лушенное бормотание Он сдвинул панель в сторону и вошел.
Это была настоящая казарма, и Роун невольно поморщился от спертого воздуха, сконцентрировавшего в себе запахи несвежей постели, грязных тел, пролитого спиртного и каких-то гниющих продуктов. Узкий, едва освещенный проход вел между высокими кроватями. Блеклоглазый хронид уставился на Роуна со своей черной постели. Роун прошел мимо, осторожно переступая через разбросанные ботинки, пустые бутылки, вытянутую с раскладного парусинового стула пару шестипалых ног в драных носках. Посередине комнаты на маленьких скамеечках сидели четыре больших минида, сдвинувшие свои лысые головы друг к другу. Как по команде, они подняли глаза на Роуна. В одном из них Роун узнал Шишколобого.
Тот зевнул, затем широкий его рот растянулся в холодной ухмылке. Отбросив в сторону кожаную винную кружку, он вытер рот тыльной стороной толстой, квадратной ладони и поднялся. Медленно вытащив из-за спины нож с девятнадцатидюймовым лезвием, он провел им по голому запястью.
— Ну, посмотрим, каков толк от твоей щепки… — начал он.
— Хватит болтать, выходи, — перебил его Роун.
Он шагнул вперед и сделал ложный выпад дубинкой. Шишколобый тяжело отступил назад, весело фыркнув.
— Эй, похоже, это мордочка сосунка, вымазанного густой сахарной кашей, — он окинул взглядом наблюдателей. — Что будем с ним делать, ребята…
В этот момент дубинка Роуна свистнула в воздухе, и Шишколобый с воплем отпрянул назад, потому что тяжелое дерево чувствительно проехалось по его ребрам. Он угрожающе махнул ножом и перепрыгнул через упавшую скамейку. Роун успел уклониться и с силой обрушил дубинку на голову минида. Тот сильно споткнулся и набросился на Роуна с ревущей бранью. Ручеек густой черноватой крови пополз по кожистой шее. Шишколобый снова сделал выпад, но Роун попятился и обрушил дубинку прямо на лысую макушку минида. Шишколобый крутанулся, отбросил в сторону скамейку и, широко расставив ноги, выставил лезвие перед собой. Он смахнул кровь с глаз.
— Это проглаживание макаронной палочки по моей голове мне не страшно, а тебе не поможет, — проскрипел он, хищно растянув свой рот в голубовато-белой усмешке. — А вот теперь я тебя прикончу…
Он бросился вперед. Роун, следя за лезвием, метнувшимся к нему в стремительном ударе, в последний миг отпрянул в сторону, развернулся и столь же стремительно обрушил удар на ключицу минида. Деревянная дубинка заскрипела, как сломавшаяся дубовая ветка. Шишколобый взмыл от боли и схватился за плечо, не забывая увертываться от Роуна. Его безобразное лицо перекосилось, когда он замахнулся ножом, перебросив его в левую руку.
— Теперь уж я точно тебя убью, землянин.
— Вот и отлично, — отозвался Роун, едва переводя дыхание, — потому что если этого не сделаешь ты, то убью тебя я.
Сквозь нависший в помещении дым трудно было что-либо хорошо рассмотреть, но Роуну удалось разглядеть широкие глаза на больших мордах минидов, смутные фигуры хронидов, лужу разлитого пива под упавшей скамейкой, темное пятно крови на щеке Шишколобого. Минид не сдавал позиции, продолжая держать перед собой нож. Роун изловчился и внезапно нанес удар дубинкой по ножу. Отпрыгнуть минид не успел, лезвие выскочило из его кожистой руки. Роун было снова замахнулся тяжелой дубинкой, но поскользнулся и упал. Шишколобый, как ястреб, бросился на него сверху, его широкая морда расплылась еще шире в гримасе триумфа. Роун попробовал вывернуться, однако руки минида крепко стиснули его, потом принялись колотить и душить Все попытки выскользнуть из-под минида оставались безрезультатными. Роун слышал над собой его прерывистое дыхание и задыхался от резкого запаха крови и пота, исходящего от него. А затем толстенные руки сжали его еще сильней, дыхание совсем перехватило, дым и лица расплылись…
— …надо дать ему немного вздохнуть, — долетел до него словно издалека голос Шишколобого, и он почувствовал, как чуть расслабились сжимавшие его руки. — А потом мы немного поразвлечемся — выколем ему глаза, разукрасим его слегка ножиком.
Роун рванулся, пытаясь использовать момент, но руки снова сжались на его горле.
— Ха, еще живой, даже брыкается.
Роун почувствовал, как шероховатая кожистая рука приподняла его подбородок, запрокинув голову назад, и тупой палец нажал на глаз.
— Давай начнем с этого, — прошипел Шишколобый.
Роун, напрягшись, изо всех сил откинул голову в сторону, затем молниеносно ухватил зубами край кожистой ладони и что есть мочи прикусил ее, сжав свои челюсти. Минид зарычал, пытаясь выдернуть руку, но Роун, чувствуя едкую кровь на языке и прикасаясь к обнажившейся кости прокушенной ладони, не отпускал ее.
Наконец Шишколобому удалось вырвать руку. И они с Роуном снова сцепились. Они катались по полу, попеременно одолевая друг друга, но все чаще минид наносил неистовые удары — в пустоту. Роун свободно откатился в сторону и стал приподниматься.
— Во имя девяти дьяволов, что здесь происходит? — рявкнул голос, прорывая шум толпы.
