— Ладно… как скажешь, — смущенно прошептала она — Я тогда тут приберусь, закрою аудиторию и передам ключи сторожу на вахту… ну и домой пойду, день завтра действительно тяжёлый.
— Ты только знаешь что сделай, к соседу своему загляни, скажи, что завтра с ним подписываться будем. Попроси чтобы он в гараж пришёл.
Сивый, улыбаясь кончиками губ, забрал у неё канцелярский нож, положил обратно на стол. Грозная штука в правильных руках. Можно так порезать, если уметь бить, что не дай боже. Однако Борис Дмитриевичу канцелярский нож без надобности сейчас.
Вернее сказать, он не совсем дурак, чтобы ходить на стрелку с Зябликом с пустыми руками, но хотелось верить, что до «полных рук» удастся не довести.
Борис Дмитриевич вышел из кабинета, оставив Ленку в аудитории, и бодрым шагом двинулся по пустому коридору, насвистывая себе мелодию под нос.
На выходе попрощался с охранником, который досмотрел «Поле чудес».
— Сколько ещё вас там? — спросил тот. — Ночь считай на дворе.
— Семейка Лена наша староста вам ключи передаст, мы уже закончили, — пояснил Борис Дмитриевич.
И с этими словами вышел из здания, сбежав по ступенькам. Втянул ноздрями прохладный вечерний воздух и решительно двинулся на задний двор института, где и была забита стрелка с пацанами. В том, что Зяблик придёт не один, Борис Дмитриевич нисколечко не сомневался, поэтому не удивился, когда на заднем дворе увидел троицу ребят, напряжённо дожидавшихся появления оппонента.
Сивый также вразвалочку подошёл и встал напротив троицы, окинув всех поочерёдно тяжёлым взглядом.
— Здоров пацаны.
Приветствием на приветствие никто не ответил.
— Ты че один сюда пришёл? — искренне удивился Зяблик.
— Мне няньки не нужны, я мальчик самостоятельный. Вопросы свои решаю сам.
— Тебе же хуже! — фыркнул Зяблик.
— Поговорим? — предложил Борис Дмитриевич.
— Только тогда когда ты окажешься на коленях и юшкой умоешься!
Зяблик демонстративно размял шею и двинулся на Сивого. Сблизился, как фейс ту фейс боксёры проводят, и упёрся лицом в лицо, нависая всей своей мощью сверху.
— Че прямо тут тебя поломать тебя, баклан недоделанный? — прошипел он, брызжа во все стороны слюной.
«Ну как я и предполагал — не расположен собеседник к разговору», — отметил про себя Борис Дмитриевич. — «По такому случаю его надо в чувства привести».
Сказано — сделано.
Сивый вдруг изобразил гримасу удивления на своём лице и выпучив глаза, уставился за спину оппонента.
— Ой, кажется птичка пролетела! — выдал он в сердцах.
— Чего?! Какая птичка…
На автомате, не чувствовавший опасность в оппоненте, Зяблик таки обернулся на птичку посмотреть. Но увидел лишь темное небо со звёздами, освещённое тусклым светом уличного фонаря.
— Какая птичка, че ты мне голову морочишь, придур…
Не договорил. Потому что в тот момент, когда Зяблик начал разворачиваться обратно, то точно в бороду ему прилетел удар кулаком от Бориса Дмитриевича.
«Саечка за испуг», — мысленно прокомментировал Борис Дмитриевич, стряхивая кушак и видя как замертво валится тело оппонента на асфальт.
Говорят достаточно всего двадцати килограмм, вложенных в силу удара, чтобы вырубить наглухо соперника любой комплекции. Главное донести удар до цели как можно точнее, а если ещё и донести неожиданно — будет тот самый сок. Даже «мощи» пятидесяти килограммового нового тела за глаза хватит. И это сработало, спасши Борю от серьёзных неприятностей в случае промаха. Зевнув удар, пришедшийся ровно в подбородок, Зяблик сложился пополам, как неисправная раскладушка складывается.
Клацнули зубы.
Двое дружбанов Зяблика было бросились на помощь своему товарищу, вытаскивая на ходу складные ножики. Но Борис Дмитриевич с места не сдвинулся.
Тягаться в реальной уличной драке с ребятами, превосходившими его в комплекции примерно вдвое, не было никакого смысла — проиграет.
Движение.
В руке Бориса Дмитриевича появляется шило, перекочевавшие из дедовского ящика с инструментами. Вряд ли двух молодцев спугнет такая ковыряла в руках, но Борис Дмитриевич хватает за шкирку Зяблика и подносит шило к его шее.
— Продырявлю, — холодно предупреждает он.
Кореша останавливаются, медленно и с опаской поднимают руки. Хрен его на самом деле знает, что у этого мелкого в голове. Зяблик уже в себя пришёл и чувствует на своей шее шило, моргает.
— Готов говорить?
— Пошёл ты, козел.
— Зяблик мне терять нечего, я дурак, с жёлтой карточкой.
Двое корешей мнутся, не знают как реагировать на происходящее.
— Убери шило по хорошему, — рычит Зяблик.
— Если ты пообещаешь меня выслушать — тогда уберу.
Зяблик промолчал, со свистом вдыхая и выдыхая воздух через раздутые ноздри.
— Пошёл ты, — стиснув зубы выдавливает.
— Твой выбор, — с полным безразличием в голосе ответил Борис Дмитриевич.
Ну и вдавил сильнее шило в шею соперника. Не так, чтобы отверстие в его теле проковырять, но так чтобы почувствовал — Сивый шутить не собирается. Острие шила вонзилось в шею, натянуло кожу.
