Следующим за отраслью права подразделением являются подотрасли. Они составляют части отрасли, регулирующие, как и отрасли, однородные общественные отношения при помощи однородного правового метода. Но отрасль воздействует на все отношения данного характера, а подотрасль – лишь на их определенную часть, обладающую известной законченностью. Так, гражданское право – это вся отрасль имущественных отношений, выраженных в стоимостной форме, а договорное право охватывает лишь такие имущественные отношения, которые выражены в договорной форме. Договорная подотрасль может быть дополнена обязательственными правоотношениями, которые не сопряжены с соглашением сторон, но, как и договоры, они предполагают правоотношения между двумя или несколькими лицами – кредиторами как управомоченными и должниками как обязанными. Ввиду общности отношений, входящих в сферу действия договорных или даже обязательственных прав, возможно в пределах гражданского права образование своей общей части для этой подотрасли, с подчинением ее общей части Гражданского кодекса и с указанием на отступления от такого подчинения.
Иногда подотрасли права подвергаются отдельной кодификации, как сделано, например, в Швейцарии применительно к обязательственному праву. Но это не устраняет подчинения такой кодификации общим положениям об имущественных отношениях. Однако в странах прецедентного права, особенно в Великобритании, где кодификация недостаточно распространена, наблюдается подчинение подотраслевых норм общим правоположениям, хотя ни те, ни другие не включены ни в кодекс, ни в иной кодифицированный акт. Это учитывают и составители частных систематизаций, располагая в своих изданиях прецеденты общего и частного значения.
Весьма распространено издание в практических целях подотраслевых систематизаций, дополняемых актами текущего законодательства и подотраслевыми нормами других отраслей права. Такие издания не образуют отрасли права. Они лишь упрощают задачи практических работников, получающих возможность найти в одной книге нужные правовые нормы.
Подотрасли, входя в состав однородных отраслей права, сами состоят из юридических институтов. Так, если обязательственное право – это подотрасль, то купля-продажа как один вид обязательства есть юридический институт. В отличие от подотрасли он имеет дело только с одним типом подотраслевых отношений данного рода и регулирует его тем же методом, который характеризует подотрасль, но при помощи своих юридических правил. В странах кодифицированного права отрасль обнимается кодексом, подотрасль – разделом кодекса, а институт – отдельной главой соответствующего раздела. Институты подчинены, если иное не установлено законом, общей части или общим положениям подотрасли и через них общей части данной отрасли права.
Нередко к институтам тяготеет большое число норм текущих подзаконных нормативных актов, примером чему может служить институт купли-продажи. Тогда не исключено систематизированное издание всех юридических норм, тяготеющих к данному институту. В других случаях институт исчерпывается соответствующими нормами ГК и дополняется (или не дополняется) некоторыми иными правилами. Таков, например, институт неосновательного обогащения. В этих случаях практика обходится без полнокровных систематизированных изданий.
Сборники актов правового регулирования не являются кодификационными актами. Их нельзя считать кодексами, и их издание не свидетельствует об образовании отрасли права. Это становится очевидным в большинстве случаев издания комплексных сборников, объединяющих разноотраслевые нормативные акты. Но если даже представить себе одноотраслевой законодательный сборник, подотраслевую или институтскую систематизацию, то и они не свидетельствовали бы о воплощении отрасли права, так как либо превышали объем отрасли, либо не достигали его.
Кроме отраслевых кодексов, встречаются комплексные кодексы, куда входят нормы разных отраслей права. Так, например, обстоит дело с транспортными кодексами и уставами. Законодатель прибегает к их изданию, сталкиваясь с большой по объему и специфической по содержанию регулируемой деятельностью. Они подчиняются общим нормам соответствующих отраслевых кодексов в таком количестве последних, в каком разные отрасли представлены в самих комплексных кодексах. Уже поэтому последние нельзя считать показателем образования новой отрасли права.
Институт может включать в себя правила, посвященные двум или нескольким видам однородных отношений. Так, в институте купли-продажи различаются купля-продажа вообще, розничная купля-продажа и продажа жилых домов. Все эти нормы однородны, но каждая их группа обладает специфическим содержанием и подчиняется общим нормам данного института за изъятиями, установленными законом. В приведенном примере такое положение занимают купля-продажа вообще, розничная купля-продажа и купля-продажа жилых домов. Во всех трех случаях мы имеем дело с субинститутами как последним подразделением права. Субинституты, в свою очередь, состоят из юридических норм. Однако нормы не составляют подразделения права. Они объект кодификации или систематизации. Но, входя в состав субинститута, нормы, если иное не указано в законе, подчиняются общим правилам субинститута, а через них – общим правилам подотрасли и отрасли права.