Генри Дред растолкал команду, тупо глазеющую на Роуна. Взгляд его упал на Шишколобого.
— Что с ним случилось? — требовательно спросил он.
Роун с трудом вздохнул измученной грудью.
— Я его убиваю.
— Убиваешь его, в самом деле? — Генри Дред удивленно уставился на побелевшее лицо Роуна, его влажные темно-рыжие волосы и измазанные кровью губы. Он кивнул и широко улыбнулся. — Ну, теперь-то я уверен, парень, что ты настоящего земного происхождения. С инстинктами у тебя все в порядке. — Он поднял нож Шишконосого и протянул его Роуну. — Давай, прикончи его.
Роун взглянул на минида. Порезы на голом скальпе сильно кровоточили, еще больше крови вытекло из разорванного плеча. Шишколобый сел на пол, вытянул ноги, постанывая, и стал словно убаюкивать укушенную руку. Слезы прочистили бледные дорожки на его окровавленном лице.
— Нет, — твердо отказался Роун.
— Что значит нет?
— Я не хочу его убивать. Я с ним и так уже покончил.
Генри Дред все еще протягивал Роуну нож.
— Я сказал, убей его, — требовательно проскрежетал он.
— Лучше приведи ветеринара, — бросил Роун, — пусть подлатает его как следует.
Генри сначала ошарашенно уставился на Роуна, потом расхохотался.
— Кишка тонка закончить начатое, да? — Он швырнул нож неповоротливому хрониду и кивнул в сторону Шишколобого.
— Веди ветеринара! — выпалил Роун, глядя в упор на хронида. — Только попробуй его тронь, и я тебя убью! — произнес он медленно, стараясь сдержать тяжелое дыхание.
В наступившей тишине было слышно только рыдание Шишколобого.
— Может быть, ты и прав, — разрядил обстановку Генри Дред. — Живой он будет ходячим примером для всех остальных, забывчивых. Ладно, Хулан, веди сюда врача. — И он вопрошающе посмотрел на остальных членов команды. — Я же даю малышу полный статус члена экипажа. Есть возражения?
Роун вслушивался в слова капитана, борясь с тошнотворным комом, подкатывающим к горлу. Затем он пошел мимо Генри Дреда между высокими койками по направлению к коридору.
— Эй, малыш, — бросил Генри Дред ему вслед. — Тебя трясет, как гроака в период линьки. Черт побери, где твои повязки?
— Я собираюсь вернуться к своей швабре, — безразлично ответил Роун, почувствовавший себя вконец опустошенным; у него сильно болела грудь, и не было сил даже говорить.
— К черту швабру, послушай, малыш…
— Этим я зарабатываю себе на еду, не так ли? И я не нуждаюсь в твоих благодеяниях.
— Пойдем со мной, малыш, — мягко сказал Генри Дред. — Пора нам с тобой потолковать.
Роуна удивило наличие книг в каюте Генри Дреда, капитан же не придал этому удивлению значения. Усадив Роуна в глубокое кресло, он налил два стакана коричневатой жидкости.
— Я поражен, малыш, что ты так долго мог терпеть все эти издевательства, вместо того чтобы сразу показать себя настоящим человеком. Но теперь надо быть осторожным, кое-кто наверняка захочет прикончить тебя, как только меня не окажется рядом.
— Я постараюсь этого избежать, — заверил Роун. — Но почему они хотят меня убить?
— Тебе еще надо многому научиться, парень. Большинство ребят — гуманоиды. У меня даже есть парочка таких, которые считают себя настоящими землянами. Думаю, в них действительно есть немного земной крови, но их предки подверглись сильной мутации. Им чертовски не нравится видеть нас, чистокровных, рядом с собой. Это и делает их именно теми, кем они и являются, — то есть гуками. — Он глотнул из стакана, выпустив воздух сквозь зубы. — Мне тоже не нравится работать с гуками, но это лучше, чем жить среди джиков.
— А какая между ними разница?
— Условно говоря, если существо гуманоидное, как минид или хронид, например, ладно, можно было бы не сомневаться. Его предки могли произойти от испытавшего мутацию человеческого рода. Поэтому ты должен считаться с гуками. Но джики!.. Это уж точно негуманоидная форма жизни.
— Почему ты ненавидишь джиков?
— Да нет, на самом деле я не испытываю к ним ненависти, но вопрос стоит так — либо — они, либо — мы.
Роун отхлебнул из стакана, закашлялся и отставил напиток.
— Что это? Вкус ужасный.
— Виски. Ты скоро полюбишь этот напиток, он помогает забыть неприятное.
Роун отхлебнул еще раз и скорчил гримасу.
— Не действует, — констатировал он. — Я все помню.
— Подожди немного. — Генри Дред встал и начал расхаживать по каюте. — Что ты знаешь о земной истории, мальчик?
— Полагаю, немного. Мне как-то отец рассказывал, что когда-то земляне управляли всей Галактикой, но что-то случилось, и теперь они разрозненны, а те, кто остался в живых…
— Не «они», малыш, а — мы. Я — землянин, ты — тоже. И нас значительно больше, нежели принято думать. Конечно, мы разрозненны и во множестве миров просто подверглись мутации; и мы совсем не заботимся о появлении себе подобных. Но мы все еще — земляне, все еще — люди. И эта Галактика пока принадлежит нам. Праздник гуков и джиков слишком затянулся, малыш. Сейчас человечество на пути к возрождению, и каждый из нас должен внести свою лепту в этот наиважнейший процесс.