21. НЕВЕРНОСТЬ{*}
Поля, леса густые!
Спокойствия предел!
Где дни мои златые,
Где я Лизету пел?
Судьбы моей премену
Теперь я вам пою:
Лизетину измену
И верность к ней мою.
В глазах ее всечасно
Любви огонь блистал;
Казалось, так же страстно
И дух ее пылал.
Но взор младой Лизеты
Стремился лишь пленять.
Ах! как в такие леты
Уметь уж изменять!
Приятны разговоры,
Улыбка, страстный вид
И самы нежны взоры —
Всё в ней притворно льстит;
Но всё в ней прелесть нова!
Ах! пусть она б была
Или не так сурова,
Или не так мила.
Лесок, где я тоскую,
Где счастье зрел мое,
Напомни мне драгую —
Я всё люблю ее.
Ее неверность знаю,
Тьму горестей терплю,
Всечасно ей пеняю,
А всё ее люблю.
<1781>
22. НА СМЕРТЬ ЮЛИИ{*}
Уже со тьмою нощи
Простерлась тишина.
Выходит из-за рощи
Печальная луна.
Я лиру томно строю
Петь скорбь, объявшу дух.
Приди грустить со мною,
Луна, печальных друг!
У хладной сей могилы,
Под тенью древ густых,
Услышь мой вопль унылый
И вздохов стон моих.
Здесь Юлии любезной
Прах милый погребен.
Я лить над ним ток слезный
Навеки осужден.
Подобно розе нежной,
Ты, Юлия! цвела.
Ты в жизни сей мятежной
Мне друг, мне всё была.
Теперь, тебя теряя,
Осталось жизнь скончать
Нль, скорбью грудь терзая,
Всечасно умирать.
Но песни сей плачевной
Прервать я должен стон:
Слезами омоченной
Немеет лиры звон.
Безмолвною тоскою
Сильняй теснится дух:
Приди ж грустить со мною,
Луна, печальных друг!
Между 1788 и 1792
23. ДРУЗЬЯМ МОИМ{*}
Тринадцать лет уже прошло,
Как чувство дружбы вас связало.
Хоть быстро время и текло,
Но счастие при вас стояло,
И, легки крылушки прижав,
Любовь при вас же оставалась;
Цепями вас она сковав,
Сама к вам ими приковалась.
Останься ж тут навек, Любовь!
Ты где б и сколько б ни летала,
Толь милого приюту вновь
Себе нигде бы не сыскала.
А время! ты лети быстрей:
Хоть всё, уно́ся, ты ничтожишь,
Но счастия моих друзей
С собою унести не можешь.
1793 (?)
24. КРАСАВИЦЕ{*}
Зачем, как мотылек,
С цветочка на цветок
Анакреон беспечно
Весь век свой пролетал?
«Такой, как ты, конечно,
Он розы не сыскал».
23 августа 1795
25. ЧИЖИК{*}
Милый чижик желтобокой!
Кверху, друг мой! не взлетай.
Не клади гнезда высоко,
Но в густой траве свивай.
Ты взгляни, как ястреб гладный
Над тобой уже парит,
Как, твоей он крови жадный,
Когти на тебя острит.
Вырос илем над горою;
Но там зной ли дышит — жжет;
Буря ль налетит с грозою —
Ломит ветви, листья рвет.
А в долине ива мшиста,
Бури не боясь, стоит.
Там струя, катяся, чиста
В жарки дни ее поит.
Так зачем и мне крушиться,
Что вельможей не рожден?
Тот пусть ищет век томиться,
Кто тщеславием вскружен.
Я же низменной стезею
От мирских сует уйду.
Труд деля с драгой семьею,
Счастье в бедности найду.
<1796>
26 СТАРОСТЬ И МЛАДОСТЬ{*}
Хвалят старое вино, —
Правда, веселит оно.
Выхваляют стара друга, —
Правда, сердце он дели́т,
Но млада, мила подруга
Мне обоих заменит.
Может быть, за правду эту
Свет и насмеется мне,
Да вольно ж смеяться свету.
Что приятно в старине,
Тем отнюдь я не гнушаюсь:
Скуку и печаль стараюсь
В старом утопить вине.
С старым другом вечно буду
Душу отводить душой,
А с подругой молодой
Свет весь и себя забуду.
Хвалят старое вино, —
Правда, веселит оно.
