Седрик смеется, но как-то мягко, непохоже на Доба и его дружков.
— Я и не собираюсь отправлять тебя назад, Барам. Но если ты нам поможешь — если расскажешь все, что помнишь о Тобин-Сере, — я дам тебе жилье и еду, пока ты… пока ты не устроишься. И еще я заплачу тебе много денег… — Подойдя ближе, он вопросительно смотрит на Барама. — Ну, как тебе это? По рукам?
Слишком уж это заманчиво, и Барам с сомнением смотрит на оверлорда
— А-а, — протягивает Седрик, проницательно улыбаясь, — ты мне не веришь, да? — Он даже не ждет, пока Барам ответит. — Я бы на твоем месте тоже не поверил, особенно после того, что ты, наверное, слышал обо мне в квадах. И особенно после всего, через что тебе пришлось пройти, когда непонятно, кто друг и кто враг. — Он достает из кармана несколько золотых и серебряных монет и протягивает Бараму: — Возьми, в знак моего расположения.
Барам берет деньги, но ничего не отвечает.
— Ты можешь идти, Барам. Подумай пару дней над моим предложением. Можешь оставаться в Первом квартале или где угодно. Делай что хочешь. Если решишь, что мое предложение тебе подходит, возвращайся. Стража на входе пропустит, а я буду рад снова видеть тебя.
— А если я откажусь?
— Я буду разочарован, и только, — говорит он, по-прежнему улыбаясь. — Деньги в любом случае можешь оставить себе.
Барам не может решиться. Много лет никто не предоставлял ему свободы. Даже Баден, у которого глаза того же цвета
— Можешь идти, — повторяет Седрик, и на этот раз Барам понимает, что разговор окончен.
Он поспешно встает.
— Прости, Барам. Я не хотел тебя прогонять, но у меня слишком много дел. Завтра у меня очень важный день.
— Да, оверлорд. Спасибо.
— Подумай о том, что я тебе сказал, — говорит Седрик, приобняв его за плечи и ведя к двери. — И сообщи, что надумал.
Дверь открывается. За ней стоят несколько охранников.
— Накормите Барама и проводите на улицу, — приказывает Седрик одному из них. — Если ему что-нибудь потребуется, дайте.
— Да, оверлорд, — говорит охранник, быстро окинув Барама взглядом с головы до ног.
Седрик бегло улыбается гостю и уходит в свои покои. Барам остается с охраной.
— Сюда, — говорит один из охранников. Он проходит через кабину контроля и идет по коридору, а Барам послушно следует за ним.
Когда они доходят до лифта, Барам оборачивается и смотрит на дверь апартаментов Седрика. У него такое чувство, что он только что выпустил из рук драгоценную возможность.
27
Я всегда говорил, что, когда настанет время занять принадлежащее мне по праву место в Золотом Дворце, никто не станет у меня поперек дороги. Я слишком много работал и многое вынес, чтобы позволить кому бы то ни было, даже целой армии, разрушить мою мечту.
Но не так давно я понял, что назначить время должен я сам. Я предпочел бы подождать, когда Операция принесет свои плоды, дав Брагор-Налю неоспоримое преимущество перед всем Лон-Сером. Мне было бы сложно целиком посвятить себя Операции, когда я буду Правителем, и Совет будет постоянно заглядывать мне через плечо, а передоверить это дело кому-то другому я не хочу.
Но если Дарелл умрет прежде, чем закончится это предприятие или возникнет другая настоятельная необходимость, чтобы я занял должность, я, конечно, так и поступлю. Вилдона и Нювелла можно даже не брать в расчет; Дарелл — просто вывеска, так что Дворец мой в любое время.
Я часто представлял себя стоящим у Камина Тимура в окружении голубых мундиров ПСБ, держащим в руке письмо Совета Правителей, извещающее меня о том, что я утвержден в должности Правителя Брагор-Наля. Я не гилдрин, но знаю, что это видение сбудется.
Их было девять, все мужчины, хотя Мелиор тоже могла бы быть одной из них, если бы не оказалась способной на большее. Все они виртуозно владели кинжалом и лучеметом и были довольно умны, хотя ни один не стал бы достойным лордом. Седрик вызывал их нечасто. В обычной жизни они были охранниками и телохранителями, и их товарищи даже не подозревали, что у них есть и другие обязанности. Но время от времени, когда возникала необходимость, Седрик вызывал их в свой кабинет и оттуда направлял на особые задания, к которым они усердно готовились во время ночных тренировок.
Теперь такая необходимость снова возникла.
День начался очень рано с долгой поездки на мобиле в Двадцать третий квартал в Трестор-Пропере. Здесь Седрик и пятеро здоровяков бесшумно проскользнули в усиленно охранявшееся здание, оставили в одном из мо-билей маленькую, но очень мощную бомбу и так же тайком выбрались наружу. Бомба была собственным изобретением Седрика Как правило, все взрывчатые устройства для мобилей срабатывали, когда включалось зажигание. Обычно взрывом бывал убит водитель и разгромлен подземный гараж, но сама жертва выживала. Седрик же придумал бомбу, чувствительную к давлению. Она устанавливалась под задним сиденьем и взрывалась лишь тогда, когда пассажир усаживался на место. Хорошо зная расписание дня Нювелла, Седрик подсчитал, что к тому времени, как устройство сработает и соперник погибнет, он со своими людьми будет уже в трехстах квадах.
