Кристиан сидел на бампере, а Иона растирал его красные предплечья и распухшую руку обезболивающим гелем. Остальные братья загружали декорации обратно в открытые задние двери фургона и выносили из актового зала ящики из-под молока и мусорные пакеты, полные пластиковых ковриков, осколков шлакобетона и арбузной мякоти.
- Здраствуйте... - сказала Эбби. Кристиан с Ионой подняли глаза, и старший улыбнулся из-под светлых усов:
- Желаешь посвятить свою жизнь Христу? Или хочешь автограф? Можем внести тебя в список подписчиков!
- Э-э... Я с ним хотела поговорить, - она указала на Кристиана.
- Боюсь, сейчас я не горазд давать автографы, - Кристиан показал свою правую руку - кулак был весь ободран. - Последний кирпич дался мне нелегко.
- Нет, я хочу спросить насчет того, что вы сказали... про девушку с демоном. Она моя лучшая подруга. Скажите, пожалуйста, что вы увидели?
- Ничего он не увидел, - заявил Илия, проходивший перед Эбби. В каждой руке он держал по кувалде.
- Я обладаю даром различения духов! - фыркнул Кристиан.
- Ты свою руку у себя перед носом не можешь различить. - Илия швырнул кувалды в фургон с громким грохотом.
- Он просто мне завидует, - обратился Кристиан к Эбби. - Я увидел, что твою подругу преследует демон в образе огромного филина. Его тень закрывала ее лицо.
- Шоу закончилось, нам пора убираться. - Иона встал между Кристианом и девушкой. - Нам не платят за то время, что мы тут копаемся. Возьми нашу листовку и расскажи всем друзьям про шоу братьев Лемонов «Вера и фитнес»!
Взяв размноженную на ксероксе листовку, Эбби принялась пятиться, как можно дольше не сводя глаз с Кристиана.
«Я вижу твоего демона. Он удерживает тебя; заставляет причинять страдание дорогим людям».
Теперь она была не одна.
Танцуем во тьме[19]
- Пятнадцать стеблей сельдерея... - Маргарет записывала в тетрадке на спирали: «15 сельд », - двенадцать морковных палочек, - «12 морк.», - восемь яблочных долек, - «8 ябл.», - двадцать пять виноградин, - «25 вин.», - и два коктейля, - «2 кокт».
Немецкие коктейли Гретхен расплавили Маргарет до самой ее модельной сердцевины - округлости словно срезало ножом, появились трагические высокие скулы, волосы стали гуще, глаза - ярче.
- Уоллес от меня просто не отрывается! - хвасталась она, сидя по-турецки на Газоне в лучах октябрьского солнца.
Зима запаздывала, и на траве не было свободного места: девушки поедали йогурт, собравшись кругами, парни из Жонглерного клуба вертели над головой булавы, вызывая визг со стороны зрительниц, другие ребята пинали футбэги, игроки в бочче стояли и внимательно следили за мячами друг друга, убрав руки в карманы, а вдали несколько двенадцатиклассников в футболках играли в тач-регби.
Ученики наслаждались солнцем, покрываясь загаром и истекая потом, надев очки, сняв свитеры и расстегнув рубашки. Стояло прекрасное настроение, все внезапно прониклись доброжелательностью друг к другу, то и дело раздавался смех, и Маргарет сияла красотой. Теперь она даже могла надеть черное платье на зимний школьный бал - на это отваживались только некоторые, самые стройные двенадцатиклассницы. В Чарльстоне носили либо платья с орнаментом, либо одноцветные наряды, но черный считался слишком изысканным: чтобы его надеть, нужно было обладать стопроцентной уверенностью в себе. Маргарет ею обладала, и все благодаря Гретхен.
- Нет: серьезно! - Она закрыла дневник питания и вытянула ноги перед собой, обратив солнечные очки к небу. - Если он и дальше будет так часто на меня залезать, я к январю залечу.
- Мы будем очень тобой гордиться, - ответила Гли.
- Когда-нибудь и ты подрастешь и испытаешь настоящее удовольствие для взрослых - траханье! - парировала Маргарет.
- Кстати о птичках, - Гретхен приподнялась. До сих пор она лежала на спине, держа на весу рабочую тетрадь по английскому и щелкая уроки, как орешки: их класс был на четвертой главе, а Гретхен уже решала кроссворд в конце двадцать первой, подложив расстегнутую сумку себе под голову. Когда она приподнялась, из рюкзака выскользнуло несколько книг, в том числе и ежедневник Гретхен - на обложке был восточный узор-«огурец». Взгляд Эбби был прикован к этой записной книжке.
- Это от отца Моргана, насчет церковного совета, - Гретхен протянула Гли сложенный листок.
- О-о! Записка... записька! - хихикнула Маргарет. Гли сунула листок между страниц, не обращая на нее внимания, и спросила Гретхен:
- У тебя еще коктейлей нет? Я тоже хочу попробовать.
Гретхен наморщила нос под темными очками:
- Папа взбесился, что мама их не пьет, и выбросил коробку.
-А, может... - начала Гли.
- Мое! - встряла Маргарет. - Все, что осталось - мое!
На уроке биологии Эбби подняла руку и отпросилась в туалет. Ей туда не нужно было - она просто хотела минуту подышать свежим воздухом. На занятии препарировали свиные эмбрионы, и девушку тошнило от уксусных паров.