Выхваляют стара друга, —
Правда, сердце он дели́т,
Но млада, мила подруга
Мне обоих заменит.
<1796>
27. МОТЫЛЕК{*}
Кверху жаворонок вьется,
Над горой летит соко́л,
Выше облаков несется
К солнцу дерзостный орел,
Но летает над землею,
С мягкой травки на цветок,
Нежной пылью золотою
Отягченный мотылек.
Так и мне судьбою вечно
Низкий положе́н предел.
В урне роковой, конечно,
Жребий мой отяжелел.
Случай как ни потрясает
Урну, всё успеха нет;
Как жезлом в ней ни мешает,
Жребий мой на низ падет.
Так и быть, — пусть на вершине
Гордые дубы стоят,
Ветры бурные в долине
Низким лозам не вредят.
Если ж рок и тут озлится,
Что осталося? — терпеть!
Боле счастливый боится,
Чем несчастный, умереть.
<1796>
28. РАЗЛУКА{*}
Ясна ночь: небес светила
Ярко в синеве блестят,
Лишь одна луна уныла
Полсокрытый кажет взгляд.
Что ж, луна! зачем закрыла
Полкрасы ты своея?
«Ненавистна тень затмила
Солнце, кем сияю я».
Игр веселость оживила
Дев прекрасных коровод;
Сашенька одна уныла
Горьких слез потоки льет.
Сашенька! зачем же скукой
Ты томишь свой нежный дух?
«Скорбной удален разлукой,
Кем живу, мой милый друг».
Не навеки заграждает
Тень сиянью солнца путь,
И луна уж поспешает
Полным к нам лицом взглянуть.
Сашенька! не будь уныла,
Не томи твой нежный дух:
Ведь не смерть вас разлучила.
Возвратится милый друг.
<1796>
29. ГРАФУ АЛЕКСАНДРУ СЕРГЕЕВИЧУ СТРОГАНОВУ{*}
Приятно утро расцветает,
Заря златит лазурный свод,
Вздремал зефир и не лобзает
Поверхности хрустальной вод.
Спокойна роща в ней глядится,
Хор птичек слышен лишь в глуши, —
Везде в местах сих образ зрится
Спокойствия твоей души.
Оно доброт твоих награда,
Вкушай ее должайши дни.
Как в знойный день сладка прохлада
Прохожим здесь в твоей тени.
Так жизни сей в дедалах тесных
Приятно да течет твой век!
Вот дань тебе от уст нелестных,
Любезный, добрый человек!
<1797>
30. ПОТЕРЯ ДНЯ{*}
Солнце за горою село,
Лес зеленый потемнел.
С Лизой день не видясь целый,
В горести Милон сидел.
Стадо, вкруг его стесненно,
На густой траве легло;
Он, печалью отягченный,
Гнать его забыл в село.
Шорох каждого листочка
Радостно тревожил слух,
И дыханье ветерочка
В трепет приводило дух.
Но уж тень кругом сгустилась,
Ветр листка не шевельнет,
В мраке и надежда скрылась:
«Нет, уж Лиза не придет!»
«Солнце! ты зачем светило? —
Воздохнув, Милон сказал —
Я не видел Лизы милой, —
Этот в жизни день пропал.
Рощица! моя отрада,
Как в тени гулял я с ней,
Без нее твоя прохлада
Хлад несет душе моей.
Рощица! пора проститься.
Стадо милое! пойдем;
Поспешай ты насладиться
От меня бегущим сном.
Окропился уж росою
Луг, где с Лизой я гулял,
А горючею слезою
Место, где напрасно ждал».
<1797>
31. БОГАТСТВО УБОГОГО{*}
Кто счастья ищет в свете,
Тщеславие любя,
Тот ввек имей в предмете
Лишь одного себя;
Но я лишь рад покою,
Гордыне не служу,
В сей хижине с тобою
Я счастье нахожу.
Купцы в моря глубоки
За златом пусть плывут,
Цари пусть крови токи
За шаг границы льют,
Но я, не алча кровью
Купить вселенной всей,
Твоей одной любовью
Богаче всех царей.
Хоть хижина убога,
С тобой она мне храм,
Я в ней прошу от бога
Спокойства только нам.
Но века чтоб прибавить,
О том я не молюсь:
Тебя, мой друг, оставить
И пережить боюсь.
