— Вы ведь не отец мне, — спокойно объявил я. Он не моргнул глазом и бровью не повел.
— Это Фукс сказал тебе?
— Это доказали пробы ДНК. Он вздохнул:
— Ну, что ж, теперь и ты знаешь это.
— И еще я знаю, почему вы убили мою мать, — сказал я. Вот тут у него глаза полезли на лоб и ему не удалось сдержать удивления.
— Она умерла от передозировки! И никто не заставлял ее этого делать. Самоубийство, о чем тут может еще идти речь! Тебе показать протокол вскрытия, свидетельство о смерти — любые документы? И все они говорят об одном — твоя мать добровольно наложила на себя руки.
— В самом деле? — Я смотрел на него, не сводя глаз и не давая сбить себя с толку, ничуть не поддаваясь его уверенной агрессивности.
— Я любил ее, неужели не понятно! Отчего, ты думаешь, я охотился за Фуксом, пока он не уступил ее? Я любил ее, она была единственной женщиной, которую я любил, черт бы ее побрал, и я вернул ее обратно!
— Слова истинного возлюбленного, — заметил я.
Он вскочил с атласной софы, с побагровевшим лицом, яростно размахивая руками.
— Я хотел, чтобы и она полюбила меня, но этого так никогда и не случилось. Она даже не позволяла к себе притронуться! А потом пошла и заимела ребенка — ребенка от него!
— То есть — меня.
— Тебя.
— Вот почему вы так ненавидели меня все эти годы, — сказал я.
Он коротко рассмеялся лающим смехом.
— Ненавидел? Тебя? Нет, это слишком сильно сказано. Я просто испытывал к тебе отвращение, к жалкому маленькому коротышке. Каждый раз, когда я видел тебя, — я видел и их обоих, видел, как они смеются надо мной. Каждый день твоей жизни стал мне напоминанием о ее предательстве.
— О предательстве? Но разве она предала своего истинного, первого мужа?
Он пропустил эти слова мимо ушей.
— Вы устроили эту экспедицию, чтобы избавиться от меня раз и навсегда.
Казалось, эти слова только удивили его.
— Убить тебя, что ли? Избавиться! Это же надо! Да кому в голову могло прийти, что жалкий трусливый коротышка примет мой вызов? Никто в здравом уме и не помышлял бы об этом. Ты меня просто удивил своим поведением, вот и все. Кто бы мог подумать…
— Тогда почему… — И тут внезапно я понял всю правду.
Мартин Хамфрис кивнул, понимая, что озарение снизошло на меня, — он прочитал это в моих глазах.
— Конечно же, все было устроено, чтобы устранить Фукса. Эта каменная крыса хорошо спряталась на Поясе астероидов, где такие же крысы-приятели прикрывали ему спину. Мне его было никак не достать. А я очень хотел, понимаешь? Очень хотел достать его! Потом, я все-таки обещал твоей матери, что не буду вести за ним охоту, и несмотря на то, что ты думаешь обо мне, я сдержал обещание, данное… покойнице. Несмотря на все случившееся, я позволил этому сукиному сыну жить.
— Пока вам не пришла идея назначить Венерианский приз. Это, само собой, была только ловушка.
— Как только Алекс погиб, я уже больше не мог сдерживаться. Я хотел, чтобы этот подонок Фукс сдох! Поэтому я поставил жирную приманку в десять миллиардов долларов, перед которой Фукс не мог бы устоять. И он, конечно, же, бросился за ними.
— И так вы добились своего.
Снова это прежнее самодовольное выражение пробежало по его лицу. Тень былого самодовольства промелькнула на его лице.
— Премия. Я никогда не ожидал, не думал, что все отнесутся к этому так серьезно. Никто, кроме Фукса, романтика, идиота, жадного до денег, которые у него отобрали. Конечно, он хотел наказать меня, отомстить мне за то, что я его облапошил. Но точно таким же образом он облапошил меня в личной жизни, как я его — на финансовом поприще. Я понял, — продолжал он злорадно, — что карты сами идут в руки. Двух зайцев одним ударом. Отца и пащенка. Тебя то есть.
— Однако я выжил. Он пожал плечами:
— Кто знал. В конце концов я добился своего, а это главное. Я никогда не проигрываю в деньгах. Фукс мертв, а это все, что мне нужно в надлежащий момент. Труп врага хорошо пахнет.
— Может быть, он не так уж и мертв, — сказал я.
— Что значит… — Он вперил в меня подозрительный взгляд.
— Мы заморозили его тело, — просто отвечал я, словно речь шла о чем-то само собой разумеющемся. — Маргарита Дюшамп собирает ведущих специалистов мира по крионике на консилиум, который будет посвящен вопросу — как оживить Фукса.
Мартин Хамфрис попятился, как от сильного удара в грудь, лицо его стало пепельно-серым. Наконец он плюхнулся обратно на роскошную софу.
— Ах ты, сукин сын, — прошептал он, отчетливо выдавливая каждое слово, словно змей — яд из своих зубов. — Ублюдок, предатель, перебежчик!
Я наслаждался каждым мигом этой ярости — впервые я вывел его из себя так удачно, и он, как раздавленный гад, крутился под моим каблуком. Мгновение упоения местью, но я невольно ловил себя на мысли, что местью чьей-то чужой, не моей. Я не чувствовал радости победы, никакого триумфа. Только упоение местью. А что такое упоение местью? Многим оно представляется высшей радостью, но на деле после него наступает пустота и бесплодность. Жизнь не может быть посвящена мести. И если бы Фукс, мой отец, жил только местью и не был романтиком и отчасти поэтом, то он оказался бы настоящим чудовищем.
