Айко уже думала об этом долгими ночами, когда тревога не давала уснуть. Она представляла, как приходит в клинику отца, все ему объясняет и просит оплатить обучение. Айко знала, что он согласится. Но это желание может разрушить их семью. Мама и так часто пропадала на работе, а после такого может обидеться и вовсе переехать в офис, где был удобный диван, микроволновка и небольшой холодильник. Как бы сильно Айко не хотела остаться в школе и проводить время в литературном клубе, а может, и снова тренироваться в кюдодзё, она боялась стать причиной разлада между родителями. Лучше пойти на работу, накопить денег и выбрать собственный путь.
– Я не могу, Са-тян. Наверное, мне придется найти подработку на лето.
Подруга отпустила Айко и улыбнулась ей, а затем протянула руку к полке и взяла листовку.
– Давай запишемся волонтерами на книжный фестиваль? Там платят даже ученикам старшей школы.
Айко кивнула в ответ и взяла листовку из рук Сатоки.
Кэйтаси брел в непроглядной тьме, она обволакивала его, словно кокон, и поглощала все звуки: его дыхание или шаги, мягкую поступь Урако. Путь во мгле освещали лишь голубые огоньки, что кружили вокруг кицунэ. Она уверенно шла вперед, словно хорошо знала это место, даже не удивилась, когда вступила сюда. Вдалеке маячил кузен или его демонический двойник. Иногда он рябил, словно изображение на водной глади, куда бросили камень.
– Хозяин, думайте об этом человеке, иначе Урако потеряет его из виду.
Кэйтаси поморщился, но сосредоточился на цели. Кровь закипала от ярости, а ладони непроизвольно сжались в кулаки. Он едва остановил себя, чтобы не нагнать Рэйдзи и не выбить из него правду силой. Однако изворотливый гад мог сбежать, и тогда все усилия вытекут как песок между пальцами. Нужно узнать, что задумал кузен. Тот мужчина явно от него что-то хотел.
Наконец Рэйдзи остановился, и во мгле проступила белоснежная дверь, похожая на ту, через которую они вошли. Кэйтаси прибавил шагу, не хотелось остаться в этой давящий мгле. Когда кузен открыл дверь, Кэйтаси замер. Там показался внутренний двор особняка Ёсимура-кай. Так ёкаево отродье шел к нему домой. Что ему там понадобилось?
– Урако, не отставай! – бросил Кэйтаси и побежал вслед за кузеном.
В клановом доме было непривычно тихо: куда-то подевался патруль, ни вакасю, ни сятэй. Кузен шел по мощеной дорожке в сторону главного здания, где находился кабинет отца. Нехорошее предчувствие полоснуло Кэйтаси, и он побежал за Рэйдзи, уже не скрываясь. Под ногами шуршал гравий, он ощущал каждый камень тонкой подошвой кроссовок, а может, это тревога иголками впивалось в тело. Неужели, кузена послало сюда Общество Полной Луны? Они хотят убить отца?
– Эй, Симидзу-кун – выкрикнул Кэйтаси в спину, но кузен не ответил. – Остановись, ёкаево отодье!
Рэйдзи замер и повернулся, в его карих с красными прожилками глазах блеснула ярость, а губы изогнулись в хищной улыбке:
– А ты останови меня, Ёсимура-кун!
На этих словах кузен присел, оттолкнулся от мощеной дорожки и взлетел в воздух, словно гравитация ему нипочем. Он остановился около главного дома, затем взмахнул рукой, и стену разъел огонь, образовав неровный проход. Кэйтаси выругался и побежал за Рэйдзи, он перепрыгнул через кусты азалий, едва не зацепив их, вбежал через проход, не разуваясь. Сейчас не до соблюдения приличий. Такой же проход зиял на другой стене. Нетрудно догадаться, куда шел кузен – в кабинет отца.
Кэйтаси проскочил через проход и оказался в подсобном помещении среди ведер, швабр и полотенец. На другой стороне прохода не оказалось, точнее его заделали стеной из липкой слизи алого цвета. Кэйтаси проклял изворотливого кузена и выскочил в коридор.
Дверь в кабинет отца оказалась закрытой. Кэйтаси приказал Урако ее открыть. Но кицунэ покачала головой и скептически заметила:
– Урако не умеет, Урако подчинется лишь вашим приказам, хозяин.
Кэйтаси выругался, опустил руку в карман и нащупал небольшую отмычку, он ее таскал по привычке, вот и случай подвернулся. Кэйтаси медленно проворачивал проволоку в замке и вслушивался в скрежет дверного механизма.
– А что же ты умеешь, Урако? – раздраженно цокнул он, замок не хотел поддаваться.
Драгоценные минуты стремительно утекали, и ему бы не помешала ёкаева магия – даже кузен обладает ею.
– Только вы хозяин, знаете это, – меланхолично заметила Урако.
Наконец-то дверь поддалась, и Кэйтаси распахнул ее. На полу среди бумаг и разбросанных папирос лежал отец в кимоно черного цвета, его закрытые глаза едва заметно подрагивали, словно он лег отдохнуть. Над телом склонился Рэйдзи, он приложил к отцовской груди талисман офуда, закрыл глаза и что-то бормотал нараспев, как настоятель каннуси на службе во время фестиваля.
Кэйтаси осторожно подошел к стене и снял клановую катану, затем подкрался к Рэйдзи, однако кузен неожиданно открыл глаза, его рот искривился в злой усмешке.
– Поздно ты пришел, Ёсимура-кун! – Он вскочил на ноги и провел рукой перед собой.
