Осуществление права
§ 1. Понятие осуществления права
Субъективное право есть своеобразная, основанная на объективном праве возможность действовать, т. е. юридическая возможность. Как всякая другая возможность, она может быть осуществлена и может быть не осуществлена: это зависит нередко от самого обладателя права, который может либо осуществить свое право (например, право потребовать исполнения по обязательству или использовать свое право собственности), либо он может оставить свое право без осуществления (например, отказаться от принятия наследства, ст. 429 ГК РСФСР), или не пользоваться своим правом по договору.
По общему правилу, осуществление частных прав не обязательно, как это видно из приведенных примеров. Но и права публичные не всегда должны быть осуществлены. Таковы лично-публичные права, т. е. публичные права человека как индивида, а не части политического целого, ибо здесь право личности не является ее обязанностью (например, право на образование). Право должно быть осуществлено только в тех случаях, когда право по отношению к одному является в то же время обязанностью по отношению к другому. Это имеет место в той группе публичных прав, которая носит имя прав политических, т. е. где гражданин выступает как носитель не только индивидуальных прав, но и публично-правовых обязанностей. Имея известное право по отношению к одному ряду лиц, гражданин вместе с тем обязан перед другими лицами эти права осуществить. Например, судья имеет право определить наказание, т. е. он имеет право наказания по отношению к нарушителю права и ко всем тем, кто обязан не мешать или помогать ему в осуществлении этого права. Но судья вместе с тем и обязан перед государством это право осуществить, ибо его право наказания есть вместе с тем его обязанность.
Даже по отношению к одному и тому же лицу право может быть и обязанностью. Например, право учителя требовать напряженной работы от ученика есть его обязанность перед ним. Здесь мы имеем двойное правоотношение: право и обязанность учителя учить имеют соответствие в праве и обязанности учиться.
Некоторые частные права также сопровождаются элементами обязанности. Таковы права родительской власти: отец имеет право на воспитание ребенка, но он и обязан его воспитывать; за нарушение этой обязанности суд может лишить его этого права (ст. 153 Кодекса законов об актах гражданского состояния). В силу ст. 1 ГК РСФСР гражданские права «охраняются законом за исключением тех случаев, когда они осуществляются в противоречии с их социально-хозяйственным назначением», т. е. если лицо не осуществляет должным образом своего права, то его отношение к благам, на которые он имеет право, из правового отношения становится фактическим, право превращается в простой факт, правовое благо становится фактическим, не пользующимся охраной закона.
Итак, осуществление прав политических, по общему правилу, обязательно, а осуществление частных и лично-публичных прав, по общему правилу, необязательно, – но исключения имеются и здесь, и там.
Осуществление права может принести вред чужим интересам (например, конкуренция одного торгующего может вредить другому, как может быть вредно взыскание ненужных истцу денег с того, кто в них нуждается): в этом еще нет неправомерности, ибо само по себе пользование своим правом не является неправомерностью по отношению к кому-либо. Но осуществление своего права должно сопровождаться вниманием (Ruchsicht) и к чужим интересам, хотя бы это внимание затрудняло осуществление своих собственных интересов (например, при отношениях соседства по квартире или по дому). Во всяком случае осуществление своего права, которое имеет единственной целью нарушить чужие интересы, недопустимо; такое осуществление называется шиканою (Schikane). Например, шиканою, т. е. злонамеренным осуществлением своего права, будет возведение землепользователем высокой стены ради злобного удовольствия отнять свет у своего соседа или копание у себя колодца только для того, чтобы отвести чужую воду. Злоупотребление своим правом, шикана (abus de droit, Schikane) недопустима (ст. 1 ГК РСФСР), ибо злобствование не заслуживает поощрения (malitiis non est indulgendum).
Что касается последствий неосуществления своего права, то неосуществление частных прав обычно не влечет за собой каких-либо отрицательных последствий для неосуществившего свое право. Принудить к осуществлению частного права, по общему правилу, нельзя, хотя бы это неосуществление было кому-нибудь невыгодно. Например, кредитор не может заставить меня воспользоваться своим правом поступить на службу, купить предприятие или принять наследство для того, чтобы я мог заплатить ему свой долг, ибо у кредитора есть в этом интерес, но нет на это права. Однако, как мы видели, и в частном праве неосуществление своего права может явиться нарушением обязанности (ст. 1 ГК РСФСР; права родительской власти). Неосуществление политических прав, по общему правилу, неправомерно, хотя бы оно и не преследовалось; но иногда оно и каралось; например, неосуществление должностного права, когда для его осуществления были все необходимые условия, составляет преступление, называемое бездействием власти («невыполнение должностным лицом действий, которые оно по обязанности своей службы должно было выполнить…», ст. 107 УК РСФСР).
§ 2. Давность
Неосуществление права в течение известного срока приводит к утрате самого права. Истечение времени, повлекшее за собой утрату права, называется давностью.
Различают давность погасительную, которая прекращает неосуществленное право, и давность приобретательную, которая укрепляет фактическое отношение и превращает его в правовое. Например, неосуществление истцом своего права на иск, т. е. непредъявление им иска в течение нескольких лет, погашает, уничтожает самое его право на иск в силу погасительной давности. Приобретение же лицом права на имущество в силу продолжительного обладания им основано на приобретательной давности, которая дает положительное право на обладание этим имуществом. Право СССР признает давность погасительную, но не приобретательную (ст. 44 ГК РСФСР).
Чем медленнее темп жизни и чем больше связанная с ним устойчивость правоотношений, тем давностный срок длиннее. В римском праве обычный давностный срок был в 30 лет. В России при старом порядке общая давность была в 10 лет. В настоящее время она определяется в 3 года. По ГК РСФСР права на иски «погашаются по истечении трехлетнего срока (исковая давность), если в законе не установлен иной срок давности»; в частности, сокращенная давность в 1 год установлена для исков к железным дорогам и вообще к государственным учреждениям, деятельность которых связана с повышенной опасностью для окружающих, за вред, причиненный источником этой повышенной опасности (ст. 44 и 404 ГК РСФСР).
