До вокзала они добирались пешком. Сначала они шли вдоль реки. Слоан смущало, с какой непринужденностью и легкостью двигался Мокс: руки в карманах куртки, голова запрокинута назад, чтобы лучше видеть солнце. Слоан же, напротив, была начеку, вздрагивая при каждом шаге или крике, который она слышала вдалеке.
Чем дальше они уходили от района Чикаго Луп, тем больше на их пути появлялось знакомых ей зданий. Типичные двух- или трехэтажные домики из красного кирпича с маленькой полоской травы под окошками и голыми деревьями между ними. Но и там на глаза порой попадались совершенно невероятные архитектурные сооружения. Дом, представляющий собой сферу, повисшую в воздухе, поворачивающуюся вокруг своей оси между двумя стальными иглами. Скульптура, которая то разрушалась, то восстанавливалась, в зависимости от того, с какого угла на нее посмотреть. Магазин, на фасаде которого смешались виноградные лозы в стиле ар-нуво, стены в стиле «стик»[13], под мансардной крышей. От всей этой мешанины у Слоан начал дергаться глаз.
Когда они добрались до 31-й улицы, Мокс остановил такси при помощи свистка, закрепленного у него за зубами. Слоан уже видела, как некоторые люди носят свисток именно таким образом. Когда они улыбались, то было видно, как блестит серебро у них во рту; когда они принимали пищу, то свисток характерно пощелкивал. Но она решила, что таким образом носить этот артефакт было удобнее, чем каждый раз в случае необходимости засовывать его в рот.
В такси они молчали и слушали радио.
«После прошлогоднего сокрушительного падения акции Syphon Technica на этой неделе достигли рекордно высокого уровня…» – водитель переключил канал, и теперь они погрузились в атмосферу инструментальной музыки, которая была похожа на звуки, издаваемые китами на глубине океана.
– Я так понимаю, что ты на самом деле не работаешь в баре «Кружка»? – спросила Слоан.
– Как это? – весело ответил он. – На выходных, да и в середине недели порой подрабатываю.
– И как ты это совмещаешь с… со своей другой работой?
– Моя другая работа не совпадает по времени. И не так хорошо оплачивается.
Водитель опять переключил канал и снова попал на новости.
«Главным событием сегодняшнего дня безусловно стала стычка между Воскресителем и Армией Мерцающих в районе Бриджпорт, произошедшая прошлой ночью. В результате пострадал один человек – полицейский по имени Пол Теген, дома его ждут жена Нэнси и двухлетний сын». – Водитель снова переключил канал. При упоминании о Воскресителе Мокс сделал вид, что на него это не произвело никакого впечатления.
Они пересекли реку и двинулись вниз по Канал-стрит. Машина проехала мимо ярко-розового здания – продуктового магазина «Сим-Сала-Бим!», на логотипе которого была изображена летающая корзина для покупок.
Такси остановилось перед входом в вокзал Юнион-Стейшн, зданием коричневого цвета с дорическими колоннами. Слоан вспомнила, что внутри находится огромный зал с решетчатым потолочным окном. Она была там всего один раз, когда в детстве с мамой и Камероном они приехали сюда из Центрального Иллинойса.
Слоан последовала за Моксом в здание вокзала. Он двигался очень целеустремленно, широкими шагами. Мало того, что сама Слоан была высокого роста и человек бывалый, поэтому ей было необычно, что она едва поспевала за ним; однако, когда он оказался внутри, в толпе людей, он стал двигаться странно, дергаясь от каждого оклика, шарахаясь от пассажиров, которые подходили слишком близко к нему. Слоан вспомнила про вчерашнюю брошенную в стену банку зеленого горошка, поэтому она взяла Мокса за руку и потащила к очереди за билетами.
– У тебя же есть наличные? – спросила она. – Тогда давай их мне, я сама все куплю.
Когда она вернулась, он все так же беспомощно стоял посередине зала и смотрел на нее. Она протянула Моксу билет и повела его за собой к нужной платформе. Мокс путался в знаках и отвлекался на все подряд. Пока они дошли до уединенной скамейки, чтобы переждать время, ей пришлось несколько раз буквально силком тащить его за собой. На ней был плащ, который он надевал накануне, подол был тронут вчерашним магическим огнем. На Моксе была куртка, похожая на ту, которую она носила на Земле.
– А ты не фанат путешествий, как я погляжу, – сказала она ему, присаживаясь на скамью. Ее слова повисли в воздухе словно дым.
– Я занимаюсь магией, – ответил он и начал грызть ноготь на большом пальце. – В остальном я не так хорош.
– В остальном, в том числе и в каких-то базовых вещах, необходимых для существования?
К ее удивлению, он утвердительно кивнул.
– Обычно я бил мамину посуду. Вот так держу тарелку в руках, а потом… не знаю… Я отвлекался, и хоп… она уже треснула. С лампочками такая же история. С вилками, ложками…
– То, что ты мне рассказал о своих родителях и Арлингтоне, это была правда?
Он кивнул.
– Они посадили меня на самолет до Чикаго, когда мне было… девять лет? Или десять? С тех пор я видел их всего пару раз, – он вынул большой палец изо рта. – Они думают, что меня нет в живых. Это самый лучший вариант из возможных в моем случае.
