принят временно в качестве грузчика в сентябре прошлого года. Поработал у нас полгода и уволился. Предъявлял паспорт, трудовой книги у него не было, мы выписали ему новый при увольнении.

Пообедав в той же пельменной, в четыре часа сыщик был в Управлении. Света была на месте и доложила:

— Ориентировки розданы всем службам и территориальным органам милиции. Во всех стендах «Их разыскивает милиция» помещены фотографии разыскиваемого, завтра в городской газете выйдет объявление о розыске опасного преступника. Договорилась с телевидением — на днях и там покажут лицо убийцы.

— Молодец! — похвалил сыщик девушку и высказал свои подозрения: — Света, сдается мне, что гражданку Широкову отправили на тот свет Молох со своей мамашей.

— Как так? — удивленно вскинула голову Света. — Ее-то, наверное, вскрывали в морге и, если труп криминальный, то возбудили бы уголовное дело.

— В теперешнее время все может быть, — недоверчиво покачал головой Кравцов. — И криминальные трупы могут похоронить как некриминальные.

— И что тогда делать? — непонимающе глянула она на сыщика. — Эксгумацию?

— Да, эксгумацию, — кивнул он. — Но, прежде чем это сделать, мне надо ознакомиться с заключением судебно-медицинской экспертизы, а для этого обратимся к следователю прокуратуры Козинцеву, ведь он как бы нам обязан.

— Сейчас я найду его телефон, — с готовностью ответила девушка. — Прямо сейчас и позвоним.

Вскоре оперативники уже знали, что смерть Широковой наступила в результате желудочно-кишечного кровотечения на фоне алкогольного цирроза печени.

— Но это еще ни о чем не говорит, — задумчиво произнес Кравцов. — Ее могли и отравить, например, крысиным ядом, от которого происходит кровотечение. А при назначении судебной экспертизы следователь не поставил вопрос о возможном отравлении потерпевшей. Однозначно, надо сделать эксгумацию, тем более у нас в руках фотография, где на могильном памятнике написано имя разыскиваемого.

— Для эксгумации нужно постановление следователя, — заметила оперативница. — Козинцев даст такой документ или попросите своего следователя?

— А вот для этого я позвоню своему другу Батискафу, — ответил сыщик и попросил: — Света, закажи мне Якутск.

— Кому, кому звонить? — прыснула девушка. — Какому батискафу?

— Ах да, ты же не знаешь, — засмеялся в ответ Кравцов. — Батискаф — это прозвище опера, а на самом деле его фамилия Андросов, о котором я тебе рассказывал ранее в кафе. Хочу дать ему задание, чтобы он переговорил со следователем прокуратуры относительно эксгумации.

— Ааа, понятно, — кивнула она и набрала номер межгорода: — Алло, примите заказ на Якутск.

Андросов, послушав рассказ друга, ошеломленно произнес:

— История с Молохом продолжается! Когда же мы поставим точку в его кровавой биографии?!

— Саня, сходи к Куприну и потребуй у него постановление о производстве эксгумации трупа Широковой, — попросил его Кравцов. — Эти документы первым же нарочным надо отправить ко мне в Свердловск.

— В Екатеринбург, — поправил его опер и пообещал: — Сейчас же бегу к Куприну. О содержании разговора с ним позвоню тебе в гостиничный номер.

Положив трубку, Кравцов обратился к оперативнице:

— Надо за матерью разыскиваемого установить скрытное наблюдение* (оперативное мероприятие, тайная слежка). Чем черт не шутит — вдруг она приведет нас к лежбищу сына.

— Все, пишу задание, — с неизменной готовностью ответила девушка. — Думаю, что Ермилов не будет возражать, ведь он боится за меня и хочет, чтобы преступник был поскорее пойман.

— Ты умница! — похвалил ее сыщик. — Займись этим вопросом, а я пойду в гостиницу и буду ждать звонка от Андросова.

— От Батискафа? — улыбнулась она.

Невольно посмеявшись, Кравцов вышел из кабинета. Сыщик шел в гостиницу и думал о Молохе. Он боялся, что преступник покинет Свердловскую область и будет пробиваться в сторону Украины. А Украина теперь стала самостоятельным государством, и там вести его розыск по понятным причинам представляла определенные сложности. Тут он вспомнил Кыйаару и Айру и, улыбнувшись к их незримым образам, игриво проговорил:

— Девчонки, только на вас надежда.

В гостинице он задремал и, когда зазвонил телефон, посмотрел на часы, которые показывали восемь вечера.

«В Якутске уже полночь», — подумал он, прежде чем поднять трубку.

На том конце провода был Андросов, который огорчил его вестью:

— Куприн отказывается выносить постановление об эксгумации. Сорокин вышел на прокурора, но тот говорит, что следователь процессуально независимое лицо, и он не может ему приказать, тем более не видит необходимости проведения эксгумации, поскольку предполагаемое убийство Широковой, если оно и имело место быть, произошло на территории Свердловской области и, соответственно, расследование должно проводиться там.

— Тьфу ты черт, я так и знал, что Куприн будет палки в колеса вставлять! — в сердцах выругался Кравцов. — Саня, как нам не хватает Свиридова!

— Да, с Аркадием никакой мороки не было — всегда шел навстречу сыщикам, — сожалеюще выговорил Андросов.

— Ладно, будем обращаться к местному следователю прокуратуры, — решил Кравцов. — Может быть, это даже к лучшему.

В расстроенных чувствах он выпил остаток чекушки водки и приготовился спать, и в это время вновь зазвонил телефон. Это была Света, она сообщила следующее:

— Наши сотрудники взяли под наблюдение мать разыскиваемого. Час тому назад она сходила в магазин за кефиром и булкой, теперь находится дома. Домашний телефон также под контролем. Наши будут ее караулить всю ночь возле подъезда.

— Отлично! — обрадованно воскликнул опер. — Света, держи все под контролем, а я завтра с утра пойду в прокуратуру и встречусь с Козинцевым, чтобы получить от него постановление об эксгумации.

6

Обойдя череду бюрократических проволочек, Козинцеву и Кравцову удалось убедить заместителя прокурора Ленинского района Хромова провести эксгумацию трупа Широковой.

«Обосновано ли объективными данными заключение судебно-медицинского эксперта, проводившего первоначальное исследование трупа» — эта тема красной линией проходила в постановлении следователя прокуратуры, где, в том числе, задавался вопрос о том, не отравлена ли потерпевшая какими-либо ядами.

В этот же день Кравцов, предварительно прикупив пять бутылок водки, съездил на кладбище и ознакомил директора с постановлением следователя прокуратуры об эксгумации тела Широковой, попросив немедленно начать копку могилы до гроба. Директор, изучив документ, недовольно буркнул:

— Нам за это не платят, да и погодка нынче студеная, земля уже начинает подмерзать. В таких случаях обычно милиционеры пригоняют сюда мелких хулиганов, мы их обеспечиваем шанцевыми инструментами.

Сыщик решил, что наступил момент для включения «народной дипломатии» и приятно удивил кладбищенского руководителя, поставив на стол пакет с пятью бутылками водки:

— У меня взаимовыгодное предложение — давайте обойдемся без мелких хулиганов. Я человек пришлый и не знаю, где их доставать.

— Ладно, уговорили, тут как раз выдалось небольшое окно времени, — благодушно согласился директор, пряча бутылки в железный ящик. — Оставьте телефон — как выкопаем, так сразу позвоним.

