[1192], не менее ошибочно и подобное причинное связывание сосуществующих явлений.
В условиях эксплуататорского строя преступность порождается антагонистическими противоречиями внутри общества, и существование преступности неизбежно, пока эти противоречия не будут уничтожены.
Однако далеко не каждый человек становится преступником даже в условиях эксплуататорского общества. Неизбежность преступности как социального явления вовсе не означает неизбежности для отдельного лица стать преступником.
Преступление совершается конкретным человеком. Другой человек в таких же самых условиях не совершает преступления. Одни и те же интересы у разных людей создают разные мотивы поведения, а одинаковые мотивы побуждают разных людей к разным действиям. «Человек есть индивидуальность в силу наличия у него особенных, единичных, неповторимых свойств; человек есть личность в силу того, что он сознательно определяет свое отношение к окружающему» (С. Л. Рубинштейн. Принципы и пути развития психологии. М. 1959, стр. 122).
Будем ли мы подходить к личности человека с точки зрения тех психологов, которые исходят из «установки личности», или тех физиологов, которые исходят из динамического стереотипа, при любом материалистическом подходе мы признаем, что внешние условия приводят к определенному поведению, проходя через волю и разум, то есть через индивидуальность субъекта.
Объективные причины преступности объясняют необходимость или возможность преступности как социального явления. Но только объективные причины преступности не объясняют, почему А. совершил преступление, а Б. не совершил. Они объясняют лишь конкретную возможность совершения субъектом преступления.
Объяснение заключается в том, что «…внешние причины (внешние воздействия) всегда действуют лишь опосредствованно через внутренние условия. С таким пониманием детерминизма связано истинное значение, которое приобретает личность как целостная совокупность внутренних условий для закономерностей психических процессов…
При объяснении любых психических явлений личность выступает как связанная воедино совокупность внутренних условий, через которые преломляются все внешние воздействия» (С. Л. Рубинштейн. О мышлении и путях его использования. М. 1958, стр. 8; его же «Бытие и сознание». М. 1957, стр. 307; его же «Принципы и пути развития психологии», стр. 137). Социальные явления, в том числе и преступность, обусловлены действием многих факторов, поэтому преступность следует рассматривать как результат взаимодействия различных причин, избегая преувеличения роли одной из них. Ни теория, согласно которой преступление есть результат только внутренних причин, ни теория, объясняющая его одними внешними воздействиями, не может описать это явление достаточно полно.
Вся цепь причин человеческого поведения зависит от внешнего детерминирования. Интересы личности определяются общественными отношениями, условиями, в которых человек живет, мотивы человеческих поступков определяются тем же, сами свойства личности определяются воспитанием и все это в своей совокупности определяет поступки человека.
Мозг – это «только орган психической деятельности, а не ее источник. Источником психической деятельности является мир, воздействующий на мозг. Связь психических явлений с внешним миром выступает, таким образом, при рассмотрении и связи психических явлений с мозгом и их гносеологического отношения к объективной реальности» (С. Л. Рубинштейн. Бытие и сознание, стр. 6).
Мы должны всегда учитывать, что В. И. Ленин, ссылаясь на Энгельса, писал: «…необходимость природы есть первичное, а воля и сознание человека – вторичное. Последние должны, неизбежно и необходимо должны, приспособляться к первой…» (В. И. Ленин. Полное собрание сочинений, т. 18, стр. 196). Однако в отличие от живой природы в обществе не только следствия, но и причины приобретают форму целесообразности. Причина действия человека выступает в форме целей, желаний, стремлений людей. Это и есть то принципиально новое, чем отличается причинность в общественной жизни от причинности в природе (см. Л. В. Воробьев, В. М. Каганов, Л. Е. Фурман. Основные категории и законы материалистической диалектики. М. 1962, стр. 79–80).
Зависимость психических явлений от материальных условий жизни и деятельности людей не односторонняя. Обусловленные объективными условиями жизни психические явления, в свою очередь, обусловливают поведение людей.
«…Цели человека, – писал В. И. Ленин, – порождены объективным миром и предполагают его, – находят его как данное, наличное» (В. И. Ленин. Полное собрание сочинений, т. 29, стр. 171). Но наличие целей, понуждающих людей к деятельности, не означает избавления от причинности. Сами цели, желания людей причинно обусловлены.
