Уголовный процесс
Конституционные основы (принципы) уголовного судопроизводства[1453]
1. Понятие и система принципов уголовного процесса
Термин «принцип» (principium) латинского происхождения, он означает начало, основу. Принципы – это исходные руководящие начала, основные идеи, отправные позиции, общие ориентиры, на которые опирается та или иная социальная деятельность людей. Иными словами, это – основные правила деятельности. Применительно к уголовному судопроизводству речь идет о принципах, которых придерживается социальная деятельность, направленная на борьбу с преступностью, при осуществлении производства по уголовным делам. Свое выражение эти принципы находят преимущественно в Конституции РФ и уголовно-процессуальном законодательстве.
Принципы уголовного процесса того или иного государства отражают его экономический и политический строй, правовую систему в целом, исторические и национальные традиции, уровень культуры, господствующую идеологию и другие объективные факторы.
В процессуальной литературе довольно распространенной является точка зрения, согласно которой принципы уголовного судопроизводства должны быть обязательно выражены в самом законе, выступать в качестве юридических норм-принципов[1454]. Думается, однако, что правовые принципы существуют независимо от того, получили они нормативное закрепление или нет. Сфера жизни таких канонов, идей-принципов не ограничивается только позитивным правом. Отдельные принципиальные идеи не находят своего закрепления в правовых нормах в виде специальных терминов и соответствующих формулировок[1455]. Однако сформированные временем и традициями в рамках тех или иных правовых систем, получившие развитие в науке в качестве ее базовых категорий, а также в общественном правосознании, они действуют безотносительно формы своего закрепления, подчиняя своим требованиям поведение субъектов права.
Разумеется, закрепление в законе принципов уголовного судопроизводства имеет важное практическое значение. Будучи регламентированы в Конституции РФ, УПК РФ или в другом законе (например, УК РФ), они получают нормативную жизнь, становятся принципами позитивного права[1456]. Это позволяет, в частности, более четко представлять проблему согласованности либо рассогласованности с ними остального отраслевого нормативного материала.
Однако то, что в главе второй нового УПК, посвященной данной проблеме, не названы, скажем, принципы гуманизма и справедливости и фактически не употребляются эти термины, вовсе не значит, что в уголовном судопроизводстве названные принципы не действуют. Это относится и к некоторым другим принципам, не упомянутым в процессуальном законе. «Совершенно очевидно, – пишет Н. А. Беляев, – что не все идеи о праве, составляющие в своей совокупности правосознание, закрепляются в нормах права. Но оттого, что та или иная идея не закреплена в праве, она не перестает быть правовой идеей. Более того, если это очень важная, руководящая идея, она не может не относиться к правовым принципам»[1457]. Регулирующее воздействие на производство по уголовным делам могут оказывать и такие правовые идеи-принципы, которые не закреплены в процессуальном законодательстве.
Как справедливо отмечает Б. Т. Безлепкин, «принципом уголовного процесса является лишь главное, основное (а не частное, второстепенное) правило-требование, на котором строится и которому подчинен весь порядок производства по уголовному делу, а не отдельные стадии и тем более отдельные процессуальные действия»[1458].
Принципы уголовного процесса могут быть разделены на две группы. Первую группу образуют общие принципы, присущие российскому праву в целом и приобретающие в уголовном процессе известные специфические особенности (так называемые общеправовые принципы). Вторую группу составляют специальные принципы, присущие только уголовному процессу и раскрывающие его качественные особенности (так называемые специфические уголовно-процессуальные принципы).
К первой группе следует отнести принципы законности, демократизма, гуманизма, справедливости. Ко второй – принципы неотвратимости ответственности, виновной ответственности, состязательности сторон, обеспечения права на защиту, экономии принудительных мер, профилактики преступлений.
Указанные принципы тесно связаны друг с другом, взаимопроникают друг в друга. Они пронизывают всю систему уголовного судопроизводства в целом, образуют единую совокупность правовых начал, одинаково значимых для достижения целей уголовного процесса.
Директивно-правовая форма, в которую преимущественно облечены данные принципы, придает им обязательную силу. Нормы-принципы носят императивный властно-повелительный характер, содержат обязательные предписания, выполнение которых обеспечивается всем арсеналом правовых средств. Органы уголовной юстиции, осуществляющие процессуальную деятельность, должны действовать на основе установленных принципов и несут все негативные последствия, связанные с их нарушением. Для них эти принципы – своеобразные «маяки», правовые каноны, освещающие их путь[1459].
Общеправовые принципы и часть специальных принципов уголовного судопроизводства закреплены в Конституции РФ (ст. 19, 21, 22, 23, 24, 25, 45, 46, 47, 48, 49, 50, 51, 52). Конституционные принципы являются нормами прямого и непосредственного действия. Они олицетворяют собой концептуальную основу уголовного процесса и определяют стратегию его развития и применения в целом.
В соответствии с конституционными принципами в отраслевом законодательстве – УПК РФ – содержатся нормы-принципы, имеющие определяющее значение для всего уголовного судопроизводства и отдельных его стадий (см. гл. 2 УПК). Отдельные принципы уголовно-процессуального содержания записаны и в некоторых других законодательных актах (например, в ст. 3–7 УК РФ)[1460].
Понимание основ уголовного судопроизводства – это, прежде всего, понимание его принципов. Они выражают сущность и содержание уголовного процесса, его базу и фундамент, характеризуют самые важные его черты и свойства. Они – его внутренняя движущая сила. Любое искажение рассматриваемых принципов, отход от них неизбежно ведут к самым отрицательным последствиям.
2. Общеправовые принципы в уголовном процессе
Принцип законности
Конституционный принцип законности – исходный пункт российского уголовного судопроизводства. Законность – это режим общественно-политической жизни, состоящий в строгом и неуклонном соблюдении законов и основанных на них нормативных правовых актов всеми государственными и негосударственными учреждениями и организациями, должностными лицами и гражданами. Основные положения этого принципа закреплены в ч. 2 ст. 15 Конституции РФ.
В основе конституционного закрепления данного принципа лежат соответствующие нормы международного права, нашедшие свое отражение, в частности, в п. 1 ст. 14 Международного пакта о гражданских и политических правах 1966 г., п. 1 ст. 7 Конвенции Совета Европы «О защите прав человека и основных свобод» 1950 г.
