— Поняла. Отлично.
— Ну, до завтра, Тэрэза.
Эмиль произнес её имя на французский манер, и с его акцентом оно прозвучало экзотично и непривычно. И какое-то время она смотрела в его глаза. Такие голубые.
— Э, ты готов?
В дверном проёме стояла женщина под тридцать, и чувствовалось в ее голосе, взгляде и теле некое превосходство. Лиза? Лайза? Что-то в этом духе. У нее были темные волосы, окрашенные в технике омбре[148], темные глаза с настоящими ресницами — предмет зависти для многих — и ноги, превращавшие джинсы, в которые она успела переодеться, в произведение искусства.
Она почти не замечала Тэрэзу, и было очевидно, кого она ждала.
— Так что?
Эмиль кивнул.
— Готов. Пока, Тэрэза.
Лиза/Лайза/как-её-там просто отвернулась.
— Пока, Эмиль.
Тэрэза закрыла свой шкафчик и перекинула сменный смокинг через руку. Она была слишком уставшей и потому не стала снимать тот, в котором провела весь вечер, а спрятала свою уличную одежду в рюкзак. Она хотела одного — добраться до кровати и закрыть глаза, потому что по своему опыту работы официанткой она знала, что без качественного отдыха следующая смена наступит раньше, чем ноги перестанут гудеть после предыдущей.
Она восхищалась коллегами, которые собрались на тусовку.
Повернувшись, чтобы уйти, Тэрэза…
Застыла, как вкопанная.
— Ты, — прошептала Тэрэза, подняв взгляд вверх, высоко вверх на лицо мужчины, который с прошлой ночи не выходил у неё из головы.
Трэз, Тень, брат владельца «Сала»… невероятно привлекательный мужчина-мечта, которым она грезила, заполнял дверной проём так, как это не смог бы сделать ни один человек, широкие плечи занимали все свободное место, благодаря нереально высокому росту макушка головы практически касалась верхнего откоса. Он был одет в темно-серый костюм, подчеркивающий цвет его кожи, и ослепительно-белую рубашку, которая испускала синеватое сияние, как снег в лунном свете.
А его лицо было ещё красивее, чем она запомнила.
И Тэрэза задумалась, а не была ли его нижняя губа мягче, чем она помнила.
— Я пытался удержаться на расстоянии, — сказал он низким голосом. — Меня хватило на сутки.
Она медленно опустила рюкзак на лавку.
— Ну… привет.
Трэз переступил с ноги на ногу и засунул руки в карманы.
— Ты поела?
— Э-э, нет. Пробовала блюда в начале ночи, но… нет.
— Хочешь перекусить со мной?
— Да.
Она ответила без раздумий и, наверное, показалась отчаявшейся, но ей было всё равно: когда ты намеренно игнорируешь то, что пошло бы тебе на пользу, то оставляешь мало времени для самоанализа.
— Пошли. — Он кивнул через плечо. — Я на машине.
Когда они шли через кухню, Тэрэза низко опустила голову. У неё возникло предчувствие, что его брат, владелец «Сала», не одобрит это… а парень сейчас готовил у плиты. С другой стороны, с опущенным взглядом или нет, они не останутся незамеченными.
Когда они дошли до чёрного входа, и Трэз придержал для нее дверь, Тэрэза не удивилась, обнаружив «БМВ», припаркованный возле входа… идентичный вчерашнему, но другого цвета. Она также не удивилась, когда Трэз обошел машину и помог ей устроиться на пассажирском сиденье.
Когда он сел в «БМВ», салон сразу же стал казаться менее просторным, но Тэрэза не возражала, потому что… боже, вот это тело. И, блин, от него шикарно пахло, одеколон, а, может, его собственный запах соблазнял её носовые пазухи.
— Куда бы ты хотела поехать? — спросил он, когда завёл двигатель и включил заднюю.
«Сириус Икс-Эм» был настроен на волну «Жара», и Тэрэза улыбнулась:
— Нам нравится одинаковая музыка.
— Правда? — спросил он, объехав здание и выруливая на парковку для посетителей.
— Да. О, я обожаю Кента Джонса[149].
— Я тоже. — Он помедлил у главной дороги, на которую они выезжали прошлой ночью. — Слушай, я знаю один круглосуточный ресторан. Ничего навороченного…
— Я не стремлюсь к наворотам. Простота — вот мой девиз.
— Ты далеко не проста.
Забавно, но услышав такие слова от мужчины в подобном костюме, с такой внешностью и крутым автомобилем, Тэрэза почувствовала, словно ей вручили корону Мисс Америки, Нобелевскую премию мира и ключи от Букингемского дворца — одновременно.
Наверное, она преувеличивает, но её душа запела, а в голове стало легко, как после бокала с шампанским.
— Итак, как прошла первая смена на новом рабочем месте? — спросил Трэз, словно желал заполнить тишину.
Кашлянув, Тэрэза начала поверхностно отвечать на вопрос, упомянув про три ошибки, но с ним было так легко, что вскоре она разговорилась.
— Я так боялась, что не подхожу. Мне, правда, нужна работа, а два других варианта уступали в финансовом плане.
