Внезапно Малтби почувствовал себя всеми покинутым. Как пария, он ушел со сцены. Шум постепенно затихал за его спиной.
Шли дни. Самым удивительным Малтби казалось то, что ничего не было слышно о «Звёздном рое». Целый месяц он бесцельно посещал один город за другим; и единственной новостью было сообщение об успехе мулов. Передавались помпезные репортажи о том, как население Пятидесяти Солнц бурно приветствует новых правителей как лидеров в борьбе против корабля Империи Земли (должно быть, везде мулы взяли власть в свои руки и захватили радиостанции). Против людей, предки которых пятнадцать тысяч лет назад уничтожили всех роботов, попавших им в руки, а уцелевших вынудили спасаться бегством на этом далеком звездном облаке.
Эта тема без конца повторялась. Ни один робот (использовалось именно это слово) не может доверять людям после того, что случилось в прошлом. Мулы спасут мир «роботов» от вероломных человеческих существ и их крейсера.
Сопровождавшая каждое такое сообщение о крейсере нотка триумфа внушала Малтби беспокойство и страх. Завтракая на открытой террасе ресторана, на тридцать первый день Малтби уже не в первый раз мрачно задумался над этим. Негромкая, но бравурная музыка лилась из репродуктора над его головой. Буквально чуть ли не над самой его головой, потому что он настолько был поглощен собственными думами, что едва ли замечал что-либо вокруг.
Из головы не выходила одна мысль: «Что же случилось со «Звёздным роем»? Где же может быть корабль?»
Глория говорила: «Мы немедленно начнем действовать. Земля не признает власти меньшинства. Мулы получат демократические привилегии и равные права, но не доминирующее положение. Это окончательно!»
Кроме того, как понял Малтби, это вполне разумно, ЕСЛИ люди действительно изжили свое предубеждение против так называемых роботов. Это было большое ЕСЛИ; и то, с какой поспешностью они удалили его с корабля, доказывало, что проблема вовсе не была решена.
Эта его мысль прервалась, когда над ним на самой высокой ноте оборвалась музыка и после короткой паузы раздался мужской голос, несомненно, принадлежавший Ханстону:
— Важное сообщение для всех граждан Пятидесяти Солнц. Земной крейсер больше не представляет для нас никакой опасности. Благодаря хитрости мулам удалось захватить его, и теперь он находится на Кассидоре, где наши технические эксперты раскрывают многие его секреты. Граждане Пятидесяти Солнц! Дни тревог и забот кончились. В будущем вашими делами будут управлять ваши сородичи и защитники, мулы. Как их и ваш вождь, я настоящим заявляю, что тридцать миллиардов жителей наших семидесяти планет должны сейчас отдать все свои силы делу подготовки к будущим визитам из главной Галактики. Заверяю вас, что ни один военный корабль больше никогда не вторгнется в Большое Магелланово Облако, которое мы сейчас торжественно провозглашаем нашим жизненным пространством, священным и неприкосновенным отныне и навсегда.
Но это — в будущем. В данный же момент мы, граждане Пятидесяти Солнц, успешно избежали самой страшной опасности в нашей истории. В связи с этим я объявляю трехдневный праздник. Пусть льются музыка, веселье, смех…
Вначале Малтби показалось, что тут и думать не над чем. Он просто пошел по бульвару, где росли деревья и цветы, мимо прекрасных домов. Но вскоре он попытался мысленно представить себе непобедимый крейсер, захваченный мулами — вместе со всем экипажем… если кто-нибудь из землян еще оставался в живых. Каким же образом это удалось сделать? О великая темнота космоса, как?
Впрочем, это было по силам мулам — с их способным к гипнозу могучим двойным разумом. Если бы только на борт корабля проникло достаточное их число, чтобы подчинить себе все высшее руководство.
Но кто в здравом уме решится на то, чтобы пропустить на звездолет первую группу мулов? Еще месяц назад у «Звёздного роя» была по меньшей мере двойная защита против подобного катастрофического финала его долгого путешествия. Первой была талантливая женщина-психолог корабля лейтенант Неслор, которая без всяких колебаний «сунула бы свой нос» в мозг любого прибывшего на борт звездолета человека. Вторым защитником был он, капитан Питер Малтби, чей двойной разум мгновенно заметил бы присутствие еще одного мула.
Однако сейчас он, Малтби, не на корабле, а прогуливается по тихой замечательной улице, пытаясь совладать со своими страхами и сомнениями. Он оказался здесь, потому что… В вспышке внезапного озарения Малтби вздохнул. Так вот почему этот светящийся шар явился ему, а Ханстон был так вежлив! Слова этого человека не имели ничего общего с его намерениями. Все эти действия были предназначены только для одного: чтобы на борту корабля остался лишь один человек, способный мгновенно распознать присутствие мулов. Трудно сказать, как бы он поступил, если бы обнаружил их. Почти немыслимо было бы выдать на смерть одного из своих соплеменников из-за любви к женщине чуждой расы. И все же он не мог допустить, чтобы она оказалась в плену. Возможно, он решил бы предупредить потенциальных захватчиков о том, чтобы они убрались с корабля. Но для принятия этого решения, на который в момент атаки ему отводилось бы лишь считанные мгновения, ясное дело, ему понадобилось бы напряжение всех логических способностей своего мозга.