Через два дня гроб с телом Широковой был доставлен в городской морг, где Кравцов со своей помощницей Светой присутствовали при повторном исследовании трупа. Тело было основательно подпорчено, от него исходил удушающий гнилостный запах, но девушка, которая впервые присутствовала на таком мероприятии, держалась стойко, и лишь побледневшее лицо выдавало смятение ее души.

Осматривая тело, патологоанатом заметил:

— На кисти левой руки наблюдается ампутация пальца — мизинца.

— Мизинца! — от неожиданности громко переспросил оперативник. — При первоначальном исследовании трупа этот палец был на месте?!

Патологоанатом прервал работу и, стянув латексные перчатки, стал изучать первичные документы, сообщив:

— Тут нигде не указано, что у женщины отсутствует палец.

— А кто проводил исследование? — спросил его сыщик.

— Акинфеев.

— Где он сейчас?

— В отпуске.

— С выездом?

— Этого я не знаю.

— Знаете его домашний адрес?

— Нет, не знаю. Спросите у заведующего.

— Ампутация прижизненная или посмертная?

— Пока не могу точно сказать, все после гистологического исследования, но похоже, что посмертная.

— Молох, перед тем, как похоронить Широкову, оставил себе на память ее палец! — воскликнул Кравцов. — Этот тип собирает дамские пальчики!

— Вы о ком говорите? — удивленно спросил патологоанатом. — Какие дамские пальчики?

— Эту женщину похоронил разыскиваемый нами убийца, — объяснил сыщик. — Он убил у нас двух женщин, расчленил их и отрезал для себя мизинец одной из них. Поэтому мы подозреваем, что и Широкову он мог убить.

— Все-таки подозреваете, что ее отравили? — спросил эксперт.

— Есть такие подозрения, — кивнул Кравцов. — Насколько вероятно по истечении такого времени выявить в ее организме наличие яда?

— Если отравлена, то анализы покажут, — обнадежил его специалист.

После морга оперативники вернулись в Управление милиции, и Света, справившись у сотрудников, которые вели наблюдение за матерью разыскиваемого, взволнованно сообщила:

— Гражданка Криворучко с сыном не встречалась и не знает, где он находится!

— Почему так думаешь? — спросил ее Кравцов.

— Она сегодня с утра поехала по адресу проживания Широковой и, увидев опечатанную нами дверь, бегом побежала домой. Из дома позвонила к некой Пелагее и поинтересовалась, почему опечатана квартира. Пелагея эта объяснила, что четыре дня назад приезжала милиция и стреляла в Василия, но он смог убежать. Фигурантка бросила трубку, сейчас сидит у себя в квартире. Установили личность Пелагеи — ею оказалась соседка Широковой из десятой квартиры по фамилии Милютина.

— В десятой квартире мне не удалось побывать, — с сожалением проговорил сыщик. — Хозяев не было на месте. Очевидно, мать Молоха вербанула Пелагею, и та сообщала все, что творится у Широковой. В этой общаге все выпивохи, за бутылку красного любого сдадут.

— Ермилов дал нам еще сутки, а затем снимет скрытое наблюдение, — доложила оперативница. — Произошла бандитская разборка с трупами, и все силы бросили туда.

— Неужели Молох покинул город? — задался вопросом сыщик и невольно воскликнул: — Эх, жаль, что ты его не пристрелила!

— Так получилось, — виновата пожала плечами девушка. — Этот случай для меня станет уроком на всю жизнь.

— Нет, нет, я тебя не обвиняю, — утешил ее опер. — И, может быть, даже и хорошо, что ты не попала в него. Он нам нужен живым, чтобы рассказал о всех своих злодеяниях и указал места сокрытия жертв.

— Хорошего мало, — вздохнула она. — Преступник сейчас покинет Екатеринбург, и поминай, как звали.

— Ничего, Света, обязательно поймаем душегуба, если даже придется идти за ним хоть на край света, — поклялся Кравцов и попросил оперативницу: — А теперь набери номер Акинфеева.

Когда патологоанатом поднял трубку, сыщик спросил:

— В июле этого года вы проводили исследование трупа гражданки Широковой. Вы помните этот случай?

— Всех не упомнишь… А в чем, собственно, дело?

— Мы провели эксгумацию трупа. Во время повторного исследования обнаружилось, что на левой кисти женщины отсутствует мизинец. В вашем заключении об этом не написано. Вы могли упустить этот момент?

— Это исключено, — категорично заявил патологоанатом. — Такое от моего взгляда не ускользнуло бы.

— Тогда скажите, пожалуйста, кто мог отрезать ей палец?

— Спросите того, кто ее хоронил.

— Спасибо, больше вопросов к вам не имеется.

Время было ближе к обеду, Кравцов предложил:

— Делать особо нечего, поэтому, Света, предлагаю посидеть в том же кафе, а потом посмотреть город и сходить в музей. Надо немного отвлечься от рутины, тогда и служба заиграет другими красками, а удача повернется к нам лицом.

— Идемте! — заискрились ее глаза. — Я вас свожу в наш краеведческий музей!

— Вот туда мне и надо, — довольно улыбнулся сыщик. — Быть в Свердловске и не знать его историю не есть хорошо.

— В Екатеринбурге, — с улыбкой поправила она его.

— Для меня этот город Свердловск, — засмеялся он. — Так звучит как-то роднее.

Проведя остаток дня с пользой для души, оперативники прибыли в Управление милиции, где узнали, что фигурантка Криворучко находится в квартире, никуда не отлучалась, звонки больше не делала и ни с кем не контактировала.

— Если бы маньяк был в городе, он обязательно каким-то образом связался бы с матерью, — рассудил Кравцов. — Скорее всего, он покинул город.

— Завтра с утра снимут скрытое наблюдение и что нам делать дальше? — развела руками девушка. — Где его сейчас искать?

— Надо попытаться установить его связи, — без особой надежды предложил сыщик. — Но это такая мура, что врагу не пожелаешь… Света, завтра вызовем маму разыскиваемого и начнем с нею разговаривать. Авось она проговорится и выдаст места, где может скрываться ее драгоценное чадо.

Попрощавшись с оперативницей, Кравцов пошел в гостиницу. Ночью он проснулся от того, что услышал громкий женский шепот: «Молох мертв». Резко присев на кровать, опер долго приходил в себя.

«Что это было снова? — тревожась, думал он. — То Молох жив, то Молох мертв… Неужели и вправду меня сопровождает шаманка в лице своей последовательницы Лиды, дочери Семена? Если это так, то надо завтра ждать обнадеживающих вестей».

Утром сыщик прибыл в Управление, и Света доложила, что она оповестила транспортную милицию тех областей, через которые преступник мог продвигаться в сторону Украины.

— Света, ты не поверишь, но я ночью услышал женский голос, что Молох мертв, — с улыбкой на лице рассказал он про ночное видение. — Неужели ты все-таки попала в него? На охоте такое бывает — подраненный зверь умирает за несколько километров от места выстрела.

— Не знаю, — помотала она головой. — Мне показалось, что я безнадежно промазала, но на всякий случай держу связь с травмпунктами — если он обратится в медучреждение, мне сразу сообщат.

— Ну что, идем за матерью Молоха? — предложил сыщик. — О чем говорят наши наблюдатели, где сейчас находится фигурантка?

— Все время сидит дома, никуда не отлучалась, никакие звонки не производила, — ответила она.