С принципом законности согласуются все остальные принципы уголовного процесса, он должен проявляться во всех нормах уголовного судопроизводства. Он заключает в себе, в частности, требование, согласно которому определения и постановления суда, постановления прокурора, следователя, дознавателя должны быть законными, обоснованными и мотивированными (ч. 4 ст. 7 УПК РФ). Нарушение этими участниками уголовного судопроизводства в ходе его осуществления норм УПК влечет за собой признание недопустимыми полученных в результате доказательств (ч. 3 ст. 7 УПК РФ).
Законным, обоснованным и справедливым должен быть и приговор суда. Он признается таковым, если постановлен в соответствии с требованиями УПК и основан на правильном применении уголовного закона (ст. 297 УПК РФ).
Принцип законности тесно связан с охраной прав и свобод граждан от неправомерных действий сотрудников правоохранительных органов. Привлечение заведомо невиновного к уголовной ответственности, неправомерные задержание, заключение под стражу или содержание под стражей, принуждение к даче показаний, фальсификация доказательств, вынесение заведомо неправосудных приговора, решения или иного судебного акта являются грубейшими нарушениями законности. Строгое соблюдение таких принципов, как осуществление правосудия только судом (ст. 118 Конституции РФ, ч. 1 ст. 8 УПК РФ), независимость судей и подчинение их только закону (ст. 120 Конституции РФ), презумпция невиновности (ст. 49 Конституции РФ, ч. 1 ст. 14 УПК РФ), обеспечение подозреваемому и обвиняемому права на защиту (ст. 45–48 Конституции РФ, ст. 16 УПК РФ), и др. выступает в качестве гарантии режима законности в уголовном судопроизводстве. Разумеется, реализация этой гарантии зависит от органов дознания, предварительного следствия, прокурора и суда, которых положения ч. 2 ст. 15 и иных статей УПК РФ ориентируют на выполнение при расследовании преступлений и судебном разбирательстве уголовных дел их «конституционной обязанности по защите прав и свобод человека и гражданина, в том числе от незаконного и необоснованного обвинения, осуждения, иного ограничения прав и свобод»[1461].
Важным механизмом, обеспечивающим режим законности в уголовном процессе, является судебный и прокурорский надзор за исполнением законов оперативно-розыскными органами, органами дознания и предварительного следствия. Принцип законности обеспечивается и таким построением процесса, при котором в каждой последующей стадии проверяются законность и обоснованность решений, принятых в предыдущих стадиях.
Таким образом, принцип законности в уголовном судопроизводстве означает строгое соблюдение дознавателем, следователем, прокурором и судом материальных и процессуальных законов при осуществлении производства по уголовным делам.
Принцип демократизма
Принцип демократизма должен находить свое выражение в уголовном судопроизводстве, прежде всего в том, чтобы данная форма судопроизводства отражала волю подавляющего большинства российских граждан, закрепляемую в процессуальном законодательстве. Решаемые органами дознания, предварительного следствия, прокурором и судом задачи, имеющие своим назначением защиту прав и законных интересов лиц и организаций, потерпевших от преступлений, а также защиту личности от незаконного и необоснованного обвинения, осуждения, ограничения ее прав и свобод, отвечают интересам народа.
Важнейшее требование демократизма – это равенство всех граждан перед законом и судом. Лица, совершившие преступления, подлежат уголовной ответственности независимо от пола, расы, национальности, языка, происхождения, имущественного и должностного положения, места жительства, отношения к религии, политических убеждений, принадлежности к общественным объединениям и других обстоятельств (ч. 2 ст. 19 Конституции РФ, ст. 4 УК РФ)[1462].
Демократизм как принцип уголовно-процессуальной деятельности выражается и в том, что в ее осуществлении принимают непосредственное участие представители общественности (в качестве понятых, поручителей, законных представителей, присяжных заседателей и пр.), а сама эта деятельность осуществляется на демократических началах. Привлечение общественности к борьбе с преступностью – дело важное и нужное. Усилия государства по противодействию преступности могут увенчаться успехом только во взаимодействии с усилиями всех институтов гражданского общества, народа в целом и каждого гражданина в отдельности.
Принцип демократизма не получил непосредственного законодательного закрепления в УПК РФ. Отчасти это объясняется исключением из процессуального закона ряда норм, предусматривавших различные формы привлечения общественности к раскрытию преступлений, расследованию, разрешению уголовных дел, а также к исполнению приговора. Переход к рыночной экономике, и в частности разгосударствление собственности, в значительной мере объективно обусловил снижение роли трудовых коллективов в противодействии преступным проявлениям, отказ от использования возможностей таких уголовно-процессуальных институтов, как прекращение по нереабилитирующим основаниям уголовного дела с передачей материалов в товарищеский суд или передачей лица на поруки (ст. 7, 9 УПК РСФСР).
И тем не менее создается впечатление, что государство не заинтересовано в повышении роли общественных объединений в борьбе с преступностью. Роль общественности в укреплении правопорядка в настоящее время вообще существенно снижена[1463], что и нашло свое отражение в УПК РФ. Все это мало согласуется с конституционной декларацией о том, что Россия есть демократическое правовое государство (ст. 1 Конституции РФ).
В демократическом государстве с республиканской формой правления не может быть уголовного процесса, в основу которого не был бы положен принцип демократизма, и, как было показано выше, в новом УПК это важнейшее начало судопроизводства все же частично реализуется.
Принцип гуманизма
В условиях признания нашим обществом примата общечеловеческих ценностей над всеми остальными особое значение в уголовном судопроизводстве приобретает принцип гуманизма. Гуманизм (от лат. humanus – человеческий, человечный) – это воззрение, рассматривающее человека как высшую ценность, считающее благо человека критерием оценки социальных институтов, защищающее его свободу и всестороннее развитие.
Принцип гуманизма как выражение человечности, всесторонней заботы о людях и уважения к их достоинству должен пронизывать все положения уголовного процесса.
В соответствии со ст. 9 УПК РФ (носящей название «Уважение чести и достоинства личности») в ходе уголовного судопроизводства запрещаются осуществление действий и принятие решений, унижающих честь участника процесса, а также обращение, унижающее его человеческое достоинство либо создающее опасность для его жизни и здоровья. Никто из участников уголовного судопроизводства не может подвергаться насилию, пыткам, другому жестокому или унижающему человеческое достоинство обращению. Содержание указанной статьи базируется на положениях Конституции РФ (ст. 21).
Насилие над личностью и пытки, применяемые в уголовном судопроизводстве, являются грубейшим нарушением закона[1464] и рассматриваются как тяжкое должностное преступление, предусмотренное ч. 3 ст. 286 УК (превышение должностных полномочий). То же самое касается и принуждения к даче показаний, соединенного с применением насилия, издевательств или пыток (ч. 2 ст. 302 УК РФ).
