– Насчет арендодателя: мама не говорила, что сын этой Бредихиной приходил к ней, или же она подозревала, что в ее отсутствие кто-то посещает квартиру?
– Мама еще полгода назад говорила, что сын этой Бредихиной прописан в арендуемой ею квартире, и что он выпивает и надо бы его выписать, как только она выкупит квартиру, но ни разу не говорила, что он или кто-то другой посещает ее.
– Насчет ключей ничего не говорила? У кого хранились дубликаты?
– Нет, про это она ничего не говорила.
– Где она хранила выручку с торговли?
– Не имею представления.
– По самым скромным подсчетам, за все время, когда была в Якутске, твоя мама заработала сорок тысяч долларов. При обыске мы их не нашли.
– На знаю, где она могла их хранить, – всхлипнула девушка, вытирая катившиеся по щекам слезы. – Украли, наверное.
– Какие у нее были отношения с Михайловым?
– Прекрасные. По просьбе Свиридова он отпускал ей товар без дополнительной наценки.
– Со Свиридовым мама общалась по телефону?
– Не знаю. Наверное, разговаривали, но мама скрывала от меня свои отношения с ним.
– Ксения, время позднее, на этом пока закруглимся, – закончил беседу сыщик. – Где будешь останавливаться? В гостинице?
– В гостинице дорого, – покачала она головой. – А нельзя ночевать в квартире у мамы?
– Почему нельзя? Просто я подумал, что тебе будет боязно там спать. Я дам тебе ключи, один замок испорчен, а два – исправные.
– Этот замок испортил преступник? – испуганно спросила она.
– Нет, замки были открыты родными ключами, мы их не нашли. Злоумышленники закрыли дверь только на один замок, его взломал слесарь по нашей просьбе.
– Да, буду ночевать у мамы, – твердо заявила девушка.
– Там такой кавардак, заодно и приберешься, осмотр квартиры мы уже провели – сообщил ей сыщик. – Сейчас наш водитель довезет тебя туда.
Оторвав клочок бумаги от газеты, Власич написал свои данные и протянул девушке:
– Звони в любое время дня и ночи. А завтра я за тобой заеду, чтобы поехать на рынок – покажу хозяйство мамы, чтобы ты его приняла и распорядилась по своему усмотрению.
Зайдя в квартиру, увидев царящий кругом беспорядок, девушка закрыла лицо руками и выдохнула:
– Мамочка, что с тобой сделали?!
Ксения стала плакать, водитель терпеливо ждал, когда она успокоится и объяснил, держа в руках ключи от квартиры:
– Ты видела, как я отпер верхний и нижний замки. Средний замок сломан, ты им не пользуйся.
– Я это поняла, – кивнула она. – Средний замок буду менять.
Эти сутки, с момента получения тревожного известия в Иркутске, и до окончания разговора с оперативником, она много думала, строя всевозможные догадки, что же могло случиться с родным человеком, но, когда перед ней открылась дверь квартиры, где жила мама, она окончательно уверилась, что ее нет в живых, что надеяться больше не на кого, надо взять все в свои руки. Поэтому вопрос о замке она восприняла как хозяйка дома. Еще в эти минуты она решила, что останется в Якутске и продолжит дело, которым занималась ее мама, так как в Иркутске ей заниматься было нечем, ее ждала безработица.
– Ну я пошел, – вздохнул водитель, испытывая сочувствие к несчастной девушке. – Спокойной ночи.
Когда водитель открыл дверь, с той стороны кто-то вскрикнул от боли и перед ним предстала женщина с расширенными от ужаса глазами, которая держалась за висок. Она, очевидно, приложила ухо к двери и, когда милиционер неожиданно открыл ее, женщина получила удар дверным полотном. Увидев перед собой не менее опешившего человека в милицейской форме, она, продолжая держаться за висок, виновато залепетала:
– Это я, соседка. Услышала, что кто-то ходит у Симы, и решила, что она вернулась домой.
– Как тебя зовут, соседка? – хмуро спросил милиционер. – Не сильно стукнуло?
– Ничего, ничего, все нормально. Меня зовут Хромова Вероника Любомировна, живу через стенку.
– Вы и есть тетя Вероника? – выглянула из-за спины милиционера Ксения. – Мама про вас рассказывала, да и мы с вами пару раз разговаривали по телефону.
– Вот и познакомились, – буркнул милиционер. – Я пошел, а вы тут разберитесь.
Проводив милиционера растерянным взглядом, женщина обратилась к девушке:
– Получается, ты Ксения? Когда приехала?
– Сегодня вечером. После допроса милиционеры привезли меня сюда.
– Ксюшенька, пойдем ко мне, – предложила соседка, – попьем чай, поговорим, вспомним маму.
– Спасибо, тетя Вероника, я буду прибираться, – отказалась она. – Как-нибудь потом поговорим.
– Ладно, потом так потом, – понимающе кивнула соседка. – Тебе помочь с уборкой?
– Нет, сама управлюсь.
– Ну, спокойной ночи, – попрощалась женщина. – Всегда обращайся, если что будет нужно.
– Спасибо, тетя Вероника. Спокойной ночи.