— Пока в отношении нее надо возбудить уголовное дело за подделку документов, а когда выяснится, что Широкова отравлена, то можно привлечь ее и за убийство.

— Страшная женщина, — передернула плечами Света. — Не удивительно, что вырастила такого сына.

Оперативники собрались было выйти из кабинета, в это время навстречу им дверь открыл Ермилов и сообщил потрясающую новость:

— Вашего нашли на кладбище! Садитесь в мою машину, срочно выезжаем на место происшествия.

— Он живой?! — от неожиданности вскрикнул Кравцов. — Кто его поймал?!

— Петля его поймала, — ухмыльнулся руководитель. — Быстрее соберитесь, по пути все расскажу.

Ничего не понимающие оперативники сели в машину, и Ермилов рассказал им следующее:

— Оказывается, в шесть утра в районе Широкореченского кладбища был обнаружен висящий на дереве человек. Наши только сейчас выехали туда, осмотрели тело и обнаружили в кармане куртки водительские права на имя Криворучко Тимофея Брониславовича и решили пробить его по адресному бюро, чтобы установить личность. Там им сообщили, что данный гражданин находится во всесоюзном розыске за убийство в Якутии. Дежурный доложил об этом мне, а я приказал ничего далее не трогать и дождаться нас.

— Петр Константинович, это дело полно таинственности! — воодушевленно воскликнула Света. — Вот, например, Виктор Васильевич ночью слышал голос о том, что Молох мертв!

— Вы тут наговорите мне, — мрачно побрюзжал Ермилов. — Какие могут быть голоса? О чем ты вообще, Бравина?! Связалась с якутским товарищем и стала верить во всякие потусторонние силы? Ты еще расскажи мне, что там задействованы шаманы.

— Не шаманы, а шаманка, — вызывающе ответила девушка. — Зря вы не верите во все это.

— Бравина, с тобой надо серьезно поговорить. Зря мы прикрепили тебя к командированному, нахваталась ты у него всякой ереси выше крыши, — с досадой проговорил руководитель.

— Нет, не зря! — с остервенением возразила она. — Я очень многому научилась у Виктора Васильевича!

Кравцов, пряча улыбку, незаметно для Ермилова приложил палец к губам, мол, не спорь, Света, с начальством, а жизнь покажет, кто прав.

На кладбище их встретил директор, который сообщил:

— Он повесился в аккурат перед выкопанной могилой Широковой. Что его толкнуло к такому необычному шагу? Горе? Безвыходность ситуации? И вообще, кем он приходится этой женщине?

Приближаясь к могиле, оперативники издалека увидели висящего на сосне человека, а рядом находились два милиционера, один из которых протянул Ермилову документ:

— Вот нашел в кармане потерпевшего водительское удостоверение на имя Криворучко. По рации вышел в дежурную часть, оттуда сообщили, что гражданин с такими анкетными данными находится во всесоюзном розыске. Кроме как пошарились по карманам в поисках документов, мы его не трогали.

Приглядевшись к трупу, ноги которого едва касались земли, Кравцов облегченно выдохнул:

— Это он! Молох, то есть Криворучко!

Ермилов ткнул пальцем в живот повешенного и со знанием дела констатировал:

— Повесился нынче ночью, еще не успел замерзнуть.

Затем он приказал милиционерам:

— А ну-ка, снимите его с дерева.

Когда труп был уложен на землю, Кравцов наклонился и, пощупав ремень, на котором повесился Криворучко, громко воскликнул:

— Сыромятный ремень! Ребята, его повесили на сыромятном ремне!

— Во-первых, почему его повесили, он же сам повесился? — хмуро бросил Ермилов. — Во-вторых, почему он не должен повеситься на сыромятном ремне?

— А все потому, что где-то в семнадцатом или восемнадцатом веке одна шаманка наказала своего обидчика, повесив его на сыромятном ремне, — безапелляционно заявила оперативница. — А эти дела взаимосвязаны.

— Бравина, сегодня же возвращайся в свою группу! — сердито изрек руководитель. — С таким подходом скоро все окажемся в шестой палате!

— Петр Константинович, вы найдите время и поговорите с Виктором Васильевичем, и он расскажет связь этого дела с шаманкой, — с обидой в голосе проговорила она. — Я же не выдумываю все в своей голове, а анализирую, исходя из фактов.

Недовольно засопев, Ермилов приказал:

— Оголите живот у трупа.

Когда милиционеры расстегнули у трупа куртку и костюм с рубашкой, все увидели, что он вокруг тела в районе грудной клетки обмотан марлевой повязкой, где с правого бока виднелся мокнущий от крови ватный тампон.

— Света, все же ты в него попала, — проговорил Кравцов, изучая изнанку пиджака, где был пришит ярлык и воскликнул: — Что и требовалось доказать — швейная фабрика «Большевичка» с пулевым отверстием!

— Чудеса продолжаются, — усмехнулся Ермилов. — Почему он, как и все люди, не должен носить костюм швейной фабрики «Большевичка»?

— Потому что он нелюдь, — ответил сыщик. — Света как-нибудь расскажет вам о нем, а я завтра уезжаю домой.

Заметив на шее у трупа шелковую нитку, Кравцов дернул ее на себя, и из-под ворота рубашки показался непонятный продолговатый предмет черного цвета, носимый, очевидно, в качестве кулона или талисмана. Изучив его вблизи, сыщик резко бросил его на грудь покойного и произнес с содроганием:

— Это высушенный человеческий палец!..

7

Наступила тягостная тишина. Ермилов, в недоумении потоптавшись на месте, приказал:

— Вызывайте прокурора и судебного медика. Если даже труп и некриминальный, то дело, связанное с ним, явно криминальное.

Прибывший судебный медик подтвердил, что кулон на шее у повешенного представляет из себя мумифицированный человеческий палец и, скорее всего, мизинец. Далее, развязав марлевый бинт и убрав окровавленный ватный тампон, он озадаченно сообщил:

— В районе грудной клетки со стороны спины имеется слепая огнестрельная рана и, вероятнее всего, задето легкое. Как он ходил с таким ранением?

Когда сняли петлю с шеи повешенного, Кравцов изучил ее и пораженно произнес:

— Это, оказывается, не ремень, а лента… нет, сыромятная веревка. Молох умер не своей смертью, это месть шаманки.

Прокурор и судебный медик непонимающе оглянулись в сторону сыщика, но Ермилов поспешил их успокоить:

— Не обращайте внимания, тут некоторые товарищи страдают чудачеством. Налицо самоповешение, будем готовить отказной материал.

Сердито бросив взгляд то на девушку, то на Кравцова, он приказал:

— Идем в машину, нам тут делать больше нечего.

Отойдя на почтительное расстояние от места происшествия, Ермилов укорил сыщика:

— Ты почему при прокуроре говоришь всякую чепуху? Сейчас возбудит уголовное дело по убийству и кого прикажешь нам искать? Шаманку? Если ты веришь мистике, то держи ее при себе.

— Извините, вырвалось, — виновато выронил оперативник. — Это дело настолько затянуло меня, настолько я нахожусь в нем, что действительно иногда теряю связь с реальностью. Но все мои догадки и открытия произошли не на пустом месте — есть на то основания.

— Ты когда собираешься уезжать? — спросил его Ермилов. — Завтра?

— Если будут свободные билеты, то завтра, — кивнул Кравцов и попросил: — Петр Константинович, оставьте нас со Светой возле агентства «Аэрофлота» — купим авиабилет и доделаем кое-какие дела.

