«ТРАНСТЕКСТЕ», позвоните в Си-эн-эн и снимите штанишки. Все равно сейчас «ТРАНСТЕКСТ» — это всего лишь дырка в земле. Так какая разница?
Повисла тишина. Фонтейн, видимо, размышлял. Сьюзан попробовала что-то сказать, но Джабба ее перебил:
— Чего вы ждете, директор? Позвоните Танкадо. Скажите, что вы согласны на его условия. Нам нужен этот шифр-убийца, или все здесь провалится сквозь землю!
Все стояли не шелохнувшись.
— Да вы просто с ума все сошли, что ли? — закричал Джабба. — Звоните Танкадо! Скажите, что мы сдаемся! Немедленно! — Джабба достал из кармана мобильник. — Давайте мне его номер! Я сам позвоню этому…
— Не беспокойтесь, — прошептала Сьюзан. — Танкадо мертв.
Все замерли в изумлении. Возможные последствия полученного известия словно пулей пронзили Джаббу. Казалось, тучный шеф отдела обеспечения системной безопасности вот-вот рухнет на пол.
— Мертв? Но это значит… значит… что мы не можем…
— Это значит, что нужен другой план действий. — Фонтейн, как обычно, говорил спокойно и деловито.
Глаза Джаббы по-прежнему выражали шок и растерянность, когда сзади раздался душераздирающий крик:
— Джабба! Джабба!
Это кричала Соши Кута, его технический ассистент, подбегая к платформе с длиннющей распечаткой в руке. У нее был такой вид, словно она только что увидела призрак.
— Джабба! — Соши задыхалась. — Червь… я знаю, на что он запрограммирован! — Она сунула распечатку Джаббе. — Я поняла это, сделав пробу системных функций. Мы выделили отдаваемые им команды — смотрите! Смотрите, на что он нацелен!
Шеф систем безопасности прочитал текст и схватился за поручень.
— О Боже, — прошептал он. — Ну и мерзавец этот Танкадо!
Глава 110
Невидящими глазами Джабба смотрел на распечатку, которую ему вручила Соши. Он побледнел и вытер рукавом пот со лба.
— Директор, у нас нет выбора. Мы должны вырубить питание главного банка данных.
— Это невозможно, — сказал директор. — Вы представляете, каковы будут последствия?
Джабба отлично знал, что директор прав. Более трех тысяч узлов Независимой цифровой сети связывают весь мир с базой данных агентства. Каждый день военные оценивают моментальные спутниковые снимки всех передвижений по территории потенциальных противников. Инженеры компании «Локхид» скачивают подробные чертежи новых систем вооружения. Оперативные агенты сообщают последние данные о ходе выполнения поставленных перед ними задач. Банк данных АНБ — это основа основ тысяч правительственных операций. Отключить все это без подготовки — значит парализовать разведдеятельность во всем мире.
— Я отдаю себе отчет в последствиях, сэр, — сказал Джабба, — но у нас нет выбора.
— Объясните, — потребовал Фонтейн. Он посмотрел на Сьюзан, стоявшую рядом с ним на платформе. Казалось, все происходящее было от нее безумно далеко.
Джабба вздохнул и снова вытер пот со лба. По выражению его лица было ясно: то, что он собирается сказать, не понравится директору и остальным.
— Этот червь, — начал он, — не обычный переродившийся цикл. Это избирательный цикл. Иными словами, это червь со своими пристрастиями.
Бринкерхофф открыл рот, собираясь что-то сказать, но Фонтейн движением руки заставил его замолчать.
— Самое разрушительное последствие — полное уничтожение всего банка данных, — продолжал Джабба, — но этот червь посложнее. Он стирает только те файлы, которые отвечают определенным параметрам.
— Вы хотите сказать, что он не нападет на весь банк данных? — с надеждой спросил Бринкерхофф. — Это ведь хорошо, правда?
— Нет! — взорвался Джабба. — Это плохо! Это очень и очень плохо!
— Спокойствие, — потребовал Фонтейн. — На какие же параметры нацелен этот червь? На военную информацию? Тайные операции?
Джабба покачал головой и бросил взгляд на Сьюзан, которая по-прежнему была где-то далеко, потом посмотрел в глаза директору.
— Сэр, как вы знаете, всякий, кто хочет проникнуть в банк данных извне, должен пройти несколько уровней защиты.
Фонтейн кивнул. Иерархия допуска в банк данных была тщательно регламентирована; лица с допуском могли войти через Интернет. В зависимости от уровня допуска они попадали в те отсеки банка данных, которые соответствовали сфере их деятельности.
— Поскольку мы связаны с Интернетом, — объяснял Джабба, — хакеры, иностранные правительства и акулы Фонда электронных границ кружат вокруг банка данных двадцать четыре часа в сутки, пытаясь проникнуть внутрь.
— Да, — сказал Фонтейн, — и двадцать четыре часа в сутки наши фильтры безопасности их туда не пускают. Так что вы хотите сказать?
Джабба заглянул в распечатку.
— Вот что я хочу сказать. Червь Танкадо не нацелен на наш банк данных. — Он откашлялся. — Он нацелен на фильтры безопасности.
