Он запрокинул голову и сделал несколько глотков. Когда Гарольд закручивал пробку, несколько капель виски упало на его рубашку. Кабина мгновенно наполнилась запахом спиртного.
Сильвия поймала себя на том, что этот запах, спиртного и табака ей сейчас очень нравится.
Она смотрела на Гарольда. Он вновь показался ей очень милым. Он располнел, но это был тот же, прежний, веселый Гарольд.
— Ну, что ж, не будем же мы тут торчать вечно! — сказала Сильвия.
Гарольд вновь запустил двигатель.
— Куда же мы поедем?
— Конечно, на океан!
Машина принялась петлять по извилистым, второстепенным дорогам.
— Послушай, Гарольд!
— Что?
— У тебя сейчас есть заказы?
— Нет, никаких заказов, — были, да все вышли. Исчезли, как птица дрон.
Гарольд вдруг спохватился.
— Ты видела птичку?
Он резко включал и выключал фары, потому что они как раз переезжали перекресток.
— Сильвия, ты не видела, как она пролетела у ветрового стекла?
— Нет!
— Я чуть не расшиб ее! Вот была бы скверная история! Все равно, что сбить человека и не остановиться.
— Не знаю, пожала плечами Сильвия.
— Но мы-то остановимся, — спросил Гарольд, выключая свет на щитке.
Теперь они уже не видели, как стрелка спидометра поползла к шестидесяти. Машину подбрасывало на выбоинах. За ней тянулся след пыли, лишь слегка подкрашенный огнями габаритных огней.
— Как хочешь, — ответила Сильвия, поглощенная своими мечтами.
Ей хотелось верить в то, что вернулось прошлое, что она вновь с Гарольдом, что не было никаких неудач у Денниса.
«Что за дела, — думала Сильвия, — почему мне все время приходится иметь дело с неудачниками?! Не повезло Деннису, не везет Гарольду, хотя он и неплохой парень».
— А ты будешь любить меня сегодня? — неожиданно спросил Гарольд.
Сильвия задумалась, а потом рассмеялась:
— Конечно, буду!
— И что, ты никогда не вернешься к тому мужчине, с которым ты сейчас?
— А с чего ты взял, что у меня кто-то есть? — изумилась Сильвия.
— Ну как же, столько лет прошло! Ясно, что ты успела влюбиться — и не один раз.
— Нет, — тяжело вздохнула Сильвия, — я хочу быть с тобой.
— А хочешь знать, куда мы едем? — спросил Гарольд.
— Нет, — покачала головой Сильвия.
Плоская, словно картонная, рощица въехала в зеленый свет и снова умчалась вдаль. Кролик, показав свой коротенький хвостик, исчез за зеленой изгородью.
Гарольд положил руку на спинку сиденья Сильвии и спросил:
— А у тебя есть с собой деньги?
— Пятьдесят долларов.
— А ты меня любишь?
Сильвия наклонилась и ответила ему долгим поцелуем, вложив в него все, что ей приходилось терпеливо таить и вынашивать в мечтах по отношению к другим мужчинам. Она отдавала ему себя всю, прижимаясь к его сухим неподвижным губам…
А машина мчалась вперед, и нога Гарольда продолжала нажимать на акселератор.
— Собачья жизнь, — сказал парень.
И она повторила за ним, как эхо:
— Собачья жизнь.
Гарольд некоторое время молчал, а потом принялся говорить доверительным тоном:
— Я, Сильвия, страшный неудачник. Представляешь, я живу за счет родителей. Они дают мне двести долларов на неделю на карманные расходы, а много ли из них отложишь на настоящее дело? Я и так изворачиваюсь, как могу. Приходится чертовски ломать голову, чтобы хоть как-то разнообразить жизнь. Половина денег уходит на сигареты, а половина — на виски… И еще остается немного на утреннее пиво. Беру что-то от жизни хоть раз в неделю. И все.
— Да, тебе не позавидуешь, — сказала Сильвия.
— Старики ругают меня за виски. Они считают, что я должен заняться настоящим делом. Бизнесом. Бросить это искусство. Люди в их возрасте не понимают, что для таких, как я, уже невозможно изменить жизнь. Нет, никогда этого не будет.
— Да, — согласилась Сильвия, — они у тебя старые.
— Да уж старее некуда…
— А как поживает твоя сестра, — неожиданно вспомнила Сильвия.
Яркий свет сгонял с дороги испуганных птичек и зверьков.
— Сестра? Собирается завтра на танцы… Интересно, а где мы с тобой будем завтра.
Но на этот вопрос Сильвии не хотелось отвечать. Она понимала, что все это развеется, как туман, и завтра она с улыбкой будет вспоминать о сегодняшнем приключении…
— Как мне тут нравится, — только и сказала она.
А Гарольд словно бы вспомнил:
— Здесь у дороги — загородный клуб. Мик записал меня в него.
— Мик, — призадумалась Сильвия.
— Да. Ты знакома с Миком?
— Нет.
— Мик — молодчина. Если в клубе тебя знают, можешь пить там хоть всю ночь… Давай завернем туда, повидаем Мика, а утром решим, как опрокинуть еще пару рюмочек.
— А у тебя на это хватит денег?
Гарольд задумался и отрицательно покачал головой.
— Нет, знаешь, у меня денег нет вовсе. А на твои пятьдесят долларов не очень-то разгуляешься, во-первых, а во-вторых, мне будет неудобно.