Из воздуха материализовался черный клинок танто. Его лезвие блеснуло в солнечных лучах. Кэйтаси поднял катану и бросился вперед. Под ногами шуршала бумага, хрустнул корпус ручки, ярость застилала глаза и пульсировала в висках. Их клинки скрестились, сталь запела смертельную песню.
Кэйтаси приказал Урако:
– Сними с отца эту дрянь, а я займусь предателем.
Если Рэйдзи поднял руку на оябуна клана, то больше не может быть его частью. За такое преступления, согласно Кодексу, полагается смертная казнь. Ему выпала честь стать палачом. Мимо пронеслась Урако и остановилась возле отца. Вокруг нее закружились голубые огоньки.
Рэйдзи обернулся и взмахнул рукой, в сторону кицунэ полетели черные клинки, но голубые огоньки превратились в стену, отбили их, и те сгорели в синем пламени. Все же кое-что Урако умеет. Кэйтаси воспользовался заминкой и ударил кузена по спине. Рэйдзи вскрикнул и осел, и тут же порезы на его спине затянулись черной кожей и покрылись чешуйками. Кузен встал и повернулся, его глаза налились красным оттенком, таким же, как у кицунэ. Он бросился на Кэйтаси, что-то бормоча про себя. Но тут же Кэйтаси окружили голубые огоньки Урако, они приняли на себя черные сгустки энергии. Кэйтаси сблизился с кузеном, они снова скрестили клинки, лезвие задрожало от силы удара.
– Давно ли ты шаман, дорогой кузен? – оскалился Рэйдзи. – Откуда взял лисьего духа?
Кэйтаси ушел в сторону, затем сделал подножку Рэйдзи, тот откатился в сторону и бросился в бой. Кэйтаси в долгу не остался, он отразил удар катаны лезвием, а затем направил лезвие на свободную руку кузена, чтобы лишить его ёкаевой магии.
– Давно ли ты обладаешь такими способностями, Симидзу-кун? – Кэйтаси вернул вопрос.
Кузен одернул руку, а его лицо побледнело. Кэйтаси воспользовался ситуацией и пнул Рэйдзи в живот. Он не успел защититься и согнулся, тогда Кэйтаси схватил его за талию и повалил на пол. Они рухнули вместе на ворох бумаг. Кэйтаси испытал дежавю. В конце марта, словно в другой жизни, он вызвал кузена на поединок нанори, а он обманом получил преимущество. Нельзя повторять те же ошибки. Кэйтаси прижал коленом руку с танто, а затем замахнулся и ударил кузена в скулу. Костяшки пальцев свело от боли, но она разлилась по венам удовлетворением, он так давно хотел это сделать.
Рэйдзи поморщился, попытался вырваться, однако Кэйтаси крепко держал. Кузен что-то невнятно забормотал, его свободную руку поглотило черное пламя. Тогда Кэйтаси снова двинул кузену по лицу, из носа потекла кровь, он сбился, и рука снова стала нормальной. Кажется, для ёкаевой магии нужно прочитать заклятие. Ему нужно потянуть время, пока Урако пыталась снять талисман офуда с отца. Вокруг кицунэ собрались голубые огоньки и образовали большой шар. Она направила его на грудь отца. Оставалось надеяться, что Урако знает, что делать.
– Все кончено, Кэйтаси, для оябуна и клана Ёсимура-кай. – Рэйдзи усмехнулся. – Общество победит.
Он рассмеялся, и его голос отразился от тонких стен и зазвучал прямо в голове Кэйтаси. Его тошнило от самодовольной рожи кузена, поэтому он ударил его в скулу. Снова и снова. Он бил кузена, пока тот не потерял сознание, а с руки Кэйтаси не потекла кровь предателя. Он не сразу услышал, что к нему обращалась Урако:
– Урако сняла печать, хозяин.
Он повернулся в ее сторону.
Кицунэ держала в руках талисман офуда. Внезапно он вспыхнул в черном пламени, и пепел устремился к телу Рэйдзи. Когда он полностью впитался, кузен резко открыл глаза, но вместо зрачков была непроглядная тьма.
– План провалился, глупый человек! – Низкий утробный голос звучал у Кэйтаси в голове. – Итибаси будет в ярости!
Кузен провел рукой, и мощная тепловая волна отбросила Кэйтаси, вперед выскочила Урако, ее окружили голубые огоньки, они устремились в Рэйдзи, но тот с легкостью отбил их.
– Не мешайся, кицунэ, если хочешь жить. Мы еще вернемся сюда, потомок Сэйбацу. В следующий раз ты нас не остановишь.
Раздался звон бьющегося стекла, Рэйдзи выскочил в окно и побежал по мощенной дорожке. Кэйтаси сжал катану и устремился вслед за кузеном. Он схватился за раму, осколки впились в ладонь. Боль вернула его к реальности. На полу рядом тяжело дышал отец, на лбу выступил пот, а лицо бледное, словно у призрака юрэй. Кэйтаси замер возле окна. Он мог догнать гада с помощью Урако. Она собьет его, а он выбьет из Рэйдзи ответы, но и поставит под угрозу жизнь отца. Кто знает, что они хотели с ним сделать. Кэйтаси осторожно опустил катану на пол и подошел к отцу, склонился над ним и прислушался. Он тяжело дышал, слабый пульс едва прощупывался.
– Жизнь ускользает из этого человека, – Урако подтвердила опасения Кэйтаси.
Глупо звонить в скорую: пока она приедет, будет уже поздно, к тому же как он это объяснит. Есть только один человек, которому хотелось доверять так же, как и его дочери. Кэйтаси опустился возле отца и разблокировал телефон, а затем набрал номер вакагасиры Иноуэ Тосана. Долгие гудки сменились автоответчиком. Кэйтаси выругался и позвонил снова, пока мужчина не взял трубку.