Все же хорошо, что я не хрупкий эльфийский цветочек. Уверена, им такие анекдоты не рассказывают. Утром меня осенило, и я вскочила с кровати очень рано. Ирга приоткрыл один глаз, убедился, что все нормально, и опять заснул, а я понеслась к Отто.
Полугном бессовестно дрых, и я с огромным удовольствием стянула с него одеяло. Холодный воздух в выстывшем под утро доме сработал лучше ведроводы.
— Эй, ты чего? — завопил он, мгновенно проснувшись.
— Что случилось?
— Отто, ты был прав. Этот Ульрих.
— Какой Ульрих?
— Потом расскажу. Так вот, этот Ульрих пишет с ней книги в соавторстве. Ты был прав. Это ненормально, что в саге описывается такое большое семейство. А вот для гномов такое в порядке вещей. Думаю, он составляет конву сюжета, а она добавляет всякие страдания и эротические сцены.
— Вставай, Отто! Мы прославимся! Садись. Пиши первый том саги. Ну, Отто!
Полугном отобрал у меня одеяло, закутался в него, как в кокон.
— Я сейчас напишу. — злобно пообещал он. — Я сейчас напишу. Том первый — мучительное убиение делового партнера. Том второй — рыдание ее мужа, который не удержал жену от необдуманных утренних поступков. Том третий …
— В такую сагу мы сексуальные сцены не вставим. Я попятилась из спальни Полугнома.
— Вставим, золотце, вставим, — ласково пообещал он. — Сцена первая. На столе лежит новый заказ, и ты уже идешь его любить в любой позе.
И тут я поняла, что не грозит мне стать нежным цветочком с таким-то партнером. Вздохнув, я пошла любить заказ. Лелея планы жестокой мести. Ничего, вот за завтраком я расскажу Отто, с какими украшениями на бороде Ходят оберегающие и заботливые партнеры. Пусть сделает нужные выводы. Сага, жди меня.
О тяжелой писательской доле.
Отто вошел в гостиную и, от удивления, выронил из рук сумку с продуктами.
— Ола, ты что делаешь? Ты заболела и пишешь завещание?
— Почему это? — обиделась я, отрываясь от листка бумаги. Если я что-то пишу, так сразу завещание. Я что, просто так не могу ничего писать?
— Э-э-э, нет. Даже письма твоей родне писали мы с Иргой.
— Я обиженно фыркнула. — Так то же письма, а у меня вдохновение. И я пишу эротический рассказ.
— Ого! — Отто подошёл к столу и заглянул через плечо, но я прикрыла писанину рукой.— Ну дай почитать. Эротический рассказ от Олы — это же я даже слов не нахожу.
— Не покажу, пока не допишу до конца. А ты лучше, о, положи свои ладони мне на грудь. — Да Отто, ты что, маленький, вот так!
— Ола!
— С опаской сказал полугном. — Я бы хотел тебе напомнить, что для таких дел у тебя есть Ирга или Живка.
— Да ну их!— отмахнулась я. Они и не остановятся. А мне нужно ощущение описать, понимаешь? Так что так и стой, а я буду писать.
Отто вздохнул, но счел за лучшее смириться.
— Молодец! А теперь погладь меня. Ну, Отто!
— Ола! Я все-таки молодой мужчина.
— Чуть-чуть, я тебя прошу!
Отто погладил, без особого желания, но добросовестно.
— А теперь опустись медленно на мои бедра, сожми их в страсти.
— Ты с ума сошла, да? — Тоскливо спросил Отто.
— У меня вдохновение, понял?
Я посмотрела на выражение лица лучшего друга и решила, что пора включать воображение и обойтись без тактильных ощущений.
— Ладно, иди уже, я тебе дам почитать.
К вечеру гениальный труд был закончен. Я вручила Отто исписанные листы и присела рядом, с жадностью уставившись на его лицо, чтобы не пропустить ни одной эмоции. Полугном приступил к чтению.
— Слушай, Главный герой на треть орк, на треть эльф, на треть тролль и на треть человек. Как такое может быть? Это же получается больше единицы. И треть, ведь кровь считают по половинам.
— Да что ты понимаешь? Он был рожден в результате бешеной страсти между ними всеми.
Отто заржал, но потом взял себя в руки.
— Извини, я представил просто эту бешеную страсть. Итак, смятые поцелуем губы. Хмм… Глаза зеленые от страсти закачанные … закачанные. Запылало ярким сигнальным огнем от смущения.
— Это метафора, — защищалась я.
— Дикая, застилающая глаза боль заставила всё тело содрогнуться, когда внутри что-то порвалось. И потекла кровь. — Это что, расчленёнка или эротика?
— Он её девственности лишает!
— Ола, я, конечно, никогда не был девственницей. Но скажи, разве у тебя это было именно так? Потекла кровь. Кошмар какой!
— У меня было по-другому, призналась я. Но я ведь писатель, я должна описывать то, что чувствует большинство.
— А большинство чувствует дикую, застилающую глаза боль? — удивился Отто. — Надо же!
— Откуда я знаю, что чувствует большинство? Я представила, — проворчала я. — Кстати, а почему ты так быстро читаешь? Надо наслаждаться, вдумываться.
— Себя ищем, — сказал Отто.