Когда машина остановилась возле здания «Аэрофлота», Ермилов обратился к девушке:

— Бравина, часикам к восьми подойдите с Виктором в ресторан «Космос». Нас будет трое, плюс вы вдвоем — достойно проводим человека домой, а заодно послушаем байки про эту шаманку.

— Поняла! — обрадованно воскликнула она. — До вечера!

В агентстве свободные авиабилеты до Якутска оказались в наличии, и вылет сыщика домой на следующий день стал реальностью.

Выйдя на улицу, Кравцов спросил:

— Света, помнишь про ту студентку — мою землячку, которая подсказала нам о Молохе, что он не умер вовсе, а жив и здоров, свободно разгуливает по Свердловску?

— Помню, — кивнула она. — Как ее звали-то?

— Нестерова Валя. Я обещал ей, что приду и расскажу о дальнейшей судьбе маньяка.

— Так в чем дело?! — живо отреагировала девушка. — Поехали к этой Нестеровой!

Следуя на троллейбусе в сторону студенческого общежития, Света с сожалением в голосе спросила:

— Почему вы так сильно заторопились домой? Вам не интересно, что сделали Молох и его мать с несчастной Широковой?

«Она переживает от предстоящей разлуки, — подумал сыщик, прежде чем ответить. — К чему бы это?.. А ведь и я не желаю с ней расстаться так внезапно и суматошно… Но билет уже куплен, все мосты сожжены…»

— Интересно, но свердловские дела нам неподследственны, да и дома ждут дела, — ответил он ей. — Тем более в Свердловске у меня остается человек, который позвонит и расскажет, что случилось с этой Широковой.

— Хорошо, позвоню, — выронила она с ноткой грусти. — Экспертиза должна быть готова через неделю.

— А знаешь, Света, почему я сказал, что Молох умер не своей смертью? — спросил Кравцов.

— Не знаю, — пожала она плечами. — Я тоже удивилась, когда вы при прокуроре сказали такое.

— Я сказал это исходя из того, что Молох, во-первых, повесился на сыромятной веревке и, несмотря на то, что эту веревку он мог достать свободно, ведь Широкова работала на кожевенной фабрике дубильшицей, данный факт кажется мне странным и загадочным. Он мог повеситься на любой другой веревке, на своем ремне, наконец, а выбрал именно сыромятную веревку. А он ли выбрал ее? Я думаю, что Кыйаара определила ему способ и орудие возмездия. Во-вторых, на шее у него висит палец человека, вероятнее всего Широковой. Если бы Молох хотел повеситься добровольно, то перед тем, как совершить суицид, выбросил бы этот кулон подальше, чтобы мы его не нашли, ведь обнаружение такой улики каким-то боком может ударить по его матери. В общем, я думаю, что он, ведомый какими-то магическими силами, пришел на кладбище и, опять-таки, по принуждению этих самых сил, повесился возле могилы убитой им женщины.

— А, может быть, все гораздо прозаичнее, — проговорила девушка. — Уже раненый, он пришел прощаться со своей любимой, но видит разрытую могилу и решает покончить жизнь самоубийством. А то, что он бил и истязал ее при жизни, не говорит о том, что между ними не было любви — может быть, она была у них похлеще, чем у остальных людей, и не зря убийца забрал на память ее палец.

— О, у меня появилась другая версия! — рассмеялся Кравцов. — На время шаманка вселилась в тебя и твоей рукой послала пулю в спину Молоха. Уже помеченный шаманкой преступник, беспрекословно выполняя ее волю, пришел на могилу своей последней жертвы и повесился.

— В таком случае своим необычным инструктажем по применению оружия возле дома Широковой вы вселили в меня эту шаманку, — засмеялась она в ответ. — Кстати, Виктор Васильевич, вы тогда обещали рассказать, как заталкиваете девятый патрон в обойму.

— Очень просто. Девятый патрон не в обойме, а в стволе.

— Но это же опасно! — воскликнула она. — Нарушение всех инструкций!

— Света, иногда в самый неподходящий момент может не хватить девятого патрона, — с улыбкой ответил сыщик. — Уверен, что Ермилов делает то же самое, а молодежь учит, что в пистолете должно быть восемь патронов.

Студенток оперативники застали в общежитии. Увидев Кравцова с незнакомой девушкой, Нестерова встревоженно выдохнула:

— Что-то случилось?

— Все, Валя, успокойся, его нет в живых, — сообщил сыщик. — Сегодня утром нашли труп.

— Ой, а это где?! — воскликнула девушка. — Здесь, в Екатеринбурге?

— Да, здесь. Поэтому мы пришли к тебе, чтобы рассказать обо всем. Познакомься — это сотрудник уголовного розыска Бравина Светлана, она оказала мне помощь в поисках преступника.

Начав свое повествование, Кравцов заметил, что Зина с неподдельным интересом рассматривает оперативницу, а затем, деланно зевнув, равнодушно уткнулась взглядом в учебник, но вся сущность выдавала ее, что она пристально слушает сыщика. Влада же присела рядом с Валей и завороженно внимала оперативнику.

Когда Кравцов закончил свой рассказ, упомянув и том, что шаманка могла вселиться в Свету, чтобы наказать Молоха, Валя впечатленно воскликнула:

— Она и в меня вселилась!

— И как же? — улыбнулся сыщик.

— Когда решила купить сапожки, я еще с вечера запланировала пойти в магазин обуви, — возбужденно стала рассказывать она. — Утром встала, а голову свербит только одна мысль: «Надо идти в ЦУМ, надо идти в ЦУМ…» Что делать в этом ЦУМе, там никогда не бывает хорошей обуви?..

Валя толкнула в бок Владу и повернулась к Зине:

— Девчонки, подтвердите, что так и было.

— Да, да, было именно так, мы хотели в магазин обуви, а Валька потащила нас в ЦУМ! — воскликнула Влада, а Зина только кивнула, не отрывая взгляда от учебника.

— И что? — спросил сыщик.

— Как что?! — искренне удивилась девушка. — Если бы мы не пошли в ЦУМ, то никто бы не знал, что убийца жив!

— Действительно, — соглашаясь, кивнул Кравцов. — Голос тебе подсказал правильную мысль.

— Теперь я поняла, что это был голос шаманки! — торжествующе воскликнула Валя. — Она меня и повела в Центральный универмаг!

На обратном пути Света поделилась своими наблюдениями:

— Зина так ревниво разглядывала меня.

— Я это тоже заметил, — ответил сыщик. — К чему бы это?

Девушка, лукаво поглядывая на сыщика, спросила:

— Виктор Васильевич, признайтесь — что вы сделали с несчастной девочкой?

— Ничего я с ней не делал, — невольно рассмеялся Кравцов. — Зина ревнует меня не как мужчину, а как сотрудника уголовного розыска. Когда я впервые был у них в комнате, она предлагала свою помощь в поиске преступника, а я ей отказал, ссылаясь на опасность, а сегодня заявляюсь перед ней в сопровождении другой девушки, которая, оказывается, наказала маньяка — она и подумала, что ее отвергли, как ненужную.

— Но я же милиционер и то боялась этого маньяка, — покачала головой Света. — Как бедная девушка хотела его ловить?

Сыщик, тепло улыбнувшись, ответил:

— Зина хорошая девушка, и кто его знает, может быть, после окончания университета, как и ты, станет милиционером или пойдет следователем прокуратуры, хотя она может быть и успешным предпринимателем. Прекрасна студенческая пора — впереди вся жизнь, полная свершений!

