Между устными выступлениями разных проповедников неизбежно возникали расхождения — что обусловливалось объективными (избирательностью памяти) и субъективными (теологическими задачами, стоявшими перед тем или иным проповедником) причинами. По существу, раннее христианство представляло собой множество вариантов, часто имевших между собой мало общего, хотя все они концентрировались вокруг веры в воскресение Спасителя; каждая группа имела свою «историю Иисуса». В этих условиях как одни из самых ранних письменных памятников христианской литературы и появились Послания Павла. Современные ученые на основе стилистического и содержательного анализа не считают подлинными все послания, авторство которых обозначено его именем. К подлинным относят Послание к римлянам, Послание к галатам, оба Послания к коринфянам (судя по их содержанию, существовало еще одно послание, не дошедшее до нас), Первое послание к фессалоникийцам, Послание к филиппийцам, иногда — Послание к Филимону, о котором говорилось выше. Существовала точка зрения о подлинности Первого послания к Тимофею, но в литературе последних лет его подлинность отрицается, как раз Второе послание к Тимофею считается более близко передающим наставления Павла, хотя написано и не им[55]. Безусловно, не принадлежит Павлу Послание к эфесянам, стилистически существенно отличающееся от других посланий; вероятно, оно было создано уже после его смерти его учениками. Особняком по языку и содержанию стоит Послание к евреям, совсем не похожее на писания Павла. В авторстве последнего сомневались уже христианские писатели II–III веков (Ориген, Тертуллиан). Послания Павла, когда они писались, не были священными, хотя и почитались в отдельных христианских общинах и толковались по-разному. Так, во Втором послании Петра, созданном во II в. (возможно, это самое позднее произведение Нового Завета), сказано, «что невежды и неутвержденные к собственной погибели» превращают сказанное в Посланиях Павла «в нечто неудобовразумительное» (1 Петр. 3: 16).
В Посланиях Павла встречаются ссылки на слова, произнесенные Иисусом, причем не все они имеют прямые параллели в канонических Евангелиях (такие речения, приведенные у некоторых других христианских писателей, принято называть «аграфа» — неписаное). Например, описание Второго пришествия в Первом послании к фессалоникийцам: «Ибо сие говорим вам словом Господним, что мы, живущие, оставшиеся до пришествия Господня, не предупредим умерших; потому что Сам Господь при возвещении, при гласе Архангела и трубе Божией, сойдет с неба, и мертвые во Христе воскреснут прежде; потом мы, оставшиеся в живых, вместе с ними восхищены будем на облаках в сретение Господу на воздухе, и так всегда с Господом будем» (1 Фес. 4: 15–17). В Послании к ефесянам также есть аграфа — «Посему сказано: встань, спящий, и воскресни из мертвых и осветит тебя Христос» (Еф. 5: 14). Вероятно, именно отдельные речения — логии Иисуса были записаны одними из первых. Папий посвятил логиям специальное сочинение «Изъяснение Господних изречений». В 1897 г. в Оксиринхе (Египет) были найдены на папирусе восемь изречений на греческом языке, а несколько лет спустя — еще шесть. Каждое изречение начинается словами — «Говорит Иисус». Некоторые из речений перекликаются со словами Иисуса, приведенными в Новом Завете; например: «Говорит Иисус. Не бывает принят пророк в своем отечестве, да и врач не лечит знающих его» (ср. Мк. 6: 4; Мф. 13: 57; Лк. 4: 24; Ин. 4: 44). Некоторые логии восходят к иудео-христианству: «Говорит Иисус. Если вы не отречетесь от мира, не обретете Царства Божия, если вы не будете соблюдать субботу, не увидите Отца». Это речение отражает аскетическую позицию первых христиан из иудеев (эбионитов?), продолжавших соблюдать иудейскую обрядность — вероятно, это один из самых древних логиев. Многие из найденных речений соответствуют коптскому тексту обнаруженного в Египте Евангелия от Фомы, также состоящего из отдельных речений (об этой находке см. ниже); например: «Говорит Иисус. Где будут двое, там они не будут без Бога, и где будет один одинок, там Я с ним. Подними камень, и там найдешь Меня, рассеки дерево — и там». Возможно, речения, найденные в Оксиринхе, были одними из самых ранних собраний, образовавших особый евангельский жанр — без жизнеописания, но состоявший из речений и поучений.
