– Вот насчет этого обреза, – перебил сыщика мужчина. – Он говорит, что убивали из обреза и уверен, что ваша экспертиза не покажет, что выстрелы были из него. Это правда?
– Отчасти правда, но криминалистов попросим, чтобы из этого обреза выудили максимум информации.
– Понятно, – кивнул агент и спросил: – Что мне делать дальше? Отнести письма адресатам?
Сыщик посмотрел на часы и распорядился:
– Время уже позднее, отложим это мероприятие на завтра. Кеша, ты сделал славную работу! Теперь иди домой, отдохни, а завтра утром будь здесь как штык – поедем по адресатам! И да, получишь свои кровные.
– Деньги – это хорошо! – в который раз воскликнул агент. – Куплю жене подарок!
– Иди уж домой, достойная замена Лени Голубкова! – расхохотался сыщик. – А представь, Кеша, рекламу по телевизору: «Содействуйте милиции! Гарантированное вознаграждение!» – и тебя показать с сапогами для жены.
– Тьфу, тьфу! – постучал по столу агент. – Хотите похоронить меня раньше срока?!
Проводив агента, Власич доложил начальнику уголовного розыска:
– В ходе внутрикамерной разработки Михайлова получена информация, что группировка Айсмана причастна к нападениям на таксистов и убийству женщины, которую закопали где-то в лесу. С наибольшей долей вероятности, речь идет о Кухтиной Симоне. Когда агент, согласно легенде, был освобожден из камеры, фигурант передал ему две записки: первая для матери, чтобы та спрятала какой-то пистолет, а вторая адресована Макариной Марии Богдановне, двадцати трех лет, кличка Макарена, которая работает секретарем у Михайлова-старшего. Из записки стало известно, что Макарена является пособником бандитов, полностью в курсе всех их дел, у нее находятся золотые украшения, очевидно, с убитой Кухтиной.
– Вот это даа, атаманша разбойников! – удивленно воскликнул Яшин. – Что за пистолет фигурирует в деле?
– Марка неизвестна. В записке указано, что он неисправный.
– Какие планы относительно этих двух женщин?
– Завтра с утра проведем небольшую оперативную комбинацию: маму фигуранта после допроса, скорее всего, отпустим, а Макарену будем закрывать. Чует мое сердце, что это она навела бандитов на Кухтину и Сенцову.
– Добро, проведите, – согласился руководитель. – Завтра вечером жду с докладом.
На следующий день Протасов, Власич и Скворцова с агентом «Вьюн» направились на базу Михайлова. Одновременно другая группа, руководимая опером Петровым выдвинулась по месту жительства супругов Михайловых. На утренней летучке сыщики определились, что письмо Макариной лично передаст агент, а Михайловой весточку от сына вручит легендированный оперативник.
Сыщики прибыли на базу, когда рабочий день только наступил. Как только «Вьюн» зашел в приемную, секретарша, смерив взглядом посетителя непрезентабельного вида, с нескрываемой брезгливостью осведомилась:
– Вы по какому поводу, гражданин? По-моему, ошиблись адресом.
– Как раз не ошибся, – ухмыльнулся агент. – Тебя зовут Маша?
Девушка удивленно откинула голову:
– Откуда вы меня знаете?
– Принес тебе маляву. Сидел я с бывшим твоим в одной хате.
– С кем и в какой хате? – захлопала она ресницами. – Объясните почетче.
Осведомитель извлек из кармана записку в трубочке и протянул секретарше:
– На, прочти, и дай мне ответ. Сегодня вечером я пойду обратно в камеру.
Прочитав записку, она стала пунцовой. Растерянно покопавшись в ящике стола, встала с кресла и, подойдя к сейфу, вознамерилась его открыть, но, передумав, вернулась на место.
– Где он сейчас? – через силу выдавила она.
– Как где? – усмехнулся агент. – В тюрьме, конечно.
– За что?
– Как за что? Андрюша сказал, что ты в курсе всех его дел. За мокрухи он сидит…
Посидев немного в отрешенном безмолвии, она спросила:
– А как мне ему ответить?
– Молча. Напиши маляву, я доставлю. И дай мне за работу немного денежек – Андрюша так сказал.
Когда она достала лист бумаги, агент посоветовал:
– Ты пиши мелким почерком, чтобы свернуть в трубочку. Там в тюрьме шмонают.
Когда она, написав письмо, протянула бумагу и деньги, осведомитель удовлетворенно крякнул:
– Деньги – это хорошо!
Тут, только опомнившись, девушка спросила:
– А как вы обратно попадете в тюрьму? Вы Андрея увидите?
– Увижу. Я за мелкое хулиганство, днем меня отпускают на хозяйственные работы.
– Передайте ему… – Девушка запнулась, думая, как лучше преподнести просьбу. – Передайте ему, что я его люблю. Передадите?
– Конечно, передам, – с готовностью ответил «Вьюн». – С меня не убудет, а Андрюша будет рад вести о том, что такая краля по нему сохнет.
– Какая я вам краля? – нахмурилась секретарша. – Все, получили деньги – исполните просьбу.
Агент, выйдя в коридор, протянул поджидавшему его там Власичу письмо и шепнул:
– Шмонайте сейф, золото должно быть там.