Часы показывали три часа дня, Света предложила:

— У нас в запасе достаточно времени, поэтому я загляну на работу, потом посещу салон красоты и пойду домой переодеваться, а в семь тридцать приду к вам гостиницу. До ресторана не более километра — дойдем пешком.

— Что за ресторан «Космос»? — спросил он.

— Это сейчас самый лучший ресторан города, — ответила она. — Правда, держат его бандиты — «Центровые», о которых я говорила, но там Петра Константиновича уважают и боятся.

— Везде бандиты, — вздохнул сыщик. — Когда же их искореним-то?

В гостинице Кравцов посмотрел на себя в зеркало и остался недоволен: растянутый свитер, потертые советские джинсы, стоптанные ботинки.

«Черт, не думал, что пригласят в цивильное заведение, — с досадой подумал он. — В командировку надо было ехать в костюме! Хотя и костюм порядком истрепан, надо бы купить новый…»

Вздремнув пару часов, он принял душ, побрился и к семи часам был готов к походу в ресторан, коротая время у телевизора в ожидании Светы. Когда девушка появилась в номере, сыщик немного опешил: с безупречным вечерним макияжем, она была одета в короткую меховую куртку, на голове берет из того же меха, темное платье с люрексом, сапожки на каблуках…

«Наверное, рядом с ней я буду выглядеть как бомжара, — не без сожаления подумал он. — Но ничего, в конце концов, не жених же я ей!»

Выйдя на улицу, девушка попросила:

— Виктор Васильевич, придерживайте, пожалуйста, меня, а то на своих каблуках я кое-как добрела до гостиницы — сегодня так скользко…

Сыщик взял ее под руку, и в таком виде они предстали перед Ермиловым, который, оказывается, покуривая сигарету, поджидал их возле парадного входа в ресторан.

— Какая милая пара! — издалека воскликнул он, вложив в слова то ли упрек, то ли восхищение, но в любом случае с оттенком иронии. — По-моему, вы не только спелись!

Света, привыкшая к грубой шутке руководителя, только улыбнулась и сильнее схватилась за руку сыщика.

За столом уже сидели двое молодых мужчин, Ермилов познакомил их с Кравцовым:

— Алексей и Алексей — они оба Алексея, мои заместители.

Разлив по рюмкам водку, Ермилов наполнил бокал девушки шампанским и произнес тост:

— Мы сегодня провожаем нашего коллегу в далекую Якутию. Прибыв сюда в командировку, он оказал нам неоценимую услугу, нейтрализовав опаснейшего преступника, который, при определенном стечении обстоятельств создал бы нам кучу проблем. Зная таких преступников, скажу вам прямо — маньяки никогда не останавливаются, и когда-нибудь он вышел бы на смертельную охоту на женщин нашего города. Поэтому поблагодарим Виктора и выпьем за него, чтобы оперская удача и везение всегда сопровождали нашего друга!

Следующим сказал тост Кравцов:

— Спасибо, Петр Константинович, спасибо Светлана, спасибо ребята за то, что так гостеприимно встретили меня на этой благодатной Уральской земле. Без вашей помощи я не смог бы добиться успеха, преступник сейчас гулял бы на свободе и, как здесь отметили, представлял бы огромную опасность для людей. Особую благодарность хочу выразить своей помощнице Светлане, которая своими правильными действиями заставила преступника пойти на необдуманные шаги и, в конце концов, свести счеты с жизнью. В этом усматриваю предначертания, спущенные нам сверху: хотя маньяк избежал людского суда, его настигла кара небесная. А в общем, впечатлен здешними масштабами, отныне я влюблен в Свердловск и хочу поднять рюмку за этот прекрасный город и его достойных жителей!

Ермилов, прежде чем выпить, хохотнул:

— Я тоже постоянно говорю: «Свердловск, Свердловск», даже на совещаниях это проскальзывает. Родился в Свердловске и никак не могу привыкнуть к новому названию города.

Опустошив рюмку, он предложил:

— Раз уж вспомнили про Бравину, давайте послушаем ее, что она скажет по этому поводу, — предложил руководитель и, ухмыльнувшись, добавил: — Она говорила про какую-то шаманку, о которой нам позже подробно расскажет наш друг из Якутии.

Девушка встала и произнесла свой тост:

— В первую очередь надо поблагодарить Виктора Васильевича, который упорными стараниями избавил наш город от страшного человека. Он сегодня говорил о предначертании сверху. Действительно так и было — при встрече с преступником с глазу на глаз, во мне вселилась какая-то неведомая сила, заставившая применить оружие. Кто его знает, в другой обстановке, увидев перед собой искаженное злобой лицо маньяка, я, может быть, забыла бы про пистолет, где он находится…

Тут, заметив ироничную улыбку своего начальника, девушка озорно подмигнула Кравцову и продолжила:

— Зря вы не верите в шаманку, Петр Константинович. Она в меня вселилась и до сих пор находится внутри.

Ермилов, в свою очередь подмигнув своим заместителям, предложил:

— Бравина, если ты шаманка, то скажи про меня то, что знаю только я сам и никто другой.

Света, глядя на своего руководителя исподлобья, как заговоренная изрекла глухим голосом:

— В вашем пистолете девять патронов. По огневой подготовке вы учите нас, что в пистолете должно быть восемь патронов, а сами нарушаете инструкцию.

Опешив от неожиданности, Ермилов пощупал под боком оперативную кобуру с пистолетом, многозначительно хмыкнул и, сбросив с себя печать серьезности, восторженно заметил:

— Ну ты даешь, Бравина! По-моему, благодаря якутскому товарищу ты стала действительно шаманкой. Как тебя сейчас величать-то в новой ипостаси?

— Айра! — гордо ответила девушка.

— Я слышал про эту шаманку, — подтвердил один из Алексеев. — У нас на Урале она жила.

— Живет, — поправила его Света, напустив на себя пелену важности и силясь не улыбнуться, — она перед вами!

Видя все это представление, Кравцов еле сдерживал себя, чтобы не расхохотаться.

Ермилов, уже без усмешки, вполне серьезно попросил Кравцова:

— Расскажи про свою шаманку и всю мистику, которой окутано дело твоего маньяка. Нам будет очень интересно.

Когда сыщик закончил рассказ, Ермилов потрясенно покачал головой и заметил:

— В принципе, мистика присутствует при любом загадочном убийстве, стоит только поднапрячься и разглядеть ее, а в вашем деле и подавно, когда там вовлечена шаманка. Я предлагаю выпить за эту Ки…Ка…

Он осекся и спросил у сыщика:

— Запамятовал, как зовут шаманку?

— Кыйаара.

— Давайте выпьем за Кияру, которая помогла изобличить кровавого злодея, готового убить десятки женщин в нашем регионе…

— Тогда уж и за Айру, — прервал его Кравцов, глянув на девушку. — Тут есть и ее роль.

— …и за Айру! — добавил Ермилов, бросив многозначительный взгляд на оперативницу.

За приятной беседой оперативники не заметили, как прошло чуть более часа.

Когда пришли оркестранты и заиграла музыка, в ресторане стали появляться мужчины крепкого сложения в малиновых пиджаках и с толстыми золотыми цепями на могучих шеях* (атрибут бандитов 90-х), некоторые из которых, заметив сотрудников отдела по борьбе с бандитизмом, коротким кивком головы здоровались со своими «кураторами».

