— Что это было? — нарушил молчание пилот, переходя на ручное управление. — Второй раз на моей памяти и третий в истории освоения системы. Неужели Калашников не знал, что наш маневр опасен?
Пинаев тоже подумал об этом, вспоминая беседу с экспертами в каюте Хоона. Для поддержания равновесия Сферы и орбит всех трех ее планет требовалась колоссальная энергия, но все равно, даже при КПД утилизации энергии, не достигавшем и сорока процентов, чистый энерговыход установок Сферы превышал расход. Эти «излишки» надо было куда-то девать, и дайсониане построили Д-комплекс — станцию техобслуживания Сферы и гигантский аккумулятор. Раз в год преобразованная энергия Сферы, накопленная оболочкой, разряжалась на Д-комплексе, «стекая» в неведомые емкости, невиданные по мощности и возможности конденсации. Куда энергия уходила дальше, не знал никто, но ее было в тысячи раз больше, чем шло на нужды технического обслуживания.
Снова на экране локатора появился абрис «бабочки» Д-комплекса, превратился в геометрическую игрушку-головоломку, вырос в гору, закрыл носовые экраны переливающейся электрическим свечением стеной.
— Такой разряд способен разнести в пыль Луну, а ему хоть бы что! — крякнул Валаштаян. — Подъем, ребята, приехали. Бегом в центр!
Первое, что узнал Пинаев от дежурного погранслужбы: Калашников никаких новых заданий им не давал, и его «приказ» был явной провокацией со стороны Чужих, пожелавших уничтожить группу наиболее простым путем. Вторая весть была о поимке двух тритемнодонов.
Оба почти не сопротивлялись, потому что находились на грани истощения и голодной смерти: ничего съедобного по Д-комплексу после введения спецрежима не ходило, а биохимическая живность дайсонианской техники пришлась хищникам не по вкусу.
В посту координации тревожных сил УАСС и погранслужбы, оборудованном в кабинете директора исследовательского центра, командовал Косачевский.
Пинаеву определили горизонты, не охваченные поисковыми группами отдела безопасности, он разбил отряд на тройки, раздал выделенную Косачевским аппаратуру, и пограничники двинулись к своим секторам, давно научившись пользоваться транспортными средствами Д-комплекса типа «вепрь» и «прыг-скок».
Ждан и сам собирался заняться поиском МК-генераторов, но судьба распорядилась иначе.
Не успел он отправить последнюю группу, как вдруг в пост, на три четверти занятый пультом монитора координации, ввалился Никита Пересвет, озабоченно-спокойный и неулыбчивый, впрочем, как всегда.
— Хорошо, что здесь все, кто нужен. Чем занят?
— Приказ Калашникова — прочесать станцию и найти украденные МК-генераторы.
— Обойдутся без тебя. Где сам Калашников?
— Погиб, — сказал Косачевский, оглядываясь. — Как вы здесь оказались?
— Долго рассказывать. Немедленно пошлите опергруппу на второй Дайсон, координаты укажу. Я обнаружил базу Чужих… Подождите… Савва… Вы сказали, погиб Савва?! Как?!
— Пошел на захват Салиха, но… тот оказался роботом, биокопией, отвлекающей удар на себя. Как и Суннимур Кхеммат. Группы захвата сработали хорошо, но им достались живые мины, а не разведчики Чужих.
— Разве расчетчики операции не учли этого варианта? И почему на захват пошел сам Калашников?
— Он не рисковал, так получилось. Псевдо-Салих и псевдо-Кхеммат, конечно, взорвались, но обошлось без жертв, хотя трое оперативников пострадали серьезно. А Савва… — Косачевский поморщился. — С ним сложней. Он в это время был вызван Захаровым в сектор административных служб базы — операция захвата Салиха проходила на второй базе археонавтов, а Кхеммата — на территории орбитального лифта, и у метро базы его перехватили…
Пинаев, пораженный новостью, молча ждал продолжения. Известие о гибели начальника отдела безопасности, с которым он разговаривал всего полчаса назад, не укладывалось в голове! Никита мельком взглянул на него, потом на часы.
— Факты?
— Нет. Это я так думаю, что его перехватили, — продолжал Косачевский, — но свидетелей нет, потому что спустя шесть минут после исчезновения Саввы была предпринята попытка взорвать базу. Все было подготовлено на совесть, но в последний момент Захаров успел нейтрализовать цепь управления главным зарядом.
— МК-генератор?
— Разряд произошел, но пострадало только метро базы.
— Но если все обстоит так… зачем Чужим похищать Савву? Вы ведь пришли к такому выводу?
— Чужие стремятся всеми правдами и неправдами выдворить нас из Сферы, и смерть Саввы в этом аспекте им невыгодна. Эмиссар Чужих умен и расчетлив, он подготовил нам немало сюрпризов и меняет тактику столь быстро, что наши прогнозисты не успевают отрабатывать изменения ситуации. А главное — он способен на все! Захват Калашникова он может использовать гораздо выгоднее, чем его смерть.
— Вы правы, он попытается выведать у Саввы все, что тот знает, возможен шантаж и многое другое.
Косачевский отвернулся и вполголоса распорядился послать группу на модулях по указанным Пересветом координатам.
