повреждения, что не выдержал бы еще одного удара. И даже тогда у нашего бога хватило сил дотянуть нас лишь до внешней планеты системы Амен-Кур. Мы укрылись в ее кольцах, отключили всю электронику и выжидали до тех пор, пока корабль и бог более или менее оправятся для нового полёта.
— Все это — лишь оправдание вашей неудачи, — сказал Эро.
— Это — объективный отчет, ваше преосвященство, — возразил Тефе. — Я стою здесь, перед вами, не раскаиваясь в своем выборе, и готов принять за него любое наказание. На мой взгляд, я принял наилучшее решение для моего корабля и для жителей Амен-Кура. Быть может, другой капитан поступил бы иначе — и у него вышло бы лучше. Но я сделал то, что сделал.
— Хорошо сказано, — заметил Чок. — И в общем-то сделано тоже неплохо. Вы защищали свой корабль и верных слуг Господа, пока были в силах защищать, — и делали это лучше, чем удалось бы другим. Тем не менее это слабое утешение. Прежде чем другие наши корабли сумели добраться до Амен-Кура, чтобы прогнать третий корабль — тот, которого «Праведник» не смог победить, — он уничтожил на планете три города. Мы потеряли сотни тысяч душ.
— Они не высадили десант? — спросил Тефе. — Не стали грабить города?
— У них была другая цель, — сказал Чок.
— И какая же?
— Геноцид!
Это слово вырвалось у третьего епископа. Тефе его не знал, но заметил на лицах Чока и Эро страх и уважение. Кем бы ни был третий епископ, по рангу он был выше их, куда выше.
— Да, геноцид, — продолжил третий епископ. — Систематическое уничтожение верующих. Не для того, чтобы было легче красть вещи, обменивать заложников на деньги, грабить или насиловать, — нет! Для того, чтобы уничтожить Нашего Господа через уничтожение того, что его поддерживает!
Капитан бросил взгляд на Чока, который из этой троицы, по-видимому, симпатизировал ему больше всех.
— Что же поддерживает Нашего Господа, старший епископ? — спросил Тефе.
— Его поддерживает вера, капитан, — с укором ответил Чок. — Вы должны это знать из скрижалей.
— «Ибо подпитываюсь я верными слугами, и влекут меня празднования их», — процитировал Тефе. — Я достаточно хорошо знаю скрижали, старший епископ.
— Тогда, наверное, все дело в том, что вы не до конца понимаете, что в них написано, — сказал Чок. — Когда Наш Господь говорит о том, что его питают верующие, это не метафора. Наша вера поддерживает его и придает ему сил, дает ему возможность распространить на нас его благодать, победить и поработить врагов его. И это, в свою очередь, открывает нам возможность путешествовать среди звезд в поисках мест, которые нужны для преумножения нашего числа и усиления его, чтобы он еще надежнее нас охранял.
— И потому уничтожение верующих в Господа напрямую вредит ему, — сказал Тефе.
— Именно, — согласился Чок.
— Но этого нет в скрижалях, — заметил Тефе.
— Господь не глуп, — произнес Эро. — Он не указывает, как ему навредить.
— Не указывает — и геноцид никогда не применялся против Господа или его верных слуг теми, на кого его благодать не распространяется, — сказал Тефе. — Этого нет ни в скрижалях, ни в военных хрониках.
Епископы не ответили; Чок и Эро посмотрели на третьего епископа. Тот, в свою очередь, перевел взгляд на Тефе.
— Лечь! — велел он капитану.
Тефе без лишних вопросов растянулся на полу.
— Налагаю на тебя обет молчания, — объявил третий епископ. — То, что ты здесь услышишь, да не будет повторено вслух — иначе ты потеряешь душу.
Тефе содрогнулся; он знал, что епископ предупреждает его о том, что душа будет уничтожена.
— И повторно налагаю на тебя требование молчать; и в третий раз. Дозволяю подняться.
Тефе встал.
— Вы никогда не слышали о тактике геноцида, потому что ее не использовали уже тысячи лет, — пояснил епископ Эро. — Из скрижалей вы знаете, что в То Время тысячи богов сражались за души верующих и что победил Наш Господь. О чем там умалчивается — так это о тактике, к которой прибегали те боги в попытках принизить его.
— Значит, в То Время некоторые из них прибегали к геноциду, — уточнил Тефе.
— Все они, капитан, — ответил Эро. — Все до единого. И все же Наш Господь победил, поработив сотни богов, которые с ним сражались, а прочих принизив настолько, что его превосходство стало бесспорным. Те боги сейчас существуют на задворках его империи, у них настолько мало верующих, что по сравнению с пиршеством Господа это жалкие огрызки. Их удел — грабежи и захват заложников, о чем мы упомянули.
Тефе кивнул. В предыдущих рейсах ему приходилось сталкиваться лишь с мелкими нападениями, и цель в тех стычках была двоякой: во-первых, защитить верных слуг Господа от нападения и, во-вторых, предпочтительно захватывать, а не убивать богов, приводящих в движение вражеские корабли, — чтобы поработить и, стало быть, увеличить число его кораблей.
— Капитан, то, что случилось у Амен-Кура, — не первый такой случай, — сказал Эро.