— Вся наша братия начинает кучковаться, — заметил второй из Алексеев. — Слишком вольготно они стали себя чувствовать — пора их встряхнуть.

— На днях запланируем, — ответил первый Алексей. — Нагрянем сюда с ОМОНом.

Вечер продолжился, и Ермилов объявил:

— У нас такое правило: если в компании только одна девушка, то она вольна приглашать того, с кем она хочет танцевать, а то ей не дадут спокойно посидеть. Бравина, если у тебя появится такое желание, мы все к твоим услугам.

На первый же медленный танец Света пригласила Кравцова. Увидев это, Ермилов язвительно выронил:

— Кто бы сомневался!

Во время танцев девушка призналась:

— Виктор Васильевич, мне будет не хватать такого, как вы, начальника. Я впервые почувствовала себя настоящим опером, без чьей-либо указки принимающим самостоятельное решение.

— А знаешь, Света, я тоже буду скучать по тебе, — ответил сыщик и тут же объяснил смысл сказанного: — Нет, нет, не как по красивой девушке, ведь я же люблю свою жену, а как по верному и надежному другу.

Девушка вздохнула и ничего не ответила.

Света еще раз пригласила сыщика на танец, а когда они вернулись за стол, Ермилов сообщил:

— Тут некоторые товарищи пригласили нас в сауну, поэтому, Бравина, тебя увезут домой, а мы, мужчины, продолжим вечер в другой обстановке.

Кравцов проводил девушку до крыльца ресторана. Возле машины он поцеловал ее в щеку и сказал:

— Света, я буду ждать от тебя звонка. Обязательно позвони.

Она обняла его за шею и, поцеловав в губы, резко повернулась и села в машину. Сыщик, махнув ей через стекло, в свете уличного фонаря заметил, что щеки девушки мокры от слез.

Взгрустнувший от расставания с оперативницей, к которой он, вопреки своей воле стал привязываться, Кравцов вернулся к столу и предложил:

— Дорогие коллеги, давайте выпьем за Свету. Она очень хорошая и красивая девушка и, если бы я не был женат и не любил свою жену, то непременно влюбился бы, несмотря на то, что на одиннадцать лет старше ее.

— Ты давай, не порти нам девок, — недоверчиво хохотнул Ермилов. — У нее отец в больших начальниках — враз поставит на место.

— Знаю об этом, — кивнул сыщик. — Просто с ней очень легко и приятно работать, она предвосхищала события, ей не надо было указывать выполнять какие-нибудь задания, она всегда была на шаг впереди в поисках маньяка.

— Ну, шаманка же! — одновременно засмеялись оба Алексея. — Сама же в этом призналась и даже на шефе продемонстрировала свои способности.

— А действительно! — воскликнул Ермилов. — Откуда она узнала, что у меня патрон в патроннике?!

В гостиницу Кравцова привезли в пять часов утра. Сыщик долго ворочался в постели, вспоминая поцелуй девушки. Какие чувства он испытывал к ней? Этот вопрос повис у него в воздухе. Он сам не понимал, была ли это накатившаяся внезапно влюбленность или простая симпатия к привлекательной девушке. Не придя к однозначному мнению, он закрыл глаза и, перед тем как уснуть, прошептал, обращаясь то ли к Свете, то ли к шаманке Великой горыашикарную:

— Счастья тебе, Айра — дочь Уральской земли!

Кравцов вернулся домой рано утром, когда родные еще нежились в постели. Он взял в руки сыночка и, прижав к груди, покружился по комнате. Потом обнял и поцеловал Марину, прошептав на ушко:

— Ты самая лучшая и красивая!

— А что, есть с кем сравнить? — засмеялась она, сильнее прижавшись к мужу. — А то приснился сон, как будто ты уходишь от меня, а я жалуюсь Семену, и он своей магией возвращает тебя обратно.

Потрясенный сыщик промолвил:

— Ты у меня одна на всем белом свете.

Эпилог

Через десять дней позвонила Света и рассказала следующее:

— Как вы и предполагали, Широкова была отравлена крысиным ядом. Наши поехали к матери Криворучко, но дверь им никто не открыл. Соседи объяснили, что не видят ее уже более недели. Вскрыли дверь и застали ужасную картину: на полу лежит ее обезглавленный труп, а голова закатилась под стол. Судебный медик объяснил, что гражданка Криворучко покончила жизнь самоубийством через повешение и от долгого висения у нее оторвалась голова. Выяснилось, что до пенсии она работала в дезинфекционной станции и как раз занималась приготовлением крысиной отравы для крупных городских предприятий, в том числе и для кожевенной фабрики, где работала Широкова, и куда по знакомству устроила сбежавшего из тюрьмы сына под чужим именем. В доме у нее нашли составляющую этой отравы большой концентрации.

— Какая страшная женщина! — с содроганием воскликнул Кравцов. — Воспитала сына-монстра, и оба закончили жизнь ужасной смертью, и не факт, что дочку она не прикончила сама!

— Такое трудно укладывается в голове, — произнесла девушка. — Я сама была потрясена до глубины души.

— А когда был отсечен палец у Широковой? — спросил ее сыщик.

— После смерти, — ответила она. — Скорее всего, по привычке он оставил его на память.

— Установили, почему они ее убили? Мотив убийства известен?

— Тут два варианта: либо она узнала о темном прошлом своего сожителя и сама себя приговорила к смерти, либо мать с сыном хотели забрать ее квартиру. Во время обыска у Криворучко в квартире нашли все документы Широковой. Дом должен пойти под снос, тогда бы злоумышленники получили новую квартиру. Все эти тайны мать с сыном унесли с собой в могилу.

— Уголовное дело возбудили? — поинтересовался Кравцов.

— Да, возбудили, оно находится в производстве у Козинцева, поскольку он с вашей подачи инициировал эксгумацию.

— Но это дело не будет для него обременительным, — проговорил сыщик, — скоро прекратит его за смертью фигурантов.

— Да, конечно, прекратит…

Тут она запнулась, Кравцов почувствовал смятенное состояние девушки, находящейся на расстоянии почти в четыре тысячи километров от него. Они молча прислушивались к дыханию друг друга, не смея первыми признаться в чем-то сокровенном. Наконец Света робко спросила:

— Виктор Васильевич, вы про меня вспоминали?

— Разве про тебя можно забыть? — вопросом на вопрос ответил сыщик.

— Прощайте! — надрывно крикнула она и бросила трубку.

На душе у сыщика было грустно. Он, уткнувшись взглядом в стол, долго сидел, перебирая в памяти незабываемую командировку и милую уралчанку, которая так хотела от него взаимности, но он не мог этого позволить себе.

— Айра, ты в моей памяти навсегда, — прошептал он и принялся за работу — перебиранием еще неисполненных документов.

Наступил тысяча девятьсот девяносто второй год. Однажды после Нового года, когда Кравцов вернулся домой, Марина обрадовала его радостной вестью:

— Витя, сегодня ходила к врачу — я беременна.

Он взял ее на руки и долго кружил в зале, выражая восторг криками:

— У нас будет ребенок! Нас будет четверо!

Через неделю сыщик встретился с Андросовым и попросил:

— Саня, давай съездим на твою родину. Хочу отблагодарить Семена — он решил подарить нам второго ребенка.

— Конечно, едем! — обрадовался друг. — Дорога хорошая, за день возвернемся.