— Тебе нужен аванс? Я могу занять…
— Нет, — резко ответила Тэрэза. — Спасибо, но нет. Я пришла в этот мир одна, и сама буду решать свои проблемы.
Когда Трэз резко повернул к ней голову, она поспешно добавила:
— Я хотела сказать, что не хочу быть обузой ни для кого.
О, чепуха. Правда в том, что она больше не позволит себе быть уязвимой ни перед кем. Но это звучало чересчур оборонительно и странно в контексте их разговора.
— Так, как тебе игра «Сиракузов»[150]? В ожидании заказов мы постоянно посматривали в телефоны.
— О, я тоже не мог оторваться от мобильного. Зонная защита[151] выше всяких похвал…
И ещё он любит студенческий баскетбол, — с изумлением подумала Тэрэза. Этот мужчина как единорог, серьезно.
Ресторанчик оказался невероятно крутым, передняя часть заведения располагалась в реконструированном вагоне, задняя — полноценный ресторан со столиками. Нью-йоркская атмосфера, официанты напоминали тех, что можно увидеть в «Сайнфелд»[152] — в цветастой сочетающейся униформе и с таким поведением, словно ты вломился в их дом и нагадил на любимый диван.
Фантастика.
— Значит так, их конёк — пироги, кофе и картофель по-деревенски, — сказал Трэз, когда они сели в конце зала у вывески «аварийный выход». — Еще фри. Они также неплохо готовят гамбургер. О, и чили, чили тоже вкусный.
Он открыл меню и заскользил взглядом по строчкам.
— Я забыл, они также делают улётный «Рубен». И ростбиф.
Прижав меню к груди, Тэрэза просто улыбнулась.
— Ты, наверное, пропустил Первую Трапезу?
Его черные глаза нашли её.
— Что? А, ну да. Этой ночью я открытие было на мне.
— У тебя свой ресторан?
— Нет, клуб. Точнее два.
Она кивнула, склонив голову на бок.
— Да, могу представить. Тебя — в дорогом и изысканном костюме.
К столику подошла официантка с двумя стаканами воды, которые буквально швырнула им в руки.
— Чего хотите?
Трэз указал на неё:
— Тэрэза?
— «Рубен». Определённо «Рубен». Даже меню смотреть не буду.
— Фри или чипсы, — раздалось резкое требование.
— Фри. Будьте добры. Спасибо.
Официантка посмотрела на Трэза:
— А вам?
В предложениях женщины не было вопросительной интонации, она скорее напоминала бандита, приставившего пистолет между лопаток и требовавшего кошелёк.
Трэз отложил меню.
— Чизбургер. Американский. Средней прожарки. Фри. Два яблочных пирога, две колы, а потом еще две — перед подачей десерта. Чек, пожалуйста, наличными без сдачи.
Официантка бросила взгляд в его сторону. Потом кивнула так, будто мысленно хлопнула его по плечу
— Ну вот, другое дело.
Когда женщина отошла, Тэрэза рассмеялась.
— А ты умеешь находить подход к женщинам.
Они болтали до тех пор, пока официантка не принесла колу, и тут же возобновили разговор, когда их снова оставили наедине.
— О, да, я всегда фанатела от баскетбола. Всю жизнь болею за «Спартанс»[153]. Жуткая фанатка Иззо[154]. — Тэрэза попробовала колу и со стоном откинулась на спинку. О, божественно ледяная, сладкая газировка. — Серьёзно, я лучше колы не пробовала.
— Тяжёлая ночь, ко всему прочему жажда. — Трэз улыбнулся. — Все зависит от обстоятельств.
Верно. А ещё того факта, что перед ней сидел сногсшибательный мужчина.
— Как так вышло, что у тебя нет пары? — выпалила она.
Когда он выпучил глаза, Тэрэза мысленно отругала себя. Разве можно задавать такие вопросы?
Внезапно тёмный взгляд заметался по помещению, пустым столам и стульям. В этом месте кроме них было всего две парочки, они сидели за стойкой в передней части заведения, и у Тэрэзы возникло ощущение, что если бы не свидетели, Трэз бы встал и начал расхаживать туда-сюда.
— Прости, — пробормотала она. — Это не моё дело.
— Ничего страшного. Что ж, скажем так: мне просто не везло в любви.
— Не могу представить женщину, способную от тебя уйти. — Поморщившись, она закрыла глаза и покачала головой. — Черт, мне нужно закрыть рот. Я снова сморозила что-то не то.
Он откинулся на спинку стула, и на мгновение на его лицо вернулась улыбка.
— Твоя прямота — как глоток свежего воздуха. Что скажешь на это?
— Ну, у меня идея. Я люблю проявлять инициативу, поэтому давай спишем всё сказанное мною за ужином на мою усталость? Ну, заранее простим мне всё, что вылетит из моего рта? В таком случае в конце ужина нам обоим будет не так стыдно.
— Тебе нечего стыдиться.
— Подожди, ты ещё всего не видел. Заказ ведь еще не принесли.
— Я люблю честность.
— Да? Что ж, тогда тебе повезло со мной. Родители всегда говорили…
Она внезапно замолкла, и Трэз пробормотал:
— Что говорили?
Тэрэза пожала плечами.
— Что у меня нет фильтра.
— Они остались в Мичигане?
— Нет.