И хорошо бы именно целительница, а не Наиля Гуариторе.
– Вот она, – меня сбрасывают под ноги с идеально начищенными сапогами, в которых отражается луна. Ушибы локтя и рёбер при падении болью отдаются в голове.
Надо бы встать и посмотреть в лицо тому, кто не побоялся напасть на город. Я лежу лицом к земле, распущенные волосы скрывают, куда направлен мой взгляд. Осторожно, чтобы не было заметно, я оглядываюсь, что происходит.
Но, что я могу увидеть, кроме ног?
Меня грубо подхватывают подмышки и ставят на ноги. Я упрямо склоняю голову. Жёстко тянут за волосы на затылке, упираясь локтем в спину. Застываю в болезненной и унизительной позе.
– Так, так, так, – весело говорит богато одетый мужчина. – Вот, значит, из-за кого мне пришлось пошалить в Хирвуде.
Его цепкий взгляд, кажется, не упускает ни одной эмоции на моём лице. Я смотрю над его головой. Заставить смотреть на него меня не смогут. Я не хочу видеть лицо того, кто разрушил город.
– Упрямая, это хорошо, – смеётся он, – не сдохнешь по дороге. Упрямство не позволит.
Я всё-таки перевожу взгляд на него. Невысокий, средних лет. Властное, волевое обветренное и загоревшее на солнце лицо с аккуратно подстриженной бородкой. Хищный взгляд, поломанный нос и яркие порочные губы придают ему устрашающий вид. Голос грубый с хрипотцой.
– Тащите её и привяжите в шеренгу с рабами, – щёлкает пальцами и к нему на полусогнутых подбегают два нищенски одетых разбойника. – Головой отвечаете за то, чтобы девка осталась живой.
– Постойте, – кричу я, отбиваясь, – за меня заплатят выкуп. Хороший выкуп.
– Не интересует, – равнодушно произносит главарь.
Зато это очень заинтересовало оборванцев, тащивших меня к рабам.
– Вы не понимаете, – ещё громче кричу я. – Выслушайте же меня.
– Говори, – он машет рукой и меня подводят поближе. – Только быстро, нам пора покидать этот гостеприимный городок.
Хохочет главарь и его прихлебатели заискивающе подхихикивают.
– Меня будут искать, – уверенно говорю я. – Генерал армии драконов и ректор Академии Вейсен поставит на уши императорскую армию, мой жених – дракон и капитан наёмников этого города. Я уже не говорю о брате моей подруги Властелине Восточного Пограничья.
– Да, я смотрю, ты важная малышка, – усмехается он. – Вот прям все кинулись тебя спасать.
Я киваю, хотя в глубине души не уверена насчёт генерала, ректора и тем более императорской армии.
– Вот что я тебе скажу, – его голос стал серьёзным, – никому нет дела до безродной девчонки. Никто даже не хватится тебя.
Я мотаю головой, но в сердце закрадывается предательское чувство неуверенности. Я так и не избавилась от родительского наследия. Каждый раз в таких ситуациях чувствую себя никчёмной и никому не нужной.
Такое ощущение, что главарь знает, на какие точки давить, чтобы я усомнилась в собственной значимости для дорогих мне людей.
– Ректору ты не нужна, да и пока он узнает о том, что выпускница Академии, какой стыд, сбежала с наёмником. И куда бы, ты думала?
Я пожимаю плечами. Откуда я могу знать, куда я должна, по его расчётам, бежать.
– В страну Двуликих. Наша головная боль Эдмон потащил тебя к оборотням. Ты же знала, что он оборотень?
Я кивнула.
– А на территории Двуликих у него кто-то из родственников. Я не помню кто, но это сейчас и неважно. Неважно же? – спрашивает он у меня.
Я мотаю головой.
– Вы забыли про Эдмона, он уж точно будет меня искать, – упрямо твержу я. – Он не из тех, кто сдаётся. Он найдёт меня, где бы я ни находилась.
– К твоему сожалению, и моей величайшей радости, наёмник оставил этот мир, отправившись к праотцам, – в голосе главаря звучит жестокое удовлетворение. – Много он крови нам попортил. Сколько раз устраивали засады, но он всё равно выживал. На этот раз мы всадили несколько серебряных стрел в его проклятое сердце.
Я, сражённая этой новостью, падаю на колени и заливаюсь слезами. Сердце разрывается от боли. Дыхание перехватывает. Не может этого быть. Не верю. Он столько раз выживал, выживет и в этот раз.
– Генерал, если вдруг и появится здесь, то будет занят лечением сына. Мы его не смертельно ранили. Так, чтобы создать побольше проблем его папочке.
Пелена из слёз застилает глаза. Эти сволочи ещё и Дэрека ранили. Откуда им знать, насколько тяжёлое ранение?
– Позвольте мне помочь Дэреку, чтобы он продержался до приезда отца, – умоляю я. – Вдруг его отец не сразу явится, и он умрёт.
– Мне плевать, выживет он или умрёт, – нагло ухмыляясь произносит главарь.
– Генерал вам этого так просто не спустит. У него злобный и мстительный нрав. За своего сына он порежет вас на ремни, – угрожаю я.
– Послушай, красавица, мы здесь не при чём. Во всём виноваты наёмники Эдмона. С них и спрос.
– Как это? Люди же видели, – не верю я ему.
Не может быть, чтобы им это сошло с рук. Если отряд Эдмона мёртв, то на них можно будет повесить всё что угодно.
