Быстро обежав остальные квартиры подъезда, где хозяева были на месте, но, не раздобыв больше никакой интересующей информации, сыщик зашел в квартиру Кухтиной, где следователь проводил осмотр в присутствии двух понятых. Ксения и Вероника находились там же.
Подождав, когда следователь закончит свое дело, сыщик отвел его в сторону и вполголоса сообщил:
– Есть интересная информация. До нового года к ней захаживал солидный мужчина сорока пяти лет. Есть основания полагать, что это директор базы Михайлов.
– А что тут такого? – пожал плечами следователь. – Женщина еще не стара, одинока, и почему бы к ней не захаживать мужчинам?
– Я разговаривал с этим Михайловым, – нетерпеливо помахал пальцем сыщик. – Он полностью отрицает какую-либо любовную связь с Кухтиной.
– А может быть, он не врет, – не сдавался следователь. – Просто посещает ее, а интимных отношений между ними нет.
– Ага, в два часа ночи с букетом цветов, – ехидно усмехнулся Власич. – Зашел просто так, поболтать, попить чаю.
– Хорошо, согласен, – кивнул Войтенко. – Что ты хочешь предпринять?
– Притащить его и колоть.
– А если не расколется? – осторожничал следователь. – Все-таки «клиент» не простой, посыпятся жалобы.
– Володя, разве мало было на нашем веку жалоб? – наседал на следователя сыщик. – Закроем пока на трое суток, а там и до ареста недалеко.
– Погоди, погоди, какой арест? – нахмурил брови следователь. – Его вины пока ни в чем еще не доказали, а уже арестовываешь. Давай с утра притащи этого Михайлова ко мне, поговорим и решим его дальнейшую судьбу.
– Заметано! – Сыщик ударил ладонью по своевременно подставленной ладони следователя. – Завтра с утра с подозреваемым буду в прокуратуре.
В семь утра Власич уже стоял возле базы и ждал появления Михайлова. Как только «Волга» директора остановилась возле будки охранника, подошел к ней и, заметив, что Михайлов сам за рулем автомобиля, сел спереди за пассажирское сиденье и, на изумленный взгляд мужчины, который только собрался выйти, приказал:
– Радомир Максимович, не надо выходить из машины, вас вызывает следователь Войтенко. Заводите машину, поехали в прокуратуру.
– А в чем дело? – испуганно блеснули глаза директора. – Что-то случилось? Нашли Симону?
– В какой-то степени – да, – кивнул сыщик. – Заводите и поехали.
– Что это значит: «В какой-то степени»? – непонимающе пожал плечами Михайлов. – Ее нашли? Она жива?
– Вам лучше знать, – хмыкнул Власич и сердито бросил: – Так едем или нет? Или мне садиться за руль?
– Ладно, поехали, – прерывисто вздохнул мужчина, заводя мотор. – Что там такое случилось, что с раннего утра таскают в прокуратуру?
Войтенко еще не было на работе, сыщик завел Михайлова в кабинет, любезно предоставленный ему дежурным следователем, и стал разговаривать с подозреваемым.
– Радомир Максимович, почему вы мне тогда сказали неправду? – спросил сыщик. – Не солидно это с вашей стороны, мы с вами не в бирюльки играем, а ищем пропавшую женщину.
– Вы о чем? – Мужчина покраснел, сыщик заметил, что кончики его пальцев мелко дрожат. – Где я солгал?
– Да не стройте из себя примерного семьянина, – ухмыльнулся оперативник. – Вы с Симоной состояли в близкой связи, и скрыли это от следствия.
Мужчина стал пунцовым и, ничего не говоря, достал носовой платок, приложил ко лбу, вытирая выступившие вдруг капельки пота.
– Откуда вы это взяли? – наконец заговорил он. – С Симоной у нас ничего такого не было.
– Было! – резко крикнул Власич, от чего допрашиваемый вздрогнул и выронил платок. – В декабре ночью вы посетили ее! Слушайте, гражданин Михайлов, отрицать это бесполезно, вас опознали соседи!
Сыщик решил использовать свой излюбленный прием – взять на пушку, и ему это удалось. Михайлов поднял с пола платок, помял в пальцах и, терзаемый какими-то внутренними муками, стал рассказывать:
– Да, мы встречались с Симоной. Но поверьте, я скрыл этот факт не потому, что хотел ввести вас в заблуждение, а исключительно ради того, чтобы об этом не узнали моя жена и Свиридов. Впервые у нас это случилось полтора года назад – мы с Симоной уединились у меня на работе в комнате отдыха. Потом еще были встречи, иногда выезжали на машине на лоно природы, но это было редко, от силы три-четыре раза, а в основном все происходило у меня на работе. При людях мы старались не показывать свое отношение друг к другу, я всеми силами пытался соблюдать конспирацию, ведь если об этом узнают жена или Свиридов, то не миновать больших проблем. В декабре я действительно был у Симоны дома. В этот день я гулял в ресторане со своими деловыми партнерами. После вечера я, купив в ресторане букет цветов, пришел к Симоне, где меня, наверное, и видели соседи. Это был единственный случай, когда я посетил ее дома. Побыв у нее часа полтора, я ушел домой, так как жена начала бы беспокоиться. Перед уходом я пригласил Симону на наш корпоратив, где случился скандал с женой, о чем я ранее все рассказал вам начистоту. После нового года Симона уехала в Иркутск, и мы больше с ней не встречались, поскольку она как-то охладела ко мне, да и я сильно не искал встречи с ней. Да, она приходила на базу, заходила ко мне в кабинет, мы разговаривали на разные темы, но тех чувств, которые возникли между нами в начале нашего знакомства, уже не было. Вот и все, больше мне добавить нечего. Извините, что первый раз я рассказал вам не всю правду.