В статье 10 УПК РФ («Неприкосновенность личности») выдвинуто требование, в соответствии с которым никто не может быть задержан по подозрению в совершении преступления и заключен под стражу при отсутствии законных оснований, предусмотренных уголовно-процессуальным законом. До судебного решения лицо не может быть подвергнуто задержанию на срок более 48 часов. Это важное конституционное положение (ст. 22 Конституции РФ) действует с момента введения УПК РФ в действие[1465]. Суд, прокурор, следователь, орган дознания и дознаватель обязаны немедленно освободить всякого незаконно задержанного или лишенного свободы, или незаконно помещенного в медицинский или психиатрический стационар, или содержащегося под стражей свыше срока, предусмотренного УПК. Лицо, в отношении которого в качестве меры пресечения избрано заключение под стражу, а также лицо, которое задержано по подозрению в совершении преступления, должно содержаться в условиях, исключающих угрозу его жизни и здоровью. Согласно ст. 181 УПК не допускается производство следственного эксперимента, если создается опасность для здоровья участвующих в нем лиц.
Гуманизм отечественного уголовного судопроизводства находит свое выражение и в таких законодательных положениях, как охрана прав и свобод человека и гражданина в ходе осуществления процессуальной деятельности (ст. 11 УПК), обеспечение неприкосновенности жилища (ст. 12 УПК), тайны переписки, телефонных и иных переговоров, почтовых, телеграфных и иных сообщений (ст. 13 УПК), презумпция невиновности (ст. 14 УПК), состязательность сторон (ст. 15 УПК), обеспечение подозреваемому и обвиняемому права на защиту (ст. 16 УПК), право на обжалование процессуальных действий и решений (ст. 19 УПК). Последнее положение подробно регламентируется в гл. 16 УПК, которая называется «Обжалование действий и решений суда и должностных лиц, осуществляющих уголовное судопроизводство».
Охрана прав и свобод человека и гражданина в уголовном судопроизводстве осуществляется, в частности, посредством применения специальных мер защиты участников процесса (потерпевших, свидетелей, иных лиц), если им угрожают убийством, применением насилия, уничтожением или повреждением их имущества либо иными опасными противоправными деяниями (ч. 3 ст. 11 УПК).
Рассматриваемый принцип находит свое выражение и в требованиях закона о возмещении в соответствии со ст. 1070 ГК РФ ущерба реабилитированному лицу. Вред, причиненный лицу в результате нарушения его прав и свобод судом, а также должностными лицами, осуществляющими уголовное преследование, подлежит возмещению в полном объеме независимо от вины органа дознания, дознавателя, следователя, прокурора и суда (ч. 4 ст. 11, ст. 133–139 УПК).
Защита права граждан на неприкосновенность жилища обеспечивается тщательной регламентацией порядка производства обыска и фиксации его результатов (ст. 182, 184 УПК). Производство следственных действий и оперативно-розыскных мероприятий, ограничивающих конституционные права граждан на тайну переписки, телефонных и иных переговоров, почтовых, телеграфных и иных сообщений, а также право на неприкосновенность жилища, допускается только на основании судебного решения (ст. 12, 13, 182, 185, 186 УПК).
В соответствии со ст. 51 Конституции РФ никто не обязан свидетельствовать против самого себя, своего супруга и близких родственников.
Принцип гуманизма в уголовном процессе проявляется также в том, что при решении вопроса о необходимости избрания меры пресечения и определения ее вида должны учитываться данные о личности обвиняемого, его возраст, состояние здоровья, семейное положение, род занятий и другие обстоятельства, а не только тяжесть предъявленного обвинения (ст. 99 УПК). Разумеется, такие гуманистические начала должны сочетаться в необходимых случаях со строгими мерами процессуального принуждения.
Принцип гуманизма нельзя трактовать односторонне. Это не только гуманное отношение к лицу, преступившему закон. Важнейшее требование гуманизма в сфере борьбы с преступностью – оградить человека как высшую социальную ценность от преступных посягательств. Гуманизм должен проявляться и по отношению к обществу. Человечность, гуманизм состоят в терпимости к человеческим слабостям и в непримиримости к тяжким, бесчеловечным преступлениям. Поэтому по отношению к опасным субъектам, совершающим тяжкие преступления и характеризующимся ярко выраженной антиобщественной направленностью личности, необходимо применение строгих, суровых мер процессуального принуждения.
Принцип справедливости
Согласно Толковому словарю русского языка «справедливый» – это «действующий беспристрастно, соответствующий истине», «осуществляемый на законных и честных основаниях», «истинный, правильный»[1466]. Справедливость – это этическая оценочная категория, свидетельствующая об истинности, правильности определенного поведения с точки зрения интересов общества.
О справедливости в нормах уголовно-процессуального права говорится, главным образом, применительно к проблеме постановления приговора. Приговор суда должен быть законным, обоснованным и справедливым (ст. 297 УПК РФ). Идея справедливости пронизывает всю систему уголовно-процессуальной деятельности[1467]. Справедливым должно быть прежде всего решение основных вопросов правосудия: доказано ли, что имело место деяние, в совершении которого обвиняется подсудимый; доказано ли, что деяние совершил подсудимый; является ли это деяние преступлением и какой статьей УК РФ (пунктом, частью статьи) оно предусмотрено; виновен ли подсудимый в совершении данного преступления; подлежит ли он наказанию за совершенное им преступление; имеются ли обстоятельства, смягчающие или отягчающие наказание; какое наказание должно быть назначено подсудимому; имеются ли основания для постановления приговора без назначения наказания или освобождения от наказания и т. д. (ст. 299 УПК РФ). Разумеется, было бы несправедливым признавать человека виновным в совершении преступления, которого он не совершал либо которое вообще не имело места.
В ст. 6 УК РФ[1468] говорится, что наказание и иные меры уголовно-правового характера, применяемые к лицу, совершившему преступление, должны быть справедливыми, т. е. соответствовать характеру и степени общественной опасности преступления, обстоятельствам его совершения и личности виновного. Международно-правовым и конституционным является также положение о том, что никто не может дважды нести уголовную ответственность за одно и то же преступление (ч. 2 ст. 6 УК РФ). Принцип справедливости находит свое воплощение и во многих других нормах УК и УПК. Так, ст. 43 УК РФ одной из целей наказания называет восстановление социальной справедливости, ст. 60 УК РФ к общим началам назначения наказания относит назначение справедливого наказания (см. также ст. 297 УПК РФ).
