Возрастание роли и независимости, нередко призрачной, суда в современном обществе подвигли многих правозащитников на деятельность в рамках судопроизводства. Мощная эмоциональная мотивация и высокий интеллектуальный уровень (многие из них, в условиях Нижнего Новгорода во всяком случае, высококвалифицированные ученые и педагоги, опытные практические работники) приводят нередко к тому, что свои, естественно, узкие проблемы они подчас знают лучше судей.
Правозащитники сегодня способны, хотя, наверное, и не в полной мере, компенсировать разрушенные в ходе перестройки-перебранки элементы социального контроля за судопроизводством.
Эффективный социальный контроль не помешал бы и правовой науке. И не только потому, что юристы, ученые в том числе, по природе своей охранители. Это закономерно. Однако в современной России появилась ситуативная, но весьма весомая опасность. В правовую науку, особенно околовластную, околозаконодательную, следовательно, доходную, валом повалил реформатор, не знающий прошлого, имеющий представление о том, что он предлагает, в лучшем случае по книгам, в худшем – по презентациям. Но… чем меньше информации, тем больше категоричности.
Словом, я все больше задумываюсь о том, что семинар 1998 года целесообразно провести совместно с нижегородскими правозащитниками. Его темой мог бы стать «Социальный контроль за правом и судопроизводством».
В работе того первого (1996 год) семинара по программе «Лицом к законопослушному гражданину» активное участие приняли преподаватели и адъюнкты юридического факультета ИНГУ и НЮИ МВД РФ. Особенно представительным оказался отряд исследователей, занявшихся уголовно-процессуальными аспектами проблемы, – проф. А. Г. Маркушин[492], один из первых, кто решительно и последовательно стал говорить об оперативно-розыскной деятельности без всяких грифов, доц. Л. Б. Обидина[493], следователь органов внутренних дел в прошлом, энтузиаст сравнительного правоведения сегодня (Германия – объект ее интереса), к.ю.н., Г. Н. Королев[494], в совсем недавнем прошлом военный прокурор и участник беспрецедентной по количественному составу следственной бригады по расследованию деятельности в высшей степени противоречивого, беспомощного ГКЧП[495].
В работе семинара, естественно, приняли активнейшее участие адъюнкты и аспиранты, вперед смотрящие, форварды научных исследований.
Т. А. Левинова (Ярославль)[496] убедительно показала, что серьезные научные исследования вполне можно совмещать с насыщенной практической работой. Серьезность научных подходов Ярославны подтверждается ее научными интересами. Презрев описательный подход к основаниям прекращения уголовного дела, она пошла по аналитическому пути выявления соотношения этих оснований с целью уголовного процесса. Научный руководитель, естественно, причастный к целеполаганию исследования, гордится высоким качеством его реализации.
Уголовно-процессуальные исследования, исходящие из Ярославля, традиционно сильны. Думается, это следствие того, что в Ярославле длительное время работал такой основательный ученый и педагог (к сожалению, уже покойный), как Яков Овсеевич Мотоеиловкер. Это к вопросу о роли личности в науке.
Очень бы хотелось, чтобы высокий потенциал С. А. Долговой (нижегородка, оптимальное сочетание опыта практического работника – адвоката и начинающего исследователя). Еще бы автору научиться в полной мере использовать возможности этого оптимального сочетания. Дружным, согласованным в концептуальных основах дуэтом в защиту потерпевшего выступили к.ю.н. А. Б. Агутин[497] и А. А. Юнусов[498], представители уголовно-процессуальной школы НЮИ МВД РФ. Эта школа традиционно отличается интересом к потерпевшему, к проблемам охраны законопослушных участников уголовного процесса и создания им комфортных условий в сетях уголовно-процессуальных отношений, к рационализации уголовного судопроизводства.
Поэтому не случайна тема еще одного представителя этой школы, хорошего стилиста к.ю.н. М. П. Полякова «Место органов налоговой полиции в механизме правовой защиты законопослушного гражданина»[499].
Результаты исследования уголовно-правовых аспектов проблемы докладывали проф. П. Н. Панченко[500], специалист в области уголовной политики, и доцент, острая мыслью и словом, Г. О. Петрова[501]. Так получилось, что представители материального уголовного права оказались менее активны. Может быть, сказалось свойственное современным представителям семейства континентального права подчеркнутое отделение процедурных и материально-правовых норм.