– Значит, Радомир Максимович, после нового года вы с гражданкой Кухтиной не встречались? – спросил опер.
– Встречались, но только по линии трудовой, коммерческой деятельности. Любовных встреч не было.
– Вы понимаете, что поставили себя в сложную ситуацию. Своими ложными показаниями вы усугубили свое положение. Как вам теперь верить? Где гарантия, что вы не причастны к исчезновению гражданки Кухтиной?
– Ну как мне доказать, что я ее не убивал?! – воскликнул Михайлов с отчаянием.
– Своим деятельным раскаянием и помощью следствию.
Сыщик оглянулся и увидел Войтенко, который и произнес эти слова. Оказывается, он тихо зашел в кабинет и услышал последний фрагмент разговора сыщика с подозреваемым.
Михайлов непонимающе посмотрел на зашедшего мужчину в штатском, сыщик объяснил:
– Это следователь прокуратуры Владимир Иванович Войтенко, он будет вести ваше дело.
– Какое дело?! – от неожиданности вскрикнул Михайлов. – Против меня завели уголовное дело?!
– Да, убийство гражданки Кухтиной с последующим сокрытием трупа, – кивнул Власич. – Пока не поздно, надо выдать место захоронения тела и рассказать мотивы преступления – это учтется в суде.
Михайлов, ничего не говоря, схватился за голову и впал в оцепенение.
Сыщик, потеребив его за плечо, спросил:
– Вам дать чистый лист бумаги, или сначала все расскажете? Так и быть, пойдем навстречу и оформим явку с повинной.
Подозреваемый встрепенулся и отрицательно помотал головой:
– Мне не о чем писать, не в чем признаваться. Если хотите, то можете арестовать, но это будет ужасная ошибка с вашей стороны.
Войтенко, попросив сыщика уступить ему место, сел за стол напротив Михайлова и спросил:
– Радомир Максимович, я буду вас допрашивать. Вы готовы?
– Делайте что хотите, – отрешенно выронил мужчина. – Только жене не говорите о наших амурных связях с Симоной.
В это время в кабинет зашел дежурный следователь Степашин и, собирая папку с бланками, выругался:
– К черту это убийство! Только хотел сдать дежурство и идти домой – ан нет, выезжай на мокруху! Теперь домой попаду только к обеду!
Войтенко повернулся к дежурному и спросил:
– Что случилось, Степа?
– Да убийство! Какую-то бабу мочканули.
– Удачного раскрытия, – напутствовал его Войтенко. – Немножко не повезло тебе с дежурством.
– Немножко?! – криво усмехнулся дежурный следователь, покидая кабинет. – На все сто!
Когда Войтенко стал допрашивать подозреваемого, сыщик сел за соседний стол и набрал номер телефона дежурной части. Услышав в трубке голос дежурного сержанта Мелехина, он спросил:
– Юра, что за убийство у тебя произошло?
– Да убили какую-то женщину, – зевнул в трубку милиционер. – Надо же, за полчаса до смены!
– Каковы обстоятельства убийства? И почему сразу убийство, а не несчастный случай?
– Да убийство, – досадливо вздохнул дежурный. – Утром женщина увидела приоткрытую дверь соседки, заглянула в квартиру и увидела на полу в прихожей хозяйку с завязанными за спину руками и удавкой на шее.
– Кто от нас поехал на место происшествия?
– Протасов собирает группу, сейчас выезжаем. А ты-то сам где?
– В прокуратуре. Меня освободили на три дня от всех других дел, занимаюсь пропажей женщины.
– Поня-я-ятно, – протянул дежурный милиционер. – Надеюсь, Протасов быстро раскроет преступление.
Тщетно попытавшись дозвониться до Протасова, который, очевидно, был озабочен сбором группы для выезда на убийство, Власич оставил свои попытки найти его и присоединился к допросу бывшего любовника пропавшей женщины.
– Значит, отрицаете свою вину? – спросил следователь. – Вам надо крепко подумать, прежде чем отвергать очевидное.
– Не убивал, – устало помотал головой подозреваемый. – Моя вина только в том, что какое-то время был увлечен Симоной, но в последнее время мы расстались. Вот скажите мне, товарищ следователь: какой резон мне ее убивать?
– Как «какой»?! – удивленно вскинул голову Войтенко. – Во-первых, деньги. У нее была кругленькая сумма, которая исчезла. Во-вторых: вы боялись разоблачения перед женой, если она узнает про ваши отношения с другой женщиной. В-третьих…
Следователь на миг задумался и коротко махнул рукой:
– …это оставим на потом. Итак, у вас были веские основания убить гражданку Кухтину. Отрицать не имеет смысла, лучше чистосердечно признаться во всем, указать место сокрытия трупа, раскаяться в совершенном преступлении.
– Да не убивал я ее! – с надрывом возопил Михайлов. – Это какая-то фантасмагория, в жизни н