ла занята, ремонтируя в открытом гараже помятую машину с помощью запчастей, произведенных микрофактурой на месте. Другие сотрудники готовили вторую мобильную биолабораторию и тестировали другие машины для новой экспедиции по сбору образцов, которая должна была начаться завтра. Операторы АВА запустили своих «сов» низко, отмечая на местности возможные маршруты, ведущие на северо-восток. Камм Монтото и Эстер Кумбс из команды ксенобиологов просматривали изображения, определяя среди бесконечных джунглей места, представляющие исключительный интерес с точки зрения ботаники.
Первая экспедиция прикатила обратно в лагерь после обеда, её персонал выглядел унылым и измотанным. Рабочая этика Вэнса опять вышла на передний план, и он заставил их без передышки взяться за разгрузку и оценку состояния транспортных средств.
К счастью, ближе к вечеру тучи унесло на восток и небо очистилось. Оставшаяся вода немедленно начала испаряться, увеличивая и без того высокую влажность воздуха. Но по крайней мере, все могли передвигаться, не напяливая на себя дождевики.
Ужин подали, когда Сириус быстро опускался к горизонту и кольца начали менять оттенки от льдистого серебра к переливам света поперек южной части неба. Вэнс собрался покинуть квик-кабину и перекусить, когда поступил защищённый звонок от Ральфа.
— У нас тут интересное развитие событий, — начал он.
— Эрни Рейнерт? — тотчас же спросил Вэнс.
— Нет. И с ним все не так уж гладко. Он мало что знает — ему точно не известно, кто убил Норта. Но мы вытащили из него кое-какие полезные имена, что поможет нам на шаг продвинуться к ответу на вопрос, кто именно заказал сброс тела.
— Ладно, ну так что у тебя для меня есть?
— Детектив Хёрст нашел неизвестного Норта, который прошел через портал в день убийства и отправился прямиком в единоград Сент-Джеймс.
Вэнс был так изумлён, что на миг утратил дар речи.
— Ты уверен? — спросил он, что было не очень-то профессионально, однако…
— Неизвестный украл личность Адриана Норта, чтобы пройти через пограничный директорат ГЕ. Он отправился в единоград и там исчез. Значит, либо его убили, либо он совершил убийство и занял место жертвы.
— Боже милостивый!..
— Ага. Все и впрямь начинает смахивать на какую-то внутрисемейную войну.
Вэнс сжал кулак и тихонько постучал им по столу, выбив раздраженный ритм.
— У нас тут в субботу было серьезное происшествие.
— Да, в новостях об этом сообщили.
— Я не уверен, что это несчастный случай. — Он ненавидел безнадёжность, звучавшую в этих словах. Экспедиция оборачивалась катастрофой, а он был боссом, который искал, на кого бы свалить вину. Но, лишь находясь здесь, можно понять: что-то не то.
— Вэнс. Хёрст и его команда делают хорошее дело. Они снова допрашивают Нортов, среди которых мог затесаться самозванец. А Эрни уже подтвердил, из какой квартиры забрал труп; через день-другой мы передадим им эту информацию. Криминалисты разорвут там все на части.
— Ты не пошлешь туда сначала наших людей?
— Вермекия категорически запретил. Он хочет, чтобы расследование шло без вмешательства.
Вэнс знал, что это означает: командование АЗЧ склонялось к версии корпоративного конфликта. С политической точки зрения, экспедиция осталась с голым задом.
— У кого-нибудь есть теории по поводу мотива для ссоры между Нортами?
— Вот это и странно, нет никакого мотива, до которого мы могли бы додуматься. Они все полностью отрицают, конечно. Учитывая тот факт, что предполагаемый самозванец, скорее всего, Б-Норт, самая складная версия заключается в том, что Бринкелль пытается завладеть «Нортумберленд Интерстеллар», но это довольно нелепо. После этого поворота и полицию, и Бринкелль интересует только одна персона — Зебедайя Норт.
— Тот самый семейный псих?
— Ага, Барклай Норт, который сошел с ума после смерти отца. К несчастью, его возраст не соответствует возрасту предполагаемого самозванца.
— Это мог бы оказаться кто-то из его сыновей, тройка, о котором мы не знаем.
— Возможно, однако из Тайна Хёрст вытащил двойку, это точно. А все A-двойки на месте.
— Да, ты прав. Прости, последние два дня были напряженными.
— Ну что, Антринелл нашел какие-нибудь признаки генетической изменчивости?
— Нет. Он начинает думать, что это напрасная трата времени.
— В двух других передовых лагерях тоже ничего не нашли.
— Сколько у нас времени?
— Вермекия не собирается принимать на себя обязательства. Но если ничего не произойдет, ты, скорее всего, получишь указание свернуть экспедицию через неделю или около того.
— Ладно. Спасибо, Ральф.
— Не за что. Береги себя.
Вэнс со вздохом опустился обратно в тесное кресло. Разумеется, это проявление тщеславия, но в январе, когда расследование было совсем свежим, он верил, что эта экспедиция невероятно важна. Теперь он начал признавать, что её запуск опирался на доводы в лучшем случае шаткие. Картинки из мозга одурманенной, напичканной наркотиками девушки. Её жалкие заявления о невиновности.
