461
463
различные модусы мышления, из которых одни мы называем
волнением, другие — разумением; при этом между ними установлен
такой порядок, что мы не должны хотеть какой-нибудь вещи прежде, чем она не будет совершенно ясна нашему уму. И Вы утверждаете, что если мы будем сдерживать нашу волю в границах нашего разума, то никогда не будем заблуждаться, и что сдерживать нашу волю в
границах нашего разума зависит от нас самих. Но при внимательном
рассмотрении всего этого оказывается необходимым признать за
истину одно из двух: или что упомянутое предположение не имеет
никакого основания, или что указанный порядок вложен в нас самим
богом. Если он вложен в нас самим богом, то было бы нелепо
утверждать, что это сделано им без всякой цели и что бог не требует, чтобы мы следовали этому порядку и соблюдали его: ведь это значило
бы предполагать противоречие в делах божьих. Если же мы должны
соблюдать этот заложенный в нас порядок, то каким же образом мы
можем быть и оставаться в такого рода зависимости от бога? Если
никто не обнаруживает ни меньше, ни больше совершенства, чем
сколько ему дано сущности, и если сила этой сущности должна
познаваться из поступков человека, то значит — тот, кто простирает
свою волю за пределы своего разума, получил от бога недостаточно
сил: иначе он проявил бы их в своих поступках. Следовательно, тот, кто заблуждается, не получил от бога того совершенства, которое
необходимо для того, чтобы не впадать в заблуждение: иначе он
никогда бы не заблуждался: ибо, согласно Вашему мнению, каждый
имеет столько сущности, сколько он проявляет совершенства.
В
о-вторых, если бог даровал нам столько сущности, что мы можем, как
Вы сами утверждаете, соблюдать этот порядок, и если мы всегда
проявляем столько совершенства, сколько получили сущности, то что
же заставляет нас и что дает нам возможность преступать этот
порядок и не сдерживать нашу волю постоянно в пределах нашего
разума?
В
-третьих, если я, действительно, нахожусь в такой зависимости от
бога, как Вы это себе представляете, т.е. если я не могу распоряжаться
своей волей ни в пределах моего интеллекта, ни за его пределами без
того, чтобы бог наделил меня именно такою сущностью, пре-
462
464
допределивши заранее, буду ли я удерживать свою волю в пределах
моего разума или же нет, то как в таком случае может мне быть
присуща свобода воли, если вникнуть в этот вопрос поглубже? И не
значит ли это предполагать противоречие в боге, если мы говорим, что бог предписал нам сдерживать нашу волю в пределах нашего ума
и в то же время но даровал нам достаточно сущности или
совершенства, чтобы мы могли соблюдать этот порядок? Если же, как
Вы полагаете, он действительно даровал нам такую степень
совершенства, то мы, конечно, никогда не могли бы заблуждаться: ибо насколько мы имеем сущности, настолько должны проявить
совершенства, т.е. дарованная нам способность [избегать
заблуждений] должна постоянно обнаруживаться через наши дела. Но
заблуждения наши служат доказательством того, что мы не обладаем
такой способностью, которая находилась бы в указанной Вами
зависимости от бога. Поэтому нужно признать одно из двух: или мы
но находимся в такого рода зависимости от бога, или же мы не имеем
в себе способности быть свободными от заблуждений. Согласно
Вашему утверждению, у нас есть способность быть свободными от
каких бы то ни было заблуждений. Следовательно, мы не находимся в
такого рода зависимости от бога.
И
з всего сказанного уже достаточно ясно, что зло или лишение лучшего
состояния не может быть признано но отношению к богу простым
«отрицанием». В самом деле: что значит лишиться или потерять более
совершенное состояние? Не значит ли это перейти от большего
совершенства к меньшему и, следовательно, от большей сущности к
меньшей и получить от бога определенную меру совершенства и
сущности? Но не значит ли это утверждать, что мы не можем перейти
ни к какому иному состоянию (без ведома бога), если заранее бог не
решил и не пожелал как-нибудь иначе? Возможно ли, чтобы создание
всеведущего и всесовершеннейшего бога, который пожелал, чтобы
оно пребывало в определенном состоянии, мало того — который сам
непрерывно участвует в поддержании этого состояния, — возможно
ли, говорю я, чтобы это создание умалилось в отношении своей
сущности, т.е. в отношении своего совершенства, помимо ведения
божья? Мне кажется, что здесь есть некоторая нелепость. Не нелепо
ли, в самом деле, сказать,
463
465
что Адам лишился более совершенного состояния и стал вследствие
этого неспособным к соблюдению порядка, вложенного богом в его
душу, а бог вовсе и не ведал, какая утрата совершенства произошла в
нем? Можно ли допустить, что бог создал существо настолько
зависимое, что оно может действовать только так, а но иначе, и что
существо это в силу этого самого образа действий потеряло свое более
совершенное состояние, а бог и не ведал случившегося, несмотря на
то, что он сам есть абсолютная причина всего этого?