В уголовном праве давность для преследования за преступления установлена в 5 лет со дня преступления, если закон карает за него лишением свободы свыше 1 года; для менее тяжких преступлений установлена давность в 3 года. По истечении этих 3 или 5 лет наказание не применяется, если за это время не было никакого производства по данному делу, а преступник не совершил другого преступления. Сроки эти удваиваются, если обвиняемый уклонялся или скрылся от суда или следствия (ст. 21 и 22 УК РСФСР; применение давности к политическим преступлениям по ст. 67 УК предоставлено усмотрению суда: ст. 33 прим. 3 УК).
В административном праве давность для взысканий установлена в 1 месяц со дня обнаружения проступка; если в течение месяца взыскание в административном порядке наложено не было, то нарушитель может быть преследуем в судебном порядке.[233] Что касается жалоб на действия административных органов и должностных лиц, то для «принесения жалоб особых сроков не устанавливается»?[234]
Для дисциплинарных проступков установлена давность в один год: дисциплинарное производство может быть возбуждено не позднее года со времени совершения служебного проступка или упущения.[235] Давностные сроки могут приостанавливаться; например, если в течение последних месяцев давностного срока, какая-либо непреодолимая сила (наводнение, война) помешала истцу предъявить иск, то течение давности приостанавливается, и когда препятствие отпадает, течение давности возобновляется. Например, за неделю до истечения давности, когда истец еще мог предъявить иск, наводнение отрезало его от суда, где он мог предъявить свой иск; если наводнение мешало ему в этом в течение двух недель, то по истечении их у него сохранилась полностью та неделя, которая была у него на предъявление иска до начала наводнения.
Течение давностного срока может не только приостанавливаться, но и прерываться, так что срок этот, прервавшись, не возобновляет уже своего течения с того момента, на котором прервался, а прекращает свое течение, в силу чего все полезное или вредное действие давности, вся натекшая давность пропадает, и она должна вновь начать свое течение, как если бы она никогда не прерывалась. Например, если за неделю до истечения исковой давности должник каким-нибудь действием признает свой долг, то течение давности прекращается, и для истца вновь начинает течь тот же трехлетний давностный срок, как если бы он никогда прежде не прерывался и не был так близок к полному истечению, как это было за неделю до конца этого срока.
Давностные сроки обычно отличают от преклюзивных. Преклюзивными сроками являются обычно сроки процессуальные, т. е. сроки судопроизводства гражданского, уголовного и административного. Сроки же материального права – обычно давностные. Примером давностного срока может быть трехлетняя давность для гражданских исков; примером преклюзивного срока может быть срок на обжалование судебного решения.
В нашем законодательстве обычно различие между давностными и преклюзивными сроками не принято, и различие между давностными и судебными сроками идет в другом направлении. Различие это заключается в том, что если обладатель права не осуществит его в установленный срок, то он теряет право на его осуществление, если этот срок – давностный, и теряет самое право, если это срок судебный. Таким образом, пропуск давностного срока поражает только процессуальное право, т. е. право получить защиту своего права через государственные органы. Пропуск же судебного срока поражает самое право, ибо оно и является только процессуальным правом, т. е. правом на судебные действия. Поэтому если пропущен судебный срок, то потеряно все данное процессуальное право полностью; если же пропущен давностный срок, то потеряны только принудительные, официальные средства его осуществления, но не самое право, и если обязанный, намеренно или невольно, исполнил то, к чему был обязан, то, хотя давность истекла, он не может потом потребовать обратно исполненное, или если он признал себя обязанным после пропуска давности, он не может взять обратно своего признания, ибо этим признанием он прервал течение давности бесповоротно (ст. 47 и 50 ГК РСФСР).
Таким образом, при пропуске давностного срока последствия этого пропуска зависят от поведения обязанного, если он признал право, несмотря на то, что оно задавнилось, или исполнил свою обязанность, хотя не знал, что она уже задавнилась, – действия его практически устранили поражающую силу давности, и обладатель права ничего не потеряет от пропуска давности. Иные последствия наступают при пропуске судебного срока: здесь поведение обязанного имеет мало значения и все зависит от закона и суда. Если закон не позволяет в данных обстоятельствах игнорировать пропуск судебного срока, то, как бы ни просили об этом и управомоченный, и даже обязанный, суд не может, например, принять жалобу с пропуском срока. Только по уважительным причинам и независимо от воли обязанного суд вправе восстановить пропущенный как давностный, так и судебный срок (ст. 49 ГК РСФСР и 62–63 ГПК РСФСР).
Так же существенно различие между обоими сроками в вопросе об их приостановке. Давностный срок приостанавливается только в трех случаях: 1) в случае непреодолимой силы, 2) общей отсрочки долгов (моратория) и 3) мобилизации обязанного (ст. 48 ГК РСФСР). Судебный же срок приостанавливается во всех случаях приостановки производства дела в суде; таковы смерть тяжущегося, ограничение его прав, его мобилизация, прекращение юридического лица, преюдиция; даже соглашение тяжущихся или возложение на одного из них повинности может приостановить производство по делу, а с ним – остановить и течение судебных сроков, пока они не истекли (ст. 116 ГПК РСФСР).
Заметим, что судебные сроки по своей юридической силе могут быть: 1) законные и 2) назначенные судом (ст. 53 ГПК РСФСР). Пропуск срока законного обязательно влечет за собой законом установленные последствия, хотя бы противная сторона не возражала против пропуска срока (например, неподача в двухнедельный срок жалобы на решение или приговор народного суда влечет за собой оставление жалобы без рассмотрения, ст. 65 ГПК РСФСР). Пропуск же назначенного срока может не иметь никаких невыгодных последствий для пропустившего срок, если суд не видит от этого вреда для движения процесса (например, если суд обязал тяжущегося представить документ по делу в недельный срок, а документ представляется с пропуском срока, но до слушания дела судом).
Если судебный срок пропущен (по уважительным причинам), то суд может его восстановить; будь то срок законный или назначенный (ст. 62 ГПК РСФСР).
Если же срок еще не пропущен, но уже недостаточен, то срок назначенный суд может продлить, а срок законный продлить не может, т. е. он не может дать, например, на жалобу вместо двух недель – три, а может только восстановить срок после того, как он будет пропущен (ст. 61–62 ГПК РСФСР).