В самом уголовном законе должна быть определена справедливая санкция за общественно опасное деяние, которое им запрещается. При криминализации или декриминализации того или иного деяния законодатель должен учитывать этические представления граждан о справедливости и несправедливости. Несоответствие материального и процессуального закона принципу справедливости приводит к тому, что уголовно-правовой запрет не соблюдается, правовые нормы не действуют. Они не отражают правосознания общества и не защищают его интересов. Судам, в частности, приходится «вносить поправки» в санкции чрезмерно суровых законов путем назначения минимального наказания или выхода за пределы этого минимума с помощью ст. 64 УК РФ.
Социальная справедливость как основа процессуального регулирования проявляет себя в уголовном судопроизводстве через его принципы[1469]. С принципом справедливости связаны и задачи уголовного процесса.
В соответствии со ст. 6 УПК РФ уголовное судопроизводство имеет своим назначением:
а) защиту прав и законных интересов лиц и организаций, потерпевших от преступлений;
б) защиту личности от незаконного и необоснованного обвинения, осуждения, ограничения ее прав и свобод[1470].
Уголовное преследование и назначение виновным справедливого наказания в той же мере отвечает назначению уголовного судопроизводства, что и отказ от уголовного преследования невиновных, освобождение их от наказания, реабилитация каждого, кто необоснованно подвергся уголовному преследованию.
Таким образом, принцип справедливости в уголовном судопроизводстве реализуется путем осуществления функций обвинения, защиты и разрешения дела. Справедливым должно быть любое решение и процессуальное действие следователя, прокурора, судьи и суда.
В уголовно-процессуальном законодательстве закреплена система гарантий обеспечения принципа справедливости.
Так, например, признав отказ в возбуждении уголовного дела незаконным или необоснованным, судья выносит соответствующее постановление и направляет данное постановление для исполнения прокурору (ч. 7 ст. 148 УПК РФ). Прокурор, рассмотрев поступившее от следователя уголовное дело с обвинительным заключением, может принять решение о возвращении данного дела следователю для производства дополнительного следствия (ст. 221 УПК РФ).
Несправедливый приговор суда подлежит отмене. В соответствии со ст. 383 УПК РФ несправедливым является приговор, по которому было назначено наказание, не соответствующее тяжести преступления, личности осужденного, либо наказание, которое хотя и не выходит за пределы, предусмотренные соответствующей статьей Особенной части УК РФ, но по своему виду или размеру является несправедливым как вследствие чрезмерной мягкости, так и вследствие чрезмерной суровости.
Приговор может быть также отменен в кассационном порядке в связи с необходимостью назначения более строгого наказания ввиду признания наказания, назначенного судом первой или апелляционной инстанции, несправедливым вследствие его чрезмерной мягкости (ч. 2 ст. 383 УПК)[1471].
Наиболее яркое свое воплощение принцип справедливости находит в специальных принципах уголовного судопроизводства.
3. Специальные принципы уголовного судопроизводства
Принцип неотвратимости ответственности
В уголовно-процессуальной литературе принципу неотвратимости ответственности за совершенное преступление не уделяется должного внимания. Между тем это один из важнейших специальных принципов уголовного судопроизводства. Выдающиеся мыслители прошлого (Ш. Монтескье, Ч. Беккариа и др.) всегда акцентировали внимание на том, что предупредительное значение наказания обусловливается вовсе не его жестокостью, а его неотвратимостью. «Уверенность в неизбежности хотя бы и умеренного наказания, – писал Ч. Беккариа, – произведет всегда большее впечатление, чем страх перед другим, более жестоким, но сопровождаемый надеждой на безнаказанность»[1472].
Принцип неотвратимости ответственности означает, во-первых, требование своевременного и полного раскрытия каждого преступления и изобличения лиц, виновных в их совершении; во-вторых, требование того, чтобы ни одно лицо, изобличенное в совершении преступления, не оставалось безнаказанным. Это чрезвычайно важно для общей и специальной превенции преступлений. Несвоевременное раскрытие преступлений и безнаказанность преступников создают возможность для новых нарушений уголовно-правового запрета.
Мнение о том, что рассматриваемый принцип не отражает «реалии правоприменительной практики»[1473], разумеется, правильно. По экспертным оценкам, в России ежегодно регистрируется не более 20–30 % фактически совершаемых преступлений; из числа зарегистрированных криминальных деяний раскрывается немногим более 50–60 %. Почти каждое второе тяжкое и особо тяжкое преступление остается нераскрытым[1474].
Однако это вовсе не подрывает значения рассматриваемого принципа. Еще М. В. Духовской в начале прошлого столетия писал, что уголовный процесс есть «деятельность государственных или общественных органов, направленная к раскрытию совершившегося уголовного преступления и к выяснению, какие меры должны быть приняты для удовлетворения нарушенных им интересов потерпевшего и для законной ответственности виновного»[1475]. Цели и задачи уголовного судопроизводства нельзя сводить только к защите прав и законных интересов личности[1476]. Это лишь общие задачи социального плана, к которым необходимо присовокупить еще и цели (задачи) защиты интересов общества и государства. Однако помимо них существуют и непосредственные цели (задачи) уголовно-процессуальной деятельности, состоящие в быстром и полном раскрытии преступлений, изобличении виновных и обеспечении правильного применения закона, с тем чтобы каждый совершивший преступление был подвергнут справедливому наказанию и ни один невиновный не был привлечен к уголовной ответственности и осужден[1477]. Указанные цели как раз и вытекают из содержания принципа неотвратимости ответственности за совершенное преступление. Отрицать важную роль этого принципа в уголовном судопроизводстве значит дезориентировать правоприменительную практику, искажать то, ради чего это судопроизводство существует. Неотвратимость ответственности обеспечивается именно практической реализацией норм процессуального права.
Принцип неотвратимости ответственности – это принцип-идеал, руководящий ориентир, которого должна придерживаться правоприменительная деятельность, направленная на борьбу с преступностью. Идеал этот никогда в полном объеме не будет достигнут, но к нему надо стремиться. Это особенно актуально для российского государства переходного периода, уголовная политика которого должна, наконец, обрести наступательный характер и осуществляться с учетом остроты криминогенной ситуации, в режиме более жесткого противостояния преступности, нежели в странах со стабильной экономикой, развитой демократией, высоким уровнем культуры и законопослушания населения[1478].