<1797>
32. ВЗДОХ{*}
С Миленой позднею порою,
Под тенью скромного леска,
Мы видели, как меж собою
Два разыгрались голубка.
Любовь моя воспламенилась,
Душа на языке была,
Но, полна страстью, грудь стеснилась,
И речь со вздохом умерла.
Увы! почто ж уста немели
И тайны я открыть не мог?
Но если б разуметь хотели,
Не всё ль сказал уж этот вздох?
И нужно ль клятвы, часто ложны,
Всегда любви в поруки брать?
Глаза в душе всё видеть должны
И сердце сердцу весть давать.
<1799>
33. ПРИЮТ СЕРДЦА{*}
Тяжко сердцу без приюту
В сиротстве печальном жить,
Не иметь с кем горесть люту,
С кем веселый час делить.
В одиночестве постылом,
В круге людства тяжко мне.
В сердце, сжатом и унылом,
Скорби лишь носить одне.
Помню время золотое,
Пролетевше как зефир,
С милою когда нас двое
Составляли весь наш мир.
Как молчанье было внятно!
Речь стремилась к сердцу льнуть!
Вместе было как приятно
Улыбнуться иль вздохнуть!
Но мечты, что дух пленяли!
Ах! на что мне помнить вас?
Рок послал мне век печали
За короткий счастья час.
Стану ж смертную минуту
Я с отрадой ожидать,
В хладном гробе лишь приюту
Сердцу страстному искать.
<1806>
34. РУЧЕЙ {*}
Ручей, что по долине вьешься!
Во многом сходен я с тобой:
Ты всё одним склоненьем льешься,
Я склонностью влекусь одной.
В теченьи камушки встречая,
Журчишь ты жалобно, чуть-чуть;
В любви преграды ощущая,
Насилу смею я вздохнуть.
Как ясный твой поток сребристый,
Стеклянна, зеркальна струя,
Так страстно Ниной сердце чисто,
Так искренна душа моя.
От гроз, от бурного ненастья
Ты кроешься в тени ветвей;
От гибельных превратов счастья
Я скрылся в хижине моей.
К долине милой постоянно
Стремясь, твоя струя течет;
Так пленно сердце беспрестанно
К моей любезной Нине льнет.
Когда она в тебе глядится,
Прелестный вид приемлешь ты;
В моем так сердце он хранится:
В нем врезаны ее черты.
Не знаю льстить я клятвой ложной,
Пучин не можешь ты скрывать;
На дне твоем всё видеть можно
И всё в душе моей читать.
Влеченью следуя природы,
Стремишь ты к устью свой покат,
Доколь твои кристальны воды
Не заморозит лютый хлад.
Без Нины будет жизнь страданьем,
И не погаснет к ней любовь,
Пока с последним трепетаньем
В сем сердце не застынет кровь.
<1806>
35. КАМЕЛЕК{*}
Вчера я в тереме Эльвиры
Один у камелька сидел
И на струнах ей милой лиры
Горациевы песни пел.
Давал совет он Левконое
О будущем не ворожить,
В веселости, в любви, в покое
Лишь настоящим часом жить.
Но между тем как я распелся
И позабыл летящий час,
Без дров, покуда осмотрелся,
Тихохонько огонь погас.
Эльвира! скрыв на сердце рану,
Давно горю любовью я:
Когда один гореть я стану,
Погаснет скоро жизнь моя.
<1806>
36. НАПРАСНЫЕ СЛЕЗЫ{*}
Когда на розу взглянешь,
Себя к ней примени;
Пчелу на ней застанешь,
О мне воспомяни:
Она не жалит розы,
Лишь сладкий мед сосет;
К чему ж твой стон и слезы?
И я б сосал лишь мед.
<1806>
37. НЕВОЛЬНАЯ РАЗЛУКА{*}
Что вы, милые цветки!
Так поблекли, приуныли,
Ваши томные листки
Вниз печально опустили?
Ах, что вижу, ручеек,
Кем ваш корень освежался,
Кинув вас, другой лужок
Напоять вдали помчался.
Лиза, друг мой! что же ты
Так печальна, приуныла,
Блеск прелестной красоты
Током слезным помрачила?
Неужель пастух драгой,
Кем твой дух воспламенялся,
Новою пленясь красой,
Навсегда с тобой расстался?
Но, цветки! на ручеек
Не ропщите вы напрасно:
Камень, с гор катясь, поток
Отвратил от вас прекрасный.
