— Да?
Кивнув, Тэрэза последовала за ним, развязывая на ходу шарф и расстегивая пальто.
— Я уже работала официанткой, но все равно нервничаю.
— Ты была на собеседовании у Энцо? У главного администратора? Он клевый. Хороший парень. Он даст тебе возможность проявить себя.
— Я достала копию меню. Учила весь день.
Они зашли в кухню, и через нее во вспомогательное помещение, где работники оставляли свои вещи, и Тэрэза окинула взглядом людей, собравшихся в комнате. Мужчины и женщины примерно двадцати-пяти лет, очевидно изо всех сил пытаются обрести независимость от своих родителей… тем же занималась и она. Кто-то посмотрел на нее, но в основном все готовились к рабочей смене.
Администратор главного зала, Энцо Анджелини, зашел в помещение и обратился к ней и всем собравшимся:
— Хорошо, что все в сборе. Внимание, это — Тэрэза. Тэрэза, познакомишься со всеми в процессе. Пошли со мной, подпишешь документы, и я приготовил твою форму.
Выполнение стандартных процедур немного успокаивало. Когда она покинула дом, Тэрэза освободилась от жестких ограничений, но при этом ее преследовало чувство, будто она блуждала по пустыне без карты.
Эта работа пойдет ей на пользу.
Что было не так клево? Она не могла выбросить из мыслей того мужчину. Его образ завис в голове словно похмелье, хоть она и не пила, голова гудела, желудок делал сальто при воспоминании о поцелуе.
Он намеревался оставить ее в покое.
И это даже казалось правильным решением.
Но было странно скучать по кому-то, кто является для тебя абсолютным незнакомцем. Но ее сердце болело при мысли, что она никогда его больше не увидит.
Ну и ладно. Наверное, виноваты гормоны. А может, печаль обо всем, что она оставила в Мичигане, затопила другие области ее жизни.
Да, так и было.
Ведь разве возможно печалиться о ком-то, с кем знаком всего двадцать минут?
Глава 46
Когда Куин зашёл в комнату своих малышей, он полностью настроился провести время наедине с детьми, подготовить их к поездке к родителям Блэя… Но возле колыбелек стояла Кормия, Избранная укладывала малышей в кроватки. Хорошие новости? По крайней мере, рядом не было Лейлы, хотя он уловил её запах в воздухе… и оскорбился еще сильнее, когда подошел к люлькам и учуял запах женщины на своих детях.
Игнорируя шеллан Фьюри, он прошел сразу в ванную, достал две голубых ванночки, поставил в парные раковины и включил горячую воду.
Когда он вернулся в спальню, Кормия смотрела на него с прямотой, которая ему не понравилась.
— Помочь с купанием малышей? — спросила она.
Словно он сам не справится.
— Спасибо, но нет.
Избранная помедлила, все еще стоя возле кроваток.
— Слушай, я понимаю, что тебе очень трудно сейчас.
Ничего ты не понимаешь, подумал он.
— Но Лейла с удовольствием провела с ними время, и ты видишь, что у малышей все хорошо, — продолжила Кормия.
Ну да, его дети всё ещё дышат. Это правда.
— Я, думаю, тебе стоит…
Куин вскинул руку.
— Большое спасибо за помощь и заботу. Честно, ты супер. Не знаю, как выразить свою признательность.
Он нежно, но уверенно подхватил её под локоть и повёл к двери.
— Правда, просто класс.
Только Избранная вышла за порог в коридор со статуями, как Куин закрыл за ней дверь и запер на замок… а потом переключил всё внимание на ванночки: убедившись, что вода была правильной температуры, сначала искупав Рэмпа, потому что с сыном было проще во всех отношениях, а потом быстро сполоснул Лирик.
Вернув розовых и благоухающих детей в колыбельки, Куин подумал, что… черт, ему придется одевать их для поездки.
Он зашел в гардеробную, где стояли два комода. Выдвинув ящики, он поразился разнообразию детской одежды — ползунки и крошечные футболки, «штанишки» и «рубашки». Мгновение он пытался прикинуть, сколько времени ушло на то, чтобы выстирать и перегладить все это, тщательно разложить, розовое к розовому, и отдельно все голубое и темно-зеленое.
Лейла любила одевать Лирик в красивые одежки.
Поэтому он одел дочку в крошечные синие джинсы и красную футболку ее брата. Рэмпа он затолкал в самый маленький костюм с галстуком, какой только можно придумать.
Куин посмотрел на часы, подумывая самому принять душ… но время поджимало. Он планировал приехать к родителям Блэя до того, как накроют Первую Трапезу. Но такими темпами? Повезет, если он доставит туда малышей к ее окончанию. И это было до того, как пришлось засовывать детей в крошечные ботиночки и пальтишки… и, чтоб его два раза спереди и сзади, он едва не помер, устраивая их в гребаных переносках.
Когда он, наконец, все обстряпал — надел чистые подгузники, всю одежду, парку, перчатки и шапочки — и пристегнул мелких так, словно они в любой момент могли, приплясывая, выскочить из мягких кресел, Куин посмотрел на кровать с мыслью, что ему не мешало бы придавить подушку.
И, да ладно, его дело — сражаться с лессерами, которые так и норовили прикончить его.
То есть речь даже не о канцелярской работе, он сравнивал приложенные усилия с тем, как выкладывался в бою.
