<…>
– Сейчас модно отрицать 90-Е. Проклятые годы. Богатым надо было делиться. Пропасть между богатыми и бедными… Вы не думали, что когда-нибудь это все обернется против вас?
– Я из России не вылезал. У банка сеть была по всей стране. Но я не боялся, тем более народа. Его просто бросили после 90-го. А он привык, что его всю жизнь поучали. Я как раз считал, что через банк можно попытаться дать людям какие-то возможности поправить жизнь. Чего мне было бояться? Да, у меня было больше денег, но от этого Я НЕ ел в три раза больше и не надевал на себя шесть костюмов. Да, у меня был свой самолет. И сейчас есть. И что дальше? Мне так удобнее.
– Но учителя эти, несостоявшийся средний класс, для которого вы создавались, клиенты вашего банка, которые вам доверили свои первые сбережения, не смогли бы купить и болт к вашему самолету после августа 1998-го. Душа-то НЕ болит?
– Болит. В кошмарном сне мне такое не могло присниться <…> Мы же строили не только свой бизнес, но и государство некоторым образом. Особенно приятно слышать, что мы специально создали этот кризис, чтобы не расплатиться. На черта мне ваш трешник, чтобы устраивать такой тарарам на всю страну? И потом, это нечестность самих же работников Центрального банка. Геращенко когда пришел, мы все поняли. И банк пошел на поправку. Но Геракл не смог его спасти. Были какие-то договоренности. Кому-то из Всемирного банка захотелось получить нашу банковскую сеть. Просто расчищали поляну своим. У государства есть обязательства, которые оно должно обеспечить. У меня есть решение суда, что оно виновато. Его никто не оспорил до сих пор, кстати. Банк мы бы вытянули. Но была другая договоренность, в том числе и с сегодняшним президентом.
– А вам же выделили какие-то большие деньги?
– Их дали колхозникам. Я эти деньги в глаза не видел. Меня в это время отправили за границу с ордером на арест, я сидел в Вене шесть месяцев. Вообще, главным образом в результате дефолта пострадали иностранные кредиторы.
– Которым вы обещали «от мертвого осла уши» в каком-то интервью. Как же вы тогда так спокойно ездите за границу?
– Я им показал выписки из их же бухгалтерских книг. Они же здесь публичные, в отличие от нас. Я им показал, какой доход они получили от вложений в мой банк. Они с лихвой перекрыли все что могли. Получали 20 % годовых.
– То есть вас на Западе не преследовали?
– Европейский банк нанял агентство для поиска моей недвижимости, складов, денег за рубежом. Год этим занимались, собрали страниц 600, где доказано, что ничего нет.
– На вас ничего нет? Дом на жене, бизнес на сыне…
– А у нас совместная фирма. Дом? Пожалуйста, $10 млн. Но это же не 300, не 500. Они думали, что я где-то сейчас сижу на этих деньгах… Хотя я мог еще в августе 1998-го забрать деньги из банка. Миллионов 200–300 мог забрать.
– Вы потом расплатились с частью вкладчиков?
– Регионы я «закрыл» все, самая большая моя проблема была расплатиться с регионами. Мне важно было сеть сохранить. Там ни один вкладчик ни копейки не потерял. Пострадала Москва. Им просто врастяжку платили. Но они все равно получили свои деньги. Последние, по-моему, в прошлом году.
– Когда олигархи потеряли страну, которую, как вы говорите, строили?
– Я считаю, что корректировка, скажем так, началась со «Связьинвеста» в 97-м. Я думаю, что Чубайс с Немцовым очень много сделали, чтобы развалить ситуацию, и были не правы. Я присутствовал на этой сходке, когда хотели договориться Потанин с Гусинским. Сидели до пяти утра, так ни к чему и не пришли: Володя Потанин свою правоту отстаивал, Гусинский – свою. А остальные были такими третейскими судьями. Помните, Чубайс говорил: «Надо же было с чего-то начинать». Это был не тот случай, с которого надо было начинать. Гусинский не участвовал в залоговых аукционах. Он выбрал себе объект – «Связьинвест». Причесал его, структурировал, создал АО. За государство сделал его работу. Достался «Связьинвест» Потанину, который его просто продал. Если бы не эта история, многие процессы пошли бы быстрее.
– Вы считаете, что изменили страну?
– В банковской сфере – да. Лично я – да. Конечно, была команда, но идеология – моя. И банк получился. И кстати, русской зимой банкоматы научили работать мы: они же замерзали, мы фены специальные придумали. И на рубли научили банкоматы работать тоже мы.
– Олигарха по фамилии Смоленский уже нет. Кто-то из «семибанкирщины» не у дел, кто-то за границей, кто-то делит социальную ответственность с новой властью. Что осталось за спиной – больше хорошего или больше плохого?
– Я считаю, что все было как положено. Я же не знал, что и как надо делать. И другие не знали. В книгах об этом не написано ничего. Про строительство социализма – было, а про демонтаж его никто не написал. Забыли.
