– Нет, я слышала, как он убегает!
– Ты открывала дверь, проверяла, кто там может стоять или убегать?
– Вы что?! Нет, конечно!
– Правильно. Сиди и никому не открывай, я скоро приеду.
– Хорошо, буду ждать, – облегченно вздохнула она.
Сыщик сразу же позвонил в дежурную часть. Когда дежурный милиционер сонным голосом осведомился, что ему нужно, сыщик спросил:
– Как у нас с кинологом? Сможем задействовать собаку?
– Кинолог на месте. Куда отправить?
Назвав адрес, Власич быстро оделся и вышел на улицу. До дома Кухтиной расстояние было не более километра, и он трусцой пустился по пустынной ночной улице. Прибыв по адресу, он постучался к Хромовой и, когда та через дверь испуганным голосом спросила, кто ее беспокоит в столь ранний час, сыщик громким шепотом произнес:
– Это я, Власич из милиции. Мы с вами позавчера общались.
Когда женщина открыла дверь и вопрошающе уставилась на оперативника, тот, приложив палец к губам, мол, надо вести себя тихо, зашел в квартиру и спросил:
– Мне надо позвонить Ксении, телефон работает?
– Она что, не открывает дверь?! – Хозяйка расширила глаза от испуга. – С ней что-то случилось?! Ведь она…
– Погодите, дайте позвонить, – перебил ее сыщик. – Потом все объясню.
Набрав номер Кухтиной, он терпеливо ждал, когда девушка поднимет трубку. Наконец она подняла трубку и упавшим голосом ответила:
– Алло, кого вам надо?
– Ксения, успокойся, это Власич. Я нахожусь у вашей соседки Хромовой.
– А почему не зашли ко мне? – непонимающе спросила она. – Дайте, я сейчас открою дверь…
– Ксения, не надо открывать дверь, там с наружной стороны мог остаться запах человека, который пытался проникнуть в квартиру. Я вызвал кинолога с собакой, пусть попытается взять след, а когда все закончим, я зайду к тебе.
– А кто это был? – смятенным голосом спросила она. – Убийца?!
– Ксения, не бойся, тебе ничего уже не угрожает, – успокоил он ее. – Скоро я зайду к тебе и все расскажу.
– Хорошо, жду, – ответила она.
Вскоре на дежурной машине приехал кинолог с немецкой овчаркой Ладой. Собаке дали обнюхать замочную скважину и кафельный пол под дверью, и она, удерживаемая на поводке кинологом, потянулась к выходу, Власич последовал за ними. Пробежав через квартал и выйдя на улицу, собака потеряла след, раздосадованный оперативник вернулся обратно в дом и постучался к Ксении.
Когда она закончила рассказ, сыщик попросил:
– Ксения, дай мне ключи от квартиры – проверю, как открываются замки.
Замки отпирались без всяких заеданий, и сыщик предположил:
– По-моему, пытались открыть родным ключом. Тебя спасло только то, что ты изнутри воткнула ключ в замочную скважину.
– Это был убийца моей мамы?! – вскрикнула девушка. – Он явился сюда, чтобы убить и меня?!
– Не знаю, кто это был, – помотал головой сыщик. – Но замки надо сегодня же поменять, тем более я их изыму, чтобы провести экспертизу на предмет, открывались ли они родным ключом, или же применялась отмычка.
– А как я поменяю? – развела руками Ксения. – Подскажите, где нанять мастера и купить новые замки?
Сыщик посмотрел на часы, которые показывали полшестого утра и предложил:
– Ксения, пойдем к Хромовой, там и поговорим.
Хозяйка встретила гостей в тревожном ожидании и сразу же спросила:
– Ну как, поймали?
– Никого не поймали, – помотал головой сыщик, – собака потеряла след.
– И что теперь делать?
– Вероника, налейте чай, за столом и поговорим, – попросил хозяйку сыщик.
Хромова быстро накрыла на стол и пригласила гостей:
– Попотчуйтесь тем, что есть, только извините, – хлеба не держим. Но зато есть булочки, с вареньицем – милое дело.
– Спасибо, я только чай, – поблагодарил ее Власич и поинтересовался: – Вероника, случайно у вас на примете нет ни одного мастера по замене замков?
– Есть, – с готовностью ответила женщина. – Мой двоюродный брат работает в быткомбинате, давеча поменял у меня замок.
– Тогда, Вероника, будет у меня к вам просьба: походите с Ксенией по городу, подберите замки к ее двери, а потом с вашим братом поменяйте их у соседки, а старые оставьте у себя – я их заберу для экспертизы.
– Хорошо, походим, – кивнула хозяйка. – Я знаю, где продаются замки – как раз там и купила для себя.
– Тогда будет еще одна просьба: пусть Ксения несколько дней поживет у вас. Надеюсь, к этому времени мы разберемся, что случилось с ее матерью.
– Пускай живет, конечно! – обрадованно воскликнула Хромова. – Сима всегда была добра ко мне, столько хорошего мне сделала, а теперь настала моя очередь отплатить добром ее дочери Ксюшеньке.
– Ну и прекрасно, – улыбнулся оперативник. – Завтра вечерочком загляну к вам на чай.
– Всегда пожалуйста! – улыбчиво проводила хозяйка гостя.