Таковы различия между сроками, признаваемые нашим законодательством. Но оно не признает, как мы видели, того различия между давностными и преклюзивными сроками, которое заключается в том, что давностные сроки могут приостанавливаться и прерываться, но не восстанавливаться, а преклюзивные сроки могут восстанавливаться, но не прерываться. Руководящее разъяснение по этому вопросу дано в решении Пленума Верховного Суда РСФСР от 16 ноября 1925 г.: «Принимая во внимание, что по нашим гражданским законам (ГК): 1) установление договорных сроков, т. е. сроков для исполнения договоров и обязательств (ст. 130 ГК), в общем предоставлено усмотрение сторон, поскольку это не воспрещено или не ограничено законом (например, по 154 ГК, 12 лет для договоров найма и т. п.); 2) установленные же законом сроки, например сроки давности (как-то: ст. 44, 250, 311, 388, прим. к 404 и др. ст. ГК, 33 ст. Полож. о векч., 101 ст. Уст. ж. д. и др.), не могут быть изменены, т. е. удлинены или сокращены соглашением сторон, за исключением лишь случаев, особо предусмотренных в законе (напр., ст. 197, 229 ГК);3) что ст. 49 ГК о праве суда на удлинение общего давностного срока неприменима к сокращенным срокам давности или к срокам давности, установленным специальными законами (как-то: Полож. о векс., Уст. ж. д.); 4) что в случаях, когда удлинение срока не допускается (3 п. настоящего разъяснения), суд вправе лишь в исключительных случаях, в порядке ст. 62–63 ГПК с вызовом сторон восстановить срок на подачу искового заявления, если суд признает причину пропуска срока на предъявление иска уважительной, – Пленум Верховного Суда постановляет: «определение ГКК от 5 октября 1925 года, как противоречащее настоящему разъяснению и вносящее не принятое нашим ГК деление на сроки давностные и преклюзивные – отменить…».[236]
§ 3. Представительство
Мы видели, как осуществляется право самим обладателем права. Необходимо, однако, иметь в виду, что осуществление права заключает в себе два совершенно различных значения. Во-первых, осуществлять свое право – значит пользоваться фактическими благами, охраненными данным правом; такое фактическое осуществление своего права может быть доступно всякому обладателю права, если к этому осуществлению нет фактических препятствий; например, малолетний осуществляет таким путем свои права, когда спит на своей постели, ездит на своей лошади или учится на свои деньги. Но, во-вторых, осуществлять свое право – значит совершать юридические действия, т. е. изменять свою правовую сферу. Такое осуществление прав, которое в отличие от фактического является юридическим, доступно только дееспособным; а недееспособные встречают к тому юридические препятствия.
Таким образом, юридическое осуществление права доступно только дееспособным. Малолетний, безумный, расточитель или несостоятельный, по закону, не могут осуществить многих своих прав. Но и дееспособные не всегда и не все могут или хотят осуществлять сами свои права. Неграмотный, больной или занятый человек желал бы поручить другому осуществление своего права, так как сам он не может его осуществить. Для обеспечения возможности осуществить свое право в тех случаях, когда субъект права не может или не хочет осуществить его, создается институт представительства. Представительство есть право совершения одним лицом (представителем) юридических действий в интересах другого (представляемого) так, что действия представителя считаются действиями представляемого, а все права и обязанности, вытекающие из этих действий, непосредственно возникают для представляемого. Например, опекун является представителем недееспособного, ибо он совершает юридические действия в его интересах, причем все права и обязанности, возникающие из этих действий, непосредственно относятся к недееспособному: удачная сделка его обогащает, неудача уменьшает его средства и т. п.
Необходимо различать представительство законное и добровольное. Законное представительство есть представительство либо недееспособного (представляемого опекуном) либо юридического лица (представляемого его органами). Добровольное представительство есть представительство дееспособного по соглашению с ним (договорное представительство, по доверенности) или без соглашения с ним, но в его интересах (такое как фактическое представительство, ведение чужих дел без поручения; например, производство ремонта строения, грозящего обвалиться, в интересах отсутствующего хозяина). Юридическое лицо может также иметь добровольного представителя, например, по договору с лицом, действующим не как орган, т. е. постоянный представитель юридического лица, предуказанный в его уставе, а как лицо, получившее полномочие от органа юридического лица; например, адвокат, получивший доверенность от правления треста.
Добровольное представительство допустимо не во всех правоотношениях. По общему правилу, в частном праве оно всегда возможно. Однако и здесь недопустимо представительство ни в правах семейных, ни в правах товарищества полного, ни в завещании, ни в усыновлении, т. е. нельзя через представителя вступить в брак или осуществлять родительскую власть, либо усыновить кого-либо, либо совершить завещание, либо осуществлять все свои права, как товарища в полном товариществе. Во всех этих случаях еще можно на время поручить кому-либо осуществление отдельных элементов того или иного права (например, отец может на время поручить кому-либо воспитание своего ребенка или полный товарищ может выдать кому-либо доверенность на выполнение за него того или иного действия), но полная замена себя представителем по договору здесь невозможна.
Еще менее возможно представительство в публичном праве, где добровольное представительство, по общему правилу, недопустимо. Если право частное есть область по преимуществу добровольного представительства, то право публичное есть сфера законного представительства, не допускающего замены себя представителем по договору. Например, судья, законодатель, избиратель не могут через своего представителя осуществлять свои права, ибо они сами действуют в качестве представителей государства и от его лица осуществляют свои права. А представитель, имеющий право на осуществление чужих прав, не может передавать это право другому, если это право передачи ему прямо не предоставлено по закону или по договору с представляемым. Доверенное право не передоверяется (delegata potestas non delegate).
