Представляется целесообразным создание органов советского патроната. Советский патронат, на наш взгляд, должен представлять собой общественную организацию, которая проводит воспитательную работу, оказывает помощь и контролирует поведение условно осужденных и условно-досрочно освобожденных, если эти лица по каким-либо причинам не работают, не учатся и не состоят членами общественных организаций или если коллективы трудящихся и общественные организации не поручились за их поведение.
Организация патроната предусматривалась постановлением НКЮ от 23 июля 1918 г. «О лишении свободы как мере наказания и о порядке отбывания такового».[589] Этим постановлением в составе карательного отдела НКЮ было утверждено 9-е отделение, которое, в частности, должно было заниматься организацией надзора и попечения за отбывшими наказание, образованием патронатов при местных Советах.
Однако постановление НКЮ в этой его части так и не было претворено в жизнь.
В 1922 г. НКЮ было утверждено «Положение о комитетах помощи освобожденным из мест заключения».
Существование этих комитетов было законодательно закреплено Исправительно-трудовым кодексом РСФСР 1924 г., ст. 229 которого устанавливала, что «в целях планомерного оказания помощи бывшим заключенным в каждой губернии (области) организуется комитет помощи освобождаемым из мест заключения…»
В 1925 г. НКВД РСФСР было утверждено новое «Положение о Всероссийском и областных, краевых комитетах помощи освобождаемым заключенным».
На основании этого положения в РСФСР действовали Всероссийский комитет помощи и ряд местных комитетов.
Комитеты помощи, которые были призваны решать очень важные задачи, не получили должного развития. В ряде областей и краев такие комитеты не были созданы вообще, а в ряде областей работали неудовлетворительно.
Исправительно-трудовой кодекс РСФСР 1933 г. не предусматривал существование комитетов помощи освобождаемым заключенным. Поэтому с 1934 г. деятельность этих комитетов прекратилась. Настоятельная необходимость создания подобных органов очевидна. Однако при создании их необходимо значительно расширить компетенцию и превратить их в подлинно общественные органы.
Общественные организации и коллективы трудящихся должны выступать как субъекты исправительно-трудовых отношений также при осуществлении ими общественного поручительства, т. е. при проведении работы с лицами, которые переданы им на поруки органами дознания, следствия, прокуратуры и суда.
Субъектами исправительно-трудовых отношений являются осужденные к лишению свободы или исправительным работам, подвергнутые административному взысканию в виде исправительных работ или ареста, а также лица, переданные на поруки коллективам трудящихся и общественным организациям.
Уголовной ответственности подлежат вменяемые лица, которым до совершения преступления исполнилось 16 лет. С 14-летнего возраста наступает ответственность лишь за убийство, умышленное нанесение телесных повреждений, причинивших расстройство здоровья, изнасилование, разбойное нападение, кражу, злостное хулиганство, умышленное уничтожение или повреждение государственного, общественного имущества или личного имущества граждан, повлекшее тяжелые последствия, а также за умышленное совершение действий, могущих вызвать крушение поезда.
К исправительным работам, налагаемым в административном порядке, могут привлекаться лица, достигшие 16-летнего возраста.
Так, в п. 19 «Положения об административных комиссиях г. Ленинграда» говорится, что административное взыскание не может быть наложено на душевнобольных и лиц, не достигших 16-летнего возраста.
Арест также может быть наложен на лиц 16-летнего возраста. В Указе Президиума Верховного Совета РСФСР от 27 апреля 1959 г. специально говорится, что к ответственности за мелкую спекуляцию привлекаются лица, достигшие 16-летнего возраста.[590]
Передаваться на поруки общественным организациям и коллективам трудящихся могут только лица, признанные виновными в совершении уголовно-наказуемых деяний и по своим возрастным и психическим качествам способные нести уголовную ответственность, т. е. лица вменяемые и достигшие минимального возраста, с которого наступает уголовная ответственность.
Наконец, субъектом исправительно-трудовых отношений являются самодеятельные организации заключенных. В исправительно-трудовых колониях создаются советы коллектива, товарищеские суды, массовые секции, которые являются органами коллектива заключенных. В трудовых колониях для несовершеннолетних такими органами являются советы воспитанников и общественные комиссии.