Я
допускаю, что между действием и злом, связанным с этим действием, существует различие, но чтобы зло по отношению к богу было лишь
отрицанием — это решительно превосходит мое разумение. Чтобы бог
знал о том или другом действии, сам определил его, сам участвовал в
его выполнении и не ведал зла, заключающегося в- этом действии, не
знал исхода этого действия, — все это кажется мне совершенно
немыслимым в боге. Представим себе, например, что я при
содействии бога вступаю в супружеские отношения с моею женой.
Акт этот есть нечто положительное, и, следовательно, бог имеет о нем
вполне ясное знание. Но если я злоупотребляю этим актом и вопреки
обещанной верности и данной мною клятве вступаю в отношения с
чужой женой, то акт этот уже сопровождается злом. Что же будет в
данном случае отрицательным по отношению к богу? Самый акт
совокупления не может быть чем-то отрицательным, и, поскольку он
положителен, сам бог принимает в нем участие. Следовательно, зло, сопровождающее этот акт, должно состоять только в том, что я
вопреки собственному обету и божьему запрещению вступаю в
отношения с чужой женой, с которой не должен был делать этого.
Возможно ли теперь допустить, чтобы бог знал наши поступки, сам
им содействовал и тем не менее пребывал в неведении относительно
того, с кем именно мы совершаем данный поступок; тем более, что
ведь он участвует в нем также и со стороны той женщины, с которой я
вступаю в сношения. Допустить это относительно бога, как мне
кажется, весьма трудно. Возьмем теперь акт убийства. Поскольку это
есть положительный акт, сам бог принимает в нем участие. Но, согласно Вашему допущению, ему неизвестен результат подобного
действия, т.е. уничтожение некоего существа и разрушение создания
божьего. Это было бы
464
466
то же, как если бы он не знал своих собственных деяний (однако
боюсь, что я плохо понял Вашу мысль, ибо ум Ваш слишком
проницателен, чтобы впасть в столь крупное заблуждение). Быть
может, впрочем, Вы скажете, что все указанные мной действия вполне
хороши и не сопровождаются никаким злом. Но тогда я не понимаю, что же Вы называете злом, которое связано с лишением более
совершенного состояния. Кроме того, в этом случае весь мир очутился
бы в состоянии вечного и непрерывного замешательства, и мы, люди, уподобились бы животным.
П
осудите сами, насколько может быть полезно миру подобное учение! В
ы отвергаете общепринятые взгляды на человека и приписываете
каждому столько совершенства, сколько даровал для его деятельности
сам бог. Но это я могу понять только в том смысле, что нечестивые
своими действиями точно так же служат богу, как и праведные.
Почему? Потому, что ни те, ни другие не могут произвести более
совершенных поступков, чем сколько им было даровано сущности, которая и обнаруживается в их действиях. Не разрешаете Вы для меня
этого вопроса и вторым своим ответом, говоря, что, «чем больше
какая-нибудь вещь заключает в себе совершенства, тем больше она
имеет также и божественности и тем в большей степени она выражает
собою совершенство бога. А так как праведники заключают в себе
неизмеримо больше совершенства, чем нечестивые, то качества этих
последних не могут идти в сравнение с качествами праведников. Ибо
нечестивые являются всего лишь орудием в руках мастера, которое
служит бессознательно и, служа, изнашивается, тогда как праведники
в противоположность этому служат сознательно и, служа, делаются
более совершенными». Относительно тех и других верно, однако, то, что они делают все, что могут: насколько один проявляет больше
совершенства, чем другой, настолько более сущности им получено. Не