В результате муниципальных выборов коммунисты получили большинство в 52 новых муниципалитетах, потеряв большинство в 9 старых муниципалитетах из 47. Всего КПФ имеет теперь большинство в 90 муниципалитетах (социалисты в 168 муниципалитетах вместо прежних 175). В департаменте Сены число руководимых коммунистами муниципалитетов увеличилось с 9 до 26. В департаменте Сены и Уазы коммунисты получили большинство в муниципалитетах более чем в 20 промышленных городах. На Севере и в округе Па-де-Кале количество муниципалитетов, выигранных коммунистами, увеличилось с 17 до 50. В муниципалитете Парижа коммунисты имели раньше только т. Марти{291}, а теперь компартия Франции провела туда 8 товарищей.
Компартия Франции применила на этих выборах гибкую тактику. В Бонди компартия включила в свой список социалистических рабочих и тем самым побила совместные списки социалистов и антикоммунистов.
В Сан-Виктор (часть Парижа) реакционерам не хватало 20 голосов для абсолютного большинства. Компартия получила 700, радикалы — 600 и социалисты — 500 голосов. Компартия предложила выставить антифашистского кандидата в противовес реакционному. Радикалы и социалисты согласились с предложением компартии, и в результате единого антифашистского фронта за антифашистского кандидата голосовало на 150 голосов больше, чем три партии получили вместе в первом туре выборов. Реакционеры таким образом потеряли 150 голосов.
Коммунистическая партия оказалась единственной партией, выигравшей на этих выборах. Все остальные партии потеряли большинство в целом ряде муниципалитетов. Большинство отвоеванных коммунистами муниципалитетов находилось раньше под руководством буржуазных партий. Только в текстильных и угольных районах в некоторых муниципалитетах большинство перешло к коммунистам от социалистов.
Не менее значительна победа коммунистов и на кантональных выборах в Парижской области. До сих пор компартия Франции имела 4 советников в Парижской области, теперь она получила 25. Вместе с 8 парижскими советниками компартия Франции имеет теперь 33 представителя из 140 в генеральном совете департамента Сены (этот генеральный совет составляется из 90 советников парижского муниципалитета и 50 советников, избранных вокруг Парижа). Компартия Франции, социалисты (они выиграли одно место в генеральном совете) и радикалы имеют вместе 73 советника, реакционные партии — 67, в то время как до сих пор они имели в течение 50 лет большинство в генеральном совете департамента Сены. Коммунисты и социалисты получили в 1929 г. на кантональных выборах в Парижском округе 80 тыс. и 54 тыс. голосов, в 1935 г. на тех же выборах коммунисты получили 143 тыс., а социалисты — 61 тыс. голосов.
Результат выборов свидетельствует об успехах и увеличившемся влиянии компартии Франции в массах.
Приведу еще один пример, говорящий о росте влияния и популярности компартии.
19 мая 1935 г., в годовщину падения Парижской коммуны, на кладбище Пер Лашез состоялась мощная демонстрация парижских рабочих. Обычно эти демонстрации устраивались 26 мая, но ввиду происходивших кантональных выборов компартия призвала демонстрировать 19 мая. Этот призыв КПФ не был согласован с социалистической партией, которая возражала против устройства демонстрации у Пер Лашез. Она предлагала организовать демонстрацию в другом месте против фашистов, праздновавших день Жанны Д’Арк. Социалистическая организация Парижа согласилась демонстрировать вместе с коммунистами, а после этого, на следующий день, и «Попюлер»{292} вынужден был призвать к совместной демонстрации с коммунистами. Демонстрация длилась 5 1/2 часов, в ней участвовало около 250 тыс. человек. Когда демонстранты проходили мимо ЦК компартии, около которого стояли лидеры социалистов, они приветствовали его криками: «Да здравствует товарищ Сталин, да здравствует французская компартия, да здравствуют Советы повсюду!»
Эта демонстрация показала, что в Париже компартия является уже крупной силой. Нельзя оказать того же о Севере или других промышленных центрах Франции, где КПФ слабее социалистов. Социалистическая партия имеет около 100 тыс. членов. Профсоюзы, идущие за ней, объединяют около 600 тыс. членов. Компартия же имеет теперь 53 тыс. членов, и в революционных профсоюзах насчитывается примерно 220 тыс. Но в Парижской области КПФ безусловно преобладает над социалистами.
Благодаря работе коммунистов в проведении единого фронта широким массам стало известно, что компартия не только активно борется против фашизма и войны, за демократические свободы, но что она стоит во главе этой борьбы.
Компартии Франции предстоит громадная работа по закреплению своего растущего влияния.
Как проводится единый фронт компартиями в других странах? Остановлюсь на некоторых из них.