Обращаясь к представительству в сфере частного права и процесса, необходимо сперва остановиться на понятиях правоспособности и дееспособности. Гражданская правоспособность есть «способность иметь гражданские права и обязанности» (ст. 4 ГК РСФСР), т. е. способность лица обладать гражданско-правовой сферой. Гражданская дееспособность есть способность лица «своими действиями приобретать гражданские права и создавать для себя гражданские обязанности» (ст. 7 ГК), т. е. дееспособность есть способность самостоятельно распоряжаться своей гражданско-правовой сферой. Гражданской правоспособностью обладает всякий, и эта правоспособность может быть ограничена только по закону или по суду; следовательно, правоспособен и малолетний, и душевнобольной, и расточитель. Но полной дееспособностью обладает лицо только по достижении совершеннолетия, т. е. в 18 лет (ст. 7 ГК). Поэтому правоспособное лицо может быть недееспособным, т. е. оно способно иметь права и обязанности, но не способно ими самостоятельно распоряжаться.
Дееспособным признается всякий, кто способен совершать юридические действия, т. е. акты нормальной и зрелой воли, влекущие за собой общеустановленные правом последствия. Поэтому лица с ненормальной или незрелой волей не способны к юридическим действиям, и все такие действия совершаются за них их представителями, т. е. родителями, опекунами и т. д. Таким образом, гражданская дееспособность есть способность самостоятельно совершать юридические акты гражданского права (договоры, завещания и т. д.). Ей соответствует процессуальная дееспособность, т. е. способность совершать юридические акты процессуального права, или, короче, судебные действия (предъявлять иски, подавать жалобы и т. д.). За лиц процессуально недееспособных все судебные действия совершаются только их представителями по закону, т. е. закон дает им представителей, ибо сами недееспособные не могут совершать и того юридического акта, который заключается в самостоятельном выборе своего представителя.
Все лица, граждански недееспособные, являются и процессуально недееспособными. Лицо может быть недееспособно: 1) по возрасту; 2) по душевней болезни или слабоумию и 3) по расточительности, разоряющей его имущество (ст. 8 ГК).
Лица, не достигшие совершеннолетия, разделяются на малолетних (до 14 лет) и несовершеннолетних (до 18 лет) (ст. 191 Кодекса законов об актах гражданского состояния). Первые недееспособны, вторые ограничены в своей дееспособности: они могут совершать сделки с согласия своих законных представителей (родителей или опекунов); самостоятельно они распоряжаются своей заработной платой и отвечают за вред, причиненный ими другим лицам. То же относится и к расточителям, взятым под опеку (ст. 9 ГК).
Представителями малолетних на суде выступают их родители, которым для этого достаточно доказать факт родства, ибо они «являются представителями детей на суде и вне суда» (и без назначения их опекунами или попечителями по ст. 155 Кодекса законов об актах гражданского состояния). Но родители малолетних и опекуны недееспособных вообще не обязаны выступать на суде лично; они могут выдать доверенность на судебное представительство поверенному, т. е. всякий законный представитель недееспособного, по общему правилу, может передоверить свои права на суде представителю по соглашению.
Только родители не нуждаются для представительства в каком-либо акте назначения со стороны публичной власти. Все остальные представители недееспособных, больных, отсутствующих и т. д. должны получить такое полномочие от компетентной власти: «…для малолетних или душевнобольных это будет опека отдела наробраза или здравотдела, для дряхлых и инвалидов попечительство от собеса или административного отдела» (по принадлежности); кроме того, «для безвестно отсутствующих – охрана, установленная отделом управления, и для имущества умершего – охрана, установленная финотделом или народным судом».[237]
Что касается представительства юридических лиц, то оно регулируется ст. 14 ГПК. Юридические лица (коллективы) действуют в качестве истцов, ответчиков и т. д. через свои органы. Общий закон или специальный устав определяет, какие органы юридического лица вправе выступать как его представители.
Понятие юридического лица определено в ст. 13 ГК: «Юридическими лицами признаются объединения лиц, учреждения или организации, которые могут, как таковые, приобретать права по имуществу, вступать в обязательства, искать и отвечать на суде». «Объединения лиц» – это так называемые корпорации, т. е. совокупность лиц, образующих юридическое единство (например, научное общество); «учреждение» – это совокупность имуществ, объединенных общей целью (например, библиотека или больница); «организация» – это совокупность лиц и имуществ, объединенных одной целью (например, профсоюз или кооператив).
Госорганы, т. е. госучреждения и госпредприятия, пользуются особыми правами и имеют особое положение в процессе: а) специальная подсудность арбитражным комиссиям при ЭКОСО и СТО по Положению о них от 12 января 1925 г.; Госстрах и Госбанк; также, частью, железные дороги, почта и коммунальные предприятия подсудны общим судам;[238] б) госорганы, свободные от промыслового налога, не платят судебных пошлин и гербового сбора (ст. 43 ГПК); в) иски к госорганам не обеспечиваются, а решения против них не исполняются, в случае кассации, до решения дела кассационной инстанцией (кроме исков по протестованным векселям) (см. ст. 82 прим. и ст. 187). Однако в арб. комиссиях допускается и обеспечение иска, и предварительное исполнение; г) см. также ст. 172, 254, 211, 266, 283–287 ГПК, ст. 396 и 404 прим. ГК и ст. 101 Устава железных дорог СССР.[239]
Юридическими лицами являются прежде всего государство как целое, затем – многие его органы: губисполкомы (но не их отделы), уисполкомы и волисполкомы, а также тресты (но не заводы), синдикаты, комбинаты, торги; далее – акционерные общества (в коих капитал весь – частный или весь – государственный или тот и другой – в известных долях), полные товарищества и на вере (но не простые товарищества), товарищества с ограниченной ответственностью (например, артели ответственного труда, жилищно-арендные кооперативы), кооперативные и профсоюзные организации (но не местком), отдельные железные дороги и др.
Хотя государство является юридическим лицом, но иски предъявляются не к нему как единой казне, а к тем отдельным его учреждениям и предприятиям, которые являются юридическими лицами, и только от их имени и только к ним можно предъявлять иски. Является ли данный госорган юридическим лицом, зависит от его организации, определенной в его уставе или законе. Поэтому до предъявления иска необходимо точно установить, является ли данный госорган юридическим лицом, т. е. ознакомиться с его уставом или законом, его создавшими.