Принцип виновной ответственности. Презумпция невиновности
Сущность рассматриваемого принципа заключается в том, что никто не может нести уголовную ответственность, если не установлена его вина в отношении совершенного общественно опасного деяния и наступивших преступных последствий (ч. 1 ст. 5 УК РФ). Человек может быть привлечен к уголовной ответственности, когда общественно опасное деяние было не только «делом его рук», но и продуктом его сознания и воли[1479]. Этот принцип иначе еще называют принципом субъективного вменения[1480]. Объективное вменение, т. е. уголовная ответственность за невиновное причинение вреда, не допускается (ч. 2 ст. 5 УК РФ).
До недавнего времени считалось, что проблема субъективного вменения относится исключительно к предмету теории уголовного права. На самом же деле субъективная сторона преступного деяния и ее главный структурный элемент – вина, являясь продуктом сознания и воли личности, выступают объектом междисциплинарного (уголовно-правового, уголовно-процессуального, криминологического и пенитенциарного) изучения[1481].
Доказывание субъективной стороны преступления, и прежде всего виновности обвиняемого (подсудимого), составляет одно из главных направлений в процессе расследований преступлений и является движущей пружиной уголовно-процессуальной деятельности в установлении объективной истины по делу (см. п. 2 ч. 1 ст. 73 УПК РФ). Еще в постановлении Пленума Верховного Суда СССР от 18 марта 1963 г. «О строгом соблюдении законов при рассмотрении судами уголовных дел» подчеркивалось: «Суды должны обратить особое внимание на тщательное исследование субъективной стороны совершенного преступления. Вредные последствия независимо от их тяжести могут быть вменены лицу лишь в том случае, если оно действовало в отношении их умышленно или допустило их по неосторожности»[1482].
Уголовная ответственность за преступные действия (бездействие) наступает лишь тогда, когда доказана вина лица в их совершении. Значение этого требования трудно переоценить. По результатам конкретных социально-правовых исследований, более 50 % судебных ошибок связано с пробелами, допускаемыми при установлении субъективной стороны преступления.
В уголовном судопроизводстве принцип виновной ответственности реализуется в предусмотренном процессуальном порядке установления субъективной стороны преступления как важнейшей составной части предмета доказывания по уголовному делу и в отражении вины и других признаков субъективной стороны в формуле обвинения и в таких процессуальных актах, как постановление следователя о привлечении в качестве обвиняемого, обвинительное заключение по делу и приговор суда.
С рассматриваемым принципом тесно связан и другой важнейший принцип уголовного судопроизводства – презумпция невиновности[1483].
Презумпция (лат. praesumptio) – это предположение, которое признается истинным, пока не будет доказано обратное. Смысл презумпции невиновности в уголовном процессе состоит в том, что лицо не считается (не признается) виновным, пока противное не доказано в установленном порядке. Сходную с презумпцией невиновности формулировку содержало еще римское право, руководствовавшееся «презумпцией добропорядочности» гражданина (praesumptio boni viri)[1484].
Принцип презумпции невиновности является основополагающим для уголовной юстиции каждого цивилизованного демократического государства. Впервые провозглашенный в законодательстве Французской буржуазной революции, он записан во всех международных пактах о правах человека (ст. 11 Всеобщей декларации прав человека; ст. 6 Конвенции о защите прав человека и основных свобод; ст. 14 Международного пакта о гражданских и политических правах).
Достаточно четко и полно он представлен в ч. 1 ст. 49 Конституции РФ: «Каждый обвиняемый в совершении преступления считается невиновным, пока его виновность не будет доказана в предусмотренном федеральным законом порядке и установлена вступившим в законную силу приговором суда». Формула эта нашла свое отражение в ч. 1 ст. 14 УПК РФ.
Процессуальное положение обвиняемого в уголовном процессе своеобразно. Это человек, в отношении которого собраны доказательства, дающие основания утверждать, что именно он совершил данное преступление. В этом он официально и обвиняется компетентным должностным лицом, производящим расследование по делу. Следователь, предъявляющий обвинение данному лицу, должен быть убежден в том, что именно это лицо совершило преступление, причем обвинение должно базироваться на собранных в процессе расследования доказательствах. Разумеется, и следователь, предъявляющий обвинение, и прокурор, поддерживающий его в суде, считают обвиняемого виновным. Но это их субъективное мнение, хотя и основанное на доказательствах.
Презумпция же невиновности выражает не субъективное, личное мнение. Это объективное правовое положение лица. Закон считает гражданина невиновным, пока иное не доказано и не установлено в законном порядке компетентной судебной властью. Человек, привлеченный к ответственности в качестве обвиняемого в совершении преступления, еще не преступник. Он может быть оправдан судом. Даже обвинительный приговор суда, пока он не вступил в законную силу, может быть отменен вышестоящей судебной инстанцией.
Возможность признания лица виновным в совершении преступления закон связывает с таким порядком судопроизводства, когда осуществляется полное и всестороннее судебное исследование всех обстоятельств дела на основе гласности, устности, непосредственности, состязательности и других демократических принципов процесса при максимальном обеспечении прав и законных интересов подсудимого и тщательной проверке доказанности обвинения. Только тогда, когда вынесенный судом обвинительный приговор вступил в законную силу, лицо официально признается виновным в совершении преступления. До этого ограничения прав и свобод, допустимые в отношении преступника, к обвиняемому (подсудимому) применяться не могут.
Не позволяет говорить о виновности обвиняемого и вынесение в отношении него постановления (определения) о прекращении уголовного дела по так называемым «нереабилитирующим» основаниям (п. 3 и 4 ч. 1 ст. 24, ст. 25, п. 3 ч. 1 ст. 27, ст. 28 УПК РФ). Конституционный Суд РФ в своем постановлении от 28 октября 1996 г. № 18-П признал, что решение о прекращении уголовного дела по нереабилитирующему основанию не может подменять собой приговор суда и, следовательно, не является актом, которым устанавливается виновность обвиняемого в том смысле, как это предусмотрено ст. 49 Конституции РФ[1485].
С презумпцией невиновности связаны и многие другие положения и требования закона.
Так, в соответствии с ч. 2 ст. 14 УПК РФ (ч. 2 ст. 49 Конституции РФ) подозреваемый или обвиняемый не обязан доказывать свою невиновность. Бремя доказывания (onus pro-bandi) обвинения и опровержения доводов, приводимых в защиту подозреваемого или обвиняемого, лежит на стороне обвинения. Разумеется, обвиняемый в ходе процесса может активно доказывать свою невиновность (например, свое алиби, т. е. факт нахождения в момент совершения преступления в другом месте). Но это его субъективное право, а не обязанность. Обвиняемый (подозреваемый) может занять позицию полного неучастия в своем оправдании. Доказывать обвинение обязан тот, кто его выдвинул (на предварительном следствии – следователь, а в суде – государственный обвинитель). Переложение обязанности доказывания на обвиняемого недопустимо.
