Эбигейл поняла, что речь идет о ежедневнике Гретхен. Значит, она знала, что ежедневнику Эбби, и пошла с этим к директору... Тот смотрел на девушку полуприкрытыми глазами. Та, не отрываясь, глядела на трещину в шлакоблоке перед собой.
- Эбигейл? - повторил директор.
- Я ничего не крала.
Директор смотрел на нее еще какое-то время, потом вздохнул и продолжал:
- Подумав, мы пришли к выводу, что Эбигейл требуется место с более посильной учебной программой, где ей предоставят помощь и добрый совет, в которых она очень нуждается.
Справа от Эбби раздался скрип - это мама пошевелилась в кресле.
- Где это место? - спросила миссис Риверз.
- Не здесь.
- Вы исключаете мою дочь?
- Никому не станет лучше, если Эбигейл исключат. Поэтому я и позвал вас сегодня сюда - чтобы вы забрали ее по собственному желанию. В таком случае я готов проигнорировать доклады о ее поведении и написать рекомендацию, с которой мисс Риверз с радостью примут в любую из наших славных государственных школ в Чарльстоне.
Тут глаза директора скользнули влево - на его телефоне мигала кнопка. Облизнув губы серым языком, подняв голову и повысив голос на октаву, он извинился и поднял трубку:
- Да? - и принялся внимательно слушать молча.
Родители Эбби понятия не имели, в чем дело, в отличие от нее самой. Она знала, что звонят из больницы - утром того же дня Никки Бул рассказала ей, что произошло:
- Малыша украли!
- Что? - переспросила Эбби.
- Ну, мертвого, из анатомической лаборатории! Там же лежали малыши в ведре... Мы там были, и кто-то его взял... Их, наверно, в выходные пересчитывали и одного не досчитались. Миссис Пол все утро была в кабинете директора... Вот жуть, а?
Эбби решила, что это очередной бред от Никки Булшит, но потом на большой перемене администраторы обыскали шкафчик Хантера Приоле, а на уроке миссис Пол вместо нее была замена. Эбби поверить не могла - кто-то трогал этот несчастный эмбрион без костей руками, запихивал его в ранец, проносил в автобус... При мысли об этом хотелось плакать.
Повесив трубку, директор долго смотрел на телефон, прежде чем снова обратиться к Эбби и ее родителям:
- Значит, мы договорились? Вы забираете Эбигейл из Олбемарл-Академии, а я напишу ей рекомендацию, и вы без труда поместите дочь в любую из государственных школ Чарльстона. Я уверен, так будет лучше для всех.
Он взял из лотка с бумагой перед собой чистый лист и снял колпачок с ручки. Эбби ждала, что кто-нибудь что-нибудь скажет, но все молчали. Директор начал писать, а папа Эбби только быстрее заелозил руками по штанам: шк-шк-шк...
Эбби выгоняли из школы, и никто не собирался этому мешать. Горло девушки сжалось, сузившись, как соломинка, к глазам начала подступать вода. Чтобы не заплакать, Эбби вонзила ногти в тыльную сторону запястья, пряча руки на коленях - она не станет реветь им на радость.
- Пожалуйста. - директор подтолкнул листок к маме Эбби. - Прочтите это, и, если вас все устроит, мисс Тоне перепечатает рекомендацию на фирменный бланк, который вы заберете при уходе. Выберите школу, и мы отправим письмо туда.
С этим директор откинулся на спинку кресла и сложил руки на животе, вполне довольный тем, что дело решилось. Мама Эбби не прикасалась к письму. Все долго сидели, не двигаясь, и тогда директор вздохнул и терпеливо начал объяснять:
- В свете всех проблем с Эбигейл этот курс действий наиболее безопасен. Учиться в Олбемарле дальше она не может Если вы вынудите нас исключить вашу дочь, рекомендации не будет, и ее новой школе придется связываться со мной и спрашивать о характеристике мисс Риверз. Тогда я должен буду сообщить им свои подозрения насчет наркотиков, кражи и алкоголя, приобретенного для несовершеннолетнего ученика нашего кампуса.
- Моя дочь не пьет и не принимает наркотики, - сказала мать Эбби.
- Миссис Риверз, любой родитель сказал бы то же самое, но позволю себе намекнуть, что вы можете знать свою дочь не так хорошо, как думаете. Эбигейл...
- Я ее спросила. Вы сами это видели и слышали ее ответ. Она говорит, что не принимает наркотики, и, при всех недостатках моей дочери, она не лжет.
-Но...
- Что вы там сказали насчет ее предварительных экзаменов? -продолжала мама Эбби. - А, вы ничего не говорили? В любом случае, я видела ее баллы - 1520[22]. Конечно, я не видела результаты других учеников, но думаю, это куда больше всяких Миддлтон и Тигнеров, имена чьих родителей стоят на ваших зданиях. И я знаю, кто вам звонил - Грейс Ланг. Мне она тоже звонила. Наркоманка здесь - ее драгоценная Гретхен, но я понимаю, почему вы заботитесь о Лангах: из них можно вытянуть куда больше денег, чем из Риверзов. Не могу вас винить - такая у вас работа.
- Вынужден возразить на ваши обвинения... - произнес директор, и Эбби впервые услышала в его голосе слабину.