Юридическое лицо несет ответственность за действия своих представителей и обязано отвечать по иску, к нему предъявленному, согласно ст. 407 ГК: «Учреждение отвечает за вред, причиненный неправильными служебными действиями должностного лица лишь в случаях, особо указанных законом, если притом неправильность действий должностного лица признана надлежащим судебным или административным органом. Учреждение освобождается от ответственности, если потерпевший своевременно не обжаловал неправильного действия. Учреждение вправе, в свою очередь, сделать начет на должностное лицо в размере уплаченного потерпевшему вознаграждения».
Ответственность юридического лица по этой (407) статье ГК разъяснена Верховным Судом РСФСР в том смысле, что согласно «ст. 14 УПК потерпевший от преступления вправе предъявить гражданский иск не только к обвиняемому, но и к лицам, несущим ответственность за причиненные обвиняемым вред и убытки. Это постановление закона имеет в виду не только физических лиц, отвечающих за ущерб, причиненный обвиняемым (родственники и опекуны несовершеннолетних до 14 лет; лица, наблюдающие за душевнобольными и слабоумными), но относится и к юридическим лицам, однако лишь в пределах, указанных в ст. 404 и 407 Гр. код., и при условии соблюдения исковой давности, указанной в законе (Гр. кодекс, ст. 404, и прим.)».[240]
§ 4. Самозащита
Под самозащитой понимается осуществление своего права своими средствами без обращения к публичной власти.
Самозащита может быть законной и незаконной. Осуществление своего действительного или мнимого права путем посягательства на личность или имущество другого есть самоуправство, т. е. незаконное осуществление права. Например, владелец квартиры запирает на ключ комнату жильца, не уплатившего ему за пользование комнатой, и оставляет его на улице, не давая ему пользоваться его вещами и не обращаясь в суд с иском о его выселении. Это незаконная самозащита, т. е. самоуправство. Напротив, законная самозащита есть осуществление своего права без посягательства на чужую личность или имущество. Законную самозащиту будем называть самопомощью.
Самопомощь допустима как в осуществлении частных прав, так и прав публичных. Например, если лицо открыто и самовольно, т. е. без договора, включило себя в телефонную сеть, ссылаясь на мнимое свое право и желая заплатить за пользование телефоном, то это незаконный, самоуправный акт (если это сделано тайно, т. е. без ведома управления сети и без оплаты пользования телефоном, то это кража). В обоих случаях управление телефонной сети само, без обращения в суд, вправе выключить его из сети (законная самозащита, самопомощь). Допустимо также оторвать от своего провода чужой, присоединенный к нему соседом для тайного пользования чужой электрической энергией для своего двигателя, освещения, отопления и т. п.[241]
Законная самозащита в уголовном праве называется необходимой обороной. Под необходимой обороной понимается всякая защита своих или чужих правомерных благ, необходимая для отражения неправомерного на них посягательства, хотя бы эта самозащита осуществлена была путем нарушения правомерных благ посягающего. Например, необходимой обороной является защита своей жизни или женской чести от посягательства, им угрожающего, путем насилия над личностью нападающего вплоть до его убийства, если иначе невозможно было преодолеть его нападение. Нарушение пределов необходимой обороны, напротив, карается уголовным законом: например, убийство вора, которого можно было задержать или помешать ему в краже, будет тяжело караться как превышение пределов необходимой обороны.
От необходимой обороны глубоко отличается крайняя необходимость, т. е. преступное устранение опасности, угрожающей чьему-либо правомерному благу путем нарушения правомерных благ лица, от которого эта опасность не исходит. Например, людоедство во время голода или инстинктивное подставление другого под смертельный удар, не против него направленный. Необходимая оборона, в принципе, не наказуема, ибо отражающий неправомерное нападение только препятствует преступлению, угрожающему со стороны того, кто нападает. Напротив, преступление в состоянии крайней необходимости принципиально наказуемо и только в исключительных обстоятельствах может быть от наказания освобождено, ибо это есть преступление в отношении лица, от которого опасность не исходит и которое превращается в простое средство самоспасения.
Согласно ст. 19 УК РСФСР «не подлежит наказанию уголовно наказуемое деяние, совершенное при необходимой обороне против незаконного посягательства на личность или права обороняющегося или других лиц, если при этом не допущено превышения пределов необходимой обороны». По ст. 20 УК РСФСР не подлежит наказанию «уголовно наказуемое деяние, совершенное для спасения жизни, здоровья или иного личного или имущественного блага своего или другого лица от опасности, которая была неотвратима при данных обстоятельствах другими средствами, если причиненный при этом вред является менее важным, по сравнению с охраненным благом».
§ 5. Помощь государства
Принципиально, никто не вправе своими средствами восстановлять нарушенные свои права: этим он вторгается в монопольное право государства на восстановление нарушенного права, в противоположность до-государственному состоянию, когда потерпевший сам непосредственно защищал свои блага. Государство, по общему правилу, допускает защиту прав только через органы власти. Можно наметить четыре основных порядка защиты и осуществления прав: 1) право гражданина преследовать судом путем уголовного, гражданского и публичного исков нарушителя своих прав, будь он частное лицо или орган власти; затем, 2) право обращаться с просьбами и жалобами к органам управления по поводу нарушенных прав и интересов или желательных изменений существующего порядка, 3) право обращаться к законодательным органам с каким-нибудь законодательным предложением, с новой мерой общего или специального значения и т. п. и, наконец, 4) право гражданина, находящегося за границей, обращаться к дипломатическим и консульским представителям своей страны за защитой своих прав и интересов.
Этим правом граждан соответствует обязанность органов государства употреблять свою власть по ее действительному назначению. Поэтому особым нарушением публичного права является осуществление власти не для тех целей, ради которых она предоставлена, что есть извращение власти (detoumement de ponvoir). Согласно ст. 105 УК РСФСР карается злоупотребление властью, т. е. совершение должностным лицом действий, которые оно могло совершить единственно благодаря своему служебному положению и которые, не будучи вызваны соображениями служебной необходимости, повлекли за собой нарушение правильной работы учреждения или предприятия или общественного порядка, или частных интересов отдельных граждан.