Все сомнения в виновности обвиняемого, которые не могут быть устранены в порядке, установленном уголовно-процессуальным законом («неустранимые» сомнения), толкуются в пользу обвиняемого (ч. 3 ст. 49 Конституции РФ; ч. 3 ст. 14 УПК РФ). Это означает (при отсутствии возможности пополнения доказательственной информации) юридическую обязанность и нравственный долг следователя прекратить уголовное дело по соответствующим основаниям, а суда – вынести подсудимому оправдательный приговор. Сомнения толкуются в пользу обвиняемого не только по главному вопросу о его виновности, но и по всем связанным с ним частным вопросам – об объеме обвинения, о квалификации преступления, о наличии отягчающих обстоятельств и т. п.
Обвинительный приговор не может быть основан на предположениях (ч. 4 ст. 14 УПК РФ). Он постановляется лишь при условии, что в ходе судебного разбирательства виновность подсудимого в совершении преступления подтверждена совокупностью исследованных судом доказательств (ч. 4 ст. 302 УПК РФ). Предположения, мнения, умозаключения, догадки, сколь бы вескими и убедительными они ни казались, при решении вопроса о виновности лица в совершении преступления вообще не должны приниматься во внимание. Это лишь «информация к размышлению», лишь основание для построения версий. Отсутствие подкрепляющих эту «информацию» фактических данных делает ее юридически ничтожной.
Недоказанная же виновность равнозначна юридически доказанной невиновности. Уголовному процессу Российской Федерации фигура оставшегося под подозрением неизвестна. Сомнения на этот счет либо даже субъективная уверенность в виновности того или иного лица при отсутствии доказательств остаются за рамками уголовно-процессуальных правоотношений.
Таким образом, презумпция невиновности отвергает обвинительный уклон и служит важной гарантией права обвиняемого на защиту.
Конституцией РФ провозглашен принцип состязательности судопроизводства при осуществлении правосудия (ч. 3 ст. 123). Уголовное судопроизводство в России осуществляется на основе состязательности сторон (ч. 1 ст. 15 УПК РФ).
Состязательный тип уголовного процесса характеризуется следующими основными признаками[1486]:
1. Наличием двух противоположных сторон – обвинения (или уголовного преследования) и защиты. Любое состязание предполагает наличие как минимум двух конкурирующих субъектов.
2. Четким разделением функций субъектов уголовного судопроизводства. В соответствии с ч. 2 ст. 15 УПК РФ «функции обвинения, защиты и разрешения уголовного дела отделены друг от друга и не могут быть возложены на один и тот же орган или одно и то же должностное лицо». Функцию обвинения осуществляют прокурор, а также следователь и дознаватель (они осуществляют уголовное преследование от имени государства по делам публичного и частно-публичного обвинения). По делам так называемого частного обвинения уголовное преследование осуществляется потерпевшим либо его представителем (ст. 20–22 УПК РФ). Участниками уголовного судопроизводства со стороны защиты являются обвиняемый (подозреваемый), его законные представители (по делам о преступлениях, совершенных несовершеннолетними) и его защитник (ст. 46–49 УПК РФ). Функция же разрешения дела принадлежит суду. Она отделена от функций обвинения и защиты. Размежевание процессуальных функций – стержень принципа состязательности.
3. Процессуальным равноправием, или равенством сторон. «Стороны обвинения и защиты равноправны перед судом» (ч. 4 ст. 15 УПК РФ). Речь, в частности, идет о равных правах сторон по представлению суду доказательств, участию в их исследовании, заявлению ходатайств и отводов, отстаиванию своих позиций и т. п. Разумеется, это лишь чисто процессуальные аспекты равенства, обеспечение сторонам равных процессуальных прав при осуществлении своих функций в процессе судопроизводства. Процессуальное равноправие означает, что все, что вправе делать обвинитель для доказывания обвинения, вправе делать защита для его опровержения.
4. Наличием независимого от сторон суда, поскольку справедливое состязание немыслимо без нейтрального арбитра. В качестве такого арбитра выступает суд. В соответствии с ч. 3 ст. 15 УПК РФ «суд не является органом уголовного преследования, не выступает на стороне обвинения или стороне защиты. Суд создает необходимые условия для исполнения сторонами их процессуальных обязанностей и осуществления предоставленных им прав». Суд выполняет функцию разрешения уголовного дела.
Таким образом, в состязательном процессе суд не может принимать на себя осуществление ни обвинительной, ни защитительной функций, не вправе выходить за рамки, очерченные в обвинении. Главной движущей силой состязательного процесса является не инициатива суда, а спор сторон по поводу обвинения. В то же время ни одна из сторон не может брать на себя даже какую-либо малую часть судейской функции[1487]. «Nemo unquam judicet in se» (лат.) – никто не должен быть судьей в своем собственном деле.
Итак, состязательность – это эффективный метод познания истины, гарантия прав и законных интересов сторон в уголовном судопроизводстве. Состязательный процесс характеризуют такие признаки, как наличие сторон обвинения и защиты; четкое разделение функций его участников; их процессуальное равенство; независимость отделенного от сторон суда, осуществляющего функцию разрешения дела. Это такой тип процесса, в котором спор равных сторон разрешается независимым судом. Широко встречающийся на практике обвинительный уклон в деятельности суда в состязательном процессе совершенно недопустим. К сожалению, суд все еще выступает в качестве покровителя одной из сторон, чаще всего стороны обвинения.
То обстоятельство, что в силу принципа состязательности суд не может выступать на стороне обвинения или защиты, исключает, в частности, его полномочия возбуждать уголовные дела или отказывать в их возбуждении[1488], возвращать уголовные дела для производства дополнительного расследования и давать органам расследования указания относительно необходимости получения каких-либо дополнительных доказательств или изменения квалификации преступления на более тяжкое[1489].
По своему конституционному смыслу в системе норм положения ч. 1 и 2 ст. 15 УПК РФ о состязательности сторон и об отделении функций обвинения, защиты и разрешения уголовного дела друг от друга «не исключают необходимость использования прокурором, следователем, дознавателем в процессе уголовного преследования всего комплекса предусмотренных уголовно-процессуальным законом мер по охране прав и свобод человека и гражданина в уголовном судопроизводстве. Осуществление указанными лицами своей процессуальной функции именно в таком объеме, гарантируемое особым процессуальным статусом и полномочиями прокурора, следователя, дознавателя, а также наличием судебного контроля в отношении их действий и решений, включая контроль со стороны апелляционной, кассационной и надзорной инстанций, обеспечивает в рамках уголовного судопроизводства выполнение государством своей обязанности по признанию, соблюдению и защите прав и свобод человека и гражданина, их обеспечению правосудием (ст. 2 и 18 Конституции Российской Федерации)»[1490].