Ошеломленный, Тефе посмотрел на епископа:
— Были и другие случаи геноцида?
— За последний месяц их было три, и Амен-Кур — последний, — сказал Чок. — До этого нападали на Смар и Бриз, их города и верующие сгорели в огне. От благодати Нашего Господа ушли миллионы верных слуг. Если бы не ваши действия, с Амен-Куром случилось бы то же самое.
— Все равно погибли многие, — сказал Тефе.
— Да, — согласился Чок. — Однако же и выжили многие из тех, кому предстояло умереть.
— Я впервые слышу об этих зверствах, — признался Тефе.
— Вы не единственный верующий, кому выпала честь хранить молчание, — заметил третий епископ.
— На Смаре и Бризе находилось лишь по одному гавриилу, которым было дозволено говорить с другими системами. В каждой системе — по одному, — сказал Эро. — Все сообщения проходят через нас, через Епархию. При желании нам нетрудно сохранять что-либо в тайне, а в этом случае такое желание у нас было.
— Еще не время беспокоить верующих этой проблемой, — пояснил Чок. — В данный момент в наших интересах, чтобы все думали, будто те мелкие боги и их последователи по-прежнему только грабят и захватывают заложников.
— Ваши преосвященства, при всем уважении, этому обману долго не продлиться, — произнес Тефе. — Эти божки перешли от мелких набегов к поголовному вырезанию верующих. Это не просто смена тактики выживания, это смена намерений. Что-то заставило их вылезти из своих нор и начать смелую и убийственную агрессию.
— Капитан умен, — помолчав, заметил Эро.
— Ваше преосвященство, дело не в этом, — ответил Тефе. — Когда передо мной раскладывают карту, я могу ее прочесть.
— Появился новый бог, — сказал Чок. — Мы не знаем, откуда он взялся. Он подошел к границе владений Нашего Господа, и у него значительные силы. Полагаем, его присутствие провоцирует этих мелких богов на дурные поступки.
— Они заодно, — подхватил Тефе.
— Боги не бывают заодно, — прорычал третий епископ.
Тефе глубоко склонил голову:
— При всем уважении, епископ, если все, что я здесь услышал, — правда, тогда эти боги действуют таким образом, который подразумевает координацию и некую стратегию. И все это подразумевает альянс.
— Нет никакого альянса, — произнес третий епископ, наклоняясь вперед. — Он узнал бы, если бы альянс был. Он говорит, альянса нет. Говорит, что боги ненавидят друг друга, как ненавидели всегда.
Тефе, холодея, начал понимать, кем должен быть этот третий епископ.
— Слушаюсь, ваше преосвященство, — сказал он.
Третий епископ вновь откинулся в кресле.
— Что бы ни было причиной таких действий, в последнее время Наш Господь ослаб, — сказал Чок, перехватывая инициативу в разговоре. — Главенству Господа над его владениями ничто не угрожает, но было бы глупо игнорировать угрозу, которая стоит у порога.
— Чтобы помочь Господу, я сделаю все возможное, — заверил Тефе. — Даже ценой своей жизни.
Чок улыбнулся:
— Надеемся, до этого не дойдет.
Епископ достал картинку из своей папки и жестом велел капитану взять ее в руки. Это была планета с незнакомыми координатами.
— Ваш пункт назначения, капитан, — пояснил Эро.
Тефе внимательно осмотрел картинку.
— Здесь нет названия.
— Названия и имена дают власть, — заметил Чок. — Они привлекают внимание. К этому месту мы предпочитаем внимание не привлекать.
— Слушаюсь, ваше преосвященство, — отчеканил Тефе. — Что я должен там найти?
— Веру, — произнес третий епископ.
Глава 5
— Я не понимаю, — сказал капитан Тефе.
— Капитан, напомните мне, с чем в скрижалях сравнивается вера? — спросил епископ Чок.
— «Наша вера — как железо», — послушно процитировал Тефе.
Это была одна из первых фраз, которые дети учат в школе.
— Как и со многими другими понятиями в скрижалях, данное сравнение не есть что-то поверхностное, и это не метафора, — пояснил Чок. — Сравнение прямое и точное. Качество веры придает ей сил, увеличивает способность поддерживать Нашего Господа. Хороший пример — ваша вера, капитан. Она самая слабая.
Тефе непроизвольно выпрямился.
— Моя вера вне всяких сомнений, старший епископ, — выпалил он.
Чок отмахнулся от возражения:
— Я говорю не о глубине вашей веры, капитан, и не о степени искренности. Их под сомнение никто не ставит. Но ваша вера — это вера вашего отца, дедов, прадедов и их предков, которую, очевидно, можно проследить до Тех Времен, когда люди выбирали себе богов для поклонения. Я прав?
— Наш род имеет честь быть первым из Призванных, — кивнул Тефе. — Мой пращур Ордор Тефе выбрал веру в Нашего Господа и мученически погиб за нее.
— Праведный род, о да, — сказал Чок.
В его словах Тефе послышалось еле ощутимое пренебрежение к мученической смерти предка, и ему стало больно.
— То, что является гордостью вашего рода, одновременно снижает качество вашей веры. До вас, капитан, веру заслужили ваши предки. Вы унаследовали ее, словно фамильный мундир, доставшийся от дедушки.