Испания. Все предложения испанской компартии о едином фронте за время с 1931 г. (до 1931 г. компартия Испании имела несколько сот членов и не представляла никакой политической силы) по 1933 г., пока испанская социалистическая партия участвовала в правительстве, отклонялись последней самым обидным и грубым образом. Но когда в ноябре 1933 г. социалистическая партия потерпела поражение на выборам в парламент и была выкинута из правительства, она сама предложила заключить единый фронт на следующей платформе:
«1) прекратить борьбу между коммунистами и социалистами; 2) забыть все прежние оскорбления; 3) прекратить проведение единого фронта снизу, так как это увеличивает расхождения; 4) пойти друг другу навстречу».
Чем объясняется такой «поворот» социалистической партии в сторону единого фронта?
Несмотря на резко отрицательное отношение к единому фронту со стороны социалистических вождей, компартия проводила единый фронт снизу с местными организациями социалистической партии и реформистских профсоюзов. Компартия Испании организовала и руководила стачкой мадридских металлистов. Она призвала ко всеобщей стачке и отчасти провела ее в начале 1934 г. Она организовала и частично провела стачку батраков летом 1934 г. Во всех этих стачках принимали участие и члены социалистической партии и реформистских профсоюзов. В целях ослабления растущего влияния компартии на рабочих и членов социалистической партии и реформистских профсоюзов и чтобы парализовать тактику единого фронта, проводимую компартией, лидеры социалистов и реформистских профсоюзов организовали летом 1934 г. «Альянса обрера», т. е. союз для координации совместных действий рабочих. Вначале компартия недоверчиво и выжидательно отнеслась к организации «Альянса обрера». Когда в некоторых промышленных городах были созданы социалистами «Альянса обрера», а коммунисты еще не определили своего отношения к ним, социалисты поспешили выдвинуть лозунг «Вся власть „Альянса обрера“». Спустя некоторое время компартия решила войти в этот «Альянса обрера», выставив при этом требование о привлечении в «Альянса обрера» представителей от фабрик и заводов и крестьянских организаций. В программу «Альянса обрера» компартия Испании предлагала включить наряду с другими пунктами и пункт о конфискации земель и передаче их крестьянству. В условиях Испании последнее требование имело особо важное значение: положение испанского крестьянства исключительно тяжелое, в испанской деревне имеются громадные остатки феодализма, в Испании большое количество сельскохозяйственного пролетариата. И если бы это требование дошло до широких слоев крестьянства, то рабочие могли бы рассчитывать на его поддержку в борьбе с буржуазно-помещичьей и католико-фашистской реакцией. Социалистическая партия заявила, что в ее задачи не входит требование конфискации земель и что она борется за «революцию для рабочих». Против вхождения в «Альянса обрера» представителей фабрик и заводов она не возражала. Коммунисты, войдя в «Альянса обрера», очень скоро стали приобретать внутри его влияние, и тогда социалисты, провозглашавшие в свое время лозунг «Вся власть „Альянса обрера“», заменили его лозунгом «Вся власть социалистической партии».
Социалисты открыто заявляли, что готовят восстание, — у них было даже кое-какое оружие. И когда правительство Леруса приняло в свой состав фашистов Роблеса и К0, наша партия совместно с социалистической партией объявила всеобщую забастовку. Это было совершенно правильно. Но вооруженное восстание, в которое переросла забастовка, оказалось фактически без центрального революционного руководства. В «Альянса обрера», который должен был осуществлять это руководство, коммунисты только что вошли, поэтому они еще не имели везде достаточно серьезного влияния, и «руководство» восстанием оказалось в руках социалистов. Они поставили во главе восстания «ревком», который состоял из мелкобуржуазных, некомпетентных и нерешительных людей. И хотя социалисты вместе с коммунистами и объявили генеральную забастовку, — на деле они саботировали ее. Они боялись раздавать оружие рабочим, тем более коммунистам, они не призвали к забастовке железнодорожников, что давало возможность войскам передвигаться из города в город. Они не призвали своих сторонников в армии примкнуть к восстанию и т. д. Только компартия энергично и беззаветно выполнила взятые на себя обязательства. В отдельных местах забастовка была проведена хорошо и умело. Так, в Астурии, где компартия Испании была очень сильна, где имелся крепкий красный союз горняков, компартия взяла руководство борьбой в свои руки. Там забастовка не только вылилась в восстание, но там была организована и советская власть{293}. Коммунисты и социалисты и под их руководством рабочие Астурии показали чудеса храбрости и распорядительности. Это восстание в Астурии было обречено на поражение, поскольку оно не было поддержано восстаниями по всей стране. Восстание в Астурии было проиграно. В Каталонии, где имеется промышленный пролетариат, конечно, тоже имелись предпосылки для восстания, но компартия и социалисты там еще очень слабы. Самым большим влиянием в рабочем классе Каталонии пользуются анархисты и анархосиндикалисты, которые штрейкбрехерствовали и призывали рабочих прекратить забастовки и выступления. Они открыто перешли на сторону контрреволюционного правительства. Националистические элементы, выступавшие под лозунгом «отделения Каталонии от Испании», очень быстро сдались на милость победителей.