а.
9. ЗАКЛЮЧЕНИЕ
Настоящий очерк имел целью провести анализ основных кибернетических закономерностей под углом зрения более общих законов мира, которые определили на различных этапах жизни нашей планеты формирование этих закономерностей. Мне кажется, что современный материал, привлеченный нами в этом очерке, убеждает нас в необходимости выработки новых взглядов на некоторые как бы устоявшиеся общепринятые истины.
Задача дать философско-методологический анализ кибернетических закономерностей и с этих позиций по-новому посмотреть на некоторые стороны самой кибернетики, несомненно, далека от выполнения. В этом большом вопросе трудно быть уверенным, что ты стоишь у границы разрешения проблемы. Очень часто ученому приходится удовлетвориться тем, что он ставит вопрос в несколько ином плане, чем этот вопрос разрабатывался раньше.
Как можно было видеть, я попытался вывести на свет тот главный фактор, который, несмотря на его определяющий характер, остается как-то вне поля зрения исследователей. Этот главный фактор — результат деятельности системы.
Сопровождая жизнь на всем протяжении ее эволюции, результат подчинил себе все свойства и конструкции функциональной системы, которые в свою очередь обеспечили ему все более и более тонкое приспособление к все усложнявшимся условиям существования от биологического к социальному уровню. В этом именно и состоит главный смысл наличия общих законов функционирования у явлений различного класса: машин, организмов и общественных образований. Все эти классы явлений возникли, развивались и существуют в наше время на основе получения конечного полезного результата. Но именно этот последний оказывает свое императивное влияние на всю систему и на переорганизацию ее компонентов. Он и лежит в основе общих закономерностей различных классов систем.
II
КИБЕРНЕТИЧЕСКИЕ ОСНОВЫ ФУНКЦИОНАЛЬНЫХ СИСТЕМ
ФИЗИОЛОГИЯ И КИБЕРНЕТИКА31
Бурный рост нового и своеобразного направления научного мышления, объединенного понятием “кибернетика”, вполне законно привлекает к себе пристальное внимание деятелей самых разнообразных научных дисциплин. Успех этого направления понятен: оно не только глубоко научно формулирует и развивает свою теоретическую основу, но также каждодневно убеждает и в своей практической важности, в том, что оно несет с собой новое скачкообразное преобразование всех тех сторон общественной жизни, где решающее значение имеет техника. Совершенно по-но-вому ставится вопрос об управлении различными производящими механизмами в самом широком смысле этого слова. Достаточно указать на полную автоматизацию ряда промышленных предприятий, расчета дальнодействующих аппаратов, снарядов и вообще всех тех явлений в жизни человека, которые требуют коммуникаций, то есть отдаленных связей и управлений.
Конечным пунктом стремлений кибернетики является вскрытие на математическом основании законов деятельности головного мозга и использование этих законов для управления его процессами. На этой основе возникла особая ветвь кибернетики — теория моделирования биологических процессов в механических схемах и устройствах. Кульминационного пункта это направление достигает в попытках моделировать мозг человека в его наиболее тонких формах деятельности — вторая сигнальная система и т.п.
Не удивительно, что именно эта сторона кибернетического направления — моделирование и производство всевозможных “роботов”32 — приобрела особенно широкую известность. И все же более глубокая и всеобщая суть кибернетики находится несколько в другой плоскости. Создание механических моделей является лишь частным следствием этой сути.
Основная трудность состоит сейчас в формулировании того наиболее специфического, что несет с собой кибернетика, и того, какой единый философский смысл заключается в ее неимоверно широкой экспансии положительно во все области человеческого знания до наук о человеческом обществе включительно.
Для обсуждения этих вопросов устраиваются международные конгрессы: почти в каждой стране представители различных областей знания собираются на специальные симпозиумы и т.д. Причем наряду с совершенно законным признанием огромных достижений, которые были получены в технике на основе применения кибернетических принципов, высказываются также и весьма разумные предостережения по поводу чрезвычайно расширяющихся претензий этой новой отрасли знания. Так, например, Луи де Бройль, очень высоко оценивая значение нового направления научной мысли, все же пишет: “...Чувство интереса, а иногда и восхищения принимает у меня оттенок недоверия...”. Дальше он поясняет, на какой основе складывается этот “оттенок недоверия”: “Мне кажется, что устремления кибернетики, столь полезные в качестве стимула к исследованиям, выходят в данное время за пределы той области, которую она может охватить с полным правом. Некоторые же из ее соображений явно выходят за рамки тех результатов, над которыми она может обеспечить действенный контроль”1.