Впрочем, теперь это не имело никакого значения. События развивались своим ходом, без какой-либо связи с ним. Он никак не мог повлиять на них. Политическое давление правительства Пятидесяти Солнц, захват мощного крейсера — все это лежало за пределами влияния человека, который ошибался в оценке происходивших событий и которого сейчас самого вполне могли убить. И даже прежних сторонников его смерть не сильно обеспокоила бы. В этот час триумфа Ханстона невозможно было установить контакт с этим тайным городом.
Ясно, что он должен что-то делать. Если верно, что звездолет «Звёздный рой» захвачен, то же самое относится к Достопочтимой Глории Сесили. А ведь леди Лорр из благородного рода Лорр ко всем прочим своим высоким титулам была еще и миссис Питер Малтби. Такова была реальность. И уже из этого родилась первая сугубо личная цель в его одинокой жизни.
Глава 17
Перед Малтби была верфь военно-космических сил Пятидесяти Солнц. Он остановился на тротуаре в ста футах от главного служебного входа и небрежно закурил. Курение было преимущественно привычкой неделлианцев, а сам он никогда не курил. Но человеку, собирающемуся попасть с четвертой планеты Атмиона на Кассидор VII, не пользуясь при этом обычным регулярным сообщением, просто не обойтись без применения целого набора отвлекающих действий, вроде этого.
Покуривая сигарету, он внимательно разглядывал ворота и начальника охраны. Наконец он пошел вперед легкой походкой человека с чистыми намерениями. Потом, пока офицер-деллианец просматривал его безупречные документы, он стоял, попыхивая сигаретой. Эта небрежность была нарочитой. Внутри же он весь кипел от тревоги: «Это, должно быть, деллианец!» Кроме исключительных обстоятельств на них гипноз не действовал.
Наконец офицер нарушил тишину.
— Пройдите к боковому входу, я хочу поговорить с вами.
Малтби почувствовал, как его основной мозг ослаб, но дополнительный напрягся, стал подобен закаленной стали. Неужели его опознали? Уже почти решившись пойти ва-банк, бросить вперед все свои психические силы, он вдруг замер в нерешительности. «Погоди! — предупредил он себя. — Еще успею, если он попытается поднять тревогу. Нужно проверить до конца предположение, что у Ханстона не было времени, чтобы закрыть для меня все входы и выходы».
Он впился глазами в лицо офицера. Но на типично красивом лице деллианца не отражалось никаких эмоций. Если его и опознали, то уже слишком поздно прибегать к специальным приемам гипноза.
— Мы получили приказ, капитан, задержать вас, — произнес деллианец тихо, без всяких предисловий.
Он замолчал и с любопытством посмотрел на Малтби, который попытался осторожно проникнуть в его сознание, используя особые способности своего двойного разума, но, натолкнувшись на непроницаемый барьер, отступил, однако он особо и не рассчитывал на успех. Пока что ничего серьезного ему не угрожает.
Малтби пристально посмотрел на офицера.
— Да? — спросил он небрежно.
— Если я вас впущу, — сказал деллианец, — и что-то произойдет, к примеру, исчезновение корабля, то ответственность за это буду нести я. Но если же я откажусь впустить вас и вы просто уйдете отсюда, то никто и не будет знать, что вы были здесь. — Он пожал плечами и улыбнулся. — Ну как, все просто?
Малтби хмуро смотрел на начальника охраны.
— Спасибо, — сказал он. — Но как это понимать?
— Мы в нерешительности.
— Относительно чего?
— Относительно мулов. Ладно, пусть они берут власть в свои руки, пусть. Но военно-космический флот Пятидесяти Солнц не отрекается и не дает присягу в верности через десять минут после переворота. Кроме того, мы не убеждены, что предложение Земли было нечестным, как нас хотят уверить.
— Почему вы говорите мне все это? В конце концов ведь я сам мул.
Офицер улыбнулся.
— Про вас много говорили в кают-компаниях, капитан, — начал начальник охраны. — Мы не забыли, что вы были с нами на протяжении пятнадцати лет. Хотя вы, возможно, и не замечали, но мы за это время подвергли вас множеству тестов.
— Заметил, — возразил Малтби, и его лицо нахмурилось от воспоминаний. — И у меня создалось впечатление, что я провалил все эти тесты.
— Нет.
Воцарилась тишина. Но Малтби почувствовал какое-то возбуждение. Он настолько сосредоточился на собственных проблемах, что почти не обратил внимания на реакцию граждан Пятидесяти Солнц в отношении подобного политического катаклизма. Если хорошенько подумать, то и среди других граждан, не только в этом военном, он замечал такую же неуверенность.
Не приходилось особо сомневаться, что мулы психологически верно выбрали момент для государственного переворота. Но их победа не была окончательной. Оставались еще шансы и для других.