Когда Власич с Протасовым и Скворцовой зашли в приемную, секретарша копалась в сейфе. Даже не взглянув в сторону зашедших, она крикнула:
– Директора нет, подойдите попозже!
– А нам директор не нужен, нам нужна девушка по кличке Макарена, – громко произнес Власич и резко приказал: – Оставь сейф и садись за стол!
Опешив от окрика, она взглянула на визитеров, и, догадавшись, что попалась на уловку милиционеров, с крепко зажатым кулаком тихо опустилась в кресло.
Скворцова подошла к Макариной и, разжав ее кулак, извлекла оттуда кулон с цепочкой из желтого металла и одну серьгу из того же металла с красным камнем. Убрав волосы секретарши назад, оперативница сообщила:
– Вторая аналогичная серьга висит на мочке ее уха.
Видя такую картину, Протасов официальным голосом объявил:
– Гражданка Макарина, вы подозреваетесь в пособничестве бандитам. Мы сейчас будем проводить у вас обыск. Готовы ли вы добровольно выдать вещи и предметы, добытые преступным путем?
Секретарша, ничего не говоря, уткнулась взглядом в стол.
В ходе обыска, который проводил лично вызванный следователь прокуратуры Войтенко, в сейфе у Макариной были обнаружены еще несколько золотых украшений.
Во время следственных действий Власич отошел в сторону и стал читать письмо Макариной к Михайлову:
– Поняла, все спрячу, и на допросе тебя не выдам. Андрей, держись, я знаю, ты сильный, ты все выдержишь! Я уверена, что тебя сдала твоя Ксюша. Зря ты с ней закрутил, плохая она, вампирша. И не надо было со мной так поступать, ведь у нас же с тобой было так много планов, которые ты разрушил одним росчерком пера. Но я на тебя не держу обиду, жду, когда мы будем вместе. Целую и люблю: твоя Маша.
«Кто о чем, а эта полукриминальная особа о своей любви! – усмехнулся сыщик про себя. – Сейчас вам обоим станет не до любви и дружбы – сдавать начнете друг друга, аж шум будет стоять! И да – будете вместе, в тюрьме!»
Тем временем легендированный оперативник вручил письмо Михайловой и объяснил на словах:
– Мы сидели с вашим сыном в одной камере. Когда он узнал, что меня выпускают на волю, передал записочку для вас.
Прочитав письмо, женщина побагровела и спросила сквозь зубы:
– Что в этот раз ментам нужно? Они решили доконать нашу семью?!
– Этого я не знаю, – поднял руки вверх опер с легендой. – Вы сами разберитесь с ними, а мне дайте деньги за услугу – Андрей так велел.
Быстро сунув ему деньги, хозяйка показала на дверь:
– Можете быть свободны, я занята.
Во время этого действа Петров со своей группой и с двумя понятыми ждали на улице. Не прошло и получаса, как легендированный сотрудник покинул дом Михайловых, хозяйка вышла с сумочкой и направилась в сторону реки. Оперативники догнали ее, и Петров спросил:
– Гражданка Михайлова?
– Да, – ответила она, остановившись как вкопанная и стремительно осознавая, что затевается что-то нехорошее против нее. – Вы кто такие?
– Из милиции. Покажите вашу сумочку.
– Не имеете права! – крикнула она. – Где санкция прокурора на обыск?!
– Мы проводим не обыск, а досмотр, – ответил Петров, вырывая из рук женщины сумку. – Поглядим, что вы там храните.
Достав из сумки кончиками пальцев пистолет Макарова, он показал его понятым:
– Посмотрите: в сумке у гражданки Михайловой обнаружен пистолет Макарова, номер АД сорок один сорок семь, тысяча девятьсот пятьдесят пятый год.
– Это не мой пистолет! – крикнула женщина. – Вы его мне подложили!
– Ну, это вы объясните суду, – ухмыльнулся Петров. – Незаконное хранение и ношение огнестрельного оружия вам уже обеспечено, получите свои пять лет и прямиком в Плишкино (женская колония в Иркутской области).
– Ничего я не хранила! – взвыла Михайлова. – Вы ответите за фальсификацию!
– Правильно, хранил ваш сын, а вы носили, – усмехнулся опер. – Как ни крути – все равно пять лет колонии.
Женщина стала истерично кричать, угрожая оперативникам большими неприятностями, с которыми им еще не приходилось сталкиваться, посылая проклятия, сдобренные отборным матом, от которого вяли уши не только гражданских лиц, привлеченных в качестве понятых, но и видавших виды милиционеров.
Два оперативника взяли ее под руки и повели к машине.
К тому времени, когда оперативники с задержанными женщинами вернулись в управление, Карпухин и Арзамасов, а затем и Каверин, осознав безысходность положения, стали давать признательные показания и, вкупе с показаниями гражданки Макариной, которая продержалась недолго и стала сдавать своих бывших дружков, постепенно стала вырисовываться картина становления одной из самых кровожадных банд, коих на обломках бывшего Советского Союза развелось великое множество.
Часть четвертаяЗарождение банды и ее злодеяния.
Однажды, это было года три назад, к одному успешному предпринимателю Михайлову явился его давний друг, который давно уже крутился среди криминалитета. Поговорили, попили марочного коньяка, повспоминали молодые годы. Перед тем, как уйти, друг спросил: