— Что ж… — вернувшись, он окинул меня изучающим взглядом, сосредоточено пыхтя своей сигарой. — Я еду домой. Надеюсь, ты расскажешь мне, если что-нибудь найдешь.
Иными словами, он намекал: «Ты ничего не найдешь».
— Нет. — Я откинулся назад на своем стуле. — Не думаю, что расскажу тебе детали. Просто делай то, что должен.
Его лицо стало отстраненным, глаза — холодными.
— И что же это?
Я улыбнулся:
— Твоя чертова работа. Контролируй сделки, поступления и платежи, а также убедись в том, что в конце месяца каждый член семьи получит зарплату. Все как всегда. — Показывая, что разговор окончен, я повернулся к экрану компьютера.
— Послушай, Никсон, может ты…
— На сегодня мы закончили. — Я устремил ледяной взгляд на Тони. — А теперь я должен заняться другими делами.
Казалось, Энтони боролся с желанием продолжить этот разговор. Наконец, он кивнул:
— Да, сэр. — И, не сказав больше ни слова, покинул комнату.
— Анджело, — произнес я, повернувшись к двери.
— Да, сэр.
— Проследи за ним. Я хочу знать все подробности: что он ест на завтрак, обед и ужин, какой зубной пастой он пользуется, марку виски, которую он предпочитает. Я хочу, чтобы ты узнал его так чертовски хорошо, что если бы я поместил тебя под его кожу, никто не нашел бы никаких различий. Если заметишь что-либо подозрительное, сразу звони мне. И, Анджело?..
— Сэр.
— Никто — я действительно имею в виду это — не будет знать о слежке. Если тебя поймают…
— Я понимаю, сэр. — Кивнув мне, Анджело вышел вслед за Тони.
Я обреченно застонал, сжав голову руками. Сегодняшний день превратился в чертовски ужасный кошмар. Был ли день Трейс лучше, чем мой? Фактически я чувствовал, что это действительно было так. В конце концов, что могло быть хуже, чем запугать и угрожать убить бывшего лучшего друга и обнаружить, что твой дядя, возможно, был предателем?!
Когда Чейз вошел в дом, он выглядел так, словно лишь пара секунд отделяла его от того, чтобы пустить себе пулю в лоб.
— Чувак… — Я кинул банку пива в его сторону. — Кто-то умер?
Он сумел поймать ее в воздухе и, поставив на стол, сел в кресло.
— Никто, — ответил он. — По крайней мере среди тех, о ком я знаю. Позволь перефразировать: я никого не убивал. А ты?
Я замер, покачал головой, а потом улыбнулся.
— Еще нет.
— Не понимаю, что тут смешного?
— Мы… — Я сел рядом с ним и глубоко вздохнул. — Кому придет в голову задавать такие вопросы, возвращаясь поздно ночью?
— Черт побери, это не шутка!
— Черт побери. — повторил я и, подняв свою кружку, чокнулся с Чейзом. — Итак, может объяснишь, в чем дело? — непринужденно спросил я. — Ты плохо выглядишь… Трейси вляпалась в неприятности или ты?
— Н-нет, — произнес он, откашлявшись. — Все в порядке. Просто ненавижу ходить на ее занятия. Мне невыносимо скучно… Я был первокурсником три года назад, с меня довольно. К тому же, готов поклясться, что многие из ее преподавателей мечтают меня убить.
— Чейз, — осторожно сказал я, сделав глоток пива. — Ты переспал с двумя из четырех женщин-преподавателей. По-моему, это и есть причина их недовольства.
Чейз недовольно фыркнул:
— Они должны быть мне благодарны за то, что я обратил на них внимание!
— Это ты так говоришь… — Я не выдержал и рассмеялся. — Они видят ситуацию немного по-другому…
— Ты-то откуда знаешь? — Глаза Чейза расширились.
— Чейз, ты не можешь переспать с женщиной вдвое старше себя, а затем назвать ее хищницей в лицо, особенно если ты из тех, кто легко говорит комплименты в постели.
— Я не виноват! — Чейз поднял руки, как бы сдаваясь. — А теперь сменим тему…
— О, с удовольствием.
— Может быть, — начал Чейз с надеждой, — Текс присмотрит за Трейс?
— Ты говоришь так, словно она — ребенок, нуждающийся в няне.
Вопреки моим ожиданиям, Чейз не засмеялся. Какая, черт возьми, муха его укусила?
— Говори, Чейз, — скомандовал я, слегка подтолкнув его локтем, — что случилось?
— Я… — Он закрыл глаза и покачал головой. — Я действительно…
— Никсон! — Трейси ворвался в комнату, и, увидев меня, бросилась в мои объятия, обвив руками мою шею. Я привлек ее к себе и усадил на свои колени.
— Я скучала, — прошептала она. Ее губы прижались к моим губам, и беспокойство о Чейзе отошло на задний план.
Чейз кашлянул пару раз, привлекая наше внимание, и Трейси отстранилась от моей груди. Встревожено посмотрев на меня, она проговорила:
— Он рассказал тебе?
— Я как раз собирался, — надтреснутым голосом произнес Чейз.
— Рассказал, что? — спросил я, переводя взгляд с Чейза на Трейс и обратно.
— Лука, — ответил Чейз.
Трейси выдохнула.
— Тот угрожающего вида мужчина — Николоси? Он преследовал нас.
— Какого черта! — Все еще прижимая Трейси к себе, я вытянулся и безжалостно вонзил локоть в бок Чейза. — Ты не должен был скрывать появление Луки на нашей территории. Есть вещи, о которых я должен знать. Почему ты не отправил мне сообщение?
— Я не подумал об этом. — Чейз сглотнул и отвел взгляд. — Мне очень жаль. Я был в шоке и не знал, что предпринять. Не волнуйся, Трейси была в безопасности. Все в порядке.
— Все в порядке?! — возмущенно повторила Трейси. — Никсон, — повернувшись, она прижалась своим лбом к моему, — он весь день был словно в полусне. Я думаю, его заводной механизм испортился.
— Я не испортился! — завопил Чейз.
— И он не заводная игрушка… — ухмыляясь, защитил я Чейза.
— Игрушка, — кивнула Трейси. — Определенно, игрушка. Но я имела в виду только то, что целый день он пребывал в такой глубокой депрессии, что невозможно было находиться рядом.
— Вообще-то, я тоже здесь. — возмутился Чейз и вздохнул.
— Пожалуйста, — тихо попросила Трейси, ее губы медленно заскользили по моему рту. Она прикусила мою нижнюю губу, слегка посасывая кольцо в ней. Коснувшись губами моего уха, она прошептала:
— Узнай, что произошло.
Наклонившись, я коснулся ее носа кончиком своего и пристально посмотрел ей прямо в глаза.
— Иди, переоденься к ужину. Я буду готов через минуту.
— Хорошо.
Когда Трейси была вне пределов слышимости, я схватил Чейза за руку, и потащил его за собой по коридору в кабинет моего отца. Закрыв двери, я резко спросил:
— Что, черт возьми, произошло?
Чейз старательно избегал встречаться со мной взглядом. Он засунул руки в передние карманы джинсов и уставился в пол.
— Чейз?
— Я поцеловал ее…
— У тебя ровно пять секунд, чтобы все мне объяснить, прежде чем я убью тебя.
— Лука… Он стоял перед нами в кофейне, и я запаниковал. Я поцеловал Трейс — она неохотно позволила поцеловать себя; я представил ее Луке, и мы пошли на занятия. Это все, что произошло.
— C языком?
Чейз опустил голову:
— Что?
— Ты меня слышал. С языком или без?
— Это ммм… — Он махнул рукой. — Никсон, все произошло так чертовски быстро. Я не знаю. Да. Возможно. Я не уверен. Мне очень жаль. Это было единственное, что я смог придумать. Я был уверен, что Трейси разозлится, но она все поняла.
— И ты всем этим расстроен, потому что…?
— Ну, я люблю свою жизнь. И не думал расстаться с ней сегодня. — Чейз неуверенно улыбнулся. — Кажется, сегодня я боюсь вопросов и своих ответов. Кому доверять? Себе?
— И…?
— Ничего. — Ответ прозвучал несколько натянуто. — Все это напрягало меня весь день. То, что я сделал и делаю — неправильно. Надеюсь, ты понимаешь, что я имею в виду?
Мои глаза сузились.
«Вторая часть его речи гораздо больше похожа на правду», — подумал я.
— Проклятье, Чейз. Я сам с трудом держу себя в руках. Просто постарайся помнить, что это не чертова пытка…
Чейз фыркнул.
— Это сохранит жизнь Трейси, — продолжил я.
— Думаешь, я этого не знаю? — чувство вины, промелькнувшее на его лице, уступило место возмущению. Непонятное выражение, бывшее в глазах Чейза, было чувством, которое я совсем не хотел видеть.
Боль обожгла, словно нож вонзили мне в спину, и не было никакого способа вытащить его. Предательство.
Он хотел предать меня.
Я ничего не мог сделать, только молиться о том, что, когда придет время… он не сделает этого.
Глава 17Феникс
Когда я очнулся, голова раскалывалась от боли. Я попытался найти в себе силы передвинуть стул, чтобы сесть поудобнее, но имело ли это какое-либо значение? Рано или поздно меня пустят ко дну озера. Какая разница, умру я сидя или лежа на стуле?
Горло сжал спазм, не давая дышать, когда я вспомнил выражение лица Никсона, входящего в комнату. Одного взгляда было достаточно, чтобы понять: он никогда не простит меня. Лучше умереть, вспоминая потерянную дружбу с Никсоном, чем подвергнуть его жизнь опасности и снова заставить страдать. Я больше не хочу быть источником неприятностей для него и тех, кто ему дорог.
Я понял, что если бы у меня было сердце, оно бы разорвалось на крошечные осколки, сгорая дотла в воздухе, после того, как я увидел тень сожаления и вины в глазах бывшего лучшего друга, словно это он совершил предательство. Я никогда бы не смог объяснить ему всю глубину ужаса, который испытал, когда до меня дошло, что я пытался сделать с Трейси.
Они думали, что я желал причинить ей боль, потому что был монстром, — это была далеко не вся правда. Они ничего не знали про странные провалы в моей памяти. Я тщательно скрывал это ото всех. Когда это случилось в первый раз, мой отец обратился за помощью к лучшим врачам.
— Он ничего не помнит! Мой сын сошел с ума? — Разговор шел на повышенных тонах; в конце концов, он только что потратил тысячи долларов, которыми даже не располагал, на то, чтобы получить консультацию лучшего психотерапевта.
— Иногда, — женщина-психотерапевт выдавила печальную улыбку, — в результате травмы, чувства притупляются. Тело начинает действовать на автопилоте. Похоже, ваш сын знает о том, что происходит, но бессилен что-либо изменить. После приступа он не может вспомнить детали — только то, что он сделал что-то непоправимое, — а затем провал в памяти может повториться.