— Я пришел сюда задать вам вопрос, — заговорил я, чувствуя неумолимый холод, сковавший мои внутренности. — Один-единственный вопрос. Думаю, я уже заранее знаю ответ на него, но я хочу услышать его от вас.
Он сощурился.
— Что случилось с кораблем Алекса? Диверсия, слухи верны?
— Нет! — выкрикнул он, сжимая кулаки. — Алекс был моим сыном, моей плотью и кровью! Не то, что ты. Он был частью меня! Как мог я принести ему зло?
И я поверил ему. Ненависть, стальным обручем сжимавшая мое сердце, немного ослабла. Я понимал, что хотел поверить ему, несмотря ни на что. Я не хотел пронести эту мысль по жизни, что мой приемный отец мог оказаться сыноубийцей.
— Ну что ж, замечательно, — объявил я. — Тогда я пошел.
— И это все? — Он посмотрел на меня. — Ты думаешь, я позволю наложить тебе руки на мои десять биллионов после всего, что ты сделал?
— Я уже наложил на них руки, — сказал я. — Мы связались с вашими адвокатами, как только достигли лунной орбиты. Деньги по-прежнему на депоненте. Все, что надо, — это моя подпись.
— И моя! — отрезал он.
— А вы подпишете.
— Черта с два!
— Если не подпишете, средства массовой информации расскажут всю эту историю от начала до конца. О вас, Фуксе, моей матери — обо всем. Им понравится.
— Ты… ты… — У него не хватило слов. Направившись к наборному мозаичному столу в дальнем
углу комнаты, или, точнее, зала, я сказал:
— Я немедленно отправляюсь на Землю и начинаю заниматься организацией следующей экспедиции на Венеру.
— Следующей?.. Еще одной?
— Совершенно верно. Теперь мы знаем, как выжить на этой планете. И начнем настоящее ее освоение.
Мартин Хамфрис покачал головой, то ли в недоумении, то ли от огорчения, то ли просто не веря — я этого не знал, да и, честно говоря, не имел желания узнать.
— Вы можете просто заверить депонент по электронной почте, — сказал я ему напоследок. — С вашими адвокатами уже все обговорено. Вам не придется даже покидать Селены.
— Прочь с глаз моих! — заорал он.
— Ничего не может быть приятнее, — кивнул я в ответ. — Только хочу кое-что оставить вам, за что вы уже заплатили.
Хамфрис посмотрел, как я вставляю дискету в компьютер.
— Вот она — Венера, — объявил я.
Все стены этого огромного зала, включая и окна, оказались хитроумно устроенным экраном. Внезапно на них появилась раскаленная докрасна поверхность Венеры, тот самый вид, записанный камерами «Гекаты». Казалось, в помещении стало жарко. Я не торопясь подошел к двери, заметив, что камеры стали показывать останки «Фосфороса», лежавшие на испекшихся за миллионы лет камнях, опутанные неведомыми щупальцами. Мартин Хамфрис замер как завороженный, на лбу его блестели крупные капли пота.
Я взялся за парадную рукоять двери президентского номера и подождал. Вот разверзлась почва под ногами и из трещины, растущей с каждым мигом, хлынула огненно-белым потоком лава, поглотив все, что осталось на месте катастрофы, пылая, растворяя, испепеляя все на своем пути. Я так и оставил Мартина Хамфриса разглядывающим поверхность Венеры.
Я оставил его в аду.
Направляясь в космопорт, откуда шаттл должен был доставить меня на Майорку, к Маргарите, я задумался, а не оставил ли Алекс своей спермы перед тем, как пуститься в столь опасное путешествие. Это было бы предусмотрительно и благоразумно с его стороны, как и со стороны любого астронавта, если он планировал когда-нибудь в будущем обзавестись семьей. Защита против радиации. А Алекс был дальновидным человеком, он всегда все рассчитывал на несколько шагов вперед, наверняка, появилась у меня уверенность, его потенциальные дети хранятся где-нибудь в банке спермы в Коннектикуте.
Интересно, как почувствует себя Маргарита, когда я попрошу ее принести его клонированную зиготу. Пойдет она на
это для меня? Будут у нас и свои дети, конечно, однако первым я хотел вернуть из небытия Алекса.
Мне было интересно это новое и необычное ощущение — быть старшим братом.
НА КРАЮ ПРОПАСТИ(роман)
Человечество «прозрело» слишком поздно — экологические катастрофы подтолкнули Землю к краю пропасти. Добыча ресурсов на Земле может нарушить шаткий баланс. Дэн Рэндольф, пытающийся найти выход из положения, отправляется в рискованную экспедицию к Поясу Астероидов. Дэну и его команде предстоит столкнуться с множеством трудностей.
Что опаснее — глубины космоса или соперник на Земле, желающий любой ценой прибрать к рукам твою корпорацию?
Глава 1
— Господи! — продолжал бормотать пилот. — Господи Боже мой!
Вертолет летел на север. Кабина машины тряслась и подпрыгивала при малейшем порыве ветра. Внизу лежала покрытая гигантскими трещинами земля, сверху проносились тяжелые серые тучи. Они словно пытались догнать «Интерстейт-55», преследуя его от международного аэропорта города Мемфис до руин разрушенного землетрясением города.