– Да эти контролеры тоже бандиты! – засмеялся сыщик. – Бандиты защищают от бандитов!
– Но это наши бандиты, – вздохнула торговка. – Пусть уж лучше так.
– Кого вы нанимаете, когда нужно возить товар? – напоследок поинтересовался сыщик.
– Кого придется. Нет у нас постоянного водителя.
Сыщик протянул торговкам листок с номером телефона и попросил:
– Звоните, если что-то узнаете.
Покинув «У озера», сыщик направился на центральный рынок, чтобы побеседовать с его директором Гаврилкиным, более известным в определенных кругах как Жора-рынок, причем, последнее слово к нему пристало, когда он стал директором рынка взамен убитого его предшественника.
Перед сыщиком предстал мужчина тридцати с лишним лет с внешностью бандита в классическом ее понимании: спортивного телосложения, с крепкой шеей, на которой висела золотая цепь с палец толщиной, на безымянном пальце тяжелая печатка с фамильным вензелем, малиновый пиджак «от Версаче» ( на самом деле, из Турции), на столе барсетка «от Гуччи» (тоже турецкая)… Все эти атрибуты лихой, но сытой жизни дополняли вальяжный вид и барские замашки обладателя указанных «сокровищ».
– Ну и что ты хочешь от меня? – проговорил директор, с недобрым прищуром рассматривая оперативника. – Людей пропадает много, за всеми не уследишь.
Сыщик, внутренне вскипая на фамильярничание собеседника, спросил:
– Все-таки, товарищ Гаврилкин, объясните мне: со стороны бандиты не могли наезжать на женщину?
– Кого ты подразумеваешь под «бандитами»? – ухмыльнулся директор. – Есть деловой народ, а те, кого ты называешь бандитами, на самом деле шпана, отморозки, гопники.
– Пусть будут гопники, – резко отрезал оперативник. – Кто-нибудь из них мог наехать на торговку, минуя вас, так сказать, без вашего ведома?
– А пусть попробуют, – поскрежетал зубами Жора. – Мы своих торговцев никому в обиду не даем.
– Все понял, – бросил сыщик, направляясь к выходу. – Получается: это мои коровы, я их и дою!
– Что, что?! – негодующе крикнул ему вслед Гаврилкин.
«Свою корову он, конечно, будет беречь, – проговорил сыщик про себя. – Глупо убивать курицу, несущую золотые яйца».
Власич, немного раздраженный беседой с нелюбезным директором рынка, решил поехать на базу к Михайлову и еще раз более обстоятельно поговорить с ним об их с Кухтиной взаимоотношениях.
Он застал директора в кабинете, тот, увидев оперативника, взволнованно выдохнул:
– Нашлась?
– Увы, нет, – развел руками сыщик. – У меня накопился ряд вопросов относительно Кухтиной, поэтому я и стою перед вами.
Михайлов жестом пригласил его сесть в кресло и спросил:
– Чай, кофе?
– Пожалуй, чай с сахаром, – кивнул сыщик. – Обед я пропустил.
Директор нажал кнопку на пульте и, когда в кабинет заглянула удивительной красоты девушка-секретарша, приказал:
– Машенька, принеси нам чай и гостю что-нибудь поесть, – он не обедал.
«Как я прошел мимо нее, не заметив такую красоту, – подумал сыщик. – Наверное, ее не было на месте».
В ожидании предстоящей трапезы, сыщик задал вопрос:
– Радомир Максимович, мне подсказали, что между вами и Кухтиной были особые отношения. Не подозревайте меня в праздном любопытстве, это чисто по служебной необходимости.
– Давайте, поговорим как мужчина с мужчиной, – многозначительно улыбнулся директор. – Вы хотели узнать, не состоим ли мы в любовных связях?
– И это тоже, – кивнул сыщик. – Вживую я Кухтину не видел, но на фотографии она выглядит довольно импозантной, особенно снимки с пляжа.
– Она очень приятная женщина, но скажу честно – между нами ничего такого не было, – с оттенком сожаления проговорил он. – Ей уже за сорок, но фигурка как у юной девушки.
– И о чем тогда вы разговаривали? Какова у вас была тема общения?
– Ни о чем: о коммерции, о житье-бытье, о Свиридове… Кстати, только из-за него я не приударил за Симоной.
– Но у вас тут много молодых и красивых, – засмеялся Власич, кивнув в сторону двери с намеком на секретаршу. – Зачем вам зрелая, устоявшаяся женщина?
– Да это дочь моего друга, – досадливо махнул мужчина. – С молодежью не общаюсь.
Разговор мужчин прервала секретарша, которая легкой походкой впорхнула в кабинет и с милой улыбкой поставила на стол поднос с чаем и с разной снедью: конфетами, печеньем, булочкой с повидлом, халвой и, пожелав приятного аппетита, направилась к двери.
Мечтательно вздохнув ей вслед, сыщик приступил к еде. Откусывая свежую булку, он спросил:
– Свиридов постоянно живет в России или предпочитает галопом по Европам?
– Бывает, конечно, в Европе, но, в основном, живет в России.
– Когда вы с ним разговаривали в последний раз?
– Где-то месяц назад.
– А не махнула ли наша Кухтина с ним за границу? Паспорт и другие документы я не нашел у нее дома.
– С трудом представляется, – задумчиво покачал головой Михайлов. – Все бросить и уехать, не предупредив даже дочь?
– А вы сможете сейчас набрать Свиридова? – спросил сыщик. – Я бы поговорил с ним.
– Попробую заказать межгород, – проговорил директор, взявшись за трубку телефона. – Только на месте ли он?
