– Ты смотрел на меня с такой ненавистью…
– Конечно, ты была не моя тогда.
Рая провела руками по его телу, Богдан замер. Легкое касание, словно ласточка на лету задела его своим крылом. Прижала ладони к его горячей коже, сжала. Пробежала пальцами.
– Так? – спросила она.
– Да. Еще.
Она вдруг засмеялась, и ее смех показался Богдану таким нежным, почти неземным, что ли… Он открыл глаза и встретился с ее глазами. Потом она закрыла глаза, а он, наоборот, глаз не закрывал, и сверху вниз с какой-то жадностью все смотрел на ее лицо, сначала томно-расслабленное, безмятежное и слегка удивленное. Потом лицо стало меняться, щеки чуть порозовели, крылья носа раскрылись, словно ей не хватало воздуха. Потом она закусила губу, подняла брови, приподнялась и некоторое время трепетала, вибрировала почти как натянутая струна. Потом опустилась затылком назад, расслабилась, и губы ее замерли, полураскрытые.
Они лежали некоторое время неподвижно, затем Рая прикоснулась к своим волосам, нахмурилась. Богдан вскочил, принес фен, включил его и стал осторожно сушить ее волосы, разметавшиеся по изголовью дивана.
– У тебя волосы, как змеи, ты знаешь?
– Я что, горгона Медуза? – улыбнулась она, повернулась на бок и уютно поджала ноги.
– Ага. – Богдан поцеловал ее в плечо. – Такая красавица, такая красавица…
– Что смотреть страшно?
– Да просто не оторваться! Полностью околдованный…
Она улыбнулась хитро, потрепала его за бороду. У Раи, оказывается, было чувство юмора, она умела и могла шутить, в состоянии была поддержать веселую болтовню, но в то же время не сваливаясь при этом в бесконечный стеб. «Господи, как она мне нравится! – подумал Богдан. – И какой ее муж дурак…»
Рае позвонили с незнакомого номера. Она ответила, и оказалось, это был юрист по разводам. От Олега. Юрист предложил Рае встретиться для оформления всех необходимых документов. Сказал, что готов приехать к ней домой или, по желанию, Рая может подъехать к нему.
Рая сказала, что лучше к нему.
…Юридическая контора в новом современном здании. Приемная, отделанная деревом, длинные коридоры с золотыми цифрами.
Секретарша подвела Раю к нужной:
– Вот, прошу, Юрий Антонович ждет вас.
Юрий Антонович оказался довольно-таки молодым человеком – лет тридцать ему было, не больше. В костюме, абсолютно лысый, глаза за стеклами без оправы. Вел себя настолько нейтрально-спокойно, что у Раи даже возникло ощущение, будто она сейчас общается с роботом.
Обсудили все детали развода. Растолковали по пунктам все вопросы. Рая кивала, соглашалась. Иногда переспрашивала, потом опять кивала.
– Ну что ж, кажется, мы пришли к соглашению. Вам все понятно, Раиса Игоревна?
– Да, все, спасибо, – вздохнула Рая.
– Точно все? – Юрий Антонович пристально смотрел ей прямо в глаза.
– Да.
– Что вы поняли, простите?
– Что мы с Олегом полюбовно расходимся и претензий друг к другу никаких не имеем. И ничего не делим. То есть каждый при своем… Так?
– Совершенно верно, – бесстрастным кивком подтвердил юрист. – Подпишите здесь и здесь, сейчас еще кое-куда съездим, кое-что заверим, поставим печати…
Еще через час, полностью закончив с формальностями, Рая распрощалась с юристом.
Вернулась к себе домой, принялась варить легкий летний супчик из овощей.
Звонок. Это был Олег.
– Ну что ж… Ты молодец, – сказал муж. Вернее, уже бывший муж. – Ты сделала это. Мы сделали это!
– Поздравляю тебя и себя, – усмехнулась Рая, одной рукой держа телефон у уха, другой мешая суп.
– Трудно привыкнуть. Столько лет мы были вместе и тут оп – как отрезано… – задумчиво пробормотал муж.
– Да ну, перестань, брак – это ж не пожизненное заключение!
– Ты такая спокойная. Даже странно. Но это хорошо, что ты наконец сумела взять себя в руки, перестала истерить, вести все эти дурацкие расследования… Ведь перестала же? – в голосе бывшего мужа послышалась тревога.
– Да, перестала, – добродушно согласилась Рая.
Рая все ждала, что он начнет прощаться, но Олег чего-то медлил, тянул. Словно его еще что-то мучило.
– Рая… ты хоть что-нибудь чувствуешь? Я серьезно! В принципе, мы ведь с тобой даже можем остаться… не друзьями, нет, но приятелями… Пусть мы и ссорились в последнее время…
– Нет, что ты. – Она выключила плиту, закрыла кастрюлю крышкой. – Умерла так умерла. В смысле, наша любовь. Наш брак, наши отношения. Все умерло. Ты мне теперь чужой. И твоя мама, Любовь Петровна, тоже чужая, и все твои друзья… Все чужие. Я ничего к ним не обязана больше чувствовать, я ничего не должна им, в смысле помогать там, делать подарки и прочее. Ну, и тебе в первую очередь, да!
– И ты мне чужая, – мрачно подхватил Олег. Прокашлялся, словно опять хотел о чем-то спросить, но сдерживался.
– Прощай? – сказала Рая.
– Что? А, да… Прощай, Рая. Прощай!
Рая нажала на «отбой». Потом села на стул, словно этот короткий разговор отнял у нее все силы.