– Звучит так, что их сложно назвать хорошими родителями.
– Может быть, так оно и есть. – Из кутикулы на большом пальце потекла кровь. Он буквально вгрызался в свой палец. – А может быть, они были просто не готовы к тому, что у них родится ребенок, которого будет разрывать от магии изнутри.
Он отодвинулся от нее.
– И этой магии не становится меньше… Ее так много… Слишком много… Из-за нее я никак не могу успокоиться. Я нестабилен.
Она прикоснулась к его руке. Это было самое лучшее, до чего она могла додуматься в этот момент.
– Я тоже не в состоянии контролировать свою магию, – произнесла она и подняла руку, на которой был надет сифон. Яркий дневной свет отражался в его чешуе. – И дело не в том, – продолжила она, – что я никогда ничего не пыталась сделать с этим. Но это происходит непредсказуемо. И… – она пожала плечами. – Наверное, я просто не люблю все это.
– Не любишь? – он удивленно посмотрел на нее. – Но я думал…
К платформе приближался поезд. На вид он был громоздким и каким-то неуклюжим, впереди торчали прожектора, которые мигали, пока поезд не остановился. Мокс и Слоан встали и, чтобы избежать толпы, сгрудившейся в районе первых вагонов, пошли вдоль платформы в самый конец.
Слоан поднялась по узким ступенькам и оказалась в буйстве красок. Ковер в проходе поезда был украшен яркими узорами в желтых, синих и розовых тонах. Треугольники, круги и волны смешались под ногами пассажиров. Но это был не обычный пассажирский поезд. В нем находились купе, в каждом из которых располагались два длинных сиденья, друг напротив друга. Она нырнула в одно такое купе и устроилась у окошка. Мокс закрыл дверь, потом свистнул и подергал за ручку, проверяя, открывается она или нет. Проход был закрыт намертво. Он улыбнулся.
– Значит, ты не любишь магию.
– Если бы магия понижала градус моих бестолковых, но энергичных порывов, я бы отдалась ей без остатка. Но дело в том, что магия имеет свойство разрывать людей в клочья… так что…
Мокс склонил свою голову в знак согласия и сел напротив, положив на спинку сиденья свою длинную руку.
Несколько пассажиров пытались открыть дверь в их купе, но ничего не вышло, поэтому, когда поезд отъехал от станции, Мокс и Слоан оказались единственными обладателями целого купе. Он смотрел в окошко; она поймала себя на мысли, что смотрит на него. Лицо Мокса представляло собой совокупность противоположностей: впечатляющий нос и мощный лоб нависали над безвольным ртом, как-то по-детски торчали уши, скрывающиеся под спутанными волосами, в которых уже, несмотря на молодой возраст, проглядывала седина. Раньше она не замечала этого.
– Такое чувство, что ты меня пытаешься разорвать на части, – молвил он, не отрывая глаз от мелькающих видов за окном.
– Тебя сложно понять, – ответила она.
Он удивленно приподнял бровь.
– Тебя тоже.
– Нет, со мной проще. Ты просто не был никогда в моем мире.
– Что-то подсказывает мне, что я бы там не прижился.
– А, то есть ты считаешь, что в этом мире с тобой все в порядке?
Он засмеялся:
– Нет, думаю, что и здесь у меня не все так радужно, как хотелось бы.
Поезд выехал за пределы города, следуя по течению реки на юго-запад, позади осталось озеро Мичиган. По этой самой дороге Слоан когда-то ехала в дом, в котором жила в детстве. Мама наконец продала его и позвонила, чтобы Слоан забрала свои вещи из гаража. Слоан упаковала коробки Камерона, погрузила все в машину и вернулась в Чикаго. Она знала, что за окном скоро появятся кукурузные поля, съежившиеся под осенними холодами, снопы, стога, одиноко стоящие на горизонте. Она подумала, что вряд ли «сельский Средний Запад на Дженетриксе» будет сильно отличаться от того, что она видела на Земле.
– Твое отсутствие никак не повлияет на твою армию? С ними все будет хорошо? – спросила она.
– Я не в первый раз куда-то уезжаю, – ответил он. – Магия, которая поддерживает в них жизнь, будет действовать еще несколько дней, поэтому они не развалятся.
Он немного помолчал.
– Ну, некоторые из них могут развалиться в буквальном смысле, но это легко исправить.
Слоан поежилась.
– Ты был очень нежен… с той женщиной, которой ты пришивал руку.
– О, ты имеешь в виду Теру? – он пожал плечами. – Ну, ты знаешь, пришивать кому-то руку дело очень… деликатное.
– Просто я даже и не догадывалась, что у тебя с ними со всеми какие-то личные взаимоотношения.
– А, это.
До этого момента Мокс спокойно сидел на месте, скрестив ноги. Но теперь он наклонился вперед и начал постукивать пальцами.
– Они мои друзья.
Ей нужно было быть очень осторожной. Зная его способности, она не понимала, какие ее слова или действия могут вызвать его характерную реакцию, а ведь они находились в движущемся поезде.