— Так Калашников и в самом деле… погиб? — хрипло спросил Пинаев, обретя дар речи. — Как же так? Я только что с ним разговаривал…
Косачевский угрюмо посмотрел на него, но обратился к Пересвету:
— Что вы советуете делать в сложившейся ситуации?
Никита задумался, поглядел на пульт, отражавший положение отрядов погранслужбы отдела безопасности, наблюдателей и зондов-автоматов. В комнату то и дело входили люди, по двое, по трое, получали задания от заместителей Калашникова, исчезали и снова появлялись. Непривычный легкий гул переговоров поглощался стенами не до конца и мешал размышлять спокойно.
В помещение заглянул высокий, светловолосый, атлетически сложенный парень в сером костюме спасателя. Косачевский поманил его рукой:
— Зайдите, Ивар, вы мне нужны. — Директор УАСС кивнул на Пинаева. — Знакомьтесь, начальник погранотряда Ждан Пинаев. Никита Пересвет. Командир группы «АА» Ивар Строминьш.
Пинаев был в достаточной степени ошеломлен сменой событий, но быстро пришел в себя, протянул руку.
— Я предполагал нечто в этом роде, потому что пытался установить за вами слежку.
— Знаю, — кивнул Строминьш без улыбки и повернулся к Пересвету. — А с вами мы знакомы, не так ли?
— Спасибо за подстраховку, я сразу-то не сообразил. Опоздай вы на пять-шесть секунд…
— Мы едва успели. — Командир группы порозовел. — А потом потеряли из виду…
— Я не стал разбираться, кто свой, кто чужой, и ушел вторым темплом. Знаком термин? Итак, что делать? Думаю, сначала надо эвакуировать всех оставшихся исследователей с планет Сферы на Землю.
— Если бы знать, куда они упрятали Савву?..
— Еще надо доказать, что он похищен. Да и что бы это изменило? Нужна база Чужих — это главное. А где она находится, знают лишь живые Салих и Кхеммат и сам резидент, конечно.
— Знать координаты базы — еще далеко не все. Вы знакомы с вариантами контакта, рассчитанными отделом Дориашвили? Жаль. В одном из них отчетливо прослеживается стремление Чужих спровоцировать нас на открытое выступление против нынешних обитателей Сферы. В результате подразумевается, что, кроме нас и, разумеется, Чужих, в Сфере незримо присутствуют ее хозяева. И вот их-то Чужие пытаются расшевелить, чтобы те вмешались и вышвырнули нас из своих владений.
— Но вы же знаете, гипотетические решения уравнений этики еще надо доказывать. Давайте думать, как найти Савву, если он жив, вернее, без всякого «если», и заставить раскрыться эмиссара Чужих. Он сделал ход, и теперь наша очередь. — Пересвет вдруг со вздохом погладил себя по животу. — Есть хочу… извините. Где тут можно подзаправиться?
— Рядом, — кивнул Косачевский на стену слева, не удивляясь желанию инспектора. — Даю десять минут, потом начнем свертывать операцию. Если Чужие хотят, чтобы мы ушли, мы уйдем.
Никита, прищурясь, оглядел лицо Косачевского, но ничего не сказал. У порога оглянулся.
— Кстати, вы не знаете, где сейчас находится психоэтик Флоренс Дженнифер?
— А вы разве… не знаете? Она… входит в круг подозреваемых и находится где-то на втором Дайсоне. Сведений о точном местонахождении нет.
Пересвет вышел.
Пинаев, подсознательно задержавший дыхание во время этого разговора, вдохнул полной грудью, поймал жест Строминьша. Они отошли в угол комнаты, где было свободней. Косачевский надел эмкан «спрута», на который сводились все каналы связи служб и отрядов, участвующих в операции, вызвал Захарова.
Строминьш поправил «родинку» рации на горле. У Пинаева была такая же «родинка» под нижней губой.
— Подождем, — тихо ответил Пинаев.
Никита вернулся через семь минут, сосредоточенный и задумчивый.
— Что надумали?
Строминьш посмотрел на Ждана, тот покачал головой:
— У меня нет достаточной оперативной информации, чтобы предложить варианты поиска Салиха и Кхеммата. Зато я, кажется, знаю, где искать МК-генераторы: в посту управления Д-комплексом.
— Идея неплохая, осталось только определить, где находится этот самый пост. Эксперты поговаривали, что его вообще не существует.
— Я вспомнил разговор с Костей Мальцевым, киберне… бывшим кибернетиком. Гриффит не разрешал им вести исследования донных горизонтов начиная с двести сорок первого, а они добились разрешения у Даваа и наткнулись в центре станции на помещение, к которому сходятся все выявленные цепи управления… Если бы не ввод особого положения, кибернетики уже открыли бы туда вход.
— Это меняет дело. Что у тебя?
Строминьш снова поправил рацию.
— След Кхеммата всплыл на ТРБ-1, а оттуда он может уйти в пространство на любом модуле. Салих, похоже, должен вот-вот объявиться на станции.
— Где именно?
— Пока не знаю. Ребята взяли под контроль космодром и все известные внешние люки.
— Наверняка существуют и неизвестные, особенно на донных горизонтах. К тому же Чужие могут воспользоваться «прыг-скоком», дайсонианским транспортом они владеют не хуже нас. Вероятно, именно таким образом они и ушли из-под наблюдения, зная выходы «прыг-скока» в Сфере.