— Что? — Он трогал её везде. Это всё? Я десять минут.
— Меньше.
— Хорошо, меньше. Я тебя гладил, испытывая невыносимые муки мужского естества. А ты?
— Подожди, подожди. Я это запишу. Я вырвала у него рассказ и принялась исправлять.
— Ты продолжай про мужское естество, пожалуйста.
Отто закатил глаза и сказал.
— Ну, раз они в конце поженились, то отдавай творение в газету «История любви». Целевая аудитория оценит.
— Правда? — возликовала я.
— Конечно, — заверил полугном.
— А ты что скажешь? Лучший друг помолчал, пошевелил губами, пытаясь сформулировать. Я с трепетом ждала.
— У меня нет слов. Наконец произнес он. Это было так. Хотя, да, нет слов.
С днем влюбленных.
В день влюбленных я приготовила Ирге специальный подарок, чтобы он опять не смог обвинить меня в том, что я все забыла, готовилась заранее. Чтобы подарок был действительно уникальным, задействовала все доступные ресурсы и выложилась по полной.
— Что ты спишь на ходу? — спросил Отто. — Всю ночь Иргу одаривала?
— Нет, только готовилась к подарку.
— И что это? — заинтересовался лучший друг.
— Уникальный подарок для любимого мужа Некроманта. Полугном хмыкнул. Он скептически относился к моим подарочным способностям и очень зря. На этот раз я превзошла саму себя.
— Да, Ола, ты превзошла саму себя. — Первое, что сказал мне Ирга, когда вернулся поздно вечером к нам в квартиру.
— Правда? — кокетливо улыбнулась я, поправляя на себе эротическое белье гномьего производства. Замужество действовало на меня благотворно, и эльфийское белье на мои формы уже не налезало.
— Правда! — честно ответил Ирга, не обращая внимания на мой внешний вид. Он прошел мимо красиво сервированного стола прямо к чайнику и шумно отпил прямо из носика. Я чуть не поседела. Я на всякий случай отошла к двери, чтобы, если что, побыстрее смыться. Кажется, подарок произвел не то впечатление, на которое я рассчитывала.
— Запустить в управление магии-зомби, распевающего любовную песню — это еще куда не шло. Но ты его сделала отвратительно. Он развалился прямо у нас в отделе. И угадай, как то все убирал. О-ла!
— Я люблю тебя, Ирга! — крикнула я, скачая по ступенькам вниз и на ходу натягивая шубку. — Ладно, в следующем году придумаем что-нибудь другое.
День свободы.
— Ола, милая!
Певучий голос, растягивающий гласные, Прокрался в мой сон. Чтобы усилить эффект, некромант пощекотал мне пятку.
— Чего тебе? — бОркнула я, взглянув на окно.
За ним было темно-темно.
— Даже для твоего трудолюбия слишком рано.
— Я уезжаю по делам, — мягко сказал Ирга, погладив меня по ноге. подскочила я.
— Сегодня?
Разговоры о том, что Ирге нужно будет поехать к заказчикам, в отдаленное поместье, велись давно. Один богатый аристократ внезапно умер, не оставив завещание, и на фамильные богатства тут же нашлась масса желающих, начиная от братьев-близнецов, которые никак не могли выяснить, кто из них первый, и их старшего, но, увы, незаконорожденного брата, и заканчивая старым слугой, которому хозяин обещал денег.
Умерший старикан был изрядным шутником, поэтому перед смертью зачаровал место своего погребения так, что его невозможно было найти. Однако наследники попались уперты и уже полгода перекапывали поместье и все близлежащие земли в поисках папаши. Даже зима не умерила их энтузиазма. Видимо, их старания все-таки увенчались успехом.
— Я уезжаю сейчас, — сказал Ирга, глядя на меня сквозь челку голубыми глазами. — Милая, ты бы не могла попридержать выражение своей радости хотя бы до того момента, как за мной дверь закроется.
— Извини, — сказала я, сгоняя с лица улыбку. — Желаю удачно поработать.
— Я вернусь вечером, — сообщил некромант, и по его тону не было понятно, была ли это угроза или обещание.
Как только за супругом хлопнула дверь, я соскочила с кровати и, танцуя, прошлась по комнате. Целый день свободы! Какое счастье! Наступает чудесное время! Нет, я очень любила своего мужа. Я очень любила свою работу. Я очень любила своего напарника, но иногда так хотелось побыть в одиночестве и посвятить день только себе.
Когда только Ирга заговорил о возможности командировки, я тут же выбила у Отто себе выходной. Теперь оставалось только отправить полугному магического вестника и совершить давно задуманное и распланированное до последней мелочи.
Я мечтала о ванной, о большой горячей ванной с густой и высокой ароматной пеной. Я мечтала о том, как я буду лежать в этом горячей воздушном облаке до тех пор, пока кожа на пальцах не сморщится. Потом я бы выпила чашку горячего шоколада и поспала, а потом опять бы залезла в ванну. В принципе, Ирга был бы не против, хотя откровенно не понимал прелести ванной. Но если мне так хотелось, он бы заказал ванну к нам в квартиру. Но одно дело – лежать в ванной под жадным взглядом мужа, а другое – наслаждаться этим сколько захочешь, хоть целый день.
Ванны в нашей крохотной квартирке не было, но я уже внесла предо