Анджела была ключом, он это знал. Если бы он мог взять и выяснить, что она делала в особняке Бартрама…
— Вызови Трамело, — велел он элке.
Анджела не удосужилась постучать в дверь Эльстона. В маленькой квик-кабине он должен был услышать, как она вошла. Она ворвалась в его кабинет и увидела, что он сидит за своим миниатюрным столом, уставившись на дисплей. Пурпурный и зелёный текст было не разобрать с того места, где она стояла. Анджела села без спросу, наслаждаясь относительной прохладой, которую производил измученный кондиционер.
— Я уже набрала свой поднос, — пожаловалась она. — Мне не удавалось нормально поесть несколько дней.
— Ага, ну прям трагедия, — резко ответил Эльстон.
Анджела моргнула и пригляделась к агенту АЗЧ. Обычно он вёл себя очень воспитанно и вежливо, отчего производил зловещее впечатление, как и все религиозные фанатики. В любое другое время она бы насладилась, увидев на чопорной физиономии сомнение и тревогу. Но не сейчас, когда множились «несчастные случаи».
— Ну так в чем проблема?
— Гузман больше не сможет ходить.
— Да, — сказала она, приуныв, — мы слышали. Есть способы лечения. Регенерация нервов. То, что Норты разрабатывают в своем институте в Абеллии…
— Подобное даже АЗЧ не может себе позволить для своих раненых. Почти как обработку один-в-десять.
— Ты позвал меня, чтобы показать, как лопаешься от злости?
— Нет, прости. Анджела, что ты делала в особняке Бартрама? Если скажешь правду сейчас, от этого наверняка не будет никакого вреда.
И опять она осталась довольна тем, как удержала эмоции под контролем. «Папа бы мной гордился».
— Я была шлюхой. Тебе от этого стало лучше?
— Ты много кто, но только не шлюха.
— Вот тебе раз! Спасибо.
— Я бы хотел, чтобы ты мне доверяла.
— Не страдаю стокгольмским синдромом[118], благодарю покорно. Не по отношению к своему мучителю.
Он сердито вздохнул.
— Мне жаль, что так вышло. Устраивает?
— Ой, да, мне уже намного лучше.
— Анджела… а, черт!
Теперь она чувствовала неподдельное любопытство. Такого Эльстона ей раньше видеть не доводилось.
— Что произошло?
— Полиция обнаружила, что прямо перед убийством в Ньюкасле через портал прошел неизвестный Норт. Все начинают думать, что убийство совершено на корпоративной почве или, по крайней мере, связано с какой-то внутрисемейной борьбой за власть.
— Вот дрянь! А как же ты? Что думаешь ты?
— Мы не обнаружили никакой генетической изменчивости. Все идёт к тому, что ты, возможно, ошиблась.
— Ошиблась! Да ты шутишь, мать твою? Если монстра не было, это означает, что я их убила. Ах ты гребаный ублюдок! Если думаешь, что я отправлюсь обратно в тюрьму, ты ошибаешься.
— Никто этого не говорит. Нас интересует Зебедайя Норт.
Анджела нахмурилась.
— Кто?
— Ты знала его как Барклая Норта. У него случился нервный срыв после убийства отца. Он изменил имя и начал вести на Сент-Либре деятельность, направленную на разрыв всех связей с Землёй, включая закрытие портала. Ты его встречала?
Анджела сидела совершенно неподвижно, горячая пульсация крови под кожей изгнала дарованную кондиционером прохладу. Держать гнев под контролем становилось все трудней. «Как я могла быть такой тупой? Позволила ему убаюкать себя, потеряла бдительность. Почти увидела в нем человеческое существо».
— Пошел ты на хрен! — заорала она. — Палач дерьмовый! Чтоб ты сгнил от рака! Если твой Бог существует, я удовлетворюсь, когда Он пошлет тебя прямиком в твой средневековый ад. И даже это место для тебя слишком хорошее.
— Ч-ч-что за…
— Хорошая попытка. Подружиться. Завоевать симпатию жертвы. А потом трахнуть её в мозг. Что ж, это означает лишь то, что мы теперь можем вписать «изнасилование» в список твоих преступлений.
Она встала, слишком разгневанная, чтобы сказать что-то ещё.
— Постой! Я не понимаю. Пожалуйста, да что же… — выпалил он.
— Ты не понимаешь?! — прорычала она в ответ с дикарской издёвкой. — Вычитал это в учебнике для палачей?
— Успокойся, будь добра, и объясни мне, что сейчас произошло.
Анджела поколебалась. Все ещё неуверенная, она исполнилась ненависти к себе за то, что подарила ему милость сомнения.
— Барклай Норт, да? Ты о нем говоришь? С таким невинным видом спрашиваешь, знала ли я его?
— Да. Это может оказаться важным.
— И это после того, как ты захотел разведать, что я делала в особняке… — Она осеклась, встревоженная, что выдаёт слишком многое.
— Анджела, я клянусь на самой Библии, что не знаю, почему ты так расстроилась.
— Барклай Норт начал называть себя Зебедайя Норт и порвал с семьей? Так все было?
— Да. Они не знают почему. Он исчез через пару дней после убийств. Они не видели его несколько месяцев, а потом он снова объявился — в Независимых государствах.