Характерной чертой советского законодательства является активность, инициатива государства в охране прав. Такова активность суда, обязанного не пассивно выслушивать стороны, но активно отыскивать материальную истину не только в уголовном процессе, где охраняется по преимуществу публичный интерес, но и в гражданском процессе, т. е. в споре о частных правах. Активная роль государства проявляется в переводе ряда отношений из сферы частного права в область публичного, где права охраняются по инициативе самого государства, даже без просьбы заинтересованного частного лица. Таковы, например, главнейшие права в сфере трудовых и жилищных отношений, охраняемые не только в частноправовом, но и в публично-правовом порядке при помощи норм принудительного права (jus cogens). На этом же принципе построена охрана труда – в лице инспекторов труда, по собственной инициативе возбуждающих дела о нарушении законов о труде, и установление уголовной ответственности за эти нарушения (ст. 132 УК РСФСР). Сюда же относятся нормы о социальном обеспечении трудящихся, их право на бесплатное лечение и доступ к знанию (ст. 8 Конституции РСФСР 11 мая 1925 г.). Вместе с тем не всякое право пользуется защитой. Основное ограничение, как мы видели, заключается в том, что права не должны осуществляться «в противоречии с их социально-хозяйственным назначением», т. е. в ущерб целям «развития производительных сил страны» (ст. 1 и 4 ГК РСФСР). Из этого вытекают дальнейшие важные особенности советского права. В иностранных законодательствах суд не вправе изменять правоотношения между сторонами, а обязан только констатировать, установить, каковы эти уже существующие и для него неизменные правоотношения. В советском законодательстве суд вправе эти правоотношения изменить: он вправе отсрогить и рассрочить взыскание с должника присужденной с него суммы за неисполнение обязательства в зависимости от его имущественного положения (ст. 123 ГК РСФСР); затем, определяя «размер вознаграждения за вред, суд во всех случаях должен принять во внимание имущественное положение потерпевшего и причинившего вред» (ст. 411 ГК); суд вправе освободить от договора лицо, по крайней нужде подписавшее кабальную сделку (ст. 33 ГК), и т. д. Широкое право реформировать правоотношения сторон предоставлено арбитражным комиссиям при ЭКОСО, которые разрешают имущественные споры между госучреждениями и госпредприятиями как органы одного и того же юридического лица, государства. «При постановлении решений арбитражная комиссия разрешает спор о праве, руководствуясь действующими законами и общими началами советского законодательства, а также экономической политики советской власти, причем может, принимая в соображение общегосударственные интересы, постановить:
а) об отсрочке или рассрочке исполнения обязательства;
б) о замене предмета исполнения другим предметом или денежным эквивалентом;
в) в исключительных случаях о полном или частичном освобождении от обязательства или ответственности».[242]
§ 6. Коллизия прав
Коллизия прав есть столкновение двух или нескольких прав на один и тот же объект, так что все они в полном объеме осуществлены быть не могут. Например, на имущество несостоятельного должника обращают взыскание несколько кредиторов, а имущества на удовлетворение всех полностью не хватает; тогда наступает коллизия прав всех этих кредиторов, которая разрешается удовлетворением каждого «по соразмерности», т. е. пропорционально объему его претензии: если имущество составляет половину всех долгов, то каждый кредитор получает половину своей претензии.
I. Коллизия возможна между правами не только одинаковой, но и разной силы, – и тогда более сильное право заставляет более слабое отступить. Например, если из имущества несостоятельного должника ищет удовлетворения тот, кому несостоятельный выдал простое обязательство, особо не защищенное законом, и тот, кто получил это имущество в залог, т. е. залогодержатель, то право преимущественного удовлетворения имеет залогодержатель. Если сталкивается право требования к этому имуществу со стороны государственного органа как носителя публичной власти (например, требование налогового органа) с правом государственного органа как носителя частных интересов казны (например, требование возврата несостоятельным аванса по договору с казной), то преимущественное удовлетворение получают права власти перед правами казны. Но если претензии государства как власти (например, требование налогов) имеют преимущество перед претензиями государства как казны (например, претензии казны к подрядчику по договору подряда), то претензии казны имеют преимущество перед частными претензиями (например, по праву СССР) даже перед правами залогодержателя на данную вещь (ст. 101 ГК РСФСР). Вместе с тем по праву СССР установлены три важных отступления от этого общего правила: в интересах соцоргана, страхующего трудящихся, в интересах самих трудящихся, требующих своего заработка, и в интересах лиц, живущих на средства несостоятельного (ст. 101 ГК РСФСР).
Коллизия возможна как между однородными, так и между разнородными правами. Понятно, что однородные права могут сталкиваться (например, если кто-либо продал свою вещь нескольким лицам, то столкнутся между собой несколько однородных прав на одну и ту же вещь: право собственности на эту вещь будет у того покупателя, с кем раньше заключен договор (старшинство, ст. 191 ГК РСФСР или право залога по ZGB, 893). Но сталкиваться могут и разнородные права. Не будет коллизии между такими разнородными правами на вещь, как собственность и пользование: я могу иметь право пользования книгой, а библиотека – право собственности на нее; здесь коллизии нет. Но разнородные права могут и коллидировать: например, право отца на воспитание ребенка может столкнуться с таким же правом школы, где ребенок учится; необходима норма, разрешающая эту коллизию.
Для разрешения коллизии прав установлены некоторые общие принципы. Так, кто ищет выгоды от осуществления своего права, должен уступить тому, кто стремится лишь избегнуть убытка путем осуществления права. Поэтому тот, кто ищет подаренного ему несостоятельным должником, может быть не удовлетворен из имущества несостоятельного, а получит удовлетворение тот, кому несостоятельный не уплатил долга по займу. Затем, вещное право (например, право собственности) имеет преимущество перед другим таким же вещным правом, если оно раньше возникло, по принципу – кто первее, тот правее (prior in tempore, potior in jure, как это признано в вышеуказанной ст. 191 ГК РСФСР). Но в обязательственных правах (например, в требовании долга) этот принцип значения не имеет: старшинство по времени данного обязательства не дает кредитору никакого преимущества перед позднее возникшей претензией, и т. д.