Родители Андросова встретили сыщиков радушно, хозяйка сразу же накрыла стол. За столом Андросов-младший рассказал родителям о чудодейство Семена, избавившего семью друга от бездетности.

— Все правильно, в роду у Семена очень сильные шаманы, — сказала мама. — Он и в деревне вылечил молодую женщину от бесплодия — ребенок уже бегает. Только одно плохо — после смерти дочери жена Семена умерла от переживаний, а сам он совсем сдал.

— Мама, где он сейчас? — спросил сын. — Мой друг привез ему гостинцы.

— Дома, конечно, где же еще ему быть, — ответила она. — Иногда с тростью прихрамывает мимо нашего дома.

Когда сыщики появились на пороге дома знахаря, тот, с прищуром рассматривая визитеров, узнал обоих:

— Саша, я с утра жду вас, когда вы приедете в деревню, чтобы уважить старика. Виктор, ну как растет сынишка?

Андросов от неожиданности вытаращил глаза на друга, мол, откуда он все знает, и изрек в замешательстве:

— Вот привез друга. Он хочет вручить тебе гостинцы.

Кравцов обнял старика и произнес:

— Спасибо, Семен, за сына. Благодаря тебе мы с женой обрели счастье и хотели бы отблагодарить…

С этими словами он стал доставать из большого баула подарки, перечисляя каждый:

…вот это называется термобелье, оно из Норвегии, только появилось в городе, ты в нем будешь всегда в тепле, еще теплые носки и джемпер, которые жена связала сама, бутылка пятизвездочного коньяка, а на дне баула ящик тушенки и много разных консервов.

— Куда мне столько продуктов? — обрадованно покивал старик, бережно поглаживая дары, разложенные на столе. — Поделюсь с соседями, их мальчик колет мне дрова.

— Семен, жена беременна вторым ребенком, — сообщил ему Кравцов.

— Ну и хорошо, она будет рожать столько, сколько вы посчитаете нужным, — ответил целитель. — Твоя жена хорошо сложена, она плодовитая женщина. А второй ребенок тоже будет мальчик, а потом пойдут девочки.

— Ух ты, а сколько их у меня будет?! — поневоле вырвалось у сыщика.

— Это вы решите с женой, — уклонился от ответа знахарь. — Жизнь ваша хорошо сложится.

— Спасибо, Семен, никогда не забуду твое добро, — растроганно промолвил оперативник. — Ты для нас благодетель и светоч жизни.

— Да не делайте из меня икону, а живите своей жизнью, — ответил старик. — Все ваши невзгоды вы преодолели собственной силой, а я лишь немного подтолкнул вас к этому.

Кравцов, немного помешкав, спросил:

— Семен, я хотел бы преподнести дары к арангасу Кыйаары. Это позволительно мне совершить, и, если можно, то какой подарок мне дать ей?

— Не надо, — помотал головой хозяин. — К арангасу чужим подходить запрещено, тем более там в окрестностях сейчас лежит глубокий снег, и туда не пройти пешком. Она только недавно легла в арангас, не надо ее беспокоить, а то вновь встанет, и тогда трудно будет вернуть ее обратно. А летом я сам схожу к ней и угощу теми гостинцами, которые ты мне принес, а в качестве жертвоприношения возьму голову лошади. Она обрадуется таким дарам.

— Спасибо, Семен, — сказал опер и спросил: — Почему не спрашиваешь о судьбе убийцы твоей дочери?

— А что спрашивать-то? — усмехнулся старик. — Он закончил жизнь так, как и должен был закончить.

— Ты об этом знаешь?! — ошеломленно спросил Кравцов. — Откуда?!

Не ответив на вопрос, старик еще более поразил сыщика:

— Твоя поездка за убийцей была испытанием для тебя. Несмотря на множество соблазнов, ты остался верен жене, поэтому я и говорю, что в вашей жизни все сложится хорошо.

«Неужели намекает на Айру… то есть на Свету, — мелькнуло в голове у сыщика. — Его осведомленность начинает уже пугать… Постой, а Семен-то не зря приснился Марине, он оберегал меня от соблазна!»

Кравцов незаметно толкнул Андросова в бок и кивком головы указал на дверь, мол, пора уходить.

Попрощавшись со знахарем, сыщики вышли на улицу, и Андросов, смеясь, спросил:

— А ну-ка, признайся быстро, какие соблазны ты испытывал во время командировки? Женщины?

Кравцов с накатившей грустью ответил:

— Была одна девушка, оперативница, которая симпатизировала мне.

— А ты?

— А что я? Я люблю свою Марину.

— Эх, мне бы там оказаться — я бы не упустил такой возможности!

— Дурак ты неисправимый, — сердито выронил Кравцов. — Она не такая девушка, она хотела серьезных отношений, а я не мог предать Марину.

— Сам дурак! — хмуро бросил Андросов. — У нас с Настей все будет хорошо.

— Так я про Настю ничего не говорил, — удивленно ответил Кравцов.

— Но намекнул же.

— Саня, никакого намека не было. Настя хорошая девушка, и у вас жизнь сложится так же хорошо, как и у нас.

Друзья обнялись и продолжили путь.

Осенью Марина родила мальчика. Довольные родители, посоветовавшись, решили родить еще двоих детей, твердо зная, что они будут девочками. Действительно, через два года у семьи появились девочки-близняшки, и мама с папой были на седьмом небе от счастья. А вскоре умер Семен, и однажды Кравцов за столом заметил:

— Прежде чем уйти, он успел до конца осчастливить нас. Дядя Семен, мы никогда тебя не забудем.

В это же время у Анастасии и Александра Андросовых, которые скрепили свои отношения брачными узами, родилась девочка, и муж с женой были вполне довольны жизнью.

Бывшая жена Андросова — Галина — вышла замуж за любимого человека и не чувствовала себя обделенной судьбой.

Государство, наконец, взялось за организованную преступность. В июле девяносто четвертого года вышел Указ Президента страны «двенадцать — двадцать шесть»* (так сыщики в обиходе называли этот документ) о неотложных мерах по защите населения от бандитизма. Согласно этому Указу бандитов теперь можно было задерживать по подозрению в совершении преступления на срок до тридцати суток. Одним из первых, кто был задержан по новому закону, являлся Кочур. Не отсидев и половину срока, он был обнаружен повешенным в своей камере и, когда Кравцову доложили об этом, он покачал головой и изрек:

— Почему я не удивляюсь этой новости?

А вскоре в своей машине (в тех самых красных «Жигулях») был обнаружен труп Жданова — водителя Кочура — с огнестрельным ранением в голову.

Зайцы на родине у Андросова пропали. Некоторые старожилы утверждали, что они пали от болезней, а другие были уверены, что зайцы мигрировали в другие районы. Если иной охотник, побродив по лесу целый день, добывал от силы трех зверьков, его теперь называли удачливым промысловиком.

Прошло несколько лет. Кравцов и Андросов так и служили в прежних должностях, ничего не изменилось у них, разве что прибавились звезды на погонах, да незаметная седина украшала их виски. Однажды осенью друзья, предварительно созвонившись со Свиридовым, решили использовать бесплатный проезд и съездить на охоту в Тверскую область. Целью поездки было не столько желание поохотиться, сколько стремление увидеться со своим другом Аркадием, посидеть возле костра, выпить рюмку-другую хмельного, вспомнить незабываемую охоту на зайцев, вновь пережить встречу с шаманкой, которая определила судьбу одного из друзей, а, может быть, и всех троих, ворошить в памяти мрачные похождения Молоха с его «дамскими пальчиками».