Фонтейн побледнел. Он, конечно, понял, чем это грозит: червь сожрет фильтры, содержащие информацию в тайне, и без них она станет доступна всем без исключения.
— Нам необходимо отключиться от Интернета, — продолжил Джабба. — Приблизительно через час любой третьеклассник с модемом получит высший уровень допуска к американской секретной информации.
Фонтейн погрузился в раздумья.
Джабба терпеливо ждал, наконец не выдержал и крикнул ассистентке:
— Соши! ВР! Немедленно!
Соши побежала к своему терминалу.
Джабба нередко прибегал к ВР, что в компьютерных кругах означало «виртуальная реальность», но в АНБ это сокращение имело несколько иной смысл — «визуальная репрезентация». В мире технических служащих и политиков, имеющих чрезвычайно разные уровни понимания, визуальная репрезентация нередко была единственным способом что-либо доказать: взмывающая вверх кривая производит куда более сильное впечатление, чем целые тома рассуждений. Джабба понимал, что ВР текущего кризиса со всей наглядностью объяснит то, что он хотел сказать.
— ВР! — крикнула Соши, усаживаясь за компьютер в задней части комнаты.
На стене ожила связанная с компьютером диаграмма. Сьюзан рассеянно подняла на нее глаза, безучастная к царившему вокруг нее безумию. Все в комнате дружно повернули головы.
Диаграмма чем-то напоминала бычий глаз. В центре находился красный кружок с надписью БАЗА, вокруг которого располагались пять концентрических окружностей разной толщины и разного цвета. Внешняя окружность была затуманена и казалась почти прозрачной.
— У нас имеется пять уровней защиты, — объяснял Джабба. — «Главный бастион», два набора пакетных фильтров для Протокола передачи файлов, Х-одиннадцать, туннельный блок и, наконец, окно авторизации справа от проекта «Трюфель». Внешний щит, исчезающий на наших глазах, — открытый главный компьютер. Этот щит практически взломан. В течение часа то же самое случится с остальными пятью. После этого сюда полезут все, кому не лень. Каждый бит информации АНБ станет общественным достоянием.
Фонтейн внимательно изучал ВР, глаза его горели.
Бринкерхофф слабо вскрикнул:
— Этот червь откроет наш банк данных всему миру?
— Для Танкадо это детская забава, — бросил Джабба. — Нашим главным стражем была система «Сквозь строй», а Стратмор вышвырнул ее в мусорную корзину.
— Это объявление войны, — прошептал Фонтейн срывающимся голосом.
Джабба покачал головой:
— Лично я сомневаюсь, что Танкадо собирался зайти так далеко. Я думаю, он собирался оставаться поблизости и вовремя все это остановить.
Глядя на экран, Фонтейн увидел, как полностью исчезла первая из пяти защитных стен.
— Бастион рухнул! — крикнул техник, сидевший в задней части комнаты. — Обнажился второй щит!
— Нужно приступать к отключению, — настаивал Джабба. — Судя по ВР, у нас остается около сорока пяти минут. Отключение — сложный процесс.
Это была правда. Банк данных АНБ был сконструирован таким образом, чтобы никогда не оставался без электропитания — в результате случайности или злого умысла. Многоуровневая защита силовых и телефонных кабелей была спрятана глубоко под землей в стальных контейнерах, а питание от главного комплекса АНБ было дополнено многочисленными линиями электропитания, независимыми от городской системы снабжения. Поэтому отключение представляло собой сложную серию подтверждений и протоколов, гораздо более сложную, чем запуск ядерной ракеты с подводной лодки.
— У нас есть время, но только если мы поспешим, — сказал Джабба. — Отключение вручную займет минут тридцать.
Фонтейн по-прежнему смотрел на ВР, перебирая в уме остающиеся возможности.
— Директор! — взорвался Джабба. — Когда эти стены рухнут, вся планета получит высший уровень допуска к нашим секретам! Высший уровень! К отчетам о секретных операциях! К зарубежной агентурной сети! Им станут известны имена и местонахождение всех лиц, проходящих по федеральной программе защиты свидетелей, коды запуска межконтинентальных ракет! Мы должны немедленно вырубить электроснабжение! Немедленно!
Казалось, на директора его слова не произвели впечатления.
— Должен быть другой выход.
— Да, — в сердцах бросил Джабба. — Шифр-убийца! Но единственный человек, которому известен ключ, мертв!
— А метод «грубой силы»? — предложил Бринкерхофф. — Можно ли с его помощью найти ключ?
Джабба всплеснул руками.
— Ради всего святого! Шифры-убийцы похожи на любые другие — они так же произвольны! Угадать ключи к ним невозможно. Если вы думаете, что можно ввести шестьсот миллионов ключей за сорок пять минут, то пожалуйста!
— Ключ находится в Испании, — еле слышно произнесла Сьюзан, и все повернулись к ней. Это были ее первые слова за очень долгое время.
Сьюзан подняла голову. Глаза ее были затуманены.
— Танкадо успел отдать его за мгновение до смерти.
Все были в растерянности.
— Ключ… — Ее передернуло. — Коммандер Стратмор отправил кого-то в Испанию с заданием найти ключ.
— И что? — воскликнул Джабба. — Человек Стратмора его нашел?
Сьюзан, больше не в силах сдержать слезы, разрыдалась.