— Выходит, мы не можем увидеть, что на нее напало?
— Нет. Кэш визуальной памяти пуст.
— Что ж, ладно. Это только подтверждает то, что мы уже знаем. Пришельцы понимают нашу технологию. — Потом он поведал им хорошую новость о подкреплении, которое уже в пути. О том, что миссий по сбору образцов больше не будет. — В общем и целом мы остаток недели проведем, дисциплинированно сидя по местам и заботясь о собственной безопасности. Думаю, мы более чем способны на такое.
Он ощутил желание закончить инструктаж молитвой, но, поколебавшись, отказался от этой идеи, зная о недовольстве, которое мог вызвать. Нужно было, чтобы главы подразделений в него верили, а такое возможно, только если он будет выглядеть сильным лидером, способным защитить людей.
Как только инструктаж закончился, Марвин Трамби позвал его туда, где стояли мобильные биолаборатории.
— Возможно, у нас есть проблема посерьезнее, — сказал он, указывая на дверь первой лаборатории.
Вэнс посмотрел на длинные царапины на корпусе возле дверной ручки.
— О Господь милостивый, храни нас, — тихонько пробормотал он.
— Откуда оно узнало? — спросил Марвин. — Откуда эта тварь узнала, что там?
— Понятия не имею, — признался Вэнс. — Но мы с Антринеллом задавались тем же вопросом на месте аварии ДПП. — Перед ним открылась целая новая вселенная тревог: не внедрились ли инопланетяне в АЗЧ, не изучали ли они человечество один Господь знает сколько лет… или даже десятилетий. — Может, Иель что-то сказал. Мы его так и не нашли.
— Иель не знал об этой части миссии.
— Он был смышленый. Мог сам догадаться. Подозреваю, большая часть команды ксенобиологов уже догадалась. В конце концов, боеприпасы занимают значительную часть свободного места в лаборатории.
— Снаружи этого не видно, но наверное, вы правы. Все ксенобиологи знают устройство машин такого типа и понимают, что мы несем какой-то груз.
— Есть вероятность, что оно может забраться внутрь?
Марвин покачал головой.
— Только не колотя по двери своим шипастым кремнёвым топором. Эту малышку создавали, чтобы защитить её от Занта. Можно сбросить тактическую ядерную бомбу в километре от нее — и все, что случится: краска вздуется в паре мест. Нужны коды доступа и правильная биометрика.
— Оно отключило сеть. У него не только шипастый топор.
— Может, и так, но подумайте вот о чем: даже если оно прорвется внутрь и получит боеголовки, во что оно будет ими стрелять? Они действуют только здесь. Оно убьет себя и собственную планету.
— Или помешает нам ими воспользоваться.
— Да, — ворчливо согласился Марвин. — Но АЗЧ только что послало ещё одну партию. Если оно что-то знает про нас, то знает и это. У нас не будет выбора. Помните: мы не можем позволить себе отыскать ещё одну разумную расу. Наш враг — Зант. На него уходят все ресурсы.
«И мы можем лишь убегать от него».
— Что показывает лог биолаборатории?
— Ничего, — сказал Марвин. — Что-то повредило наружную смартпыль.
Вэнс протянул руку и коснулся биолаборатории, аккуратно, чуть ли не с почтением провел кончиками пальцев по царапинам на металлокерамическом корпусе, ощущая неровности кожей. Ему не хотелось думать о том, какой силой надо обладать, чтобы оставить эти царапины толщиной с волос.
— Это их мишень, — решил он. — Мы их спровоцировали, когда принесли это сюда.
— Спровоцировали? Они зверски убили множество людей. И продолжают убивать.
— Мы захватили их планету.
— Не могу поверить, что вы сейчас это сказали. Если бы нашлись хоть какие-то признаки разумной жизни, всю эту планету тотчас же определили бы в карантин.
— Значит, мы плохо искали, — сказал Вэнс.
Он был весьма доволен тем, как спокойно и разумно вёл себя. Ему предстояла встреча с ещё одним дитятей Господним, как же мог он не прийти в восторг?
— Нам нужна авторизация на запуск, — сказал Марвин. — Просто на всякий случай. Вы говорили с Вермекией?
— Нет. Ещё нет. Но от Пассам у нас небольшие неприятности.
— Какие неприятности?
— Она опять сваливает всю вину на Анджелу. Рискну предположить, вицекомиссар весьма обеспокоена уликами, которые выявила полиция в Ньюкасле. Они считают, что все это семейная битва Нортов. Должен признать, я тоже так считал до прошлой ночи.
— Вот слабоумная сучка! Она не пробовала спросить у Эстер, что та об этом думает?
— Уверен, Пассам в конечном итоге изменит свое мнение. Пока что я свяжусь с Вермекией. Но мы должны бросить все силы на обеспечение безопасности лагеря. Авария с ДПП сильно ограничила нас в количестве легионеров. До чего же вовремя.
— Ох, проклятье! Нас и впрямь застигли врасплох, верно?
— Понятное дело. Нет никаких доказательств, что здесь могла развиться разумная животная жизнь. Впрочем, трудно разобраться и в том, как тут эволюционировали растения.
— Значит… вы думаете, они не аборигенные?
— Я все время задаю себе этот вопрос. Подозреваю, что скоро у нас появится возможность узнать наверняка.