И тем не менее в УПК РФ отсутствуют достаточные основания для последовательной реализации принципа состязательности на всех стадиях уголовного судопроизводства, поскольку о подлинной состязательности можно говорить лишь применительно к судебному разбирательству, в котором участвуют стороны. Когда УПК констатирует обязательное участие сторон в судебном разбирательстве (ч. 1 ст. 246 и др.), он значительно расширяет возможность практической реализации этого принципа по сравнению с недавним прошлым. Но когда речь идет об особом порядке принятия судебного решения без проведения судебного следствия при согласии обвиняемого с предъявленным ему обвинением (гл. 40 УПК РФ), то этот конституционный принцип фактически бездействует.
Принцип обеспечения права на защиту
Право подозреваемого и обвиняемого (подсудимого) на защиту образует совокупность процессуальных прав, дающих им возможность защищаться от предъявленного обвинения, отстаивать свои права и законные интересы. Этот принцип закреплен в ст. 45–48 Конституции РФ и ст. 16 УПК РФ. В ч. 2 ст. 45 Конституции говорится, что «каждый вправе защищать свои права и свободы всеми способами, не запрещенными законом».
Рассматриваемый принцип включает два взаимосвязанных аспекта: право подозреваемого и обвиняемого (подсудимого) на защиту и гарантии осуществления данного права.
Право подозреваемого и обвиняемого (подсудимого) на защиту детально регламентируется в ст. 16, 18, 19, 46, 47, 61–72, 123–127, 189, 198, 217, 235, 248, 354, 371, 402 и др. УПК. Это право указанные лица могут осуществлять лично либо с помощью защитника и (или) законного представителя. Обвиняемому предоставлены необходимые процессуальные средства защиты от предъявленного обвинения, позволяющие ему лично активно опровергать необоснованное обвинение либо приводить доводы, смягчающие ответственность, и настаивать на изменении обвинения, защищать другие свои законные интересы.
Право обвиняемого на защиту обеспечивается также возможностью прибегнуть к помощи адвоката (защитника). В ч. 2 ст. 48 Конституции РФ в этой связи указывается: «Каждый задержанный, заключенный под стражу, обвиняемый в совершении преступления имеет право пользоваться помощью адвоката (защитника) с момента соответственно задержания, заключения под стражу и предъявления обвинения».
Защитник – это лицо, осуществляющее в установленном законом порядке защиту прав и интересов подозреваемых и обвиняемых (подсудимых) и оказывающее им юридическую помощь при производстве по уголовному делу (ч. 1 ст. 49 УПК). В качестве защитников допускаются адвокаты. По определению или постановлению суда в качестве защитника могут быть допущены наряду с адвокатом один из близких родственников обвиняемого или иное лицо, о допуске которого ходатайствует обвиняемый. При производстве у мирового судьи указанное лицо допускается и вместо адвоката.
Право на защиту неотделимо от гарантий его осуществления. Без обеспечения права на защиту со стороны органов государства оно превращается в пустую декларацию. Суд, прокурор, следователь и дознаватель должны разъяснять подозреваемому и обвиняемому их права и обеспечивать им возможность защищаться всеми не запрещенными законом способами и средствами (ч. 2 ст. 16 УПК). Эти органы и должностные лица обязаны всесторонне, полно и объективно исследовать материалы уголовного дела, выявлять как уличающие, так и оправдывающие обвиняемого, а также смягчающие либо отягчающие его ответственность обстоятельства.
Гарантиями права обвиняемого на защиту являются также: запрет возлагать на обвиняемого обязанность доказывать свою невиновность (ч. 2 ст. 49 Конституции РФ, ч. 2 ст. 14 УПК РФ), свидетельствовать против самого себя (ч. 1 ст. 51 Конституции РФ), домогаться показаний обвиняемого и других участвующих в деле лиц путем насилия, угроз и иных незаконных действий (ч. 2 ст. 21 Конституции РФ, ч. 2 ст. 9 УПК РФ); обязанность суда, прокурора, следователя и дознавателя толковать неустранимые сомнения в виновности обвиняемого в его пользу (ч. 3 ст. 49 Конституции РФ, ч. 3 ст. 14 УПК РФ); недопустимость ухудшения положения обвиняемого в связи с его отказом давать показания; свобода обжалования действий и решений органа дознания, дознавателя, следователя, прокурора и суда (ст. 19, 123–127 УПК РФ); обеспечение лицу, не владеющему или недостаточно владеющему языком, на котором ведется судопроизводство, реальной возможности пользоваться как своим родным языком, так и любым другим языком, которым оно достаточно владеет (ст. 18 УПК РФ), и др.
В случаях, когда сам подозреваемый или обвиняемый по тем или иным причинам не может пригласить защитника, но не отказывается от юридической помощи, суд, прокурор, следователь и дознаватель обязаны обеспечить участие в деле защитника из числа адвокатов (ч. 3 ст. 16 УПК РФ). В случаях, предусмотренных ст. 51 УПК, участие в деле защитника является обязательным. Подозреваемый и обвиняемый могут быть освобождены от оплаты труда адвоката, участвующего в деле в качестве защитника, по их заявлению с учетом материального положения и иных обстоятельств (п. 8 ч. 4 ст. 47 УПК).
Необеспечение обвиняемому реализации его права на защиту является существенным нарушением уголовно-процессуального закона, влекущим отмену приговора и признание недействительными иных процессуальных решений и действий.
Уголовно-процессуальный принцип обеспечения права на защиту – это не только гарантия интересов личности, но и гарантия интересов правосудия, гарантия всестороннего, полного и объективного исследования обстоятельств дела, установления по нему объективной истины[1491]. Рассматриваемый принцип служит достижению важных социальных целей. Обусловленные им требования направлены против предвзятого, необъективного подхода к обвиняемому, против обвинительного уклона, способного привести к тяжким последствиям (в частности, к вынесению неправосудного приговора).
Принцип экономии принудительных мер
Принцип экономии мер процессуального принуждения – важный принцип уголовного судопроизводства. Его суть выражается в осуществлении уголовно-процессуальной деятельности путем наиболее рационального и экономного использования этих мер, особенно меры пресечения в виде заключения под стражу.