Просматривая кодификацию сверху вниз, мы видим нисходящую правовую структуру, в которой каждое следующее звено подчиняется восходящему логически и практически. Исключение из этого общего правила должно быть специально предусмотрено законом. Двигаясь же снизу вверх, мы сталкиваемся с восходящей правовой структурой, где каждое нижестоящее подразделение подчиняется вышестоящему, опять-таки если иное не установлено законом. В основе этой правовой структуры элементарный компонент права – юридическая норма. Количество этих норм бесчисленно. Но благодаря их укрупненному объединению по восходящей линии облегчаются поиски практически необходимой нормы. С другой стороны, эти поиски не требуют большого времени потому, что они облегчаются укрупненным разъединением норм по нисходящей линии. Все это позволяет кодифицировать и систематизировать правовые нормы. Кодификация охватывает все нормы, однородные по предмету и методу регулирования. Систематизация опирается на единый вид отношений при различных регулятивных методах. Единство всех кодексов, систематизации и законодательных актов данного государства образует тип права. Отражение общих признаков всех типов права приводит к образованию общего понятия права. В свою очередь, тип права подразделяется на отрасли, суботрасли, институты и субинституты.
К обновлению методологии правоведения[264]
1. Марксистская методология
Вскоре после Октябрьского переворота 1917 года в России, а затем и в других республиках, вошедших в СССР, утвердилось безраздельное господство марксистской философии как общеобязательной методологической основы всех проводимых в стране научных исследований. Эту философию создал Маркс в большой мере при сотрудничеству с Энгельсом, а также при поддержке немецких соратников (Дицген, Лафарг) и последователей в России (Плеханов, Ленин). Марксисты при создании своей философии опирались на два гносеологических источника: материализм Фейербаха и диалектику Гегеля.
Фейербах возродил материализм в XIX столетии после многовекового господства идеализма и дуализма, но в своих материалистических поползновениях он не шел дальше философии природы (натурфилософии). Марксизм же перебросил мостик от природы к обществу. Он выдвинул применительно к обществу категорию социально-экономической формации как логического единства производительных сил (средства производства, соединенные с рабочей силой человека), производственных отношений, складывающихся между людьми в процессе производства (экономический базис общества), и соответствующей им надстройки (политической и юридической).
Первой общественно-экономической формацией был первобытно-общинный строй, сложившийся при таком низком уровне производительных сил, что эксплуатация человека человеком исключалась, а первобытные человеческие союзы – род, племя – в лучшем случае могли обеспечить продовольствием своих индивидуальных членов. Как только производительные силы возросли до уровня, способного обеспечить излишки для прокормления двух или нескольких индивидов, появляется рабовладельческая собственность на излишки продукции и раба как основного работника производства. Новый скачок в объеме производства породил существенно иную, общественную дифференциацию – частного собственника на землю и прикрепленного к ней крестьянина – работника производства, обязанного отдавать излишки произведенного им продукта в форме продуктовой или оброчной ренты хозяину земли – феодалу или помещику. Это уже была формация феодально-крепостного общества. Ему на смену приходит капиталистическое общество, состоящее из частных собственников средств производства и лишенных этой собственности свободных работников производства, вынужденных продавать свою рабочую силу за мизерную оплату, именовавшуюся заработной платой.
Дальше этой ступени марксистское исследование не пошло в своих конкретных выкладках. Читатели Коммунистического манифеста помнят, конечно, что он начинается словами: «Призрак бродит по Европе, призрак коммунизма». Значит, они предполагали появление еще одной, коммунистической формации. Более того, «Капитал» Маркса, представлявший собой логический показ развертывания противоречий капитализма вплоть до его неизбежной гибели, тоже затрагивал победу коммунизма, хотя и не прямо, а как выражался Ленин, косвенно. Но прямых указаний о практическом преобразовании капиталистического общества в общество коммунистическое Маркс и Энгельс не сформулировали. Они говорили даже о конкретных чертах коммунистической ассоциации: социализм – первая или низшая фаза (от каждого по способностям, каждому по труду) и коммунизм – вторая или высшая фаза коммунистического общества (от каждого по способностям, каждому по потребностям), но дальше этого шага не продвинулись ни на йоту.