Эбби шагала по темному коридору мимо закрытых дверей, за которыми гудели голоса. Только дверь в кабинет французского была открыта - девушка слышала стук мела по доске и мадам Миллисент, объяснявшую что-то ученикам, которые не слушали. Эбби шла, сама не зная куда, и вдруг оказалась у шкафчика Гретхен.
Из любопытства она попыталась подобрать код - обычно Гретхен запирала шкафчик на дату рождения Эбби, а Эбби - всегда на дату рождения Гретхен. Выставив комбинацию 01-12-72, Эбби подняла защелку, но безуспешно. Девушка почувствовала обиду, но не собиралась отступать -Гретхен не удастся ничего от нее скрыть.
Немного подумав, Эбби сменила код на день рождения Гретхен - 12-05-73 - и подняла защелку. Раздался щелчок, и дверца открылась. Первое, что увидела Эбби - ежедневник Гретхен на верху стопки учебников. Девушка схватила его, чтобы не успеть передумать, и бросилась на стоянку -комбинацию от шкафчика Эбби Гретхен угадает в два счета, так что единственной надеждой был Пыльный Катышек.
Избегая окон классов, Эбби добежала до машины ровно за две минуты, спрятала ежедневник под водительским сиденьем, бросилась обратно к своему кабинету и, переведя дыхание, вошла. Учителя никогда не делали замечания девочкам, которые долго задерживались в туалете, особенно если те брали с собой сумочки.
- Это почти как диета «Беверли-Хиллз», но ничего, кроме фруктов и овощей, - говорила Гретхен Маргарет - Вместе с коктейлями до бала ты безо всяких проблем скинешь четыре с половиной кило.
Они сидели за раскладным столиком на газоне, опираясь локтями о посеребренную древесину, нагретую солнцем, и обсуждали дневник питания Маргарет Перед Гретхен лежал забытый учебник немецкого, и Эбби заметила, что она была уже на предпоследней главе.
Напротив Гретхен и Маргарет сидела Гли, смотря в сторону актового зала, будто что-то искала. Эбби ютилась подальше от них, у края стола, догоняла домашку по биологии, слушала их беседу и думала, почему Гретхен так интересуется диетой Маргарет.
Миддлтон была похожа на девушек из клипов Роберта Палмера -стройная, бледная, высокий лоб, острый подбородок, трагические скулы.
Старая одежда стала ей слишком велика, и Маргарет каждую неделю покупала новые вещи. Ее мама ничем за всю жизнь дочери так не гордилась, как тем, что та потеряла вес: миссис Миддлтон хвасталась, что у дочери случился второй скачок роста, и та начала «выравниваться». Ее подруги соглашались -Маргарет, мол, становилась настоящей красавицей! Мистер Миддлтон ничего не замечал, потому что ему пока не пришли счета по кредиткам.
- Я вообще больше не хочу есть! - говорила Маргарет
- Куда делась твоя попа? - говорила Гли.
- Твоей хватит на нас двоих, - возражала Маргарет
В воздухе летали фрисби и чайки. Во всех классах были открыты окна, и некоторые учителя решили устроить урок на природе, выйдя на Газон.
- А, кстати, - Гретхен вытащила из рюкзака запечатанный конверт, - отец Морган снова использует меня как курьера. Начать, что ли, деньги брать?
Поколебавшись, Гли взяла конверт, сложила книги в стопку, зашагала в сторону актового зала и возле часовни свернула к храму. Эбби удивилась, почему Маргарет промолчала: какую такую записку учитель мог послать ученице, что ее нужно было запечатывать в конверте?
- Знаешь, Гли все время в церковном совете... - сказала Гретхен, глядя ей вслед. - Теперь мне стыдно, что я ее втянула - боюсь, она совсем усохнет от утомления.
- Чем больше усыхаешь, тем лучше! Смотри, - Маргарет указала на страницу дневника питания, - видишь? Прошлый понедельник - «20 сельд.», а я уже сократила это вдвое! Пусть вода поскорее выйдет...
Усевшись на кровать, Эбби открыла ежедневник Гретхен. Всю первую страницу занимал телефонный номер Энди: цифры были выведены веселым синим цветом, а имя «Энди Соломон» - желтым маркером. Эбби перевернула страницу - следующие несколько разворотов занимали домашние задания Гретхен, написанные разноцветными чернилами (тогда у них с Гретхен иногда еще пересекались занятия):
Информатика - базовые фигуры
Английский - контрольная (м. б. ?)
История США - придумать тему для реферата
Этика - вопросы к новостям на чтв.
Немецкий - читать лексику
Биология - диаграмма на пт.
Геометрия - стр. 28. 32 № 1-8 (я все поняла!! Наверно...)
Дни рождения, сокращенные учебные дни и волейбольные матчи отмечались яркими цветами. Вдруг расписание оборвалось, яркие цвета исчезли, а вся следующая страница оказалась занятой строчками, тесно прижатыми друг к другу и загибающимися вверх около края - и другая страница, и следующая за ней тоже. Эбби попыталась вчитаться в эту мазню, но она представляла собой только бред про ангелов и демонов и бессмысленные ряды слов.
Потом начались рисунки - сначала они появлялись между словами, затем стали расти, закрывать текст собой и выталкивать его со страницы. На бумаге красный маркер нацарапал спирали, решетки, плачущие лица, цветы, роняющие слезы, воронки во рту, грубо нарисованных насекомых, жуков, червей, тараканов, пауков...