Последняя треть первого века была временем интенсивного литературного творчества христиан. Разброд среди них после разгрома Иудейского восстания послужил причиной усиления расхождений в проповедях. Кроме того, все меньше оставалось людей, которые могли сказать, что они слышали слова Иисуса или, по крайней мере, слова его учеников. В этих условиях все более насущной становится потребность свести воедино отдельные элементы традиции, создать писаное благовестие, фиксирующее учение Иисуса. Появляются евангелия нового жанра — развернутые повествования, ядром которых было учение об искупительной смерти и воскресении Иисуса. Вокруг этого ядра группировались речения Иисуса, притчи, библейские пророчества о мессии, эпизоды из жизни Иисуса (реальные или сконструированные), соответствующие этим пророчествам («да сбудется реченное»). Это не была биография — историческая достоверность не интересовала авторов, они создавали свою собственную сакральную историю, упоминая те реальные факты, которые были заложены и сохранились в более древней устной традиции и без которых нельзя было обойтись. Сложилось своеобразное сочетание поучения и рассказа, характерное для Евангелий, вошедших в Новый Завет и ряда других, в него не включенных, в частности для иудео-христианских и тех, фрагменты которых были обнаружены в Египте. Греко-римский мир знал жанр биографий, но евангелия отличались от них теологической направленностью, определенной миссионерской целью, использованием традиции; евангелия первоначально предназначались для чтения вслух на собраниях верующих, затем в христианских общинах появились люди, записывавшие и обрабатывавшие традицию. Так, в Послании к ефесянам сказано, что одних Христос поставил апостолами, других — пророками, иных — евангелистами, иных — пастырями и учителями (Еф. 4: 11). В Первом послании к коринфянам, написанном самим Павлом, упомянуты пророки, апостолы, учители — но евангелистов нет, что соответствует ситуации в христианских общинах времени Павла.
Из канонических Евангелий наиболее ранним считается самое краткое из них — Евангелие от Марка. Греческий подлинник называется Евангелие по Марку (как и Евангелия по Матфею, по Луке, по Иоанну) — т. е. согласно Марку. Предполагается, что автор третьего Евангелия, начинающегося словами: «Как уже многие начали составлять повествования о совершенно известных между нами событиях…», имел в виду Евангелие от Марка, которое он хорошо знал. Согласно традиции, сохраненной у Евсевия Кесарийского, Марк с точностью записал то, что запомнил со слов Петра, чьим переводчиком он был. Примерная датировка этого Евангелия — около 70 г., сразу после разрушения Иерусалима или во время его осады. Но канонический текст Евангелия от Марка не был единственным писанием от его имени. К египетскому, точнее александрийскому, христианству принадлежит отрывок неканонического (называемого также секретным или тайным) Евангелия от Марка. Этот отрывок был приведен в письме христианского писателя Климента Александрийского (150–215), открытым в одном из сирийских монастырей в 50-х гг. XX в. Письмо было адресовано некоему Феодору. Издатель письма М. Смит[56] считает это письмо подлинным, как и содержащийся в нем отрывок (точнее, два отрывка). Само письмо близко по стилистике к произведениям Климента, но текст из Евангелия явно написан другим автором. Большинство современных исследователей также разделяют это мнение. Евангелист Марк почитался в Александрии как основатель христианской общины этого города. Евсевий Кесарийский рассказывает, что Марк отправился в Египет и был там первым проповедовавшим Евангелие. В письме Климента говорится, что в Александрии Марк переделал и дописал свое евангелие для ограниченного круга людей, преданных (истинному) знанию. Климент отмечает в письме, что это евангелие для избранных было написано самим Марком, но потом его переделали и исказили сторонники некоего Карпократа, чье учение ортодоксальные христиане считали ересью: Климент в письме для того и приводит отрывки из подлинного «секретного» Евангелия от Марка, чтобы Федор сравнил его с версией карпократиан. Итак, мы можем говорить о существовании, по крайней мере, двух версий Евангелия от Марка: той, что вошла в канон, написанной как бы для всех христиан, и той, которой должны были пользоваться избранные и которая, по мнению Климента, была длиннее новозаветной. В отрывке приведен рассказ о юноше, воскрешенном Иисусом, который стал его спутником. Этот рассказ, возможно, связан с крещением Иисусом своих последователей (русский перевод см. Приложение). В трех первых канонических Евангелиях о таком крещении ничего не сказано. В Евангелии от Иоанна в одном месте сообщается, что Иисус жил с учениками и крестил (Ин. 3: 22), а в другом — что Он сам не крестил, но это делали Его ученики (Ин. 4: 2). М. Смит предполагает, что в найденном отрывке юноша после воскрешения приходит к Иисусу для крещения обнаженным: христианский писатель Ипполит (рубеж II и III веков) в «Апостольских традициях» (21.11) говорит о том, что человек, принимающий крещение, и пресвитер, совершающий обряд, стоят в воде обнаженными. На мозаичной фреске в Равенне в баптистерии ариан (сторонников епископа Ария, не признававшего догмата о Троице — учил в начале IV в.) Иисус стоит в водах Иордана обнаженным. Если судить по найденному отрывку, то можно предположить, что крещение у первых христиан воспринималось как особое таинство и не производилось публично.
В научных исследованиях встал вопрос о соотношении канонического и секретного евангелий от Марка. Существует точка зрения о независимости «секретного» евангелия от канонического (Кроссан) или даже о более раннем происхождении первого (как предполагает С. Дж. Паттерсон, то, что известно как каноническое Евангелие от Марка, на самом деле является версией секретного евангелия, из текста которого были удалены некоторые отрывки