— Ты сомневался, — потрясенно проговорила она. — Той ночью двадцать лет назад, когда ты вышел из спальни Бартрама, ты сомневался. Потому я и выжила.
— Как всем людям, мне свойственно ошибаться. А ещё у тебя тяжелый кулак. Разве я знал?
— Почему ты их всех убил? Нортов, тех бедных беспомощных девочек… Почему?
— Почему вы убиваете меня? Рубите, сжигаете, отравляете; а теперь вы принесли оружие, которое уничтожит всю мою жизнь в этом мире.
— Я… об этом не знала.
Она велела элке открыть файл Эльстона.
Анджела вошла первой. Четыре карабина нацелились на нее, когда она появилась из входного отсека биолаборатории-1. Джей, Рорк, Омар и Пареш, державшие оружие, были до крайности взволнованы из-за страха и адреналина. Это нехорошая комбинация, в особенности с учетом того, что на нее смотрели целых четыре дула и немного подрагивали.
— Ладно вам, ребята, это всего лишь я, — сказала Анджела, осторожно разматывая шарф, прикрывавший лицо. Едва она оказалась в теплом воздухе кабины, замёрзшие капли крови начали оттаивать, смешиваясь со льдом, который прилип к её рукам. Чувствительность возвращалась, и её как будто укусила оса в кончик каждого пальца.
Но они её не слушали, они смотрели на другие две фигуры во входном отсеке: Ребку в метамолекулярной броне и громадного Барклая-аватара с его пятилезвийными руками.
— На пол! — отчаянно взмолился Пареш.
— Прекрати, — сказала ему Анджела. — Бояться нечего, это Ребка и…
— Кто?
— Мадлен. Ты знаешь её как Мадлен.
Броня Ребки утекла с её лица, и она выдала стоическую улыбку.
— Привет.
Пареш продолжал смотреть на Анджелу через прицел карабина.
— Вниз, — прошептал он.
— Послушайте меня, — медленно проговорила Анджела. — Вы все. Опустите оружие. Больше никакого насилия. Мы пришли к соглашению.
— Оно убило Эльстона, — сказал Джей. — А ты причастна к этому, ты его сообщница.
— Причастна к чему? — Анджела оценила страх на лице Джея и поняла, что ей не удастся перетащить его на свою сторону. — Пареш. Омар. Послушайте меня, время для убийств и оружия прошло. Мы должны всё спасти иным способом, мы должны думать и действовать как рациональные существа. Теперь, пожалуйста, опустите оружие. Мы все знаем, что оно не причинит аватару никакого вреда. Пулями вы только раните нас и испортите переборки.
Омар взглянул на Пареша, прося совета, как Анджела и предполагала. Она не отводила взгляда от своего преданного мальчика-щеночка и ободряюще улыбалась.
— Это я, Пареш, — сказала она. — Я говорю тебе, что только так мы все сможем из этого выпутаться. И ты знаешь, что я тебе не вру. Ты ведь знаешь это, правда? Прошу тебя. Доверься мне. — Она видела его сомнения, желание ей поверить. — Это я. Ну же! Я!
— Что случится, если мы опустим оружие? — спросил Пареш.
— Капрал! — завопил Джей. — Держите эту гребаную тварь под прицелом!
— Пока у вас не появится шанс запустить ракеты? — резко спросила Анджела. — Этому не бывать. По крайней мере, без кодов Эльстона.
— Откуда ты узнала…
Она бросила на Пареша ожидающий взгляд.
— Все будет хорошо. Серьезно, так и будет.
Пареш тяжело вздохнул и поднял карабин, включив предохранитель.
— Отбой, — сказал он Омару.
— Нет, — возразил Джей.
Пареш положил руку на ствол карабина Джея и вынудил опустить его.
— Все кончено. Мы с тобой больше ничего не решаем.
— Спасибо, — сказала Анджела. Она повернулась к обеззараживающему шлюзу в задней части отсека. Элка сообщила, что он заперт и даже коды Эльстона его не откроют. Анджела запросила канал связи с Антринеллом. — Открой дверь, пожалуйста.
— Я всегда знал, что ты замешана в том, что происходит, — ответил Антринелл.
— Значит, ты всегда ошибался. Я ни в чем не замешана. И никогда не была. Даже Эльстон в конце концов это понял.
— Зачем ты привела сюда это существо?
— Потому что надо все закончить, — сказала она. — Надо уничтожить метавирус-зеро.
— Это наше единственное преимущество. Оно пыталось сюда забраться с самого начала — значит, оно боится оружия. Нам осталось лишь применить его против этого создания.
— Нет, Антринелл, у нас ещё осталась наша человечность. Мы можем показать Сент-Либре, какие мы на самом деле. Достаточно зрелые, чтобы отправиться на просторы Галактики и занять достойное место в Господнем творении.
— Да что ты знаешь о Господе, убийца?
— Я никогда никого не убивала. И я знаю, во что ты веришь, я знаю, что ты считаешь жизнь — любую жизнь — драгоценным подарком Господа. Ты ведь не думаешь на самом деле, что Он хочет, чтобы ты убил всю жизнь на этой планете?
— Мы перехватили кое-что из того, что вы там сказали, — признался Антринелл. — Мы слышали его заявления. Оно часть планеты, джунглей?
— Да, — сказал Барклай-аватар.
— Тогда ты некая разновидность макрожизни, в точности как Зант. Ты не часть творения Господа.
— Во мне нет ничего общего с Зантом. Я даже не понимаю, откуда Зант явился. Я эволюционировал из истинной биологической жизни, как эволюционируете и вы.
