«Этот народ может оказаться более опасным, чем я раньше считала», — подумала леди Лорр. С необычной для нее резкостью она произнесла:
— Как вы сами понимаете, нам придется допросить вас Мы бы хотели, чтобы вы не восприняли это как оскорбление. Вы сообщили нам, что Кассидор VII, главная планета Пятидесяти Солнц, находится в двух с половиной тысячах световых лет отсюда. Самим нам понадобилось бы потратить много лет чтобы проложить путь через такую огромную бездну необозначенного на картах космического пространства. Но благодаря вам и представленным вами орбитам мы можем сделать выбор, и, естественно, мы должны быть уверены, что здесь нет никакого подвоха, что нам ничего не грозит. С этой целью мы просим вас открыть свое сознание и ответить на наши вопросы, находясь под нашим непрерывным психологическим контролем.
— Мне приказано — сказал Малтби, — сотрудничать с вами.
Перед этим он спрашивал себя, что будет он ощущать в этот решающий момент. Однако сейчас с ним не происходило ничего необычного. Его тело было несколько более напряженным, но вот его разумы… он отодвинул свое «я» в глубины сознания, предоставив возможность деллианскому сознанию отвечать на все вопросы. Он специально отделил деллианский разум от своих мыслей. Это был удивительный разум: он не имел собственной воли, но при попытках дистанционного контроля реагировал во всю мощь IQ 191.
Иногда он сам удивлялся своему второму разуму. Лишенный созидательных способностей, он зато имел компьютерную память, и его сопротивление внешнему давлению, как тут же определила женщина-психолог, было чуть больше девятисот. Если быть точным, то IQ 917.
— Как вас зовут?
Допрос начался имя, фамилия, звание, должность. На все он отвечал спокойно, уверенно, без колебаний. В конце он поклялся, что в каждом слове о шторме — правда и ничего кроме правды, после чего на долгое время воцарилась гробовая тишина. А потом из ближайшей стены вышла женщина средних лет. Она жестом указала Малтби на кресло, а когда он расположился в нем, начала обследование, наклонив его голову. Делала она это мягко — движения ее пальцев походили на любовную ласку. Однако когда она посмотрела вверх, голос ее прозвучал резко:
— Вы не деллианец, но и не неделлианец. Молекулярная структура вашего мозга и тела — самая удивительная, что я видела в своей жизни! Все молекулы — близнецы. Нечто похожее я наблюдала однажды в одном эксперименте во время попытки создать искусственную электронную структуру, предпринятую для уравновешивания ее нестабильности. Сравнение отнюдь не точное, но… гм-м… я должна попытаться вспомнить, чем же закончился тот эксперимент. — Она замолчала на несколько секунд. — А как вы объясните это? Кто вы?
Малтби вздохнул. Раньше он решил, что по большому счету солжет только раз. Для его двойного разума это не составляло особого труда. Но ложь вызывала слабые флюктуации в кровяном давлении, создавала нервные спазмы и сокращение мышц. Он не мог идти на большой риск, чем это было вызвано необходимостью.
— Я мул, — начал он и вкратце рассказал, как сто лет назад браки между деллийцами и неделлийцами стали давать потомство, что до этого было невозможно. Благодаря использованию метода холода и давления…
— Одну минутку! — перебила его психолог. Она исчезла. Когда она снова вышла из стены нуль-Т-передатчика, она выглядела задумчивой. — Похоже, он говорит правду, — призналась она без особой охоты.
— Как это понимать? — раздраженно спросила Первый капитан. — Неужели первый же гражданин Пятидесяти Солнц, проходящий проверку в Центре Психологии, заставляет вас, психологов, сомневаться в каждом своем выводе. А я-то думала, что психология — единственная совершенная наука! Он либо говорит нам правду, либо нет.
Пожилая женщина выглядела несчастной. Она впилась взглядом в Малтби, очевидно, смущенная его спокойствием, потом наконец обернулась к своей начальнице и сказала:
— Его мозг состоит из двойных молекул. За исключением этого я не вижу причин, почему бы не отдать приказ «полный вперед».
Глория подумала: «Вот оно! Именно это я и искала. Брак между деллианцами и неделлианцами действительно дал потомство!»
Она не имела ясного представления, что же это может означать. С легкой улыбкой на устах она произнесла вслух:
— Приглашаю капитана Малтби на обед. Уверена, что он не откажется от сотрудничества в исследованиях, которые вы, возможно, захотите провести позже. Тем временем пусть кто-нибудь покажет ему его каюту.
Леди Лорр обернулась и произнесла в микрофон селекторной связи:
— Отделение Главных Двигателей, повысить скорость до половины светового года в минуту по следующей орбите…
Малтби слушал, прикидывая в уме. Половина светового года в минуту. Некоторое время понадобится кораблю для достижения этой скорости, но… через восемь часов они попадут в бурю…
Через восемь часов он будет обедать вместе с Первым капитаном.
Восемь часов!
После его ухода леди Лорр хмуро посмотрела на свою спутницу.
— Ну, что вы думаете?
— Вряд ли они рискнут водить нас за нос на данном этапе. — В голосе женщины-психолога была заметна ярость, которую она пыталась сдержать.