Ксения, закрыв дверь на два замка, оставила ключи в замочной скважине, повернув их на пол-оборота, как ее научила в Иркутске подруга, чтобы никто не смог путем подбора ключа проникнуть в квартиру, а такие предосторожности были не излишними, ведь таким способом в городе убили нескольких женщин.
Закончив с уборкой, в три часа ночи она выключила свет и легла на диван в зале. Спать не хотелось, она думала о матери, счастливом детстве, пляжах Черного моря и сладких-пресладких арбузах с дынями, которые они ели по утрам, о появлении брата Юрика, об учебе в школе и в университете, о любимом когда-то отце, который теперь стал ненавистным и чужим ей человеком…
Вдруг девушка услышала скребок в прихожей. Она приподняла голову – шум был слышен со стороны двери, словно кто-то пытается подобрать ключ к замку. Моментально покрывшись холодным потом, она, превозмогая страх, окутавший все ее тело, на цыпочках подошла к двери и убедилась, что с той стороны пытаются открыть замок. Постояв в замешательстве, она стукнула кулаком по двери и крикнула:
– Кто там?!
Шум сразу же прекратился, Ксения приложила ухо к двери и услышала быстро удаляющиеся шаги.
Ее охватила паника, она не знала, что делать в этом случае, ведь ее никто не предупреждал, что ночью к ней могут наведаться лица, которые, возможно, причастны к исчезновению ее матери. Девушка боялась включить свет и в темноте лихорадочно соображала, какие шаги предпринимать, ведь преступник может вернуться обратно. Вдруг вспомнила о записке оперативника и, быстро нащупав на вешалке сумочку, открыла ее и суматошно стала искать спасительную бумажку. Обнаружив ее, пошла на кухню и, чиркнув спичкой, прочитала вслух:
– Власич Анатолий Васильевич, телефон: два-сорок восемь-двадцать семь.
Вернувшись в прихожую, где находился телефон, она отложила трубку в сторону и, подсвечивая спичкой, набрала номер, указанный оперативником…
Когда Власич вернулся домой, дети уже спали, а жена в ночной тиши читала на кухне книгу.
– Увлеклась детективами, – улыбнулась она. – В книготорге купила уже второй роман.
– Да не верь этим детективам, в них все выдумано авторами, которые в глаза не видели живого преступника, – устало махнул рукой сыщик. – В жизни все гораздо прозаичнее, как у твоего мужа: работа на износ, ночные бдения, и никакого озарения.
– Но интересно же, ведь эти книги рассчитаны на людей, которые не знают, что такое преступность, – засмеялась она. – Даже я, жена детектива, и то увлеклась чтением.
– Да какой я детектив? – засмеялся в ответ муж. – Я простой опер, пахарь, который никогда не хватал с неба звезд.
– А я другого мнения, – сказала жена и, отложив в сторону книгу, спросила: – Как там с пропавшей женщиной?
– Наташа, я быстро приму душ, а ты наливай чай. За столом и поговорим.
Услышав рассказ мужа, жена грустно промолвила:
– Бедная девочка, как она выдержит потерю родного человека и управится со всем этим хозяйством? Все распродаст и уедет?
– Не знаю. Но мне кажется, что она не хочет бросить дело матери. Может быть, тут и останется дальше работать.
– Ой как трудно будет ей: никого не знает, никогда не работала в торговле, большие деньги в руках не держала…
– Только первое время, а потом свыкнется, ведь коммерция же работающая – хоть завтра встань за прилавок и начинай торговать. Да и Михайлов по просьбе Свиридова создаст ей режим наибольшего благоприятствования.
– Удачи ей, – вздохнула жена, возвращаясь к книге. – Иди спать, завтра опять ни свет ни заря побежишь на работу, если только ночью не поднимут.
– Тьфу, тьфу, – Власич три раза постучал вилкой по столу и бросил взгляд на настенные часы. – Надо выспаться, сегодня мне предстоит тяжелый день.
Сыщик одновременно работал по нескольким неочевидным убийствам, особое беспокойство вызывала появившаяся в городе банда, которая специализировалась на убийствах и ограблениях водителей. Они уже убили двух частных извозчиков, еще одного тяжело ранили, и тот находился в больнице в коме. Некоторые свидетели, которые мельком видели бандитов, утверждали, что те представляют из себя молодых парней спортивного телосложения. Преступники, очевидно, садились в машину под видом пассажиров, отъезжали в безлюдное место и стреляли водителю в затылок из обреза охотничьего ружья, а то, что это обрез, сыщики определили сразу, поскольку с целым ружьем не развернуться в салоне автомашины. Недавнее задержание Аветисяна в подполье своего дома было лишь рядовым эпизодом в беспокойной работе оперативника, не отнявшим много сил и терпения уголовного розыска.
Власич проснулся от того, что его толкает жена:
– Толя, просыпайся, тебе звонят. По-моему, это та девушка, у которой пропала мама.
Сыщик, протирая глаза, спросил:
– Сколько времени?
– Полчетвертого.
Он встал и, зевая, направился в прихожую. На том конце провода действительно была Ксения, которая срывающимся голосом сообщила:
– Анатолий Васильевич, только что пытались проникнуть в квартиру! Что мне делать?!
Мгновенно проснувшись, он быстро спросил:
– Где он сейчас? За дверью?