— Так, — сказал Куин, когда две мордашки уставились на него. — Вы готовы? Тогда сделаем это…
И в это мгновенье ему в нос ударил запах — смесь бомбы-вонючки, мертвой ящерицы и какого-то сгнившего фрукта.
Милостивый Боже. От такой вони заслезились глаза, а нос грозился собрать вещички и свалить, оставив тебя с двумя черными дырами на роже.
— Да вы издеваетесь надо мной?
Мгновение Куин подумывал о том, чтобы проигнорировать запах. В конце концов, в «Хаммере» можно опустить стекла, включить обогрев и дополнительный кислород, может, удастся пересечь город.
Но он не мог подложить маме Блэя такую свинью. Она и так сломала лодыжку. Зеленое облако вони могло сбить бедную женщину со здоровой ноги и отбросить к стене.
Он наклонился, и стало очевидно, что это Рэмп подложил теплый сюрприз. Отстегнув пряжку и достав малыша из кресла, Куин должен был признать, что как мужчина он оценил старания Рэмпа.
Да, его сын не мелочился. Гадить, так по-мужски.
Эм… в прямом смысле.
Назад к пеленальному столику. Все по новой, расстегнуть пуговицу и замок на миниатюрных штанах, отчего у Куина сводило пальцы. А потом…
— Ох, ничего себе, — выдохнул Куин, повернув голову, чтобы сделать глоток свежего воздуха.
Можно узреть Бога, не покидая планеты. Кто бы мог подумать.
А для уборки потребуется трактор с ковшом и защитный костюм. Рэмп, тем временем, просто лежал и смотрел на него, сжимая кулачки так, словно хотел пожать ему руку или что-то в этом духе.
Учитывая нечеткий фокус и координацию, можно предположить, что дети вампиров на ранних стадиях взрослеют быстрее человеческих, но их обоняние включается позже всех. Иначе парень бы не улыбался.
Ухватившись за липучки на подгузнике, Куин покачал головой.
— Ты маленький засранец, ты в курсе…
Стук в дверь послужил поводом повернуть голову, чтобы вдохнуть свежего воздуха.
— Да?
В двери показалась идеально уложенная, светловолосая голова Сэкстона, королевского юрисконсульта и кузена Куина.
— Я подготовил документы, которые ты…
Парень отшатнулся, и это бы выглядело комично, не стой Куин по локоть в детских какашках.
Адвокат учтиво кашлянул. А, может, подавил приступ рвоты.
— Дражайшая Дева-Летописеца, чем ты их кормишь?
— Смеси «Энфамил».
— Это вообще допустимо?
— В большинстве случаев, да. Хотя судя по испражнениям, в пищеварительном тракте ведутся боевые действия.
— Действительно. — Мужчина покачал головой, словно пытался отвлечь мозг от респираторных осложнений. — Эм, я принес документы, которые ты просил.
— Отлично. Спасибо. Положишь их в переноску Рэмпа? Нет, стой… лучше в сумку с подгузниками. Как ты видишь, у меня руки заняты.
— Да, уверен, все в доме проголосуют за то, чтобы ты не отвлекался от дела. Чего уж, на всем восточном побережье.
Куин вытащил грязный подгузник из-под задницы своего сына и начал вытягивать влажные салфетки из подогревателя так, словно собирался сложить парашют, пытаясь при этом сообразить, куда деть этот памперс. Сжечь на заднем дворе?
Наверняка пламя будет зеленого цвета. Черт, по такой логике стоит выключить свет и посмотреть, а не светится ли подгузник в темноте?
— Куин.
— А?
Парень больше ничего не сказал, и Куин оглянулся через плечо на идеально одетого адвоката в бабочке.
— Что?
— Ты уверен? Относительно этого?
— Да, абсолютно, на сто процентов уверен, что подгузник нужно сменить. И, спасибо, ты мне сильно помог. Честно, ты супер. Просто класс.
Похоже, это его новый способ прощаться. Искренняя признательность и похвала, с одной целью — закончить разговор и отвадить от него людей.
И, тем не менее, фраза сработала.
Сэкстон не задержался в комнате, а потом Куин пристегнул сына в переноске, перекинул вещевую сумку через плечо и поднял парные детские корзинки.
Тут же поставил их на пол. Открыл дверь, которую только что затворил Сэкстон. А потом повторил попытку с выносом детей из комнаты.
Потому что нереально повернуть дверную ручку без свободной руки.
Проходя мимо мраморных статуй, Куин ощутил, как его накрыла усталость, и списал истощение на несколько факторов. Он не спал весь день, его разум был занят мыслями о Блэе, злостью на Лейлу, беспокойством о Рэмпе и Лирик. Добавить ко всему Кора. А еще олимпийские игры по подготовке младенцев к поездке.
Черт, может, к нему подбиралась депрессия от скорой необходимости крепить гребаные переноски к заднему сиденью «Хаммера». В начале ночи он сделал тест-драйв и чуть не свихнулся, пытаясь зацепить пластмассовые корзинки к нужным креплениям… а ведь в них не было Рэмпа и Лирик.
Почему эти ненормальные люди не могли сконструировать все таким образом, чтобы две части соединялись легко и непринужденно, элементарно как у Шерлока Холмса? Если бесхвостые крысы смогли забросить чувака в космическом костюме на Луну, то почему не сделать так, чтобы родителям не пришлось воевать с детскими сиденьями?