В секции «Гражданско-правовые и смежные проблемы защиты законопослушных граждан» полной согласованностью с идеями семинара выделялся заглавный доклад И. Г. Моисеевой, о котором уже шла речь выше. Здесь же профессоры А. П. Загрядская и Н. П. Калинина рассмотрели правовые гарантии в области здравоохранения[502], А. С. Галанов – «Обеспечение милицией законных интересов граждан в области экологической безопасности»[503], а Ю. В. Тютина «Законодательное обеспечение граждан на информацию»[504].
В подтверждение вывода о том, что законопослушный гражданин действительно становится предметом внимания нижегородских правоведов, сообщу о следующем факте. Сейчас в печати находится университетский «Вестник», подготовленный на юридическом факультете совместно с нижегородской адвокатурой (1-я коллегия) вне рамок нашего семинара. Тем не менее проблема защиты законопослушного гражданина нашла в нем достойное отражение. И это несмотря на то, что адвокат в реальном уголовном процессе в наши дни ориентирован на отстаивание интересов как раз законоослушника. И традиции его таким образом настраивают, и закон, и, наверное, соображения заработка.
Выпуски 1-й[505] и 2-й[506] «Нижегородских юридических записок», изданных в НЮИ МВД РФ, также отдали дань этой идее.
Один содержательный момент. Термин «законопослушный гражданин» и коррелирующий ему термин «законоослушник» не очень строги операционально. Как максимально быстро и не в научном докладе, а в реальном конфликте выделить законопослушного гражданина, отделить зерно от плевел?
Это будет, пожалуй, потруднее, чем даже определить степень опьянения, требующую и дозволяющую вмешательство милиции.
Конечно, окончательное, имеющее материально-правовые последствия решение о том, что гражданин Н. нарушил в конкретной ситуации закон, а гражданин М. – нет, может быть вынесено только в результате соответствующего, предусмотренного процедурным законом разбирательства. В частности, разбирательства уголовно-процессуального. Однако это не означает, что не может быть параметров разграничения, работающих до окончания соответствующей правовой процедуры.
Думается, что для интересующей нас дихотомии участников конфликта может быть использована система рабочих презумпций. Презюмируется законопослушный гражданин, подвергнувшийся нападению, гражданин, который устанавливает для защиты своей и близких, для обеспечения безопасности и собственности запоры и другие устройства, не нарушая при этом установленных правил, и т. д.
Напротив, презюмируется законоослушником субъект, нарушающий запоры, вызвавший срабатывание охранных устройств, конечно, нападающий, пытающийся проникнуть в чужое помещение или в не принадлежащее ему транспортное средство и т. д.
Все эти презумпции – опровержимые. Как, впрочем, опровержимо и уголовно-процессуальное подозрение. И обвинение, кстати, тоже опровержимо.
Однако рабочие презумпции надобны, в частности, для того, чтобы участники назревающего или уже начавшегося конфликта строили свое поведение с оглядкой на них.
К примеру, лицо, правомерно намеревающееся задержать другое лицо, обязано дать понять задерживаемому способом, не оставляющим места для разумных сомнений, что оно действует правомерно. В этом случае презумпция правомерности защищающегося переместится. Законоослушником станет презюмироваться лицо, противящееся закономерному задержанию.
Нетрудно заметить, что высказанные рассуждения базируются в ситуациях, урегулированных уголовно-процессуальным или административным правом. Сказывается научная специализация автора. Остается надеяться, что участники обсуждения других специальностей специфицируют понятие законопослушного гражданина применительно к другим отраслям права.
Хочется, чтобы читатель заметил, что в детерминации термина и раскрытии содержания, отражаемого им понятия, автор исходит не из лексических словарей, а из потребности в языковом инструментарии для описания и анализа реальных ситуаций.
Автор и солидарные с ним исследователи придают одной из ипостасей бытового словосочетания законопослушный гражданин инструментальный, операциональный характер.
Многие выступавшие на нашем первом семинаре высказывали пожелание, чтобы обсуждение по программам «Лицом к законопослушному гражданину», «Правовые средства и методы защиты и самозащиты законопослушного гражданина» стало традиционным. И вот – мы с вами уже на втором семинаре. Организаторы и, прежде всего, юридический факультет Нижегородского университета выполнили свои обязательства, родившиеся на базе ожиданий большинства участников первого семинара. Конечно, если серьезно, второй семинар – это еще не традиция, но уже, наверное, – путь к ней.