- Это не обвинения, Джулиус - просто факты. Я не я, если вы выгоните мою дочь за то, что она не терпит обид и происходит из нищей семьи. И я тем более не я, если вы привлечете меня к выполнению вашей грязной работы. Хотите выгнать мою дочку? Делайте это сами. Но знайте - стоит вам написать в письме, что она непригодна для Олбемарл-Академии, я приду на следующее же собрание родительского комитета и разнесу каждый ваш поступок в управлении этой школой. Так что прикрывайте задницу, или она вместе с вами окажется в гробу, а я вас закопаю.
Эбби даже не представляла, что с директором можно так говорить. Миссис Риверз, раскаленная от злости, излучала опаляющий гнев, но не повышала голоса, не кричала и не выходила из себя. Она просто методично уничтожала собеседника.
- Мэри, Мэри... - возразил директор. - Можно сколько угодно сердиться и выпускать тут пар, но разве это поможет Эбигейл?
- Помолчи, физрук на троне! - рыкнула мама Эбби, и - невероятно, но факт - рот директора немедленно захлопнулся. - Понятия не имею, как ты с дипломом по физической культуре устроился директором в этот цирк с конями, но это не мое дело. Ты мне еще в Цитадели не нравился - всегда лизал зад тем, кто выше, и гадил на голову тем, кто ниже!
- Мартин, - директор обратился к папе Эбби, - ради уважения к нашей дружбе я попрошу вас...
- Да заткнись, - продолжала миссис Риверз, - Мартину ты тоже никогда не нравился!
- Это, конечно, не совсем верно, - папа Эбби на миг перестал елозить руками по штанам и пожал костлявыми плечами, - просто вы так мало для меня значили, что я не успел составить мнение насчет вас.
Директор хотел что-то сказать, но мать Эбби его опередила:
- Я знаю, что и другим родителями этот ваш зоопарк надоел, и не сомневаюсь, что они обрадуются, узнав, как вы хотели свалить собственную некомпетентность на мою дочь! Наверняка у них и своих историй полно, и если мы все начнем говорить, ваша работа станет куда труднее!
Повисла долгая тишина, пока угроза миссис Риверз доходила до директора. Он заговорил:
- Мэри...
- Достаточно, - мама Эбби встала и закинула сумку на плечо. - Я не желаю больше обсуждать перевод Эбби в другую школу или ее проблемы с вами и не намерена дальше тратить время на подобные бессмысленные беседы! Когда мою дочь исключат, тогда и будем с ней разбираться - и уж поверьте, я с нее шкуру спущу! Но с вами наш разговор окончен.
Эбби потрясенно наблюдала, как папа встал, мама открыла дверь, и оба спокойно вышли из директорского кабинета. Эбби все ждала, что сейчас он прикажет ей остаться или отправит всю семью в субботнюю школу, но директор и не пикнул. Выходя последней, девушка обернулась - он по-прежнему оставался на месте, склонившись над столом и потирая пальцами лоб. Эбби чуть не извинилась перед ним, но тут мать потащила ее через маленький коридор, мимо мисс Тоне и на улицу.
С болота дул очень сильный ветер, завывая в галерее и прочесывая газон. Все трое молчали, пока не оказались рядом с машиной миссис Риверз на парковке для учителей. Ветер трепал их волосы и одежду; было совершенно тихо, только флаг хлопал в небе позади. В кои-то веки Эбби с нетерпением ждала смены в «ТСВУ». Она заговорила:
- Спасибо, мама! Ты так крута, и...
Миссис Риверз развернулась - ее лицо перекосилось от ярости. Эбби мгновенно лишилась дара речи.
- Какого черта ты ставишь меня в такое положение, Эбигейл?! Нас вызвали на ковер, будто какое-нибудь белое отребье! Я стольким ради тебя жертвую, и вот твоя благодарность?!
- Я... но я ничего не делала! - Эбби с трудом складывала слова в предложения. - Ты сама сказала, что я ничего...
- Да, я поверила тебе, потому что ты - моя дочь! Но если это ложь, пеняй на себя! Думаешь, твоя стипендия покрывает все расходы? Ты давно смотрела на счета? Мы с отцом едва сводим концы с концами, чтобы держать тебя здесь, и как ты себя ведешь?!
Эбби знала, как глупо сейчас выглядит, хлопая ртом и пытаясь произнести слова, но это было нечестно! Мама с директором были к ней несправедливы!
- Он говорит это, потому что не любит меня! Он сваливает на меня чужую вину!
- Твоя задача - сделать так, чтобы он любил тебя! - лихо парировала мать. - Директор должен произнести твое имя один-единственный раз - на церемонии вручения аттестатов! Чью это вину он на тебя сваливает, интересно? Почему это в разговоре прозвучало имя Гретхен Ланг?!
Эбби хотела соврать что-нибудь, но уже не было сил:
- Все не так, как ты думаешь...
- Конечно! Разве я что знаю о твоих чудесных подружках?! Я же говорила, до чего эти девицы тебя доведут, но ты ведь слишком умная! Разве я что понимаю в твоей жизни? Ты не слушала меня, и вот чем все закончилось! Ну что? Кто оказался умнее?
-Но...
- Хватит! Сегодня я уже достаточно от тебя натерпелась! Мне нужно на работу.
И с этими словами мать исчезла в машине, хлопнув дверью. Папа медленно подошел к пассажирской двери и залез, они пристегнули ремни, дали задний ход и удалились, а Эбби смотрела. Ветер становился все сильнее, хотя это казалось невозможным, и позади девушки фал на флаге бился о металлический шест