«Упс», — Борис Дмитриевич увидел как стекла первая капля крови по шее Зяблика.
— Выслушаю… отпусти! — заверещал тот.
— Слово пацана даёшь? — Борис Дмитриевич не спешил отпускать.
— Даю! Слово пацана. Шило только от шеи убери!
— Поднимайся, побазарим.
Сивый убрал шило, делая шаг назад и протягивая руку Зяблику, сидевшему на пятой точке на асфальте. Пацан тяжело дышал, покраснел весь, ладонью правой руки размазал по шее выступившую каплю крови и посмотрел на Бориса Дмитриевича с такой ненавистью, что очевидно стало — на куски готов разорвать.
— Ты слово пацана дал, — напомнил Сивый.
Надо отдать должное Зяблику, слово он нарушать не стал. Раздраженно сплюнул, принимаясь на ноги, правда без помощи Бориса Дмитриевича, выходит зря руку протягивал.
«Ну хорошо хоть смекнул сразу».
— Я в отличие от тебя слова не нарушаю, — прошипел Зяблик, пристально глядя в глаза Сивому.
— Ты о чем?
— О том, что если сказал, что к бабе не буду лезть, то не лезу, а ты фуфломет. Слово своё нарушаешь.
Сивый удивился — неожиданно выходит.
«Оказывается прежний хозяин тела слова Зяблику давал, к бондарихе не лезть… нехорошо так получается, если действительно слова дал и теперь я его нарушаю».
Однако отвечать за обещания прежнего владельца тела, Борис Дмитриевич не мог по определению. Как можно выполнять или не выполнять обещания, о которых ты ни сном, ни духом? В том то и дело, что никак.
— Я и не лезу, я с Ленкой встречаюсь, — Сивый попытался выкрутиться, иначе как получается — внатуре фуфломет.
— Внатуре? — удивленно переспросил Зяблик.
— Да, мы с Семейкой время вместе проводим, — подтвердил Борис Дмитриевич. — Твоя Машка мне не нужна.
— Не знал, я думал ты к моей Машке под юбку лезешь… Ладно чего ты хотел?! Выкладывай!
— Есть у меня к вам интересное деловое предложение, пацаны.
Троица переглянулась. Понятно, что слушать Сивого никто особо не был настроен. Но раз Зяблик слово пацана дал, то так и быть — выслушают чего он хочет.
— Ну выкладывай, че резину тянуть, — сказал Горелый.
Ну и Сивый своё предложение озвучил. Он предлагал пацанам поработать на него — чуть здесь, чуть там. Где-то на точках постоять, где-то по другому помочь, если понадобится. Не за бесплатно, разумеется — пообещал по двадцать рублей в день ребятам платить. Было видно, что слушали его с недоверием. Ну с каких это пор у Бори Сивого, поэта и додика бабки на кармане стали водиться — наверняка навяливает. Сам же стрелку забил, а теперь не знает как отсюда съезжать, потому что ребят на свою сторону подтянуть не получилось. Тем более бабки Сивый предлагает внушительные. Столько даже на заводе работяги высококвалифицированные не зарабатывают. А тут пацаны не умеют толком ничего… на развод уж больно смахивает. Все это читалась в глазах оппонентов, говорить не говорили, переглядывались то и дело.
— Не пацаны, мое дело предложить, чтобы у вас всегда копеечка на кармане звенела, оно ж дело молодое, бабки на ход ноги всегда нужны. Бабы, рестораны, туда сюда.
— Нужны, — Горелый аж облизнулся, видимо представил. — Никто не спорит.
И Борис Дмитриевич тотчас произведённое впечатление усилил.
— Ну вот, а у вас 600 рублей за месяц будет набегать в рыло. Пару тройку месяцев так со мной поработаете и тачку можно брать на покатушки. Ну а соглашаться на мое предложение или отказываться — это уже ваше личное дело, — пояснил Борис Дмитриевич.
— Бабки то у тебя откуда? — прямо спросил Зяблик напрашивающийся вопрос. — Ты не обессудь, Боря, но ты как чухан выглядишь, и с бабушкой в нищите живешь, последний хер без соли доедаешь. Не похоже, что у тебя деньги водятся.
— Я предприниматель начинающий, своё дело недавно открыл, — ответил Сивый. — Где-то что-то получается по тихоньку. Дома кстати ремонт затеял, дядю Славу сантехнику менять позвал.
— И че за дело у тебя, которое столько денег приносит?
— Бабки на литературе тихим сапом зарабатываю. Вот уже на следующей неделе планирую первые точки по городу ставить. Расширяюсь, поэтому люди нужны. А я сторонник того, чтобы работать с теми людьми, кого знаю. Доверия что ли больше к таким.
С этими словами Борис Дмитриевич в подтверждении сказанного достал из кармана сложённые рублевые купюры.
— Соглашаетесь и я вам сегодня по паре червонцев сразу отстегну.
— А подвох хоть в чем? — нахмурился Горелый. — Это ж бешеные бабки! Зачем тебе нам столько платить?
— Нет тут никакого подвоха. Просто вам пацаны работать придётся, чтобы бабки эти зарабатывать. Запросто так не плачу. Бизнес же дело такое — всякое случается по ходу дела. Мало ли кому не понравится, что у меня точки по городу будут стоять, — Борис Дмитриевич плечами пожал.
Пацаны что-то замычали понимающе как будто и наперебой начали талдычить.
— Кто-то уже на тебя наезжает, Малой? Кто такие эти чебурашки?