II. Коллизию прав мы находим не только в частном праве. Многочисленные крайне важные коллизии прав мы находим в праве публичном. Коренной принцип заключается здесь в известном нам превосходстве публичных прав государства над правом частным, т. е. в идее верховенства публичного интереса (развитие производительных сил страны: ст. 1 и 4 ГК РСФСР). Воля данного общественного коллектива к достижению верховного для него публичного интереса есть учредительная власть, принадлежащая определенному верховному органу государства, например, Съезду Советов Союза ССР (ст. 8 Конституции СССР). Превосходство учредительной власти над всякой иной властью выражается в том, что при коллизии ее с какой-либо иной властью акты власти учредительной имеют бо́льшую силу, а все иные акты власти перед ними отступают. Это потому, что учредительная власть есть власть верховная: это право данного союза определять основные цели государственного общения, коренные принципы, которыми эти цели могут достигаться, и главнейшие учреждения, которые обязаны обеспечивать правильное действие этих начал. Основной закон, в котором изложены эти коренные принципы и цели общения, а также права граждан и организация властей для обеспечения этих начал и целей, есть конституция. Таковы, например, Конституция РСФСР от 11 мая 1925 г. и Конституция Союза ССР от 6 июля 1923 г.
В силу этого не только учредительная власть, но и другие публичные права государства выше прав отдельного индивида, например, когда сталкивается частное право лица на свое поле и право государства обеспечить военную защиту страны, то если это необходимо, поле это может быть опустошено (хотя бы затем опустошение это и было оплачено). Поэтому также, когда государству надо набрать войско для защиты от нападающей армии, оно набирает солдат, как бы ни страдали от этого частные интересы; поэтому право нанимателя на труд работника прекращается при столкновениях с правом правительства мобилизовать работника и призвать его на военную службу. Под те же принципы подпадают взыскание данного налога для обеспечения культурных целей государства, прокладка железной дороги для ускорения экономического развития данной части государства, рубка леса в военных целях и т. п. Во всех этих случаях, во-первых, публичные интересы государства ставятся выше частных интересов личности; во-вторых, обычно публичные интересы государства защищены соответствующими его правами: интерес военного набора или взимания налогов облечены в соответствующие права государства, перед которыми отступают права граждан на свою жизнь и имущество.[243]
Равным образом, как мы видели, когда право государства на получение налога сталкивается с правом обыкновенного кредитора на получение своего долга из имущества несостоятельного должника, то право кредитора отступает перед более могущественным важным правом государства, т. е. налог взыскивается из имущества несостоятельного прежде всего, а уже потом, если останется что-нибудь, удовлетворяются претензии частных лиц, обыкновенных кредиторов. Однако советское законодательство – и в этом существенно важная черта его, отличая от западных законодательств, – знает три важных отступления от этого правила. В первую очередь, удовлетворяются из имущества несостоятельного претензии по заработной плате и по специальному страхованию, а также требования об алиментах, т. е. обычно претензии супруга и детей на содержание их за счет несостоятельного. Лишь после этого, во вторую очередь, удовлетворяются претензии государства, сперва как публичной власти (налоги и сборы, штрафы и пени), в третью очередь – претензии государства как казны, по договорам подряда и поставки. В пределах же каждой очереди претензии равноправны и удовлетворяются по соразмерности с тем, сколько имеется имущества у несостоятельного, т. е. пропорционально наличному имуществу несостоятельного.
«Заложенное имущество, принадлежащее должнику, обращается преимущественно перед претензией залогодержателя на удовлетворение нижеследующих категорий взысканий, если прочего имущества должника недостаточно для покрытия этих взысканий: в первую очередь – на покрытие задолженности должника по заработной плате рабочим и служащим, по социальному страхованию и по алиментам, во вторую очередь – на покрытие недоимок по налогам и сборам, как общегосударственным, так и местным; в третью очередь – на покрытие претензий государственных органов, вытекающих из договоров подряда и поставки».[244]
Исключительная привилегированность заработной платы как вознаграждения за труд вытекает из особых прав труда и трудящихся по советскому законодательству, а также из той опасности для здоровья и жизни работника и его семьи, какая грозит ему в случае неполучения заработка как основы его существования. Привилегированный характер заработной платы выражается также в том, что и в других случаях она должна быть уплачена ранее погашения других обязательств нанимателя. Поэтому если подрядчик, работающий для органа государства, не платит заработной платы, то госорган вправе сам заплатить ее рабочим за счет подрядчика: «В случае неуплаты в срок рабочим заработанного ими вознаграждения со стороны подрядчика орган, сдающий подряд, вправе удовлетворить рабочих, при бесспорности их требования, из сумм, причитающихся к выдаче подрядчику».[245]
Таковы действующие у нас изъятия из общего правила, по которому в первую очередь удовлетворяются правопритязания государства, а уж затем удовлетворяются требования частных лиц, т. е. частные права индивида, по общему правилу, отступают перед публичными правами государства. Что же касается публичных прав индивида, т. е. тех прав его, в защите которых заинтересовано именно само государство в каждом отдельном случае, то некоторые из них также отступают перед публичным правом государства. Например, когда необходимо отменить такие публичные права граждан, как гарантии свободы, то государственная власть может осуществить свое право на приостановку этих гарантий, ибо здесь публичное право государства выше публичного права гражданина.[246]
Что же касается частных прав государства, то принципиально они считаются равноценными с частными правами индивида: государство здесь является простым субъектом частного права, который и подчиняется нормам частного права за некоторыми особо оговоренными исключениями. Во имя этого принципа равенства и координации с частными лицами государство подчиняется гражданским законам своей страны, поскольку нет для него специальных изъятий, а также общим законам судопроизводственным, включая начала подсудности, публичности, устности, равенства сторон перед судом и т. д., за исключением специальных изъятий, особо указанных в законе.