— У них здесь довольно сложная система, — растягивая слова, произнесла Первый капитан. — Единственные карты, представляющие какой-либо интерес, находятся на планетах. Люди же, способные разбираться в этих картах, на борту своих судов. Используя кодированную информацию, получаемую от людей, которые не разбираются в картах, астронавигаторы делают свои вычисления. Единственный способ узнать, говорит ли капитан Малтби нам правду, это психологические тесты. Как это бывало в прошлом, я целиком полагаюсь на ваше мастерство. Несомненно, они что-то задумали, но мы не можем позволить себе быть парализованными страхом. Мы должны исходить из того, что сумеем выбраться из любой ловушки, пусть даже с помощью силы, если ничего другого не остается. Тем временем необходимо сделать полную проверку. Глаз не спускайте с этого человека. Мы ведь по-прежнему не знаем, каким образом исчез «Атмион».
— Сделаю все от себя зависящее, — твердо ответила лейтенант.
Глава 10
Столкновение антиматерии Новой с газами обычной материи, и без того достигшими невероятной скорости, породило еще больший шторм.
Солнце-гигант, взорвавшись, усилило диффузию, добавляя к этому безумию хаоса еще один, гораздо более опасный фактор, — скорость. Пики скорости сопровождались заревами пожаров. В неистовстве шторма все рушилось и, охваченное танцующим адским пламенем, сгорало. В результате очень быстро наступил конец: от материи почти ничего не осталось. Первым, неся предупреждение всем, кто знал, что он возник на границе межзвездного шторма, вперед устремился свет Новой.
Но это ослепительно сверкающее предупреждение сводилось на нет колоссальной скоростью шторма. Недели и месяцы он мчался сквозь непроглядный мрак ночи со скоростью, почти равной скорости самого света.
После обеда посуду быстро убрали. Малтби подумал: «Через полчаса… через полчаса!»
Внутренне содрогнувшись, он спросил себя, что же произойдет, когда крейсер внезапно столкнется с передним фронтом урагана, ведь это торможение будет равняться тысяче «же». Вслух же он произнес:
— Мой день? Я провел его в библиотеке. Меня интересует новейшая история земной межзвездной колонизации. Мне любопытно узнать, как поступают с группами, вроде мулов. Я уже говорил вам, что после войны, в которой они потерпели поражение, главным образом в виду своей немногочисленности, мулы сами скрылись от Пятидесяти Солнц. Я же один из детей, захваченный ими…
В этом месте его рассказ был прерван.
— Благородная леди, — раздался крик из коммутатора в стене, — разгадка найдена!
Лишь спустя мгновение Малтби узнал возбужденный голос женщины-психолога. Он почти забыл, что ей было поручено изучать его. Следующие ее слова заставили его внутри похолодеть:
— Два разума! Я уже думала об этом некоторое время назад и смонтировала двойное контрольное устройство. Задай ему… задай ему вопрос насчет штормов. А пока останови движение корабля. Немедленно!
Хмурый взгляд Малтби встретился со стальным взглядом сузившихся глаз Первого капитана. Без раздумий он сосредоточил воздействие обоих своих разумов на ней и заставил ее произнести:
— Что за ерунда, лейтенант. У одного человека не может быть два мозга. Поясни свою мысль.
Теперь Малтби мог надеяться только на задержку. Было еще десять минут, в течение которых они могли спастись. Он должен продержаться каждую секунду этого времени, сопротивляться всем их усилиям, пытаться держать ситуацию под контролем. Если бы только его особый стереоскопический гипноз мог воздействовать через коммутаторы…
Но увы! Лучи света устремились к нему от стены и, оплетя его, удерживали его в кресле столь же крепко, как и многочисленными неразрывными путами. Даже хотя его руки и ноги были опутаны этой материализовавшейся энергией, перед его лицом возникло еще одно силовое поле, оградив Первого капитана от его мысленного воздействия; в конце концов это поле опутало силовыми линиями его голову наподобие дурацкого колпака.
Малтби был связан так ловко, что ему казалось, словно на него навалилась дюжина людей и всем скопом придавила его. Малтби, взяв себя в руки, рассмеялся.
— Слишком поздно, — насмешливо сказал он. — Не меньше часа понадобится кораблю, чтобы снизить скорость до безопасной, а при такой скорости вы просто не успеете свернуть в сторону, чтобы избежать столкновения с крупнейшим штормом в этой части вселенной.
Это было лишь полуправдой. Оставалось еще и время, и пространство для маневра, чтобы уйти от приближающегося шторма в направлении переднего фронта его движения, но нельзя было повернуть в сторону заднего фронта, налево или направо.
Первый вопль молодой женщины оборвал его мысль:
— Отделение Главных Двигателей! Сбавить скорость! Аварийная ситуация!
Тут же стены корабля начали трястись от вибрации, а тяжесть торможения навалилась на его тело и мышцы. Приспособившись к этой тяжести, Малтби посмотрел на Первого капитана. Она, отделенная от него столом, улыбалась, но это была скорее не улыбка, а застывшая маска.