Когда назревал финансовый кризис 2008 года, Смоленский с удовольствием раздавал советы соотечественникам. Так, вспоминая опыт кризиса десятилетней давности, он сказал: «С одной стороны, противно, а с другой стороны, и хорошо, что «тарарам» произошел. По крайней мере хоть очистилось что-то…»
Желтый инсургентЕвгений Чичваркин,«Евросеть»
Евгений Чичваркин – один из немногих бизнесменов, которые сделали себя сами – без поддержки партии, комсомола и современного «административного ресурса». Этот человек, который, говорят, еще в детстве спекулировал в школе дефицитными сигаретами, потом торговал на рынке в Лужниках, сумел раньше других увидеть огромные перспективы российского сотового рынка и создать амую крупную розничную сеть по продаже мобильных телефонов – «Евросеть». Еще когда компания и ее создатель были «на коне», многие гадали: а сколько он продержится? Как долго сможет отбиваться от конкурентов и государства? Оказалось – чуть более десяти лет. В 2008 году Чичваркин перестал быть владельцем «Евросети», а вскоре оказался за пределами России.
Это человек, который сам себя сделал, типичный представитель неолигархического крупного российского бизнеса.
14 января 2009 года Евгения Чичваркина обвинили сразу по двум статьям Уголовного кодекса РФ – часть 3 статьи 126 УК РФ («Похищение человека») и пункты «а» и «б» часть 3 статьи 163 УК РФ («Вымогательство»). Вскоре выяснилось, что он еще до обвинения находился под наблюдением оперативных служб. Убедившись в том, что Чичваркин к этому времени покинул Россию, следствие прислало ему повестки, отреагировать на которые он уже никак не смог.
К постановлению был приложен рапорт оперативных сотрудников МВД. Из него следовало, что в 22 часа 22 декабря 2008 года Чичваркин вылетел из Москвы в Лондон. В другом документе сообщалось, что в тот же день в 23.05 на дачу в элитном подмосковном поселке Жуковка, где проживает семья Чичваркина, была доставлена повестка о вызове его на допрос в следственный комитет при прокуратуре РФ на 24 декабря. Супруга бизнесмена Антонина, получившая повестку, объяснила сотрудникам следственного комитета, что Чичваркин к ним прибыть не сможет, поскольку находится за границей, где подыскивает для своего сына Ярослава школу. Затем госпожа Чичваркина также улетела в Лондон.
А началась эта история в сентябре 2008 года, когда в компании «Евросеть» пошли обыски, а может быть, еще в 1995–1996 годах, когда ее обвиняли в незаконном ввозе телефонов.
Компания «Евросеть» (ООО «Торговый дом Евросеть») была создана в апреле 1997 года как салон сотовой связи в Москве. «Евросеть» на 100 % принадлежала голландской Euroset Holding, которой в равных долях владели друзья детства – Евгений Чичваркин и Тимур Артемьев. Через десять лет это уже была крупнейшая сеть салонов по продаже сотовых телефонов в России – более 5100 магазинов, в том числе 3670 магазинов в 1200 городах России, а также точки в Белоруссии, Молдавии, Казахстане, Киргизии, Узбекистане, на Украине, в Азербайджане, Армении, Латвии, Эстонии и Литве. В 2007 году ее доля на рынке телефонов составляла около 40 %, а на рынке контрактов сотовых операторов – около 25 %. Ежемесячно салоны компании посещали 45 млн человек. Оборот составил $5,6 млрд, выручка – $3,6 млрд. В рейтинге газеты «Коммерсантъ» «Топ-50 российских ритейлеров» «Евросеть» занимала второе место после сети магазинов бытовой техники «Эльдорадо». Владельцы «Евросети» неоднократно заявляли о возможности IPO: в январе 2007 года Тимур Артемьев говорил, что в 2008 году компания может разместить в РТС и на Лондонской фондовой бирже 20–25 % пакет.
Хозяин «желтой» (по цвету символики) компании родился в 1974 году в Москве. В 1996 году окончил Государственную академию управления, учился в аспирантуре, но диссертацию не написал. В 1991–1996 годах занимался торговлей на московских вещевых рынках, в том числе в Лужниках, через несколько лет стал владельцем нескольких точек. По его словам, он был первым, кто привез в Москву шоколадные яйца с сюрпризом внутри.
В 1996 году Чичваркин начал работать завхозом в магазине по продаже сотовых телефонов. Через год вместе с Тимуром Артемьевым основал компанию «Евросеть», позиционируемую как дискаунтер. С 2001 года занимал пост управляющего компанией, в 2002 году – директора одноименной сети. Его, мягко говоря, нестандартной манере управления (вспомним знаменитые «цветные письма» с указаниями и «концептуальными» заходами, рассылаемые сотрудникам компании) «Евросеть» обязана своим успехом. В 2001 году стал автором скандального рекламного ролика со слоганом «Евросеть», «Евросеть» – цены просто о…ть», благодаря которому компания получила широкую известность. В 2004 году Чичваркин передал бразды правления Элдару Разроеву, которого в 2007 году сменил Алексей Чуйкин.
Состояние Евгения Чичваркина оценивается в $330 млн.
Евгений Чичваркин: «Я, конечно, не верил»