Через несколько часов он был уже в другом месте, в Двенадцатом квартале, к югу от Фермы, на южной окраине Брагор-Пропера С Вилдоном у Седрика была старинная вражда, поэтому для него он разработал более изощренный план.
Они поставили мобили в полукваде от апартаментов Вилдона и переулками пробрались к заднему входу в здание. Эта дверь тоже усиленно охранялась, как Седрик и предполагал. Они с Вилдоном были во многом похожи.
Но как и в его собственных апартаментах, охранная система Вилдона была нацелена на то, чтобы предотвратить не открытое, а тайное нападение. Первым взрывом ручных «хлопушек» Седрик с отрядом убили не меньше десяти охранников. Вторым обезвредили еще пять. И когда оверлорд со своими солдатами, через дымовую завесу паля из лучеметов направо и налево, ворвались в здание, страже ничего не оставалось как отступить. Две бомбы разнесли пост охраны на первом этаже, и к тому времени, когда Седрик с парнями добрались до лифта, большинство охранников Вилдона лежали убитыми и ранеными в грудах камней и щебня.
Еще двумя «хлопушками» они разрушили кабину лифта, пробрались в шахту и по стальной аварийной лестнице стали карабкаться наверх. Остальные парни работали на лестнице — это был отвлекающий маневр. Как и у Седрика, в доме Вилдона камеры слежения были установлены и в лифте, и на лестницах. Седрик надеялся, что его соперник, видя, что лифт разрушен, а на лестнице идет сражение, направит все силы к двери на лестницу, а про лифт даже не подумает. С самого начала нападения в здании было столько дыма, что Вилдон не сможет вычислить, сколько нападавших на самом деле. Люди Седрика будут как можно дольше отвлекать внимание на лестнице, чтобы дать Седрику время добраться до кабинета Вилдона.
Пока все шло, как он и рассчитывал. Для подобного нападения здание действительно не было подготовлено, так же как и собственные апартаменты Седрика, он это отлично знал. Он и спланировал-то все, прикидывая, как можно организовать покушение в его доме. Несмотря на кабину контроля оружия, он был в безопасности, пока работали охранные системы и стража на первом этаже. Хорошо еще, что ни у кого в Брагор-Нале пока что не нашлось достаточно пороха для такого налета.
Карабкаться пришлось долго, особенно тяжело было Седрику из-за поврежденной ноги. Он уже начал уставать, а ведь это было только начало, но все же он был доволен, потому что сейчас уже редко брался за такую работу. Несколько раз ему приходилось отдыхать по пути. К счастью, его люди были не только отлично тренированы, но и умели молчать, когда их не спрашивали. Они не выражали недовольства по поводу медлительности и частых остановок, а просто отдыхали вместе с Седриком и продолжали подъем, когда тот был готов снова двигаться. Но сам оверлорд остро чувствовал свою немощь. Для таких вещей он стал слишком стар. Похоже, в нужное время он предпринял этот демарш.
Когда они попали на этаж, где располагался кабинет Вилдона, и раздвинули дверцы лифта, их встретила пальба из лучеметов. Седрик не сразу понял, что на самом деле стреляют всего двое, только очень часто. Прятаться в шахте было неудобно, потому что приходилось одной рукой держаться за лестницу, а другой отстреливаться. Но оверлорд все еще отлично умел управляться с лучеметом, несмотря на усталость и старые раны. Он забрался чуть повыше, чтобы его боевики тоже могли добраться до двери, и через несколько минут с обоими охранниками было покончено. Они выскочили в коридор и бесшумно двинулись в его противоположный конец. Но за поворотом их снова ожидало сопротивление.
Между ними и контрольной кабиной перед кабинетом Вилдона сгрудилось не меньше двадцати вооруженных бойцов. Правда, коридор был узким и в некоторой степени делал численное преимущество не таким уж существенным. Но в перестрелке Седрик и его люди все равно были бы разбиты. Поэтому, пока оба парня отстреливались, Седрик выдернул чеки из двух «хлопушек» и метнул их вперед, приказав своим людям спрятаться. Втроем они снова нырнули за угол, и мгновением позже все здание содрогнулось от взрывов. Пока дым не рассеялся, они лежали не двигаясь.
Выждав минуту-другую, все трое осторожно высунулись из-за поворота Ни одного выстрела не последовало. Тогда они двинулись вперед, пробираясь между трупами и мусором. Один из охранников Вилдона пошевелился, и люди Седрика одновременно разрядили ему в грудь свои лучеметы.
Контрольная кабина стояла нетронутой, но Седрик ее обезвредил двумя меткими выстрелами. Потом он разрушил блокирующее устройство на двери в кабинет, и парни вышибли ее ногами.
— Ждите здесь, — приказал он им. — Я через минуту вернусь.