— Так чего же ты хочешь? Почему ты стольких из нас убил?
— Потому что вы уничтожили столько всего, что было мною. Человеческая природа этого аватара наделила меня ненавистью. Я не знал ненависти миллиард лет.
— Мы все сделали сами, — сказала Анджела. — Все испортили, как обычно. Но у тебя есть шанс все исправить, Антринелл. Вот почему Господь наделил нас величайшим из всех даров: свободой воли. Вот почему Он привел нас сюда, чтобы ты смог принять решение. Мы можем сделаться союзниками с Сент-Либрой, с жизнью. Или нам придется столкнуться с Зантом одинокими и испуганными.
— Ты можешь воздействовать на звезды, — сказал Антринелл. — Ты можешь копировать людей. Одному Господу известно, какие ещё способности у тебя имеются. И, Господь свидетель, ты показал, что не чувствуешь никакого раскаяния из-за того, что убивал нас. Откуда нам знать, что ты не объединишься с Зантом?
— Такой вопрос мог задать только человек, — сказал Барклай-аватар.
— Да, и я его задал.
— Надо оказать доверие, чтобы добиться доверия, — заметила Анджела.
— Так окажи его, — парировал Антринелл.
— Я должен быть мостом, — сказал Барклай-аватар. — Вот вы мне и скажите — зачем. Вы, уничтожающие все, чего не понимаете, все, что вам мешает. Вы, поиздевавшиеся над этим миром ради собственного вида и его выгоды, вы, повторившие это преступление на столь многих мирах. Вот почему у меня нет ни раскаяния, ни сожаления. Пока что я видел лишь паразитов, которые все размножаются и размножаются, оскверняя мир, мой мир, своими экскрементами. Но я все же двадцать лет сдерживал собственную руку, что тянулась к вам, и продолжаю это делать. Такова моя человеческая часть, но она устала от неудач.
Анджела вздрогнула. Она отлично знала, что подобный довод не сработает с таким упрямцем, как Антринелл. Так что она сделала нечестный ход, беспроигрышный ход, в точности как поступила бы Анджела Девойал. Её элка послала в кольцевой канал связи визуальный лог Эльстона — тот момент, когда он, умирающий, посмотрел на нее и сказал: «Ты должна увидеть, чем все закончится. Я тебе верю, Анджела. Господь показал мне твою истинную сущность. Ты достойна Его любви. Закончи это как положено. Ради меня».
— Он дал мне свои командные коды, — сообщила она всем. — Антринелл не сможет запустить ракеты без них. Я не могу деактивировать боеголовки без соответствующих кодов Антринелла. Вэнс Эльстон сделал первый шаг — он верил, как и ты, Антринелл, он был твоим собратом по вере. Он чтил святость человеческой жизни так сильно, что принес себя в жертву, ради того чтобы я продолжала жить. Пожалуйста, Антринелл, не предавай его священный обет.
После долгой паузы Антринелл спросил:
— Что произойдет, если мы уничтожим боеголовки?
— Мое соглашение с Константином заключается в том, что я предоставлю вам сведения, необходимые для отражения атаки Зант-роя на звёздные системы, в которых вы обитаете, — сказал Барклай-аватар. — В обмен он поможет эвакуировать всех людей с Сент-Либры.
— Эвакуировать? — повторил Антринелл. — Здесь миллионы людей, большинство из них — политические беженцы. Они не захотят уйти. Даже Норты не смогут их заставить.
— Если Сириус останется таким, как сейчас, сколько из них выживут? У вас заканчивается еда. В этом климате вы больше не можете её выращивать. А все останется как есть, пока я не пожелаю иного.
— Даже если мы уничтожим это оружие, АЗЧ пришлет ещё через портал, как только узнает, что ты такое, — сказал Антринелл.
— Константин закроет портал, — ответил Барклай-аватар. — И на этом с угрозами будет покончено.
— Это первый шаг, — сказала Анджела. — Мы оба знаем, что метавирус все равно неэффективен в этом климате. Ты отдаешь так мало, Антринелл. Это всего лишь символ, пустяк, но с этого может начаться дружба, которая продлится эоны. Мы все на пороге чего-то невероятного. Антринелл, ты не предаешь себя или АЗЧ. Ты поступаешь так, как велит твоя истинная вера, самая суть твоей религии. Вся жизнь священна. Ты это знаешь.
Она резко вдохнула и неожиданно для самой себя начала молиться.
Обеззараживающий шлюз с шипением открылся.
— Спасибо, — сказала Анджела.
Её ноги так тряслись, что она едва не падала. Пареш обнял её здоровой рукой, прижал к себе. Она посмотрела на его усталое, встревоженное лицо со следами обморожений и грязной щетиной и сумела слабо улыбнуться, выражая свою благодарность. Он подмигнул в ответ.
Барклай-аватар прошел через отсек. У самого шлюза он остановился и повернулся к Анджеле. Из глубоких впадин на каменном лице на нее смотрели человеческие глаза.
— Я… он когда-нибудь что-то для тебя значил? — спросило существо.
— Я видела в нем средство для достижения цели, — сказала она. Она смутно помнила то время, которое они с Барклаем проводили вместе. До экспедиции она не думала про него двадцать лет, что само по себе было красноречивым ответом. — Это поначалу. Но в то время от отчаяния я была готова пожертвовать — и пожертвовала — всем, чтобы сделать то, что нужно. Когда ты был им, ты был не совсем таким, как твои братья-клоны. В других обстоятельствах, в другое время я правда не знаю, что могло бы между нами случиться.