Поэтому, не считая нужным захватить с собой ружья, они отправились в путь. В вокзале аэропорта сыщики случайно встретились с Нестеровой Валей. Из той угловатой студентки пятилетней давности она превратилась в довольно интересную девушку с притягательной внешностью.

Оказывается, она после окончания университета осталась в Екатеринбурге, где вышла замуж за местного парня-однокурсника, оба устроились в оборонном предприятии и обживают новую квартиру. Приезжала к родителям во время отпуска, а теперь возвращается обратно домой. В конце рассказа она спросила:

— Виктор Васильевич, вы помните мою однокурсницу Зину?

— Помню, конечно. А что с ней?

— Она, не сдав экзамены за первый курс, бросила учебу и занялась коммерцией. Сейчас она «челночница», с матерью постоянно ездят то в Китай, то в Турцию — всех нас обеспечила шмотками.

— Я так и знал, что она станет предпринимателем, — тепло улыбнулся сыщик. — Порывалась помочь мне в поисках убийцы.

— А вы знаете, Виктор Васильевич, что Зина была безнадежно влюблена в вас?

— Ой, только этого не хватало! — помахал руками Кравцов. — Я же ей почти в отцы гожусь.

— Но все же, — засмеялась девушка. — Увидев вас впервые, постоянно твердила: «Хочу быть рядом с ним», «Хочу помочь ему в поисках преступника». А когда вы появились в нашей комнате с другой девушкой — это ее убило. Вы с той девушкой ушли, а она, как дура, ревела всю ночь, потом три дня не ходила на занятия. После этого учеба пошла у нее наперекосяк, пока она ее и вовсе не бросила.

— Гад такой, разбил сердце девушке, — хохотнул Андросов. — Ты, оказывается, ловелас еще тот.

Валя рассмеялась и сказала слова в защиту Кравцова:

— Справедливости ради надо отметить, что у Зины учеба не заладилась изначально. Так что Виктор Васильевич не виноват в том, что она бросила университет, просто встреча с ним явилась катализатором ее поступка. Теперь она счастлива и нашла свою нишу в этом сумасшедшем мире, и кто его знает, довольна ли была бы она жизнью, продолжая учиться в ВУЗе. И кстати, она замужем, у них ребенок.

— Ну и прекрасно, — облегченно вздохнул Кравцов. — Я рад, что у Зины все нормально.

Прежде чем расстаться, Валя, хитро поглядывая на сыщика, спросила:

— Если не секрет, что за девушка была с вами тогда?

— Я же говорил — она моя коллега, — недоуменно ответил он. — Что-то не так?

— Коллега на коллегу так не смотрит.

— А как она смотрела?

— Влюбленными глазами. Мы это все заметили и сразу решили, что она ваша девушка, потому-то Зина и расстроилась.

— Нет, это слушать невозможно! — расхохотался Андросов. — Меня укоряет, что засматриваюсь на красивых женщин, а сам-то какой! Не знал я про твои способности охмурять бедных девушек!

— Никогда особо не пользовался успехом у прекрасного пола, а тут сразу две очаровательные особы добивались расположения к себе, — удивился самому себе сыщик. — Это все шаманка — она испытывала меня на искушение.

— Да хватит перекладывать всю вину на шаманку, гордись, что тебя любили такие девушки! — подбодрил его друг.

Свиридов встретил друзей по-царски. Разместив сыщиков в шикарной гостинице, Аркадий повел их в фешенебельный ресторан города с великолепной кухней и лучшей музыкой. Под «Жиган-лимон» и «Девочка- пай» они насладились самыми восхитительными блюдами, запивая все это французским марочным коньяком. Друзья посидели в ресторане до глубокой ночи и, когда застолье близилось к концу, Свиридов объявил:

— А теперь отдыхаем — завтра на охоту!

— Аркадий, а мы забыли ружья, — засмеялся Андросов. — Руками будем ловить зайцев?

— Ружья есть, хватит всем, — ответил Свиридов. — Да и патронов достаточно.

На следующий день друзья уже ехали на прокурорской машине «Волга» к месту охоты. Отдалившись от города километров на сорок, водитель свернул с дороги и, проехав по лесной дороге не более трех километров, остановился возле охотничьей заимки. Навстречу им вышел мужчина, которого Свиридов представил егерем Максимом, и тот распорядился:

— Пьем чай и приступаем к охоте самотопом.

— А это как? — спросил Андросов.

— Идем по полю шеренгой — заяц выскочит из-под ног — отпусти немного и стреляй, — объяснил егерь. — Ничего сложного, самый простой вид охоты, воспетый еще Тургеневым.

— А у нас такого слова нет, — произнес сыщик. — Мы говорим «прочесывать или обходить лес», а тут, как я понял, мы будем топать по чистому полю.

Первого зайца-русака добыл Свиридов. Рассматривая добычу, Кравцов покачал головой:

— Почти в два раза больше, чем наши беляки.

— Помню, как тащили двадцать два зайца на своем горбу, — восхищенно проговорил Андросов. — Этот трюк с русаками мы вряд ли проделали бы.

— Ну, двадцать два русака мы едва ли добудем, — ответил егерь. — Но достать еще двух или трех обещаю.

К концу дня всего было добыто четыре зайца: Свиридову больше удача не улыбнулась, Андросов же убил двух зайцев, а Кравцов — одного, и усталые, но счастливые охотники вернулись на заимку.

Сидя возле костра, Свиридов признался:

— А знаете, дорогие мои друзья — мой перевод в тверскую прокуратуру инициировала шаманка.

— То есть, как? — удивленно вскинул голову Кравцов. — Чем она инициировала?

— Дело было так: ночью приходит ко мне шаманка и спрашивает, скучаю ли я по малой родине. Я отвечаю, что скучаю. А она говорит: «Так езжай домой». «Не могу, — говорю я ей. — Меня тут держит работа». «Раз хочешь, значит поедешь», — говорит она и исчезает. А через три дня мне звонит однокурсник, у которого отец работает в Генеральной прокуратуре и предлагает должность в Твери. Мистика? Мистика, да еще какая! Я не рассказывал вам про это, чтобы вы не насмехались надо мной.

— А я бы не нашел мою Настю, если бы не дело Молоха, — проговорил Андросов. — Получается, что шаманка помогла всем троим?

— Да, помогла всем нам троим, — тихо изрек Кравцов. — И доказала, что она сильнее всепожирающего Молоха.

— Получается, что да, — кивнул Свиридов и поднял кружку с водкой: — Давайте, выпьем за нее!

Остальные части тел Оксаны и Лиды так и не были обнаружены. Кравцов однажды побывал на могиле последней и произнес слова покаяния, попрекая себя тем, что не выполнил последнюю просьбу ее отца:

— Извини, Лида, что так получилось. Часть тебя, которую я не смог обнаружить, покоится на этой же долине, и я верю, что сейчас ты представляешь из себя единое целое. Покойся с миром, дочь Семена, отец твой для меня есть самый почитаемый и уважаемый человек на этом свете.

Наступили двухтысячные. Как-то раз Кравцов смотрел телепередачу о самых кровожадных маньяках Америки, где рассказывалось о преступниках, убивающих женщин и коллекционирующих некоторые части их тел, а также переодевающихся в одежду своих жертв. Сыщик усмехнулся и проговорил:

— А у нас такое случилось давным-давно.

Виталий Егоров