Эти сомнения становятся особенно настойчивыми и повсеместными, когда от математического анализа “сервомеханизмов” и нескольких удачных примеров моделирования физиологических феноменов кибернетика делает попытки перейти к раскрытию самых высших функций человеческого мозга и в особенности общественного поведения человека. Здесь оказался предел притязаний кибернетики, и именно поэтому возникла широкая дискуссия о смысле и методах этого научного направления.
Следует повторить, однако, что никто при этом не сомнева-
1Louis de Broglie “Une generale et philosophique sur la cybemetique”, в журнале “Structure et evolution des techniques”. Paris, 1953—1954, № 35—36,
p.l.
ется в огромной важности кибернетики как области знания, устанавливающей новые перспективы исследования и обеспечивающей чрезвычайно полезные преобразования в области техники. В этом смысле надо признать весьма ценной инициативу акад. С.Л. Соболева, проф. А.А. Ляпунова, А.И. Китова, Э. Кольмана и др., которые на страницах журнала “Вопросы философии” смело поставили вопрос о недопустимости игнорирования кибернетики. Они дали возможность сделать кибернетику предметом открытой дискуссии и этим самым прекратили невежественные попытки объявить её “вредным вымыслом”. Именно после этого выступления в советской прессе появился ряд статей, разбирающих различные стороны кибернетики. Особенно я должен указать на статью Ю.П. Фролова, а также на статью Иона Н. Бэлэнеску (см. журнал “Вопросы философии” № 3 за 1956 г. и № 3 за 1957 г.), которые ближе всего подходят к предмету как данной статьи, так и статьи И.И. Гальперина, помещённой в этом же номере.
Оценивая все имеющиеся в настоящее время наиболее значительные высказывания зарубежных учёных, явившиеся откликом на выступления Норберта Винера, а также и ряд выступлений наших советских учёных, можно сделать несколько существенных, на наш взгляд, замечаний, которые и послужат исходным пунктом для дальнейших наших собственных соображений по этой проблеме.
Можно отметить прежде всего, что почти все работы, касающиеся проблемы кибернетики, берут для обсуждения какие-либо частные стороны этой теории, но не касаются её принципиального содержания, её руководящих положений. Причиной такого положения дела является прежде всего недостаточная чёткость постановки этого вопроса у самого Н. Винера. Он не развил мысль о том, на каком общем основании покоится возможность переноса, сопоставления и аналогизирования механизмов автоматической регуляции в машинных системах с работой таковых в животном организме. Вернее, он недостаточно её развил. Он не указал также и той границы, у которой должно остановиться сопоставление и моделирование живых систем и машин.
Благодаря именно этой нечёткости внимание подавляющего числа исследователей и особенно широкой интеллигенции было направлено главным образом в сторону моделирования различных функций целого организма в машинных схемах и действующих моделях (обучающиеся мыши и т.д.). Между тем моделирование — это далеко не всё то, что содержит в себе кибернетика и что от неё надо ожидать для взаимного обогащения различных наук.
Что такое моделирование? Как полагают некоторые исследователи (см., например, Бэлэнеску), это есть “воспроизведение”(!) в машинных устройствах какой-либо деятельности организма. Однако в данном случае понятие “воспроизведение” употреблено не в соответствии с точным смыслом, и потому оно скорее запутывает вопрос, чем разъясняет его. Так как такие операции с нераскрытыми понятиями начинают уже в настоящее время мешать дальнейшему прогрессу во взаимопонимании различных специалистов, то я считаю необходимым уделить им несколько подчёркнутое внимание.
Прежде всего зададим себе вопрос: что значит “воспроизвести” какое-либо явление из деятельности целого организма? Понятие “воспроизведение”, употреблённое без специальных ограничительных формулировок, всегда предполагает идентичность явлений, процессов и предметов по их существу. Можно, например, воспроизвести другой автомобиль, подобный (!) первому, можно воспроизвести какой-либо индивидуальный организм, который содержит в себе все органические признаки своего вида, но нельзя с помощью радиолампы или полупроводника германия (Ross Ashby, 1952)1 “воспроизвести” межнейрональный синапс. А между тем во всех случаях, когда речь идёт об .шалогиях машинных и живых систем, понятие “воспроизводить” фигурирует как нечто само собой разумеющееся.
Гак что же всё-таки “воспроизводится” в машинных моделях, и почему они так неотразимо гипнотизируют наше внимание? ')гот вопрос может быть решён только на путях тщательного .шализа всех сторон того многообразного процесса, который