– Люди видели лишь то, что им скажут, – слишком уверенно говорит главарь, – Все знают, что у твоих женишков вражда из-за тебя. Вот во что вылилась ревность наёмника.
– Вам никто не поверит, – неуверенно говорю я.
Откуда я знаю, что ещё он задумал. Самое ужасное, что последняя версия может сойти за правду.
– Мне не поверят, а вот ему да, – к главарю вальяжной походкой направляется бургомистр.
Глава 29. Гнилая сущность бургомистра
От одного вида здорового, бодрого, весёлого бургомистра меня трясёт от негодования. Особенно бесит его светящаяся в свете полыхающих домов города, улыбка победителя.
У меня чешутся руки подправить ему физиономию, например, булыжником или факелом.
– Ну что, госпожа целительница, рады нашей встрече? – усмехаясь, спрашивает меня этот… этот мерзкий тип.
– Чтоб ты сдох, сволочь, – выплёвываю я ему в лицо.
От ненависти у меня всё тело вибрирует. Накатило сразу всё – от первого знакомства в его кабинете до сегодняшнего сожжения города и ранения Дэрека. Я сама себя не узнаю. Столько сконцентрированной злости я никогда не ощущала, даже когда родители отказались от меня.
– Рудный, её магия бурлит, – от страха голоса моих охранников дрожат сильнее, чем моё тело. – Того и гляди, шандарахнет.
Главарь на всякий случай отходит, а бургомистр, наоборот, приближается, демонстрируя чудеса храбрости.
– Дурни, не может она убивать, блок у неё на убийства стоит, – самодовольно ухмыляясь произносит Виктор. – Ничего она нам не сделает.
Он настолько уверен, что всё опять сойдёт ему с рук, что я с трудом сдерживаю себя. Магия бурлит во мне, требуя выхода. Понос на них наслать, что ли? Можно будет оправдаться, что бургомистр мучился от запора, а ребята случайно попали под раздачу.
Закрываю глаза, читая про себя заклятье, насылающее понос. Резко открываю глаза, поймав взгляд бургомистра, не отвожу свой, пылающий ненавистью. С Виктора резко спадает вся спесь. Если бы взгляды убивали, то он сейчас лежал мёртвый.
У меня нет оружия, кроме целительского дара, который нельзя использовать во вред. Сегодня я нарушаю кодекс магов жизни, и будь что будет.
– Да будет так, – завершаю заклинание, повторяя последние слова четыре раза, заглядываю каждому из окружающих меня разбойников в глаза.
Мужики неробкого десятка пугаются, как дети. Замирают и прислушиваются к себе. Бургомистр даже за свои мужские причиндалы хватается, единственная ценность у него. Я прыскаю от смеха.
– Не бойтесь, ничего она не сделает. Пугает только, – компенсирует свой страх бургомистр тем, что бьёт меня по лицу, разбивая губы.
Сплёвываю кровь ему на камзол. Жаль, я не знаю ни одного боевого заклинания, а то не посмотрела бы на блоки и клятвы, убила бы не задумываясь.
Пусть потом и лишили бы меня целительского дара, но и такая сволочь больше бы не коптила небо.
– Неужели тебе неинтересно, почему вольные люди напали на город и как я так быстро выздоровел? – бургомистра разрывает от желания поделиться своими достижениями. Он достаёт платок и стирает кровь с одежды.
Не хочу с ним разговаривать, лишь мотаю головой. Но всё же любопытно. Отказываюсь его выслушать, в надежде на то, что он, как человек, нуждающийся в постоянном восхищении, не удержится и расскажет. Особенно если сделать вид, что тебе неинтересно.
– Видишь ли, ты, целительница-недоучка, – он в своём репертуаре, начинает с оскорблений, иначе просто никак не складывается разговор.
Я морщусь и отворачиваюсь. Виктор, больно ухватив меня за подбородок, поворачивает к себе, ухмыляясь в глаза.
– Всё очень просто. Я купил у ведьмы зелье, имитирующее болезнь. Мне очень надо было, чтобы ты положила меня в больницу. И ты, дурочка, сделала всё так, как я запланировал, – бургомистр не скрывал ликования от блестящего, с его точки зрения, плата.
То, что я дурочка, соглашусь. Подозрительно было, что заразное заболевание, а никто больше не обратился с такими же симптомами. Мне бы ещё тогда забить тревогу, когда оказалось, что из его семьи никто не заболел. Но я была занята более интересными делами.
– Зачем нужно было оставаться в больнице? – не выдержав, спрашиваю я.
– Моя дочь влюблена в наёмника…
– Эдмона, – выдыхаю я, забыв, что она обвиняла меня в том, что он её бросил.
– Именно, – подтверждает бургомистр, – эта сволочь мало того, что оборотень, соблазнивший мою дочь, так ещё и всю власть к рукам прибрал. Он настоящий хозяин города, а я так, свадебный генерал, для картинки нужен.
Он клокочет от негодования, как перезревший виноград. Сколько же в одном человеке злобы, зависти, подлости.
– А при чём здесь больница? – искренне не понимаю я. – Как связан капитан наёмников и больница, я не понимаю.
– Не удивительно, куда тебе меня понять, – не оставляет попыток уколоть меня бургомистр. – Я не мог нигде безопасно встретиться с посланником Рудного. Дома жена, дети, слуги. В городе – везде люди оборотня. С твоим появлением и интересом Эдмона всё стало намного проще.