Рассматриваемый принцип находит свое выражение в стремлении осуществлять действенную охрану правопорядка в обществе экономным применением принудительных мер, сведением их до минимума, необходимого для обеспечения охраны общества от преступных посягательств и неотвратимости ответственности за содеянное.
В частности, заключение под стражу должно применяться только в том случае, когда оно является единственно целесообразной мерой пресечения, «при невозможности применения иной, более мягкой» (ч. 1 ст. 108 УПК РФ).
В целях сужения пределов применения содержания под стражей Международный пакт о гражданских и политических правах от 23 марта 1976 г. (ч. 3 ст. 9) установил, что содержание под стражей лиц, ожидающих судебного разбирательства, не должно быть общим правилом, но освобождение из-под стражи может ставиться в зависимость от предоставления гарантии явки в суд, явки на судебное разбирательство в любой другой стадии, а также для исполнения приговора. В ст. 22 Конституции РФ и ст. 108 УПК РФ содержится жесткое требование: заключение под стражу и содержание под стражей на всех стадиях уголовного процесса допускается только по судебному решению. До судебного решения лицо не может быть подвергнуто задержанию на срок более 48 часов (ч. 1 ст. 10 УПК). Заключение под стражу не может применяться на больший срок, чем это предусмотрено законом (ст. 109 УПК). Указанная мера пресечения отменяется, когда в ней отпадает необходимость, т. е. отпадают фактические и юридические основания для ее сохранения, либо когда цели, для которых она была избрана, уже достигнуты и применять ее в дальнейшем нецелесообразно (ст. ПО УПК).
Разумеется, ориентация на экономию принудительных мер верна и плодотворна лишь при условии сбалансированности убеждения и принуждения, пока она не противоречит интересам общественной безопасности.
Принцип профилактики преступлений
Руководящая идея приоритета профилактики перед уголовной репрессией представляет собой основополагающий специфический принцип политики государства в области борьбы с преступностью. Главным стратегическим направлением в сфере противодействия антиобщественным проявлениям, к которым относятся преступления, является их предупреждение. Свое обоснование эта идея получила еще в трудах философов-просветителей XVHI века: «Мудрый законодатель предупредит преступление, чтобы не быть вынужденным наказывать за него»[1492].
Идеей доминирующей роли профилактики в системе мер борьбы с антиобщественными проявлениями проникнуты многие государственные документы последних лет.
Предупреждение преступлений осуществляется в нашем обществе на общесоциальном и специальном уровнях. В системе специально предупредительного воздействия на преступность видное место занимает уголовно-процессуальная профилактика, под которой понимается предупредительное воздействие различных форм и средств процессуальной деятельности на криминогенные факторы.
Часть 2 ст. 73 УПК РФ, посвященная предмету доказывания, содержит требование о необходимости выявления в ходе расследования и судебного разбирательства по уголовным делам обстоятельств, способствовавших совершению преступления. Под такими обстоятельствами понимаются неблагоприятные условия нравственного формирования личности, которые легли в основу ее антисоциальной ориентации; ситуационные обстоятельства, вызвавшие у лица решимость совершить преступление, поводы к его совершению; обстоятельства, облегчившие достижение преступного результата или способствовавшие ему, проявляющиеся прежде всего в виде конкретных недостатков в деятельности предприятий, учреждений, организаций, отдельных должностных лиц и граждан. Установив в ходе досудебного производства по уголовному делу обстоятельства, способствовавшие совершению преступления, дознаватель, следователь вправе[1493] внести в соответствующую организацию или соответствующему лицу представление о принятии мер по устранению указанных обстоятельств или других нарушений закона (ч. 2 ст. 158 УПК).
Следователь и дознаватель в качестве участников уголовного судопроизводства осуществляют таким образом профилактическую функцию в рамках находящегося в их производстве конкретного уголовного дела. Отправным пунктом здесь выступает конкретное преступление, в связи с совершением которого возбуждено уголовное дело. Каналами получения информации об обстоятельствах, способствовавших совершению преступления, служат допрос свидетелей, потерпевшего, подозреваемого, обвиняемого, проведение очных ставок, выемок, обысков, осмотров, следственных экспериментов, назначение ревизий, экспертиз и иных процессуальных действий. Добытая уголовно-процессуальными средствами информация такого плана, как правило, отличается высокой достоверностью и в силу этого представляет исключительную ценность с точки зрения повышения эффективности профилактической деятельности[1494].
Криминогенные обстоятельства, о которых идет речь, естественно, должны быть достаточно установленными и свидетельствовать о возможности совершения новых преступлений. Они должны быть конкретно указаны в представлении следователя или дознавателя. Последние вправе также указать, какие меры, по их мнению, необходимо предпринять для предотвращения подобных преступлений. В случае необходимости представления о принятии мер по устранению обстоятельств, способствовавших совершению преступлений и других нарушений закона, могут быть внесены в несколько организаций или нескольким должностным лицам. В случае необходимости представление может вноситься и по прекращенному по нереабилитирующим основаниям делу.
Данные представления подлежат рассмотрению с обязательным уведомлением о принятых мерах не позднее 1 месяца со дня их вынесения. Контроль за исполнением представлений органов дознания и следователей призваны осуществлять в порядке общего надзора прокуроры.
В ч. 4 ст. 29 УПК РФ говорится и о праве суда на вынесение частного определения или постановления в качестве реакции на выявленные обстоятельства, способствовавшие совершению преступления. В этих процессуальных документах, адресованных государственным органам, общественным организациям или должностным лицам, внимание последних обращается на установленные по делу факты нарушения закона, причины и условия, способствовавшие совершению преступления и требующие принятия необходимых предупредительных мер. Такое частное определение (постановление) может быть вынесено при рассмотрении дела в суде первой инстанции, в апелляционном и кассационном порядке, в порядке надзора и при производстве по делу, возобновленному ввиду новых или вновь открывшихся обстоятельств. Оно может быть вынесено одновременно с постановлением приговора, равно как и в иной момент производства по делу.
Таким образом, предупреждение преступлений является одной из основных задач уголовного судопроизводства. Важное значение для профилактики преступлений имеют и многие другие (помимо рассмотренных) нормы уголовно-процессуального закона, в частности те, которые вместе с нормами Уголовного кодекса обеспечивают:
а) удержание лица, совершившего преступление, от его повторения, недопущение рецидива (частная или общая превенция);
б) предупреждение совершения преступлений «неустойчивыми» гражданами (общая превенция).
Эффект предупредительного воздействия определяется в первую очередь реальной практикой осуществления неотвратимости ответственности за совершенные преступления, процессуального принуждения, назначения и исполнения уголовного наказания, а не только рамками санкций уголовного закона.