Маленький поселок, уже крепко спящий за закрытыми дверями и ставнями, проплыл мимо них под гору, словно оползень плавно уносил его вниз, в иссеченную дорогами долину, откуда они ехали. Мелькнуло длинное серое здание, церковь в неоготическом стиле, гостиница без вывески, часы…
— Послушай, Гарольд! Мы, наверное, слишком далеко отъехали.
Она почувствовала, что воздух наполняется сыростью, по небу бегут низкие облака…
— Мы, наверное, слишком далеко отъехали, здесь настоящая глушь.
Сильвия увидела, как низко над вспаханным полем пронеслась на своих мохнатых крыльях сова.
— Настоящая глушь дальше, — ответил Гарольд. — По этой дороге ты так скоро до нее не доберешься.
И Сильвия вдруг поняла, что ей ведь ничего и не нужно. Ей надо только мчаться сквозь ночь и ветер и все равно с кем — будь то Деннис, Роберт или Гарольд…
Она сказала:
— Нам совсем не обязательно заезжать в клуб. Едем дальше!
Гарольд искоса поглядел на Сильвию, словно бы хотел возразить… Но потом как будто передумал:
— Пожалуйста, — сказал он. — И больше давай не вспоминать о клубе.
Минутой позже мимо них промелькнуло длинное, ярко освещенное одноэтажное здание. Оттуда доносился гул голосов… Плавательный бассейн был освещен прожекторами, но в нем, почему-то, вместо воды лежало сено…
И сразу все осталось позади. Пятно света промелькнуло и исчезло за поворотом.
— Это и был мой ночной клуб, — усмехнулся Гарольд.
— Знаешь, по-моему сено в бассейне гораздо лучше, чем вода.
— Конечно, — улыбнулся Гарольд. — Во всяком случае, не утонешь… Вот сейчас, по-моему, глушь… Дальше клуба обычно никто не ездит. А в этом поле можно остановиться, и сидеть до самого судного дня. И тебя никто не хватится, разве что кто-нибудь из фермеров…
Он постепенно сбавил скорость и въехал на поле через ворота, которые кто-то забыл запереть… Подпрыгивая на неровной почве, машина прошла некоторое время вдоль забора и остановилась…
И они вдвоем остались сидеть при слабом свете, падающем со щитка приборов.
— Ужасно тихо, — сказал Гарольд с какой-то неуверенностью в голосе.
Сильвия прислушалась. Над ними в поисках добычи вновь пролетела сова. У изгороди, прячась, прошуршал какой-то зверек…
Сильвия и Гарольд выросли в городе, и не знали, как назвать то, что их окружает. Крохотные почки, распускавшиеся на кустарнике были для них безымянными… Сильвия, конечно, смутно припоминала названия зверей, названия растений, которые ей в детстве называла тетушка, к которой ее в детстве привозили на каникулы… Но сейчас это все казалось очень далеким и нереальным.
— Что это, дубы? — кивнул Гарольд в сторону темневших в конце изгороди деревьев.
— А может вязы? — спросила Сильвия.
И они соединили свое взаимное невежество поцелуем.
Поцелуй взволновал Сильвию, и она, казалось, была готова на безрассудство. Но по губам Гарольда, сухим и пахнущим виски, она поняла, что он взволнован гораздо меньше, чем она надеялась. Стараясь подбодрить себя, Сильвия сказала:
— Хорошо здесь, за много миль от всех, кто нас знает!
— Мик, наверное, неподалеку, сидит в клубе.
— А он знает?
— Нет, никто не знает.
Тогда Сильвия сказала:
— Знаешь, по-моему все идет так, как нам хотелось.
— Да! — ответил Гарольд и вдруг толкнул дверцу. — Давай пройдемся…
И Сильвии стало ясно, что Гарольд хоть и кажется трезвым, но на самом деле, мертвецки пьян, что он вряд ли вообще понимает, что сейчас делает, настолько отрешенным был его взгляд. И она немного насторожилась…
— Мы с тобой никогда не гуляли в поле…
Но тем не менее, она взяла его под руку — и тот час же почувствовала, что каждый его нерв отзывается на ее прикосновение. И это особенно сейчас понравилось Сильвии в Гарольде. Просто невозможно было предположить, что предпримет он в следующую минуту…
— В школе, Гарольд, говорили, что ты сумасшедший… Ну и что, мне нравится, что ты такой… А что это за трава? — спросила она, ковырнув носком туфли землю.
— Клевер, кажется… А, впрочем, не знаю.
Они чувствовали себя здесь, словно в чужой стране — непонятно, что написано на дорожных знаках, на вывесках, не за что ухватиться… Вокруг теснота и фантастика.
— Не включить ли фары? — спросила Сильвия. — Нам трудно будет отыскать дорогу назад, луна совсем скрылась за тучи.
Она и в самом деле уже не различала машины, наверное они уже слишком далеко отошли от нее.
— Ничего, не заблудимся. Как-нибудь. Не бойся!
Глава 8
— Для объяснения в любви лучше всего подходит ночь. — Смертельное предложение Гарольда Джонсона. — Выстрел в глухой темноте очень похож на удар руки в дверь. — Попутчица дает бесценный совет подкачать бензин. — Знакомство с таинственным Миком, о котором так много рассказывал Гарольд. — Стакан виски — это лучшее средство унять дрожь. — Деннис Харпер просыпается первым. — Таблетка аспирина является панацеей от всех бед. — Волшебное слово «вернисаж», произнесенное Сильвией. — Обещание новых рекордов. — Втроем действительно можно выпить больше, чем вдвоем.