Преступление детерминировано, таким образом, двумя линиями обстоятельств. Те побуждения, которые вызывают общественно опасное поведение субъекта, детерминированы окружающей обстановкой. Круг интересов и потребностей людей детерминирован социальными условиями, в которых люди живут, однако эти интересы и потребности у различных лиц вызывают различные цели и поступки. Одни и те же внешние побудительные стимулы воздействуют на различных субъектов по-разному. В той же самой обстановке у различных субъектов возникают разные цели или применяются разные средства для их достижения. Таким образом, конкретное поведение людей детерминировано средой и личностью. Но сама личность есть в значительной мере продукт, производное от тех же общественных отношений, в которых она развивалась и находится (см. А. Г. Ковалев. Психология личности. М. 1970, стр. 14).
«Личность формируется во взаимодействии, в которое человек вступает с окружающим миром. Во взаимодействии с миром, в осуществляемой им деятельности человек, но только проявляется, но и формируется» (С. Л. Рубинштейн. Принципы и пути развития психологии, стр. 121).
Среди причин преступности следует различать: причины, с одной стороны, определяющие общую «установку» личности, и с другой – причины, вызывающие конкретные преступные мотивы.
Один из первых марксистов, занимавшихся вопросами преступности, Поль Лафарг, писал: «…не в человеке, не в его свободной воле, не в его нравственной и физической природе следует искать причин, обусловливающих движение преступности, а вне человека, в окружающем его мире» (Поль Лафарг. Преступность во Франции с 1840 по 1886 гг., исследование ее причин и развития. «Neue Zeit» за 1890 год. № 1–3, цитирую по «Проблемам марксизма», сб. второй. Проблема преступности. Киев. 1924, стр. 145).
Волюнтаризм, да и все другие виды индетерминизма в социологии принимают за исходное, определяющее цель, желание, волю человека, упуская из виду самое главное – скрытые причины: потребности человека, его экономические и другие отношения и т. д.
Индетерминизм и различные идеалистические теории характеризуются именно тем, что в области общественной жизни, ее познания они стремятся обосновать волюнтаризм и свести все к воле и сознанию человека. Между тем человек сам есть совокупность всех общественных отношений, он включает в себя и духовные и материальные факторы, но факторы материального производства, производственные отношения играют решающую роль в формировании личности. Большое значение имеют также индивидуальные и коллективные психические факторы, существующие в данном обществе, чувства и настроения, эмоции и привычки. Внутренние условия также определяются воспитанием, традициями, предшествующей историей, то есть, в конце концов, тоже внешними факторами.
Объективным фактором, детерминирующим человеческое поведение, является социальное положение личности, однако характер влияния этого детерминирующего условия, его воздействия на человека определяется степенью осознания субъектом его положения, то есть проходит через разум человека. Таким образом, возникают мотивы его поведения, а возникшие мотивы, которые разнообразны и часто противоречивы, проходя через разум и волю человека, определяют его действия, поведение (см. Б. Г. Кремнев. Проблема общества и личности в современной американской психосоциологии. В сб. «Критика современной буржуазной философии и социологии». М., 1961, стр. 174–175).
Итак, нравственность человека, его поведение, полезное или вредное для общества, определяются социальными условиями его жизни и деятельности, «…люди суть продукты обстоятельств и воспитания», а «обстоятельства изменяются именно людьми и… воспитатель сам должен быть воспитан» (К. Маркс и Ф. Энгельс. Сочинения, т. 3, стр. 2).
Генетическое объяснение преступности приводит нас к выводу о неизбежности зла на земле. Получается, что для изменения общества необходимо перевернуть «человеческую природу, а не преобразовать человеческое общество» (Вальтер Холличер. Человек в научной картине мира. М. 1971, стр. 402). Мы же исходим из того, что преступность порождается обстоятельствами и надо, стало быть, сделать эти обстоятельства достойными человека.
Прогноз и правовая наука[1193]
Проблема прогноза в правовой науке, являясь общей для всех отраслей права, выходит за рамки теории права и должна рассматриваться как одна из проблем социологии права. Речь идет, разумеется, о научной социологии права, основанной на марксистско-ленинской теории общественного, в том числе и правового, развития. Научную социологию права ни в коем случае нельзя смешивать с социологическим направлением в буржуазном правоведении.
В нашей литературе некоторые авторы не признают существования социологии права. Так, с точки зрения В. В. Орехова и Л. И. Спиридонова, «высказанные в юридической литературе мнения в пользу существования социологии права как самостоятельной науки не подкреплены достаточно убедительной аргументацией». В то же время эти авторы признают, чт