Было уже шесть утра, идти домой не имело смысла, и Власич не спеша направился в сторону городской милиции, ставшей для него вот уже семь лет вторым родным домом. Там у него есть все, чтобы жить в более-менее комфортных условиях: и раскладушка, и зубная щетка с пастой, мыло, бритва, посуда разная, чайник… Иногда, когда выдавались особо тяжелые времена, он не появлялся дома сутками, и эти атрибуты семейной жизни всегда выручали его. «У меня две жены, – говорил его старший товарищ Протасов, – моя ненаглядная Галчона и прекрасная Милиция!» Власич был полностью согласен с ним.
В связи с ночным происшествием его одолевали тревожные мысли, он понял, что убийца, а то, что Кухтину убили, он уже не сомневался, ходит где-то рядом и пытается предпринять какие-то шаги, которые оперативнику надо было угадать, чтобы предотвратить возможную трагедию.
«Почему он сегодня задумал проникнуть в квартиру? Прошло почти десять дней, как пропала женщина, но преступник именно сегодня ночью решил что-то сотворить. Почему не вчера, не позавчера, неделю назад? Неужели хотел убить Ксению? Зачем? Какая-то кровная месть? Я бы эту версию имел в виду, если бы все происходило в Иркутске, а здесь у них нет никого, кто бы пытался им мстить таким жутким образом. Хотели искать что-то в квартире? Если это так, то получается, что деньги преступник у Кухтиной не нашел? Тогда где она могла хранить выручку? В банке? У другого человека? Сегодня же надо направить запросы во все банки города… Второй вариант маловероятен: сейчас такие времена, что доверять деньги чужому человеку – ненадежное дело. Может быть, у соседки она и хранила свое богатство, а та сейчас, воспользовавшись случаем, молчит? А вдруг она наводчица и есть?! Нет, это невозможно, Вероника, вроде бы, простая баба. Но стоит проверить ее двоюродного брата, чем он дышит…»
Прочитав у дежурного сводку происшествий за сутки, Власич пошел в кабинет и поставил чайник. За чаепитием его и застал Протасов, который удивленно спросил:
– Что так рано? Дежурный поднял?
– Нет, не дежурный, а дочка Кухтиной. Ночью кто-то пытался проникнуть к ней в квартиру.
– Ого! – нахмурил брови старший группы. – И кто же это может быть?
– Я думаю, что это тот, кто причастен к исчезновению ее матери.
– А почему он туда пошел? Хотел и ее убить?
– Не знаю, – помотал головой Власич. – Возможно, искать что-то, деньги, например.
– А ты думаешь, что преступник в первый раз деньги не нашел? А почему так долго ждал, а пошел только сегодня ночью?
– Вот этого я не могу тебе сказать, что у него было на уме. Сегодня же во все банки отправлю запросы, чтобы узнать, не хранила ли пропавшая там деньги.
– Материалов достаточно, чтобы возбудить уголовное дело по убийству? – поинтересовался Протасов. – Надо возбудить и провести полноценное расследование.
– Сегодня схожу в прокуратуру и посоветуюсь. Желательно, чтобы расследование поручили Войтенко – лучшего специалиста по пропавшим без вести не найти.
Следователь прокуратуры Владимир Иванович Войтенко, полноватый мужчина тридцати семи лет, был специалистом не только по пропавшим без вести гражданам, но и по неочевидным убийствам в целом, а исчезнувшие люди, если их дело все-таки попало в прокуратуру, в большинстве своем были убиты и сокрыты преступниками. Власич хорошо ладил с Войтенко и непременно желал работать только с ним, поскольку понял, что исчезновение Кухтиной не является рядовым преступлением, коих в его жизни было множество, и что это происшествие принесет много сюрпризов и неожиданностей, поэтому быть рядом с надежным следователем он посчитал наилучшим вариантом. Однажды Войтенко спас Власича от крупной неприятности. Года два назад сыщик задержал мужчину по фамилии Ланских, подозреваемого в убийстве своей жены и поместил его в изолятор, где тот повесился на своей рубашке, скрутив ее в своеобразный канат. Он оставил предсмертную записку, в которой обвинял оперативника в своей смерти и указывал, что он не причастен к смерти жены. Над сыщиком сгустились тучи, его отстранили от оперативной работы, стали таскать в прокуратуру. В это время Войтенко, расследовавший убийство той женщины, нашел свидетеля, который видел, как ее муж в период времени, когда произошло убийство, выходил из дома, хотя последний утверждал, что в это время с друзьями находился на рыбалке. Было установлено, что Ланских действительно находился на рыбалке с двумя своими друзьями. После вечернего клева он напоил друзей водкой с небольшой дозой клофелина и, когда те свалились спать, на резиновой лодке переплыл протоку, вернулся домой и, совершив убийство своей жены, вернулся обратно к месту рыбалки. На допросе друзья подтвердили его алиби, но опытный сыщик внутренним чутьем понял, что перед ним убийца, и заключил Ланских под стражу, где он и повесился, очевидно, мечтая напоследок напакостить досаждавшему ему милиционеру. Все обвинения с сыщика были сняты, и он продолжил работать, вспоминая самыми теплыми словами своего благодетеля.
– Три-четыре дня продолжай работать только по поиску Кухтиной, – приказал Протасов. – Остальные дела пока отложи, не к спеху ими заниматься, когда пропала женщина.