Посмотрите ж, как ревет,
Как он, пенясь, землю роет;
Скоро камень унесет,
И ваш берег вновь омоет.
Лиза! в горести стеня
И терпя несносну муку,
Не ропщи ты на меня
За невольную разлуку:
Скоро, брошенный судьбой,
Тяжки цепи я разрушу,
Скоро обоймусь с тобой
И солью с душою душу.
<1806>
38. НЕОСТОРОЖНЫЙ МОТЫЛЕК{*}
В прохладный летний вечер темный,
Озябши, легкий мотылек
В чертог Темирин освещенный
Летел на ясный огонек.
Там роза на окне стояла,
С зарею чуть лишь расцвела;
Румянцем, свежестью пленяла
И мотылька к себе звала.
Влекомый запахом приятным,
На розу мотылек взлетел;
Питаясь соком ароматным,
В забвеньи сладостном сидел.
Но вдруг, прельщенный ярким светом,
Помчался с розы мотылек;
Беспечным вкруг огня полетом
Порхал и крылушко прижег.
Еще есть время, мотылечек!
Пока совсем ты не сгоришь,
Душистый ждет тебя цветочек,
Лети, — но ты в огонь летишь!
О сердце! равной с ним напасти
Чтоб и тебе не потерпеть,
Беги от милой, пылкой страсти,
Не то — прийдет и нам сгореть.
<1806>
39. ЗИМА{*}
Лютая зима! доколе
Землю будешь ты томить,
Реки быстрые в неволе
Льдистым гнетом бременить?
Долго ль быть твоей нам жертвой
И сносить жестокий хлад?
Всё уныло, пусто, мертво,
Все, куда ни кинем взгляд.
Ах! когда ж весна природу
Оживить опять прийдет,
Милую ручьям свободу,
Жизнь древам, цветам вдохнет?
Скоро ль в рощах безмятежных
Птичек поселяя вновь,
К ним на крыльях горлиц нежных
Принесет она любовь?
Подождем, — не всё стремится
Буря из полнощных недр,
Время колесом вертится:
Скоро дунет южный ветр;
Животворной теплотою
Льды распустит и снега
И роскошною рукою
Облечет в цветы луга.
Скоро ласточки на воле
Будут к облакам взлетать,
Скоро станем в чистом поле
Чистым воздухом дышать.
Подождем, — как после тени
Солнца луч ясней блестит,
После скорбных угнетений
Так нас радость оживит.
<1806>
40. СИЛУЭТ{*}
Твой образ в сердце врезан ясно,
На что ж мне тень его даришь?
На то ль, что жар любови страстной
Ты дружбой заменить велишь?
Но льзя ль веленью покориться:
Из сердца рвать стрелу любви?
Лишь смертью может потушиться
Текущий с жизнью огнь в крови.
Возьми ж обратно дар напрасный, —
Ах! нет: оставь его, оставь.
В судьбине горестной, злосчастной
Еще быть счастливым заставь:
Позволь надеждой сладкой льститься,
Смотря на милые черты,
Что, как твоя в них тень хранится,
Хоть тень любви хранишь и ты.
<1806>
41. ОСЕНЬ{*}
В дубраве грозна буря воет,
Крутится вихрем дождь и град.
С горы стремясь, долину роет
Ревущий, быстрый водопад.
Во мраке молния лишь блещет,
Не видно в туче светлых звезд.
Вдруг грянул гром: и бор трепещет,
Не сыщут робки звери мест.
Почто ж так осень свирепеет
И градом томну землю бьет?
Природа без того мертвеет:
Давно увял уж розы цвет,
Давно деревья обнаженны,
Склонивши ветвия, стоят
И птицы, гнезд своих лишенны,
Без крова сносят лютый хлад.
Прийди ж, зима! и скорбь природы
В одно мгновение прерви:
Оцепени растенья, воды
И всю природу умертви.
Как лед, твоя десница хладна
От бурь ей сладкий отдых даст:
Увы! бесчувственность отрадна,
Где тяжка нас томит напасть.
Когда в печалях сердце ноет,
А рок еще его гнетет
И глубже ров несчастным роет
Несносных, неизбежных бед, —
Тогда спокойство нам доставить
Одна лишь может хладна смерть:
От чувства горести избавить
И скорби остро жало стерть.
<1806>