Когда сыщик приступил к халве, зазвонил телефон. Подняв трубку, Михайлов радостно воскликнул:
– Здравствуйте, Мирон Агитович!
На том конце провода что-то сказали, и директор, глядя на Власича, сообщил:
– Тут с вами хочет поговорить работник милиции. Передать ему трубку?
Очевидно, собеседник поинтересовался, почему им интересуется милиция, Михайлов объяснил:
– Пропала Симона. Уже дней десять ее не могут найти.
Видимо, тревожное известие сильно обескуражило Свиридова, и директор, поморщившись, отодвинул трубку от уха, прикрыл ее ладонью и шепнул:
– Его зовут Мирон Агитович, он очень расстроился.
Когда сыщик поднес трубку к уху, услышал взволнованный голос:
– Где этот милиционер?! Дай ему трубку!
– Мирон Агитович, беспокоит вас старший лейтенант милиции, сотрудник уголовного розыска Власич Анатолий Васильевич, – представился опер. – Я хотел поговорить относительно вашей знакомой Кухтиной.
– Как она пропала? – недоуменно спросил Свиридов. – Куда она могла деться?
– Выясняем. Примерно десять дней назад она ушла с рынка домой, и больше ее никто не видел. Очевидно, в этот вечер она до дома не дошла. Нами вскрыта квартира и обнаружено, что кто-то все переворошил вверх дном.
– Ограбили! – воскликнул мужчина. – В таком случае где она сама?!
– Пока неизвестно – работаем. Мирон Агитович, расскажите вкратце о ней, охарактеризуйте ее и выскажите свои предположения, куда она могла пропасть.
– Вам, наверное, Радик рассказал о наших с ней отношениях. Чего теперь скрывать – мы с Симоной состояли в близких отношениях. Здесь в Иркутске мелким предпринимателям стало трудно выживать, все цены сбили китайцы, поэтому я предложил ей поехать в Якутск, где у меня работает хороший знакомый, который находится рядом с вами и слушает наш разговор. Я с Радиком договорился, чтобы он отпускал Симоне товар по заниженной цене, а я, со своей стороны, снизил цены на поставляемые в Якутск товары, которые выпадают на ее долю. Как я могу ее характеризовать? Только с положительной стороны: всегда доброжелательна, никогда не ворчит, трудолюбивая, одним словом, мы с ней ладили очень хорошо. А насчет предположений – это по вашей линии, у меня нет никаких предположений.
– Когда вы с ней встречались?
– Полгода назад, на новогодних праздниках. Мы жили в гостинице, она скрыла от дочери свой приезд.
– Стеснялась?
– Да.
– Мирон Агитович, а когда разговаривали с ней в последний раз?
– Примерно полмесяца назад.
– Что она говорила?
– Рассказывала, что дела у нее идут хорошо, говорила, что собирается купить квартиру и остаться в Якутске. Конечно, не хотелось ее потерять, но я человек семейный, да и годы не юношеские, поэтому согласился с ее решением, что так будет лучше для нас обоих.
– Спасибо за беседу, Мирон Агитович, – поблагодарил его сыщик. – Всю информацию в отношении Кухтиной буду передавать Радомиру Максимовичу, а он – вам.
– Благодарю, – голос Свиридова дрогнул, – найдите ее живой.
Как только сыщик закончил разговор, в кабинет заглянул молодой парень:
– Папа, можно?
– Что надо, Андрей? – нахмурил брови Михайлов. – Опять деньги?
– Нет, не деньги. Одолжи машину.
– А где твоя?
– Стукнул. Отдал на ремонт.
– Вечно у тебя проблемы, – поворчал отец и спросил: – Для чего тебе машина?
– С друзьями хотим выехать на природу. Искупаться бы.
– Ты когда начнешь работать? – сердито спросил Михайлов. – Давай завязывай со своими друзьями и приступай к работе.
– Папа, с той недели начну.
– Вечно откладываешь. На сколько хочешь взять машину?
– До утра.
– Ладно, бери. Но чтобы утром стояла во дворе.
– Хорошо, папа, будет стоять.
Когда за сыном закрылась дверь, Михайлов решить излить душу перед Власичем:
– Молодежь сейчас пошла бестолковая. Сына спас от армии, а он, неблагодарный, и не учится, и не работает, а целыми днями пропадает с друзьями. Недавно предложил ему поработать у меня кладовщиком, так он морду воротит, мол, работа не по мне. Он что, сразу хочет сесть на мое место?!
– Извечная проблема отцов и детей, – улыбнулся сыщик. – Вот от армии не надо было его спасать – совсем другим человеком оттуда бы вернулся. Поверьте мне – армия делает из мальчишек настоящих мужчин.
– Да уже поздно, жена сделала его годным к нестроевой, – досадливо махнул рукой директор. – Ладно, оставим его, а вернемся к нашим баранам, то есть к пропавшей женщине. Что вас еще интересует?
– Значит, вы общались с ней только на базе? – спросил сыщик.
– Общались только здесь, но однажды я ее пригласил в ресторан.
– Серьезно? – заинтересованно навострился сыщик. – И по какому поводу?
– Дело было так: мы решили своим коллективом организовать новогодний вечер, сейчас это называется корпоративом, а для этого заранее зарезервировали банкетный зал. Как раз перед новым годом Симона получала товар, я и пригласил ее на наш корпоратив. Во время этого праздничного вечера я дважды пригласил Симону на танец, а дражайшая моя приревновала ее ко мне, был небольшой скандал… Ну как небольшой, довольно крупный: жена покинула корпоратив, следом ушла и Симона, а я с горя напился. Потом мы с женой объяснились, я сказал, что это любимая женщина Свиридова, и я должен был ее обихаживать, она и успокоилась.