Самодеятельные организации наделены широкими правами, позволяющими им активно вмешиваться в жизнь коллектива заключенных. Осуществляя свою деятельность, самодеятельные организации вступают в определенные отношения с администрацией исправительно-трудовой колонии и с заключенными. Отношения между администрацией и самодеятельными организациями являются предметом регулирования норм исправительно-трудового права. Большинство отношений между самодеятельными организациями и заключенными носит не правовой, а моральный характер. Например, совет коллектива обсуждает на своих заседаниях вопросы социалистического соревнования, участвует в распространении и популяризации методов работы передовиков производства, заслушивает отчеты массовых секций и т. д.
Решения по этим и другим вопросам, которые обсуждаются и решаются советами коллектива, советами воспитанников, товарищескими судами, порождают моральные обязанности заключенных. Вместе с тем отдельные действия самодеятельных организаций являются юридическими фактами, т. е. обстоятельствами, порождающими правовые отношения между самодеятельными организациями и заключенными. Так, например, совет коллектива имеет право обсуждать на своих заседаниях поведение нарушителей трудовой дисциплины и правил внутреннего распорядка и передавать дела об их поведении в товарищеский суд или ходатайствовать перед администрацией о наложении дисциплинарных взысканий.
Товарищеский суд сам имеет право объявить общественное порицание, общественный выговор, общественный выговор со строгим предупреждением или ходатайствовать перед администрацией о понижении виновного в должности, переводе на другую работу, о наложении дисциплинарных взысканий.
Назначенное решением суда и утвержденное администрацией колонии взыскание заносится в личное дело заключенного и учитывается при решении всех вопросов, касающихся данного заключенного. При этом администрация не имеет права снять назначенное судом взыскание ранее чем через 3 месяца после его вынесения. Эти и некоторые другие отношения, возникающие между заключенными и самодеятельными организациями в процессе деятельности последних, являются предметом регулирования норм советского исправительно-трудового права.
4. Содержание и объект
Вопрос о содержании и объекте правоотношения не нашел еще достаточно четкого разрешения в теории советского права.
Неясно прежде всего, является ли объект правоотношения элементом этого отношения.
Ряд авторов (И. Л. Брауде, С. И. Вильнянский, О. С. Иоффе) считает, что объект наряду с субъектами, правами и обязанностями является элементом правоотношения. Другие авторы (например, Ю. К. Толстой) считают, что объект не является элементом правоотношения: «…определяя объект, как то, на что правоотношение направлено, мы тем самым исключаем объект из числа элементов правоотношения, ибо последнее не может быть направлено на самое себя».[591]
Вопрос о том, является ли объект правоотношения элементом последнего, может быть правильно решен только после уточнения понятий содержания и объекта правоотношений.
Правовое отношение, как уже указывалось выше, представляет собой промежуточное звено между нормой права и фактическим общественным отношением, которое регулируется этой нормой. Регулирующее воздействие правовой нормы на фактические общественные отношения заключается в том, что она направляет волевые действия людей путем установления при определенной ситуации (при наступлении юридического факта) прав и обязанностей субъектов отношений.
Права и обязанности субъектов, возникающие в результате воздействия правовой нормы на волевое поведение людей как участников общественных отношений, и составляют содержание правоотношения.
Правильно утверждение Ю. К. Толстого, что «определяя содержание правоотношения, необходимо исходить из того, что всякое правоотношение состоит из прав и обязанностей его участников, что в правоотношении правам одних лиц соответствуют обязанности других», и далее: «… расходясь между собой при определении субъективных прав и обязанностей, почти все советские юристы настойчиво подчеркивают, что содержание правоотношения может быть раскрыто лишь через определение прав и обязанностей его участников».[592]
Вряд ли правильно считать содержанием правоотношения действия субъектов отношения, т. е. те фактические общественные отношения, на регулирование которых направлена юридическая норма.[593] Признание фактического общественного отношения содержанием правоотношения означает, что правоотношение не является самостоятельным видом идеологических общественных отношений, а представляет собой фактическое общественное отношение, урегулированное нормой права. Ошибочность подобного взгляда на соотношение фактического общественного отношения и правоотношения была показана выше (см. п. 1 раздела 3). Фактические действия субъектов правоотношения, т. е. их деятельность в пределах прав и обязанностей, являющихся содержанием правонарушения, составляют объект данного правонарушения.
«Если объектом для норм права служит волевое поведение людей вообще как участников общественных отношений определенного вида и они не имеют в виду персонально конкретного состава участников этих отношений, то конкретное правоотношение регламентирует фактическое поведение конкретных субъектов. Поведение субъектов правоотношения и составляет всегда в этом смысле его объект».