«О чем еще он хотел поговорить? А я знаю о чем. Я же сегодня, по сути, согласилась со всеми его условиями. Что мне при разводе ничего не полагается. И юрист этот тоже все очками сверкал: вы поняли, вы поняли? Да, я поняла и ничего не требую. Они, верно, думали, что я права начну качать, бизнес делить и все такое… А мне ничего от Олега не надо. Да пропади оно все пропадом…» – Рая оттолкнула от себя телефон, и тот отъехал на другой край стола.
Вечером за Раей заехал Богдан, как и договаривались заранее. Зашел с букетом и с порога:
– Готова? Прогуляемся, детка? Сегодня чудесный вечер. Такси внизу, уже ждет. У меня на примете есть одно летнее кафе…
– Прекрасная мысль. Прекрасная, – страстно произнесла Рая, на ходу влезая в летние туфли. – У меня сегодня случилось очень важное событие, и это определенно надо отметить! Погоди, я цветы в вазу поставлю… – Она убежала на кухню.
– Какое событие? – с любопытством крикнул из прихожей Богдан.
Рая поставила цветы в вазу, вернулась к своему кавалеру:
– Я с сегодняшнего дня официально разведена.
– Ого! – поразился он. – Определенно это надо отметить!
В лифте он принялся целовать ее:
– Значит, ты теперь свободная женщина…
– Да, ни в чем себе не буду отказывать!
Сели в такси, поехали.
Всю дорогу шутили и смеялись, даже таксист иногда улыбался, поглядывая назад. Рая сама себя не узнавала: как это возможно, ее многолетний брак рухнул, а она смеется и ни о чем не думает.
В летнем кафе, расположившемся на берегу озера, они сели как раз у воды. Заказали шампанского и всяких морских гадов.
– Ну, за тебя. За свободную женщину.
– Отличный тост!
Рая выпила бокал залпом, закашлялась, засмеялась.
– У меня возникла мысль, – сказал Богдан.
– О, давай за мысль!
– Погоди, не гони, – он взял ее за руку. – Поехали куда-нибудь? У меня «окно» в июле… Поехали?
– Куда?
– Куда скажешь, – ласково произнес он, глядя на Раю с таким обожанием, что ей даже не по себе стало.
– Хорошо, я подумаю, – ответила она.
Официантка принесла блюдо с устрицами.
– Ты знаешь, как их есть? – спросила Рая у Богдана.
– Ты ни разу не пробовала раньше?
– Нет. Мне это казалось ужасной гадостью. А теперь даже интересно, – призналась Рая. – И мне уже ничего не страшно.
Она попробовала устриц, задумалась. Потом изрекла:
– Ничего так… Съедобно, оказывается.
Богдан взял ее руку, поцеловал.
– Какая же ты милая.
– Еще шампанского?
После ужина Рая и Богдан принялись бродить по городу. Оба были навеселе.
– …ты знаешь, я раньше всего боялась. Чтобы вот так напиться где-нибудь, как мы с тобой сейчас, – да ни в жизнь! – призналась Рая.
– А что в этом страшного?
– А вдруг меня заберут в полицию?
– С чего тебя должны забрать в полицию? Ты же не хулиганишь, не нарушаешь общественный порядок… – удивился Богдан. – И потом, мы, считай, особо и не пили – всего бутылка шампанского на двоих. Ты видела своего мужа сегодня? – неожиданно спросил он.
– Нет. Только с его юристом общалась. Но потом Олег позвонил, да. Предложил остаться друзьями.
– А ты согласилась? – ужаснулся Богдан.
– Нет! Сказала, что он мне чужой и все их семейство тоже.
– Это правильно.
– Ты ревнуешь, что ли?
– Я тебе уже сто раз говорил: да, да, да, я тебя ревную! К твоему мужу и ко всем!
Рае вдруг стало обидно:
– А мне каково? Я, может, до сих пор не могу забыть Машу Гречихину. Твою первую любовь. Ты ведь до сих пор ее вспоминаешь?
– Нет, – быстро ответил Богдан. Рае не понравилось, что он так быстро ей ответил. Слишком быстро!
– Врешь.
– Честное слово.
– Ты искал ее?
– Нет. Возможно, сейчас Маша – почтенная мать семейства. Солидная матрона, забывшая мое имя.
– А если она не забыла тебя? А если она вдруг появится? Кто знает, быть может, она все эти годы помнила о тебе, считала ваше расставание ошибкой.
Богдан бросился уверять Раю, что ничего подобного. Рая не верила и капризничала.
Потом ей стало вдруг нехорошо, просто ужасно нехорошо. Она побежала, Богдан – за ней.
– Куда? Да что случилось-то?..
– Меня тошнит, – с яростью произнесла Рая. – Я не могу… тут люди, а я…
Она забежала на какой-то пустырь, остановилась у старого гаража.
– Волосы держи! – наклонившись вперед, закричала она.
– Зачем?
– Держи волосы! – Рая запуталась в собственных волосах и едва не упала.
В конце концов Богдан догадался, что надо делать, и все то время, пока Раю рвало, он терпеливо держал ее волосы над головой. Потом сбегал за водой в ближайший супермаркет и отмывал Раю. Потом сидел с Раей на лавочке в сквере, вытирал ей влажным платком лицо и шептал слова жалости и утешения.
– Никогда. Никогда-никогда…
– Что – никогда?
– Я никогда больше не стану пить шампанское и есть устрицы! Ненавижу алкоголь.