Такими исключениями являются, например, у нас преимущественные права казны перед правами даже залогодержателя при несостоятельности, т. е. если должник-подрядчик заложил свою вещь, то и в случае его несостоятельности претензии на эту вещь со стороны казны, у которой он взял подряд, имеют преимущество перед претензиями на ту же вещь со стороны частного кредитора, которому несостоятельный заложил эту вещь (ст. 101 ГК РСФСР). Затем, «на имущество, принадлежащее государственному учреждению, находящемуся на госбюджете, взыскание не обращается, но, в случае неплатежа, взыскателю предоставляется право подачи жалобы» (ст. 286 ГПК РСФСР). Недопустимо вообще обращение взыскания на имущество государства, изъятие из оборота, например, на основной капитал треста, а также на суммы, необходимые для выдачи заработной платы за прошлое время и за две недели вперед (ст. 287 ГПК РСФСР; ср. также ст. 211 ГПК, ред. 1924 г.).
Таким образом, по общему правилу, публичные права государства имеют высшую правовую силу, сравнительно с публичными и частными правами индивида. Частные же права государства и гражданина за некоторыми специальными изъятиями имеют равную юридическую силу.
Ниже мы рассмотрим помимо изложенных и дальнейшие глубокие изменения, внесенные в это начало советским законодательством. Но прежде необходимо указать, что обычно различают хозяйственную деятельность государства, направленную решающим образом на извлечение казенного дохода, например, сдача в аренду частным лицам казенной земли или заключение договора с частным лицом о рубке казенного леса, и деятельность государства, направленную на удовлетворение общественной потребности или на осуществление крупной международной задачи, которая по плечу только государству, как, например, постройка великого Сибирского пути Россией в 1896 г. или прорытие Панамского канала Соединенными Штатами в 1913 г. В первом случае государство выступает как обыкновенный частный предприниматель, занятый извлечением прибыли из своего финансового имущества (Finanzvermogen), и потому права его в этой области – права частные. Во втором случае государство ищет не прибыли, – хотя попутно, не ставя себе это главной целью, может получать и прибыль, – а прежде всего стремится к обеспечению публичного интереса, к достижению общественной цели. Права государства в этой области – публичные, ибо здесь государственное имущество служит публичным интересам непосредственно, своими естественными свойствами, а не через посредство дохода, из них извлеченного: это так называемые административные имущества (Verwaltungsvermogen – школы, казармы, больницы, крепости и пр.); среди административных имуществ необходимо выделить вещи общего пользования (Sachen des Gemeingebrauches) – реки, дороги, сады, скамьи, общественные часы и пр. В некоторых моментах права государства на административное имущество – права публичные, с вышеуказанным признаком превосходства этих прав над частными правами на эти вещи. Ввиду сказанного неправомерно возникновение частных прав на эти вещи, пока сохраняется их публичное назначение, ибо недопустимо извлечение доходов из имущества, предназначенного для специальной государственной цели (учебной, карательной, лечебной и т. п.). Поэтому если бы такое имущество было сдано, например, внаем, то при столкновении частного интереса нанимателя с публичным интересом учреждения частный интерес должен отступить перед публичным.
По той же причине органы власти не вправе отдать эти публичные вещи в залог и никто со стороны не вправе подвергнуть эти вещи принудительному отчуждению. Невозможно, например, отдать в залог железную дорогу или тюрьму, ибо в случае неплатежа государством долга немыслимо, чтобы была закрыта дорога или открыта тюрьма, если это вздумается тому, кто их мог бы приобрести с публичного торга. Даже когда государство передало свое публичное право частному лицу, это право сохраняет то же превосходство над правами частного лица; например, за долг концессионера нельзя продать эксплуатируемую им железную дорогу или отдельные части, необходимые для ее нормальной работы.[247]
Очерченное выше различие между имуществами государства заключается, следовательно, в различии целей, для которых существуют эти имущества: финансовое имущество предназначено для принесения дохода государству, административное имущество – для осуществления социально-политических задач государства. С этой точки зрения государство как хозяйствующий субъект обычно выступает на Западе как частное лицо, как казна, и действует почти всецело на основах частного права. Не то мы видим в нашей государственной организации хозяйства: у нас оно насквозь пропитано началами публичного права, ибо цель его не извлечение дохода для других социально-политических задач государства, а цель совершенно иная, чуждая государственным предприятиям Запада. Там государство-промышленник или государство-помещик выступает почти со всеми теми правовыми чертами, какие свойственны индивидуальному промышленнику или помещику. У нас же государственная организация хозяйства является сама по себе не средством извлечения дохода для осуществления каких-либо социально-политических задач, а самоцелью, т. е. здесь преследуется особая, самостоятельная социально-политическая задача – создать единое плановое социалистическое хозяйство, которое резко отличается от капиталистических систем Запада, расчлененных на множество самостоятельных и конкурирующих хозяйств.
Поэтому, например, основной фонд государственного хозяйства СССР – земля, основной капитал крупного и среднего производства (и частью торговли), а также транспорта, банков и страхования – изъят из оборота и нормам [частного] права в решающих своих моментах не подчиняется: фонд управляется на началах публичного права, не подлежит ни продаже, ни залогу, ни иным актам распоряжения в частноправовом смысле, т. е. он никогда не может быть отчужден от государства ни добровольно, ни судебным порядком и т. д. Наконец – и это особенно важно – на все эти отрасли хозяйства у государства имеется монополия: «Если частные лица могут свободно открывать только кустарные и мелко-промышленные предприятия с числом рабочих до 20, если открытие ими крупных предприятий возможно только в силу предоставления им особой привилегии в виде концессии (ст. 55 ГК РСФСР) и если, с другой стороны, вся масса крупных и средних промышленных предприятий была сплошь национализирована в целях организации общественного производства… то это может означать только, что в СССР установлена монополия государства на крупную и среднюю промышленность».[248]
Вместе с тем в то время как в государствах Запада казна, по общему правилу, управляет своими предприятиями как нераздельной частью государственного аппарат и полностью отвечает по всем обязательствам этих предприятий (из этого общего правила допускаются только изъятия), по праву СССР госпредприятия, по общему правилу, выделяются в самостоятельные юридические лица, с обособленным имуществом и с самостоятельной ответственностью их по своим обязательствам, за которые казна как целое не отвечает, но сохраняет за собой значительные элементы управления этими предприятиями на началах централизации и подчинения, свойственных публичному праву.