Из-за раздаточного прилавка в столовой открывался неплохой обзор. Ребка видела очень многое из того, что происходило снаружи. Легионеры переходили от палатки к палатке, размахивали оружием, проверяя, не сидит ли внутри, в тенях, инопланетный монстр. Команда АВА готовила «сову» к полету. Микрофактурщики скрылись в своей мастерской, чтобы начать работу над сенсорами, которые заказал Эльстон. Сам полковник внезапно поспешил туда, где стояли машины. Ребка теперь его толком не видела — медклиника и административные квик-кабины мешали, — но, судя по тому, куда он направлялся, когда она в последний раз его заметила, Эльстон шел туда, где припаркованы биолаборатории.
Сеть Вуканга перезагрузилась, и вскоре в ней возникли десятки соединений — все начали анализировать ситуацию. Загружённость линии н-лучевиков, тянувшейся до самой Абеллии, достигла пределов пропускной способности, когда все принялись звонить родным и друзьям.
Элка Ребки-Мадлен позвонила «отцу».
— Привет, папа, — сказала она, едва он вышел на связь.
— Как дела? — спросил Клейтон Норт-2.
— Весьма плохо. Кое-кого убили прошлой ночью. Они думают, это сделал пришелец.
— Это ужасно. Ты в порядке?
— Ага. Легионеры защищали нас всю ночь. Теперь мы в безопасности, и скоро прибудут новые легионеры; нам так сказали утром.
— А как твоя подруга? С ней все хорошо?
— Да. Я видела её этим утром. Она все ещё жива.
— Это славно. Она была поблизости от места убийства?
— Нет, папочка, она ничего не видела. Была недостаточно близко.
— Ну так что, они собираются вернуть вас всех домой?
— Пока нет, не собираются. Думаю, мы тут пробудем ещё какое-то время. Они начали выдавать нам защитную броню на всякий случай.
— Какие молодцы. Не забудь как следует завернуться в кое-что из собственной одежды.
— Не суетись, папочка, я в состоянии позаботиться о себе. Как твоя новая работа?
— Я отлично вписался. У них хорошая команда.
— Я рада. А тетя Джейн ещё не объявилась?
— Нет. Но мы весьма близки к тому, чтобы узнать, куда она отправилась. Я ожидаю хороших новостей в ближайшие дни. Полиция очень с этим помогла.
— Уверена, дедушка обрадуется, когда узнает.
— Он рад. И ещё он просил передать, что гордится тобой.
— Я скоро вернусь. Обещаю всем привезти подарки.
— Люблю тебя, дорогая.
— И я тебя, папочка. Пока.
Сеанс связи завершился, и Ребка взяла из кухни ещё один поднос с упакованными завтраками. Лулу таскала корзины с мусором в компактор. У нее в глазах виднелись пурпурные крапинки, красноречиво свидетельствовавшие об инфицировании свариновыми спорами, но Ребка знала, что бедняжка к тому же плакала. Она села рядом с Лулу и обняла перепуганную девушку.
— Я такого не ожидала, — слабым голосом проговорила Лулу. — Всех убивают. Я-то думала, авария с джипом — плохо, но это… С этим мне не справиться. Я думала, смогу, но не могу. В джунглях есть что-то злое. Оно снова проберется в лагерь. Я это знаю. Оно придет за нами. Я так боюсь, Мадлен. Я хочу домой.
— Эй! — Ребка нежно сжала её в объятиях. — Теперь мы знаем, что оно там. Легионеры не позволят ему снова ворваться сюда.
— Ай, лапуля, — сказала Лулу и потерла глаза, — ты правда так думаешь?
— Давай скажем это иначе, милая: ты действительно считаешь, что Омар позволит чему-то опасному приблизиться к тебе?
Ребка вот уже месяц наблюдала, как рядовой Омар Михамбо флиртовал, а потом откровенно умолял и в конце концов упросил-таки Лулу прогуляться с ним ночью в джунгли.
— У нас ничего не было, чтоб ты знала, — с сожалением сказала Лулу. — Только целовашки-обнимашки, все такое. У меня друг есть в Бенвелле.
— Да. — Мартин, о котором Ребка теперь знала больше, чем о Рауле дома на Юпитере. Лулу болтала о нем без умолку. — Но Омар к тебе неровно дышит. Он позаботится о том, чтобы ты была в безопасности. Так что выше нос, лады?
— Ага. — Лулу громко шмыгнула носом. — Ты только погляди на нас — на другой планете, где-то рядом бегает пришелец-маньяк, а мы только и можем, что болтать о парнях.
— Как раз это и помогает людям не ломаться, — сказала Ребка.
Ей было жалко девушку охваченную ужасом. Продолжать играть роль перед лицом столь вопиющего человеческого несчастья, не давать обещаний, выходящих за рамки её образа, оказалось самой сложной частью миссии. Ребка такого не ожидала. В каком-то смысле она почти завидовала Анджеле — та пестовала свой миф более двадцати лет. Нечеловеческая твердость характера. От этой мысли Ребка фыркнула, позабавленная.
— Что? — спросила Лулу.
— Да я просто подумала, лапуля: парни наверняка тоже про нас говорят.
— Ага. Крис из команды «сов» в тебя втюрился по самые уши, чтоб ты знала.
— Я в курсе. — Неделями не замечая толстых намеков и парируя бесконечные клишированные фразы, она уже была готова чем-нибудь стукнуть недалекого оператора беспилотников. — Послушай, они скоро выдадут нам бронежилеты. Пообещай мне кое-что. Я знаю, в жилете будет очень жарко, но ты должна его носить. Все время, лапуля, не только когда мы выдаём в столовой всякую хрень в тарелках, поняла? Ради меня. Я хочу знать, что ты в порядке.